Роман Разбогател за ночь глава Глава 375

— Цинь Лан убил лучшего ученика клана «Хуацин», нажив тем самым врага в моём лице. И с теми, кто осмелиться путаться с ним, я поступлю так же, как и с этим колоколом! — угрожающе произнёс Чжань Тянья.

Чжун Цзючжэнь сердито посмотрел на него и хотел, было, возмутиться, но, осознав неимоверную мощь Чжань Тянья, сделал вывод, что в данный момент, не дай бог, будет спровоцирована бойня, ни у кого из семьи Чжун нет ни малейшего шанса спастись. Поэтому он заставил себя сдержаться и оставил без ответа эту реплику главаря банды «Хуацин».

Что касается остальных, то они были так напуганы, что душа их ушла в пятки, и, видимо от этого, ноги их непроизвольно дрожали. И, если бы не присутствие здесь Чжун Цзючжэня, они, наверняка бы, разбежались кто куда.

Только Чжун Юй, словно высокомерная принцесса, стояла перед грозным старцем с гордо вскинутой головой и непоколебимым взглядом.

— Ты с ума сошла, что ли? Чжун Юй! Ну ка быстрей приклони голову! — прошептал ей на ухо стоящий рядом Чжун Сюэшань, легонько дёргая её за руку.

Он больше всего боялся, что такая открытая непоколебимость Чжун Юй привлечёт внимание Чжань Тянья.

Чжун Цзючжэнь же изредка бросал на Чжун Юй полные восхищения и гордости взгляды. Будучи наставницей учения «Сянъюэ», она держала себя с достоинством, присущим ей статусом. И это была его кровинушка!

Остальные же члены семьи с покорным видом и склонёнными головами искоса наблюдали за этой сценой и в душе своей советовали Чжун Юй: «Враг пришёл, а заступиться некому! Почему бы тебе не покориться ему?»

Она стояла так, словно всё происходящее вокруг, совершенно её не волновало. Осторожно оттолкнув поддерживающую её руку дяди, она гордо выпрямила своё стройное тело и с непоколебимой решительностью взглянула на старца.

Чжань Тянья тоже заметил это и, похоже, проявил к ней интерес. Он сделал шаг в сторону девушки и обратился к ней:

— Как я понимаю, Чжун Юй? Похоже, что это ты, женщина Цинь Лана, о которой мне говорил Сун Чжунпин. Что ж, ты и впрямь очаровательна! Что ж ты не трепещешь передо мной?

— Я наставница учения «Сянъюэ» и мне не подобает трепетать перед главарём шайки «Хуацин»! — громко, чтобы все слышали, своим нежным голосом твёрдо произнесла Чжун Юй.

— Учение «Сянъюэ»? Никогда не слышал о таком. Хе-хе! Но это и не важно. Ты подруга моего врага, а значит мой враг! Судя по твоему тону, ты пренебрегаешь мной. А зря! Если ты сейчас здесь, перед всеми нами, объявишь о разрыве всех отношений с Цинь Ланом и отречёшься от него, я может быть и подумаю о твоём прощении! — ехидно усмехнулся Чжань Тянья.

— Хм, это что, такая манера общения главаря шайки? Запомните, Ваше превосходительство, с тех пор, как я стала женщиной Цинь Лана, я никогда и ни за что не придам его! — от волнения при разговоре грудь Чжун Юй то вздымалась, то падала.

— Что ж, это разумно. Женщина Цинь Лана мягка снаружи, крепка внутри! Ты рождена подобно цветку и нефриту, до того прелестна! Похоже, вы и впрямь незаурядная пара, где такое милое дитя своей силой воли и отвагой во много раз превосходит смелость множества находящихся здесь мужчин, — говоря это, Чжань Тянья глубоко вздыхал. Казалось, его отношение к Чжун Юй было вполне благосклонно.

Услышав эти слова, лицо Чжун Сюэшаня покраснело от стыда, как жаль, что поблизости не оказалось никакой ямы, чтобы он мог спрятаться в ней от этого позора. Другие члены семьи тоже были охвачены чувством унижения и негодования, но никто из них не осмелился выйти вперёд и бросить вызов Чжань Тянья.

— За свою силу воли и отвагу тебе придётся заплатить слишком высокую цену. Хоть я и преклоняюсь перед твоим мужеством, но убийц моих учеников и последователей в этом бренном мире слишком много. Неужели оставить их безнаказанными? — тон Чжань Тянья менялся с каждым произнесённым им словом, лицо его становилось всё строже и строже.

— Раз Цинь Лан, вызвавший меня на поединок, так позорно сбежал, уж не думаете ли вы, что я проделал этот путь понапрасну? Итак, Чжун Юй, подойди ко мне! — сказал Чжань Тянья.

Слушая его, Чжун Юй стояла не двигаясь крепко сцепив свои белоснежные руки.

Никто и глазом моргнуть не успел, как Чжань Тянья взмахнул рукой, словно закидывая удочку в озеро в окрестностях Далласа. Внезапно в его правой руке, словно по велению волшебной палочки, появилась дюжина фантастичных нитей натурального шёлка. С неуловимой для обычного человеческого глаза скоростью они полетели прямо к Чжун Юй.

Увидев подлетающие к ней нити, Чжун Юй побледнела. Да и как можно было не испугаться такого ранее не виданного чуда. Но она была женщиной Цинь Лана, и не могла позволить себе отступить перед какими-то нитками, пусть даже и летающими!

Без каких-либо увещеваний, без каких-либо уловок, Чжун Юй, с гордо поднятой головой, была полностью готова встретиться с любой неожиданностью.

