Роман Разбогател за ночь глава Глава 357

— Да, это и есть истинная Ци, — отвечал Чжан Тянья. Он мотал леску все быстрее и быстрее, вскоре тело медведя взлетело вверх и упало прямо на остров.

Лян Цинъюань не смог сдержать своего любопытства, поэтому он пошел посмотреть на полярного медведя. Это было огромное животное, которое явно нельзя было убить из обычного ружья, потому что его тело было очень крепким, а глава гильдии каким-то образом умудрился так легко разделаться с ним, к тому же у него на теле не было каких-то видимых ран. По лбу Лян Цинъюаня потекли капли холодного пота. В теории, если глава гильдии захотел бы, то с легкостью мог бы сделать в этом вертолете дырку с помощью истинной Ци, а люди не заметили бы никаких следов. Такой уровень мастерства действительно был просто непостижимым.

Лян Цинъюань, волоча за собой руку, подошел к нему, упал на колени и с глубочайшим уважением закричал:

— Поздравляю, вас, глава!

— Ага, поднимайся, — хрипло ответил Чжан Тянья. Казалось, будто бы он был абсолютно безразличен ко всему мирскому.

Лян Цинъюань встал по стойке смирно, и всю его тоску как рукой сняло. Действительно, для наставника Чжань все эти дикари были просто никем, поэтому трудности, с которыми столкнулась гильдия, были временными.

— Глава, скажите, что мне делать?

Чжан Тянья стоял с каменным лицом, он как ни в чем не бывало вновь опустил уточку в воду. Лунка в озере была очень маленькой, но Чжан Тянья каждый раз попадал удочкой прямо в нее. В этот момент он выглядел очень поэтично.

После смерти Ли Хайша многие крупные группировки начали сомневаться в силах Банды "Хуацин". Сейчас, если не принять соответствующие меры, есть большая вероятность, что их гильдию просто уничтожат, или же, как минимум, она понесет большие потери и лишится былого авторитета. Именно поэтому Лян Цинъюань в спешке прилетел к наставнику, он был очень взволнован, но теперь мужчина понял, как нужно решать данную проблему.

— Глава, если мы не отомстим за Ли Хайша, тогда наша гильдия точно потеряет былое влияние, — стоя в почтительной позе, и, опустив руки вниз, говорил ему Лян Цинъюань, чтобы узнать, что об этом думает Чжан Тянья.

— Цинъюань, ты почему мыслишь так пессимистично? Сколько трудных моментов ты пережил за эти годы? Разве ты еще не понял, что все беспорядки, которые творят эти клоуны, они все временные, — одинокий взгляд Чжан Тянья был направлен вдаль, казалось, что его вообще не волнуют все эти перемены.

— Мы уже стянули крупные силы нашей банды и ведем борьбу с кланами, которые смеют бросить нам вызов. Все новостные каналы только и говорят об убийствах в Цзянху… — говорил Лян Цинъюань.

— Ммм, смелые войны ничего не боятся. Но как ты собрался противостоять одной нашей гильдией против десяток и сотен других группировок? Ты можешь думать своими мозгами, пока меня нет?! Помнишь, как тогда банда "Хуацин" покинула Китай? Ты еще ничего не понял? — безмятежно спрашивал его Чжан Тянья. Этот подчиненный был решительным и бесстрашным, но тупым, Чжан Тянья знал это.

— Да, я понимаю, что я действую не стратегически, но сейчас наша самая главная задача — это прикончить того охранника, который убил мастера Ли, тогда все банды будут бояться нас, они больше не посмеют задирать нас, потому что узнают, что кроме Ли Хайша у нас есть еще более сильные бойцы, банда "Хуацин" непобедима, — тут Лян Цинъюань помедлил, — но, кажется… кроме мастера Ли… у нас больше нет никого…

Лян Цинъюань не смел больше говорить.

— Ты хочешь сказать, что кроме меня, нет никого сильнее Ли Хайша? — спросил его Чжан Тянья.

