Роман Разбогател за ночь глава Глава 147

Цинь Лан сидел в маленькой гостиной, издалека наблюдая, как она уставилась на него взглядом, полным злобы. С горечью внутри он отвернулся, пряча взгляд, полный разочарования.

— Цинь Лан… — тихо позвала его Сунь Юэ. Она и не думала, что между ним и ее племянницей были какие-то разногласия. И хотя они с ним были знакомы не более чем два дня, Сунь Юэ понимала, что Цинь Лан — не такой, как говорит о нем Сун Сюэр. Определенно, в этом вопросе у них возникли некоторые недоразумения.

— Тебя что-то тяготит, не так ли?

— Нет, все в порядке. Все, что она говорит, абсолютно никак не влияет на меня.

Парень поднял голову и слегка улыбнулся Сунь Юэ.

— Не нужно обманывать меня, я, в конце концов, могу увидеть, есть тебе дело или нет, — ревностно проговорила Сунь Юэ. Несмотря на то, что Цинь Лан улыбался, в этой улыбке скрывалось что-то печальное . Она придвинулась ближе к нему и спросила озабоченно:

— Между тобой и Сюэр есть какие-то трения?

Цинь Лан ничего не ответил. Он отвернулся и стал смотреть в окно. Но нет, он не наслаждался пейзажем, его глаза беспорядочно бегали. Он подумал о том, сколь много помощи он оказал Сюэр, она же в обмен язвительно насмехалась над ним сегодня в присутствии других людей. Каким же смехотворным, каким невежественным и чертовски глупым казалось ему возвращение в этот дом.

— Бац!

С тяжелым сердцем, Цинь Лан вдруг занес кулак и обрушил его на чайный столик. Чайная посуда с дребезгом разлетелась по полу, некоторые предметы разбились.

Без умолку говорившая Сун Сюэр вздрогнула от испуга. Она оглянулась на Цинь Лана, чье смущение переросло в гнев, и ощутила угрызения совести. Наверное, она переступила грань, когда в его присутствии раскрыла все грязные слухи о нем?

Он выглядит рассвирепевшим, неужели я настолько разозлила его? Почему, когда я вижу его гнев, я испытываю такую тревогу и стыд?

Бессчетное количество вопросов пронеслось в голове девушки.

— Как ты смеешь проявлять здесь свой характер!

Матушке Сунь выпал еще один шанс пороптать на Цинь Лана. В доме ее дочери он вел себя столь высокомерно и нагло, что она просто не могла попустительствовать ему!

Поэтому она указала Цинь Лану:

— Убирайся отсюда! Да кем ты себя возомнил? Ты просто невыносим. Если бы у тебя была хоть капля стыда, ты бы с самого начала не совершил все эти гнусные поступки. Раз уж натворил дел — неси ответственность за последствия, ничтожество ты такое!

Цинь Лан впился разъяренным взглядом в матушку Сунь, отчего та задрожала как от озноба. Парень действительно готов был прямо сейчас выгнать эту женщину, но, посмотрев на Сунь Цзин, он сдержался. Как-никак, вчера они договорились обо всем. Если он сейчас не сдержится, Яо Бао и Сунь Цзин будет нелегко все уладить. Цинь Лан был человеком, который твердо держит свое слово, поэтому он ничего не сказал на выпад матушки Сунь.

— Мама, не говори лишнего! Ничего страшного ведь не произошло, сядь! — торопливо стала успокаивать чувства матери Сунь Цзин, а про себя она снова стала роптать на судьбу: «Мама родная, ты можешь перестать доставлять мне неприятности? У меня чуть душа в пятки не ушла».

Под влиянием увещеваний дочери, матушка Сунь села.

— Дин-дон!

Сунь Цзин тотчас побежала открывать дверь. Яо Бао наконец вернулся, и она в глубине души облегченно выдохнула.

— Матушка, я заставил вас порядком подождать. Я немедленно отправляюсь на кухню. Скоро мы все сможем отобедать.

Яо Бао вошел и все увидели, что в одной руке он нес большую сумку для покупок, наполненную различными овощами и мясом, а в другой руке он нес живого цыпленка, из которого собирался приготовить «пивного цыпленка».

— А где кухня? — шепотом спросил Яо Бао у жены, а затем пошел в ту сторону. Вскоре, оттуда послышался грохот и звон, и матушка Сунь встала и отправилась к зятю, чтобы помочь.

— Я тоже пойду.

У Гао Цяна пока не получалось сблизиться с Сунь Юэ, поэтому он решил снискать расположения ее матери, поэтому последовал за ней на кухню.

Настрой Сун Сюэр стал несколько спокойнее. Она в одиночку поднялась на второй этаж и стала хаотично прогуливаться по нему и разглядывать убранство.

С кухни раздались булькающе-клокочущие, режущие слух звуки, — звуки убийства курицы.

