Роман Разбогател за ночь глава Глава 374

— Все?— старец улыбнулся и, заложив руки за спину, продолжал, — я слышал, что семья Чжун тоже пользуется широкой известностью в столице. Но, судя по тому, что я сегодня вижу, все эти слухи слишком преувеличены. Просто раздули из мухи слона!

— Да как ты смеешь так говорить? — все присутствующие тут же отодвинув столы, выхватили пистолеты, взвели затворы и только ждали команды Чжун Цзючжэня начать стрельбу по старцу, столь бесцеремонно вторгшемуся на их торжество.

Стоило ли оскорблять семью Чжун в присутствии её главы? И надо же было так неудачно выбрать время, чтобы нанести такие оскорбления семье!

Внешняя охрана также сбежалась на шум. Вообщем, так хорошо начинающийся банкет семьи Чжун в очередной раз был испорчен.

Старец даже бровью не повёл в сторону этих разъярённых людей, слабо улыбнулся и произнёс:

— Сдержите свой гнев и будьте благоразумны! Я и не думал оскорблять семью Чжун. Поверьте мне, в этом мире не так уж и много провидцев, которые смогут дать верную оценку тому или иному клану.

Чжун Цзючжэнь, хотя и был недоволен появлением этого старца, столь нагло нарушившем обыденный ход событий, но не мог пока понять, как относиться к этому неожиданному гостю, как к врагу или как к другу. И кто он вообще такой? Он посмотрел на разгорячённых членов своей семьи и примирительно произнёс:

— Успокойтесь, господа, и сядьте на места. Ты, уважаемый старец, говоришь, что Ли Хайша ничего серьёзного из себя не представлял. Что ж тогда получается, неужели ты считаешь себя в сотни раз круче Ли Хайша?

— Ха-ха-ха! — безразлично откликнулся седовласый старец, — Ли Хайша был главным стражем братства «Хуацин» и имел определённый вес в этом мире, это правда. Мне неоднократно доводилось видеть его постоянные изнуряющие тренировки. А однажды он простоял на коленях у дверей моей обители десять дней и десять ночей, не имея, при этом, ни крошки во рту. Он простоял бы и ещё больше, если бы не потерял сознание от голода. Мне стало жаль его, тогда я преподнёс ему несколько уроков и научил ряду приёмов. В то время мне и невдомёк было, что он так быстро освоит кун-фу, добьётся огромных успехов и пробьёт себе дорогу в жизни, став известным во всём мире воином.

Чжун Цзючжэнь неожиданно содрогнулся, подумав, что этот старик не лжёт. Если исходить из его логики, школа боевых искусств этого старца значительно превосходит мастерство Ли Хайша. Ничего удивительного нет, почему он так пренебрежительно отзывался о Ли Хайша.

Остальные члены семьи с изумлением слушали историю, рассказанную старцем. Всем им хорошо было известно имя Ли Хайша. Именно с его последователями семья Чжун не в состоянии была справиться до тех пор, пока за дело не взялся Цинь Лан.

Все с интересом смотрели на этого старца. По его внешности трудно было судить о свойствах характера, но манера держаться и властное выражения глаз говорили о его незаурядности.

Противоположность ему представлял сопровождающий старца мужчина европейской наружности, бросающий свои хищные взоры то туда, то сюда. Одет он был в традиционную китайскую одежду для занятия единоборствами и, на первый взгляд, не походил на мастера боевых искусств.

— Позвольте узнать, какова цель Вашего визита к нам? — отношение Чжун Цзючжэня к визитёру резко изменилось, в его словах появились нотки подобострастия. Он чувствовал, что этого человека лучше не раздражать. В конце концов, не стоит повсеместно наживать себе врагов. К тому же, до сих пор не понятно, для чего же всё-таки он явился сюда.

Старик ничего не ответил. Вместо этого он оглянулся, и взгляд его остановился на большом колоколе, стоящем за дверью. Колокол был высотой более метра. Отлитый из бронзы, он был украшен великолепно отлитыми узорами. Этот колокол стоит в резиденции Чжунъюань уже на протяжении нескольких лет и весит несколько тонн. Колокол был отлит на средства семьи Чжун, и планировалось установить его здесь для напоминания о необходимости постоянного контроля за всем происходящем в теневой жизни столицы.

Ярко сверкающий бронзовым цветом колокол в окружении цветов и зелени вот уже несколько лет, словно кем-то забытая вещь, торжественно дожидался своей участи в садике внутреннего двора. Он вообще никогда не подвешивался, так для него ещё не была построена беседка. Казалось, где его оставили после доставки, там он до сих пор и стоит как символ благополучия семьи Чжун.

Старик подошёл к колоколу и слегка похлопал по его поверхности ладонями. Данг-данг! Гулко звенящий акустический звук пронёсся по резиденции. Все переглянулись, не в состоянии поняв, что же старик собирается делать дальше.

— Хорошая штуковина!