— Да, покорно прошу понять и извинить, я это имею в виду… — набравшись огромной смелости, выдавил из себя Лян Цинъюань.

— Бесстыжая твоя рожа, кто он такой?! Мелкий охранник! Ты что, хочешь, чтобы я поехал драться с охранником?!

Выражение лица Чжан Тянья слегка изменилось, он махнул рукой и из ладони появилось несколько белых ниточек, на самом деле они были ненастоящими, но Лян Цинъюань уже видел их мощь, эти нити обладали в разы большей силой, чем настоящие. Чжан Тянья повел глазами, и резко дернул руками. Внезапно лед на озере громко захрустел, казалось, будто бы огромный кусок льдины на поверхности озера сейчас просто разрушится. Вода на озере начала волноваться, и тогда Лян Цинъюань разглядел сверкающие на поверхности озера ниточки, которые в этот момент были похожи на рыболовную сеть.

Чжан Тянья дернул сеть, и она всплыла на поверхность, в сети было огромное количество задыхающейся рыбы. Наставник пошевелил руками и вытянул эту огромную сеть на берег. Лян Цинъюань наблюдал за всем этим с открытым ртом. Данная ситуация была еще более шокирующей, чем та с белым медведем. Разве такой сильный наставник согласился бы ехать и драться с охранником? Лян Цинъюань подумал об этом, и понял, что вряд ли он пойдет на это.

— Глава, я все понял, я направлю против этого Цинь Лана все наши самые мощные силы и методы, я сделаю все, чтобы убить его. Любой, кто перешел дорогу нашей банды рано или поздно будет наказан! Такой мастер, как вы, не должен биться с подобной шпаной! — с огромным энтузиазмом говорил Лян Цинъюань. Стоило ли ему чего-то бояться, когда у него была такая всемогущая глава!

— Ладно, иди, — ответил Чжан Тянья, затем он закрыл глаза и больше не смотрел на своего последователя. Наставник вселил в него уверенность, а в остальном Лян Цинъюань должен был разобраться сам.

В этот момент Цинь Лан и Чжун Юй уже вернулись в Китай. Первым делом они решили навестить Чжун Цзючжэня, которого уже не видели целый месяц. За это время старик полностью поседел. Чжун Юй обняла дедушку и начала плакать. Этот пожилой человек стерпел уже столько всяких невзгод.

Чжун Юй и Чжун Цзючжэнь после долгой разлуки наконец-то воссоединились и сообщили об этом всем. Они начали жить спокойной семейной жизнью. А что до новой волны этих подпольных конфликтов, Чжун Цзючжэня сейчас они просто не волновали, это-то и дало возможность семье Сун попробовать прибрать к рукам владения семьи Чжун.

Но благодаря Цинь Лану господство семьи Чжун сохранилось, семья Сун не решалась слепо атаковать их, но мелкие стычки все же случались. Для семьи Чжун Цинь Лан стал покровителем, а для семьи Сун — бельмом на глазу, потому что они не могли найти способ избавиться от него.

Этим вечером где-то в столице Сун Чжунпин и Сун И стояли на улице и взволнованно чего-то ждали. Примерно через полчаса недалеко от них появился какой-то бродяга, он что-то написал на стене и быстро ушел.

Сун Чжунпин, который был правительственным чиновником, сейчас был похож на какого-то беса, он подмигнул сыну, и тот быстро пошел к разрисованной стене. Сун И ковырнул ее и вынул оттуда один кирпич. Парень оглянулся по сторонам и убедился, что никто на него смотрит. Он достал конверт, засунул внутрь, вставил кирпич на место и как ни в чем не бывало ушел от стены.

Сун И сел обратно в машину, повернулся к своему хмурому отцу и спросил:

— Отец, у нас все получится?

— Получится, или не получится, в любом случае мы должны были сделать это сами! — Сун Чжунпин потерял свое былое хладнокровие, сейчас он находился награни безумия.