В этот момент та самая практикующая боевые искусства молодая старуха вдруг округлила глаза, вскочила и впервые, медленно ступая, вышла из комнаты. Яо Бао и Сунь Цзин слабо повели ушами, уловив какой-то звук.

Сун Сюэр как раз осматривала одну из комнат на втором этаже, она даже не почувствовала, что старуха проскочила сквозь нее в дверной проем.

Молодая старуха в образе обольстительной девушки легкой поступью и совершенно бесшумно стала спускаться вниз по лестнице. Только когда она достигла первого этажа, она заметила в гостиной людей.

— Черт…

В этот момент Цинь Лан заметил спустившуюся в гостиную старуху и невольно побледнел от испуга. Почему она спустилась? Она могла спокойно убить всех этих людей, что вполне в ее духе.

— Ты еще кто! — В это момент Сунь Цзин и Сунь Юэ тоже приметили бабулю.

— Бабуля, это мои друзья!

Цинь Лан тут же подбежал к опасной красотке. Он до смерти боялся, что старуха убьет их. Он еще не видел, что у нее в руках уже появились два лезвия.

— Что случилось? — В этот миг матушка Сунь, Гао Цян и Яо Бао вышли с кухни. В руках Яо Бао держал еще недорезанную, живую курицу.

— Она… — увидев юную девушку, матушка Сунь опешила. Дверной звонок не звенел, а это значило, что эта женщина все время была в доме. Матушка Сунь обернулась на Яо Бао и гневно спросила:

— Яо Бао, кто она, и почему она в твоем доме?

— Эм… я не знаю!

Они оба были в замешательстве. Откуда ему было знать, что в доме есть еще какая-то женщина.

— Ты хочешь обмануть меня! Говори, это твоя любовница?

Матушка Сунь смотрела на очаровательную молодую девушку. Ее дочь ни шла ни в какое сравнение с этой красавицей, вот она и предположила, что Яо Бао нашел приключений на стороне за спиной у Сунь Цзин.

— Нет, мама, не выдумывай, это не то…

Яо Бао тут же замахал руками в знак отрицания.

— Мама, я верю Яо Бао, между ним и этой девушкой ничего нет… — встала на защиту мужа Сунь Цзин. Эта вилла принадлежит Цинь Лану, если уж тут и содержалась чья-либо любовница, то только Цинь Лана, а не Яо Бао.

— Я подозреваю, что здесь что-то нечисто… — громко выругалась матушка Сунь.

— Загалдели.

Живой взгляд молодой старушки стрелой метнулся на матушку Сунь и остальных, затем остановился на нарциссах, стоящих на деревянной жардиньерке для цветов. Ее зрачки сузились, и нарциссы тут же грохнулись на пол, а подставка длинною в метр подлетела и с треском упала рядом со всеми пятью гостями. Они все вскрикнули и приникли к полу.

Они, конечно же, не знали, что оказия с жардиньеркой — дело рук молодой старушки. Они один за другим стали вставать в том месте, где свалилась подставка, прикрываясь.

— Какая странная жардиньерка! — Матушка Сунь и остальные выдохнули.

— А ты, лиса-обольстительница, убирайся отсюда подобру-поздорову! — порицательно прикрикнула матушка Сунь на молодую старушку.

— Тебе жить надоело? Так умри, старуха! — гневно выкрикнула пожилая женщина в образе красавицы. Ее ладонь в которой было лезвие, дернулась. Она уже собиралась в следующую секунду порешать судьбу матушки Сунь. Цинь Лана охватила паника, когда он заметил, что происходит, и в следующее мгновение он схватил руку девушки.

— Бабушка, не надо, они не понимают ничего, отпусти их, — шепотом промолвил он.

— Отпусти! — гневно кинула молодая старуха. Но Цинь Лан прекрасно знал, что, по меньшей мере, один человек умрет, если он отпустит ее руку. И хотя он сам очень трусил, он продолжал крепко держать.

Неизвестно почему, взгляд этой девушки, впившийся в матушку Сунь, заставил ту внутренне похолодеть; она подсознательно сделала шаг назад.

— Тетя, не бойтесь, я защищу вас! Эта девчонка хочет подраться с вами? Что ж, пусть подойдет и попробует!

Сейчас было самое подходящее время, чтобы втереться в милость, поэтому Гао Цян отважно заслонил собой матушку Сунь.

— Еще не собираешься отпустить меня?

Брови молодой старухи задрожали. Ей не удалось вырваться, и тогда она воздействовала на обе руки Цинь Лана. Парень тут же почувствовал ноющую боль, словно бы его руки выкручивали, как сахарный тростник, но он по-прежнему не отпускал ее.

Видя, как Цинь Лан держится из последних сил, стиснув зубы, сердце юной старушки дрогнуло. Ее взгляд на мгновение рассеялся, словно она поймала себя на какой-то мысли.

