Роман После развода я разбогатела глава Глава 479

Диана расстроено спросила:

— Ты еще будешь меня воспитывать?

Телохранители не боялись ее возражений, четко следуя инструкциям Павла.

— Госпожа, я лишь напоминаю, что цель Вашей поездки — удостовериться в безопасности госпожи Мирной.

— Кто ты, по-твоему, такой? Думаешь, мне нужны твои напоминания?

Телохранитель склонил голову, в его голосе зазвучала угроза:

— Вы правы, но мы охраняем Вас по приказу Павла Рафаэльевича, обо всех Ваших действиях и словах будет доложено в точности.

Диана покраснела от гнева:

— Ты мне угрожаешь?

Охранник склонился еще ниже:

— Я бы не посмел.

Его слова противоречили действиям. Несмотря на официальный тон, он явно не испытывал к Диане уважения.

Девушка еще никогда не испытывала такой злости, но молча подавила гнев и снова отправилась к домику Лизы и Анатоля.

— Джек… ну как там моя старшая сестра? Она здесь? Что если я позвоню Елизавете Васильевне, и с ее разрешения зайду? Проведаю сестру и сразу уеду обратно.

Услышав это, телохранители за спиной Дианы подобрались и еще сильнее наклонили головы, пряча жажду убийства в глазах.

Джек мельком бросил взгляд на охранников и в третий раз покачал головой:

— На вилле никого нет, все уехали.

Диана уточнила:

— Ты знаешь, куда увезли мою сестру?

Джек ухмыльнулся:

— Я всего лишь телохранитель, которого госпожа наняла для охраны. Она не отчитывается передо мной.

Его улыбка казалась теплой, но в том, как он ответил, содержался намек на что-то большее.

Диана обернулась и, недовольно покосившись на свою охрану, цыкнула:

— Ну что, вы слышали? Сестры здесь нет, вы станете еще что-то от меня требовать?

Мужчины торопливо поклонились и быстро ответили:

— Не смеем.

Диана оборвала диалог и, попрощавшись с Джеком, беззаботно отправилась домой отдыхать.

В лаборатории.

Игорь Назарович провел несколько тестов над Эммой.

Спустя полчаса он вернулся в палату с результатами лабораторных анализов.

— Проверка не выявила никаких существенных проблем. Разве что немного повышены показатели гормонов, из-за этого может быть повышена эмоциональность.

Виктор крепко сжал руку Эммы:

— И это все? Нельзя ли как-то выяснить, вводил ли Павел ей какие-то препараты?

Игорь Назарович покачал головой:

— Лабораторные исследования могут выяснить, не применялись ли агрессивные вещества, повреждающие внутренние органы или мышцы. Но нет способа выявить применение препаратов, воздействующих на нервную систему.

— Если ей действительно вводили психотропные препараты, то только зная, какой именно наркотик использовался, мы сможем провести симптоматическое лечение, — уточнил врач.

Все в комнате погрузились в молчание.

Какие вещества находились в организме Эммы, мог знать только Павел.

Но вряд ли из него удастся выудить эти сведения.

Это дело намного щекотливее, чем они представляли.

Игорь Назарович ввел Эмме несколько инъекций, чтобы стабилизировать ее эмоциональное состояние. В медикаментозной коме она не могла самостоятельно принимать лекарства.

Кроме того он прописал специальное средство для обработки раны на руке.

Виктор продолжал крепко держать Эмму за руку, сам в шаге от эмоционального срыва.

Столько усилий, и все впустую.

Беззвучно вздохнув, Лиза подошла и ласково погладила брата по затылку, пытаясь хоть как-то его утешить.

— Не вешай нос, Витя. Это только первый день, надо обсудить все как следует, выход обязательно найдется.

Все еще очень подавленный, Виктор лишь молча кивнул в ответ.

Лиза продолжила успокаивать его:

— Не нужно самобичевания, ты ни в чем не виноват. Иногда плохие вещи просто происходят, и мы ничего не можем сделать с этим. Нужно просто подождать, и все разрешится.