Старец утвердительно кивнул головой и с улыбкой произнёс:

— Этот колокол, безусловно, самый лучшие из всех, что мне довелось увидеть в своей жизни, но он стоит не на месте. Какой прок от него, пусть даже он искусно сделан?

Чжун Цзючжэнь не знал что ответить, поэтому он просто смотрел на старика своим холодным взглядом.

Старец присел на корточки, обхватил основание колокола своими руками и с небольшим усилием многотонный предмет был поднят им над головой.

— Ну, ничего себе ….

Все замерли, затаив дыхание. Это какой же силой надо обладать, чтобы так легко поднять многотонный колокол. Молодой паренёк по имени Дин Ланлан, потрясённый недюжинной силой старика, с открытым ртом безмолвно грохнулся на землю.

Лицо же старца абсолютно не покраснело от натуги, словно колокол не был отлит из металла, а изготовлен из ваты.

Раньше никто, даже Цинь Лан, не пытался поднять этот колокол, зная, что сделать это практически невозможно.

У всех, кто оказался свидетелем этого, глаза полезли на лоб. Если бы они не увидели это собственными глазами, ни за что на свете не поверили бы этому чуду.

Старик же, с поднятым над головой колоколом, направился к одиноко стоящему дереву в глубине сада. Каждый раз, когда он, делая шаг, опускал ногу, каменная плитка под его ногой разлеталась кусочками в разные стороны.

В конце концов, старик попытался подвесить колокол на ветку высокого, одиноко стоящего дерева. Но дерево, ствол которого с трудом можно было обхватить руками, не выдержало, и ветка с треском обломилась.

— Ай-ай-ай! Дерево, хоть и старое, но не такое сильное, как я, — подхватив падающий колокол и ставя его на землю, улыбаясь, произнёс старец.

— Бум!

Вся резиденция Чжунъюань, подобно при землетрясении, задрожала.

Никто не осмелился воспрепятствовать старцу, так как сила его была чрезмерно велика. Даже проклятые небом четверо посланников секты «Сянъюэ» явно были не столь могущественными, как этот старец.

Лоб Чжун Цзючжэня покрылся складками. Действительно, такие люди просто так не приходя, а коль пришли, то не с добром. От визита этого старца ничего хорошего ждать не приходилось. А это было только лишь демонстрация силы!

— Чжань Тянья, как я полагаю. Правильно? Это должно быть Вы, Ваше превосходительство? — брови Чжун Цзючжэня изогнулись дугой. Похоже, на семью Чжун навалилось очередное бедствие.

Толпа загалдела!

— Неужели это сам Чжань Тянья? Что привело его в Китай? Об этом персонаже рассказывают все крупные сайты.

— Главарь тайного общества «Хуацин» прибыл собственной персоной7

— Боитесь, что я прибыл сюда не с благими намерениями? А не то что?

Все прекрасно знали, что клан «Хуацин» — давнейший враг семьи Чжун, и поддержка этой группировкой семьи Сун являлось ещё одним осложнением для семьи Чжун.

— Что ж, будем считать, что, признав во мне Чжань Тянья, ты знаешь классические сюжеты, — поставив на землю колокол и выпрямившись, произнёс старец, разглядывая запаниковавших людей.

Чжун Цзючжэнь, прошедший за свою длинную жизнь сквозь множество испытаний, никогда не пасовал даже перед лицом смерти. Но в этот раз он испытал, пусть мимолётный и незначительный, но всё-таки испуг. Сложив руки в знак почтения, он с уважительным поклоном спросил:

— Я премного сожалею, что не оказал достойного приёма достопочтенному предводителю общества «Хуацин», соизволившему лично посетить моё скромное жилище. Неужели Вы нанесли визит в поисках ссоры?

Конечно же, он был напуган, в душе он уже настроился к самому худшему исходу. Почему же не боящийся смерти всегда робеет перед ней? Уж коль поклялся своей жизнью, то осталось только сцепиться в рукопашной со смертью, всего-то делов.

Под влиянием Чжун Цзючжэня, все находящиеся здесь члены семьи тоже насторожились, приготовившись к самому худшему.

Чжань Тянья медленно подошёл и холодно произнёс:

— Ну что ж, для меня семейка Чжун просто ничтожество, насекомые, мараться об неё не стоит. А скажи ка Чжун Цзючжэнь, где вы прячете Цинь Лана?

Чжун Цзючжэнь остолбенел, но нашёл в себе силы тактично ответить:

— Цинь Лан уже полмесяца как покинул мой дом. Ваше превосходительство, если Вы разыскиваете его, то ошиблись местом, — интонация его была спокойной и ничем не выдавала внутренней тревоги.

— Да неужели? — проницательный взгляд скользнул по толпе, словно леденящий зимний ветер, заставив всех непроизвольно вздрогнуть.

— Данг-данг!

Чжань Тянья в сердцах пнул по колоколу, как по мячу, и тот, сопровождаемый завыванием потоков ветра, с размаху в полёте ударился о внешнюю стену резиденции Чжунъюань, проделав в ней огромную брешь!