— Отпусти.

Молодая старуха усилила воздействие, и Цинь Лану пришлось отпустить ее. Он упал на пол. Руки и плечи нестерпимо ныли и болели. Когда парень отпустил ее, старуха одним стремительным взмахом выпустила в воздух несколько лезвий.

Сердце Цинь Лана на миг остановилось.

Послышался свист.

Не прошло и секунды, как шесть-семь лезвий упали на пол, на некоторых из них виднелись капли крови. Но никто из присутствующих не получил и царапинки, кроме стоящего перед матушкой Сунь Гао Цяна. Вся его одежда была изрезана.

Один лоскут ткани лежал на полу, второй лоскут… десять лоскутов изорванной ткани лежали на полу. Когда ткань еще не приземлилась на пол, одежда Гао Цяна уже была разорвала в клочья, как будто кто-то изрезал ее ножницами. На теле Гао Цяна образовалось бесчисленное количество маленьких ран, прорезанных лезвием.

Гао Цян ощутил лишь, будто по его телу ползает бесчисленное количество дождевых червей. Некоторое время он стоял как окаменевший, затем стал ощупывать себя. У него вдруг возникло чувство, что он выжил. Вот только одно лезвие полоснуло его по горлу. Он тотчас же схватился за шею.

Другие люди остолбенели с ошарашенным видом.

А в это время молодая старушка подошла к матушке Сунь (Гао Цзян спешно отступил), вскинула руку и влепила ей пару крепких пощечин. Из уголков рта женщины просочилась кровь, но она не смела уклоняться, другие тоже не вмешивались.

Молодая старушка медленно подошла к Цинь Лану и сказала:

— Эта толпа мне очень досаждает. Я сейчас выйду прогуляться, если через два часа я вернусь, а они все еще здесь, я не отвечаю за последствия.

— Да, — Цинь Лан покачал головой. Старушка никого не убила, чем сделала ему большое одолжение.

Договорив, старушка медленно покинула дом.

В этот миг, Сунь Цзин, Сунь Юэ и Яо Бао спешно подбежали к матушке Сунь и стали с тревогой спрашивать ее:

— Мама, ты как?

Матушка Сунь вдруг зарыдала, затем поднялась и указала на Цинь Лана:

— Это ты, ты изначально привел сюда эту разбойницу! Она ударила меня по голове, у меня может быть сотрясение, ты должен выплатить мне моральную компенсацию!

Девушка ушла, и поэтому матушка Сунь уже так не осторожничала. Эту девчонку привел Цинь Лан, поэтому весь ее гнев обратился на него.

— Гао Цян, если ты сейчас же отвесишь ему две пощечины, я тут же выдам за тебя свою дочь! — Матушка Сунь схватила парня за его рваную одежду и заставила отомстить за себя.

— В следующий раз, тетя. Мне нужно в больницу, мне больше не до вашего обеда. До свидания, — сказал стоящий в лохмотьях Гао Цян и покинул виллу.

— Ты… бесполезен, ну и катись, слабак, — громко выругалась матушка Сунь вслед его отдаляющейся фигуре. — Яо Бао, это же твоя вилла, так выгони же скорее это отродье, а затем помоги мне вызвать полицию. Пусть полицейские арестуют эту дрянную девчонку, скорее же…

Матушку Сунь два раза ударили по лицу, она чувствовала от этого огромную несправедливость, поэтому желала, чтобы Цинь Лан почувствовал то же самое.

— Эм… — замешкался Яо Бао, ведь это была вилла Цинь Лана, он не мог прогнать хозяина, — Мам, успокойся, давай присядем и все обсудим…

— Что, черт возьми, обсудим! Я не буду ничего обсуждать с этим мерзким аферистом!

Матушка Сунь стала буквально задыхаться от злости, здравомыслие покинуло ее.

— Ага, я поняла, вы все водите меня за нос. Хорошо, если не уйдет он, уйду я!

Говоря это, она встала и с разъяренным лицом двинулась в сторону выхода, и никто не мог ее остановить.

— Оставайтесь, я уйду, хорошо? — сказал Цинь Лан, прекрасно видя, что ему лучше сделать это. Он подошел к Яо Бао и похлопал того по плечу. — Закончите тут все в течение двух часов, а я пойду.

— Вот и катись! Закончить все в течение двух часов? Да какое ты имеешь право давать нам распоряжения! Вообразил, что это твой дом?! Вали и не возвращайся, мы больше не желаем видеть тебя… — Матушка Сунь обрадовалась, услышав, что неприятель уходит.

Цинь Лан выдохнул и направился к выходу.

— Это же твой дом, почему ты должен уйти?

В этот миг, со второго этажа раздался слабый, выражающий сожаление голос.