— Да, — мягко отозвался Витя.

Лиза поняла, что сейчас он не в настроении кого-либо слушать, и поэтому вышла из комнаты, оставив Виктора наедине с Эммой.

***

В офисе Национального бюро расследований.

Выносливость Павла почти достигла своего предела.

После пятисот отжиманий он не получил ни минуты отдыха. И уже два часа он стоял с вытянутыми руками, на которых громоздились тяжелые книги. Еще одна стопка балансировала на его голове.

Он не мог позволить себе расслабиться ни на секунду, и даже лишний вдох грозил тем, что книги мгновенно упадут.

Это изнурительное телесное наказание не оставляло возможно отвлечься на что-то другое. Павел мечтал лишь о том, чтобы этот ад скорее закончился.

Динь-динь.

Он глубоко вздохнул и позволил себе улыбнуться.

Он в жизни бы не подумал, что однажды звук таймера покажется ему прекраснее любой музыки в мире.

— Анатолий Владимирович, время вышло.

Держа ручку с красными чернилами, Анатоль вносил правки в рабочие бумаги:

— Ага, можешь положить книги на место.

— Благодарю, Анатолий Владимирович.

Внутри Павла все ликовало. Он чувствовал себя так, будто только что избежал мучительной смерти.

Он уже много лет не подвергался таким ожесточенным тренировкам, и тело Павла изрядно ослабло.

Он аккуратно собрал книги и педантично расставил их на свои места.

Закончив, он встал перед столом, чтобы попрощаться с начальником, и уже собирался уходить.

— Стой.

Анатоль оторвался от своих бумаг и недоуменно спросил:

— Разве я тебя отпускал?

Павел остолбенел.

Неужели это еще не конец?

Он злился так сильно, что без раздумий разрядил бы сейчас пистолет в Анатоля. Но, как подчиненному, Павлу оставалось лишь покорно вернуться на место.

— Жду Ваших распоряжений.

Анатоль отложил в сторону ручку и налил Павлу чашку холодного чая:

— Вот, не торопись, выпей, приди в себя.

Мужчина с подозрением взглянул на начальника. Тот сам налил ему чаю, неужто сменил гнев на милость?

Хоть ему и не верилось в происходящее, Павел подошел и взял чашку.

После изнурительного испытания он чувствовал переутомление и обезвоженность.

Как раз когда он подносил чай к губам, Анатоль произнес из-за стола:

— Попей, как же ты сможешь продолжить, не утолив жажду?

Треск.

Чашка выпала из дрожащей руки и упала на пол, разбившись на миллион осколков.

Павел в растерянности уставился на разбитую чашку, затем снова поднял взгляд на Анатоля и хриплым голосом проговорил:

— Анатолий Владимирович, я возмещу…

Анатоль даже не изменился в лице, сохраняя полное хладнокровие, и лишь бросил:

— Безусловно. Но так легкомысленно отнестись к чаю, который я собственноручно заварил для тебя.

— Анатолий Владимирович, я не…

Анатоль снова перебил подчиненного:

— Не суть важно. Похоже, ты не так уж и устал, так что начнем прямо сейчас.

Все слова вылетели у Павла из головы.

Мужчины встретились серьезными взглядами, и несмотря на то, что глаза Павла были темны от гнева, Анатоль не отвел взгляда.

— Встань у стены и простой на руках двадцать минут.

Стоять на руках?

В его нынешнем состоянии и о пяти минутах трудно говорить, не то что о двадцати.

— Анатолий Владимирович, нельзя ли…

— Тогда тридцать минут, приступай, — бросил Анатоль, снова заводя таймер.

У Павла не осталось сил на ответ.

Он глубоко вздохнул, линия его челюсти заострилась от напряжения. Мужчина замер на долгие секунды.

Анатоль окинул подчиненного долгим взглядом:

— Ты не слышал моего приказа? Еще одна реплика или минута промедления, и твоя тренировка будет длиться уже сорок минут.