Роман Разрешаю стонать глава Глава 41

Бабы бывают разные

«Мужики как малые дети.

Заигравшись, могут не заметить,

что сделали «ка-ка» на что-то важное».

Энциклопедия женской мудрости

Эд.

Чем дольше мы заседали с Лаевским, тем больше идея взять с собой Лену казалась мне правильной. Правильной с самого начала. С ее появления в ресторане, когда я чуть челюсть не уронил от вида красотки у входа. С любопытного взгляда Никиты, за который он чуть не лишился зубов. С короткого «привет» и скромного поцелуя в щеку.

Хрен знает, что это было. То ли у меня уже, как у барбоса Павлова в обед, рефлекторно слюна текла на эту бабу. То ли платье ее красное с разрезом до бедра настройки сбивало. То ли буря магнитная... Но, когда Никита знакомил дам и еду заказывал, меня как и не было.

Впервые захотелось послать своего адвоката подальше. Согласиться на ночной разговор с последующим обезглавливанием. И, забрав Лену, завалиться с ней в ближайший отель.

Почему не в квартиру? Потому что далеко! А помирать пятнадцать минут дороги от интоксикации собственной спермой было ни хрена не весело.

Ассистентка, блин. Помощница. Динамо мое недельное. Надо все же ее хоть иногда в люди выводить. В ресторан, что в двух этажах над квартирой, или в бар за углом.

Куда-нибудь! Чтобы на людях не действовала на меня как запретный плод. Не выносила мозг своим «мы не знакомы» взглядом. И руки не притягивала будто магнитом. Туда, в разрез. Где, как транспарант с надписью: «Трахни меня», виднелся краешек ажурной резинки. И фантазия сама дорисовывала бархатную кожу над чулками.

В общем, идея вызвать Лену в ресторан оказалась хорошей. И глаза, и душа, и Лера с двумя карапузами Лаевского – все, кроме члена моего, радовались. Плохо только рядом с ней в дела вникать получалось.

Лишь когда прикончили первое и принялись за второе, меня начало отпускать. Лена полностью погрязла в слюнявчиках и пюрешках. Как и планировалось, Лера с детьми больше не мешали серьезному разговору. И мозг постепенно включался в обработку информации.

Лаевский в своей фирменной манере говорил намеками. И чтобы никто вокруг не мог понять, не называл имен и цифр. Со стороны, наверное, это казалось бредом. Но я слишком давно знал его, а еще чересчур хорошо знал бывшую жену.

Красивую, не шибко умную и очень жадную.

Догадка, которую я озвучил в офисе, подтвердилась полностью. Узнав про казино, прочитав пару интервью в журналах, Диана вдруг вспомнила, что у нее есть сын, и воспылала материнской любовью.

Это был уже второй раз за последние три года. Всем нам, конечно же, на радость.

– Заходная у них, как и в том году, – уточнил Никита. – Классика жанра. До этого жизнь была сплошным форс-мажором, а теперь никаких обстоятельств непреодолимой силы нет, и клиент готов исполнять свои обязательства.

– Как их исполнять, клиент в курсе? А то ведь вначале были танцы с бубном, чтобы обязательства возникли. Потом от радости аффект наступил, и клиент чуть в отказ не пошел. А после «Ищет пожарная, ищет милиция».

Я закинул в рот кусок стейка и принялся со всей злостью разжевывать. Некоторое прошлое лучше было не помнить, но только целебную амнезию врачи пока не практиковали. Даже для одиноких папаш, которые умели не спать по ночам, с ловкостью факира мыли попы и меняли подгузники. А еще могли одной левой приготовить грудничку смесь. По всем правилам! Со стерилизацией тары, кипячением сосок и контролем сроков годности смесей.

Если бы мне кто-то лет пять назад сказал, что это я буду таким героем, послал бы на хер не задумываясь. Но у судьбы дебильное чувство юмора, и никакая смазливая рожа на эту мадам не действовала.

– Сомневаюсь, что клиент настроен идти до конца, – тем временем продолжил Лаевский. – Скорее, опять готов отказаться от иска, после переговоров о способах оплаты.

– А включить мозг и почитать последнее соглашение? С большим количеством нулей.

– Ну, ты ж сам знаешь. Аппетиты растут во время еды, – Никита с улыбкой указал на своих близнецов, которых его жена с Леной успешно фаршировали в четыре руки какой-то дрянью.

– Не хочу ни рубля выкладывать. Совсем!

При мысли, что опять придется откупаться, мясо стало в горле колом. Гребаная судебная система с ее лояльностью к нерадивым мамашкам и готовностью отдать ребенка даже той, которая ни хрена о нем не знает. Ни когда ползать научился, ни когда зубы полезли, ни когда первую девчонку в песочнице затискал.

Чтобы не портить себе аппетит окончательно, другие подробности нашего с Дианой отцовства-материнства я и вспоминать не стал. Было туго, но прошло... Слава богу.

– Твою позицию я помню: «Оплата один раз и никаких доплат». – Отставив от себя пустую тарелку, Никита промокнул губы и потянулся за одним из своих мелких. – Мои люди уже зондируют почву, где нужно. Должно получиться. Только...

– Договаривай.

Перехватив мелкую круглощекую копию себя, Никита с пару секунд подумал, а потом выдал:

– Ты это... присматривай за своей... конторой. Чтобы никаких... Кхе... шумных корпоративов до суда. Пожаров и прочих радостей. Не порти кредитную историю.

В плане многозначительности Лаевский, пожалуй, выдал свой максимум. Но я понял отлично. Не разобрать было сложно: никаких интрижек со скандальными бабами. Никаких молодецких выходок а-ля тройничок и прочее. Блюсти образ идеального папашки, который если кого и трахает, то исключительно свой кулак.

– По этому поводу можешь не волноваться.

Теперь уже и я отодвинул тарелку. Вроде бы и разговор получился хорошим, обнадеживающим, а царапнуло что-то. Скорее всего, любимый нарыв, который не лечился никаким трудовым забоем, сексом или крепким сном.

Пытаясь прогнать ненужные воспоминания из головы, я повернулся к своему самому лучшему лекарству. Снова мысленно облизал Леночку. Задержался у нежных алых губ. Мазнул взглядом по глазам, веселым, красивым. Накрашенным совсем не так, как при нашей первой встрече. Спустился ниже, к декольте...

...и вместо того чтобы переключиться на обычный слюновыделительный режим, загнал себя еще глубже в яму из воспоминаний.

Долбаные ассоциации. Слюнявчики эти с лупоглазыми котятами. Поильники, синие, такие же, какие были у Кира. И бабское сюсюкающее «и кто у нас тут такой хорошенький», которое мой сын не слышал никогда в жизни.

Сука – судьба. Сука – Диана. И я дебил. Потому что смотрел сейчас на свою постельную утеху, пялился на то, как она тренированными движениями качает чужого ребенка. Улыбается ему. Искренне, не за зарплату. Уж я-то это отличать умел. И хотел разогнать к хренам всех сегодняшних участников обеда. Всех до одного.

К черту. Чтобы только не было так паршиво.