Роман Разбогател за ночь глава Глава 355

Множество световых пятен медленно собирались воедино. Эта картина привлекла большое внимание людей. Они смотрели на Цинь Лана и не знали, что им делать. Саммит был удивлен, как никогда. Световых пятен было так много, и свет везде был таким легким и нежным, казалось, будто бы море сверчков издает это бесконечное свечение.

Конечно, Цинь Лан также был удивлен, вдруг он о чем-то подумал, достал нефритового феникса и увидел, что все свечение исходило от этого нефрита. Яшмовый феникс светился белоснежным лунным светом.

Когда половина световых точек уже собралась воедино, люди заметили в этом некий огромный образ. Было видно хвост, слоновые бивни и хобот… Это было ничто иное, как огромный слон. Он высоко поднял свой хобот и тяжелыми шагами пошел по алтарю. Казалось, что каждое его движение сотрясало землю.

Все люди были потрясены, а Саммита внезапно осенило. Он упал на колени, протянул руки к небу и промямлил:

— Божество! Божество явилось нам…

— Божество, просвети нас…

Все последователи упали на колени в зале жертвоприношения и хором закричали. Сейчас в зале стояла торжественная атмосфера. Светящийся слон махал головой и хвостом, выглядел он очень внушительно. Слон кивнул им в знак одобрения, затем хоботом вытащил Чжун Юй из костра и легонько посадил к себе на спину.

Чжун Юй и подумать не могла, что все так закончится, да никто из последователей даже представить себе не мог такой исход. Все со страхом наблюдали за происходящим, но больше всего были потрясены Цинь Лан, глаза которого были уже мокрыми, и Саммит, который думал, что божественному слону понравится, если они принесут ему в жертву эту девушку, но он действительно не ожидал, что слон сам вытащит ее из костра.

Саммит весь побледнел, неужели это и есть наставление божественного слона? Получается, что его способ жертвоприношения был неверным, и слон запретил им приносить девушку в жертву.

— Божество, я согрешил, прошу наказать меня… — говорил Саммит, лежа на животе и выставив обе руки вверх. Он делал то в самой преданном виде. Картина перед его глазами была просто чудесной.

Под лунным светом Чжун Юй сидела на слоне и с долей радости и недоумения озиралась по сторонам. Слон медленно подошел к нему, склонил голову, и огоньку начали рассеиваться. В тот момент, когда слон поставил Чжун Юй на землю, она нежно погладила его по голову и прижалась к нему. После этого священный слон полностью испарился.

В зале секты Сянъюэ царила тишина. Вся темная толпа последователей стояла на коленях, и никто из них не решался подниматься. Наставление священного слона было предельно ясным. Он хотел, чтобы эта небожительница жила и дальше, поэтому слон спас ее из огня и завершил обряд искупления грехов. А этим грешникам-последователям он ничего не сделал, просто кивнул головой и испарился.

По лицу Саммита бежал холодный пот, впервые в жизни он почувствовал, что совершил такой серьезный грех, священный слон просто сжалился над ним и не стал наказывать.

В этот момент последователей посещали разные эмоции, они были недовольны поступком настоятеля, просто пока что никто не решался об этом заявить. И вот, когда последователи общины уже были готовы изгнать Саммита, тот с глубоким чувством вины упал на живот и в этой самой уважительной позе медленно пополз к ногам Чжун Юй:

— Небожительница, прошу, можно я буду величать вас наставником секты Сянъюэ, позволь мне назначить вас новым наставником, божественный слон сам выбрал тебя! — сказал Саммит, и в зале сразу же раздался воодушевленный гул последователей.

Разве Чжун Юй могла себе это представить? Сейчас ее голова вся была забита мыслями о раненном возлюбленном, Цинь Лане.

— Не волнуйся, мы вылечим нашего дорогого гостя… — промолвил Саммит. Он махнул рукой, и последователи принесли сюда носилки.

— Что мне делать? Не уходи… — топнув ногой по полу, сказала Чжун Юй.

— Юй, разве у тебя есть другой выбор? — лежа на носилках с улыбкой на лице, спросил ее Цинь Лан.

Она с недоумением смотрела на него, и его унесли на носилках. Они хотят, чтобы она стала их наставником, но Чжун Юй действительно не справится…

— Если небожительница не согласится стать нашим наставником, тогда божество пошлет нам самое жестокое наказание. Все члены общины сегодня совершат массовый суицид… — сказав, Саммит достал из-за пазухи клинок и приготовился к суициду.

Саммит говорил это на полном серьезе, он уже приготовился умереть.

— Небожительница, пощади своих глупых последователей, — раздался громкий гул, и все люди подоставали кинжалы. Они должны были беспрекословно слушаться свое божество. Только своими ничтожными жизнями последователи могли выпросить у небожительницы ее одобрение, но, если она захочет кого-то из них убить, никто и слова против не скажет.

Светил лунный свет. Своими решительными и набожными словами все последователи заставили Чжун Юй поверить, что это не пустая болтовня, а правда. Они сделают так, как сказали. Ее согласие на принятие должности наставника означало спасение для всей секты Сянъюэ.

Чжун Юй понимала, что вся ответственность сейчас лежит на ней. Тут она вздохнула и подумала, что Цинь Лан был прав, у нее не было другого выбора.

— Поднимайтесь, все поднимайтесь, я прощаю вас… — раздался нежный голос Чжун Юй.

— Спасибо, наставник!

— Большое спасибо!

— Я очень благодарен вам!

Люди на площади восторженно закричали и поднялись на ноги. Все ждали, пока Чжун Юй что-нибудь им скажет. Саммит встал первый, по его лицу уже текли слезы. Как здорово, как волнующе! Наставник исполнил волю божества и спас жизни тысячам людей.

Через месяц Чжун Юй уже вернула себе былой облик. Она сидела в храме секты Сянъюэ на самом высоком и почетном троне из серебра и золота и выслушивала просьбы своих подданных. Саммит вышел к ней в полностью черной одежде и уважительно сказал:

— Наставник Чжун, если вы собрались уезжать из Амгулана, то позвольте мне с моими пятью сотнями последователей проводить вас.

Чжун Юй стояла с серьезным лицом, на ней была надета традиционная одежда индийских аристократов, а на голове красовалась корона с обозначением божества. Рядом с ней почтительно стоял Цинь Лан в традиционной индийской форме посла. Он был очень серьезен и не смел произнести ни слова.

Такой была традиция секты Сянъюэ, которую должны были чтить все последователи, это было результатом пресвитерианского устройства секты.

Чжун Юй не знала, как отреагировать на просьбу Саммита, поэтому она посмотрела на Линь Шояна, и тот помотал головой в ответ на ее вопрошающий взгляд. Чжун Юй все поняла, перевел взгляд на Саммита и решительно ответила:

— Скажи всем, что в этом нет никакой необходимости. Если мне что-то потребуется, я пошлю к вам людей, чтобы вам все передали.

— Хорошо, — ответил Саммит и отошел назад, не решаясь сказать что-либо еще.

— После моего отъезда ты больше никогда не будешь просто так убивать людей, ты должен действовать по закону, в нашей общине будут проведены реформы, а какие они будут, решит владыка Саммит.

— Слушаюсь вас! Наставник, спасибо за вашу снисходительность и доверие, — ответил Саммит и прижал свою правую руку к груди. На его глаза накатили слезы, еще никогда в жизни он не плакал, но почему-то, после появления нового наставника общины, его черствый характер внезапно смягчился.