С завихрением, эти похожие на сплетённую паутину белые нити пронзили Чжун Юй и раскинули свои ветви по всему её телу. Чжун Юй почувствовала, что её тело стало замерзать изнутри, внутренняя теплота ещё пыталась противостоять натиску холода, но с каждой секундой отступала всё дальше и дальше, пока не исчезла совсем. Чжун Юй превратилась в замороженного идола, и только в её прекрасных глазах отражались нотки страданий.

Сейчас на дворе стоит зима. Но загородная усадьба семьи Чжун построена у подножья гор, благодаря чему образуются потоки охлаждённого воздуха, и создаётся особый микроклимат. Здесь все времена года похожи на весну. Чжун Юй сверху одета была в тёплый пуховик, в котором первоначально казалось даже немного жарковато. Но вдруг она, как в сказке, перенеслась в ледяной погреб, её губы опушились инеем, а зубы от холода отбивали барабанную дробь. И без того её нежное белое лицо побледнело ещё больше, а на коже выступили мягко играющие светом мизерные кристаллики изморози.

Выплывающий из рядом стоящего помещения тёплый воздух, при встрече с Чжун Юй, переплетался с исходящими от неё холодными потоками, и окутывал девушку с ног до головы маревом тумана, словно пытаясь согреть её хотя бы таким образом. Всё тело Чжун Юй превратилось в дрейфующий по океану айсберг, холодный и манящий, хранящий в себе нравственную чистоту и целомудрие.

Стоящие рядом с Чжун Юй люди невольно ощутили промозглую дрожь, как будто вошли в ледяную пещеру.

— Чжун Юй, внученька моя! — Чжун Цзючжэнь понимал, что он бессилен, слёзы досады наворачивались на его глаза. Как пережить то, что на твоих собственных глазах твоя самая горячо любимая кровинушка переносит такие нечеловеческие страдания, а помочь ей ты не в силах. Сердце его обливалось кровью и отдавалось болью.

— Это мой магический приём «Леденящее дыхание Полярной звезды», которому я научился в районах крайнего севера Северной Америки. Этот приём может до смерти заморозить даже белого медведя. Леденящее дыхание сейчас проникло в тело Чжун Юй, и с интервалом в сутки будет наносить ей изнутри удар за ударом, причём, каждая последующая атака будет вдвое сильней первоначальной. В определённый момент, если Чжун Юй не очнётся, она умрёт от холода и превратится в безжизненную глыбу льда, — равнодушно произнёс Чжань Тянья. Для него Чжун Юй представляла уже некий неживой материал.

Для всех присутствующих эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Разве в мире ещё существуют такие жестокие наказания, как у этой школы боевых искусств? И что это вообще за техника ведения боя? Некоторые члены семьи Чжун до сих пор не могли поверить в то, что только что у них на глазах произошло. Глядя на Чжун Юй, они только и могли видеть, что она, обхватив своими руками плечи, продолжала безостановочно дрожать, губы окрасились в сине-фиолетовый цвет, а зубы продолжали стучать. Что происходило внутри тела, можно было только догадываться.

Боевое искусство Чжань Тянья достигло немыслимого уровня. Становилось ясным, что сущность этого искусства заключалась в запугивании противника, в наведении ужаса в его сознании. В мире ходит немало различных легенд и мифов о приёмах и способах уничтожения своего врага, но чтобы так, одним только взмахом руки, обрести человека на гибель …. Нет, для многих это было непостижимо.

На этот раз всем пришлось поверить словам Чжань Тянья, да у что ещё им оставалось делать. Пусть их ненависть к этому старцу приумножилась хоть в сто, хоть в тысячу раз, но все они, боясь подвергнуться гневу старика, старались ничем её не проявить.

Только лишь глаза Чжун Юй были полны застывшими слезами, но, тем не менее, мизерные искорки упрямства мелькали взад и вперёд между замёрзшими кристалликами слёз. Будучи не в силах произнести словами, Чжун Юй про себя безостановочно твердила: «Ты можешь не стыдится за меня, Цинь Лан, я не плачу, я не плачу!»

— Милая дитя, у тебя действительно сильный характер, но жаль, что ты так предана Цинь Лану. Не думай о том, чтобы выжить, не думай о том, как излечиться. Перед моей магией медицина бессильна. Чтобы вы не предприняли, всё будет без толку. Я бы посоветовал вам, используя свою внутреннюю энергию Ци, вызвать сюда Цинь Лана.

— Величественный господин, как Вы смогли решиться вымести свой гнев на слабой и беззащитной девушке? Скажите, где Вас сможет найти Цинь Лан? — хрипло промолвил Чжун Цзючжэнь, сердце его готово было вырваться из груди.

— Я — Чжань Тянья! И всегда делаю то, что считаю нужным! Я буду ждать его на берегу у устья реки Хуанхэ, — Чжань Тянья встряхнул одежду и отправился прочь от резиденции Чжунъюань.

Сопровождающий старца европейского вида воин презрительно посмотрел на семейство Чжун, повернулся и последовал за своим хозяином, оставив разгневанную и напуганную толпу в полном замешательстве.

Как только старец и его телохранитель покинули усадьбу, Чжун Цзючжэнь в полном бессилии рухнул на землю. Чжун Сюэшань тут же поспешил к нему на помощь и со слезами на глазах полушёпотом произнёс:

— Отец, Вы должны воодушевить народ ….

Чжун Цзючжэнь глубоко вздохнул и слабо ответил:

— Ступай и попроси Цинь Лана срочно вернуться!

В это время Чжун Юй уже впала в транс, её лицо было похоже на белый лист бумаги, а губы не могли вымолвить ни слова.