Роман После развода я разбогатела глава Глава 106

Повесив трубку, Николай велел Эмиру вернуться на место и ждать приказа, тогда как сам поспешил побыстрее в корпорацию «Лариком». Приехал к концу рабочего дня и в компании людей было немного. Он беспрепятственно прошёл весь путь, поднявшись прямиком в кабинет генерального директора на верхнем этаже.

Открыл дверь и обнаружил, что почти вся отделка комнаты полностью изменилась. Отличалась от любимой им прежде чёрно-белой стилистики. Там расположился диван зелёного цвета, да маленький журнальный столик покрытый зелёной скатертью. Этот цвет ему не нравился больше всего, он машинально нахмурил брови. А за рабочим столом спиной к нему сидела миниатюрная фигура.

— Николай Дмитриевич, так давно не виделись! – словно услышав звук открываемой им двери, девушка развернулась на крутящемся стуле и когда посмотрела на него от улыбки на её щеках появились ямочки, — увидев, что я сижу на твоём месте, ты приятно удивлён? Или это стало неожиданностью?

Ларионов поджал тонкие губы и какое-то время смотрел на девушку перед ним. Не виделись больше полумесяца, а её лицо словно стало ещё прекраснее, кожа очень нежная, а когда начинает улыбаться, то её ярко-красные губы расползаются беззастенчиво. Однако в глазах, смотрящих на него, есть лишь холод.

После столь долгих поисков человека, она появляется перед ним целая и невидимая. Предполагал, что будет счастлив, однако обнаружил, что ему совсем не хочется улыбаться. Когда он наблюдал за Елизаветой, та как раз смерила его взглядом. Не виделись неплохой отрезок времени, а он словно намного похудел, непонятно, что он пережил за это время. Увидев его мрачное выражение лица, с которым он уставился на неё, Лиза изогнула губы с холодной иронией:

— Увидел, что я не только не умерла, но и обанкротила твою семью, став управленцем корпорации «Лариком», должно быть, сильно разочаровался?

Николай промолчал, его глубокие чёрные глаза смотрели на неё не отрываясь. Подобный пристальный взгляд вызывал у неё недовольство. Очевидно, он уже гол как сокол, а внезапно ещё может притворяться таким возвышенным и невозмутимым. Однако ей наоборот захотелось разбить эту гордость вдребезги.

— На самом деле дело не только в этом, твою невесту Амелию, что занимает в твоём сердце лучшее место, вместе с тем приспешником Демидом я отправила в тюрьму. Теперь даже усадьба Ларионовых принадлежит мне.

Она подпёрла подбородок рукой, упираясь локтем на рабочий стол. На её точёном личике появилась лёгкая развязная улыбка. Посмотрев на стоящего поодаль мужчину, который не двигался, обменялась с ним взглядами. Это простодушное и соблазнительное выражение лица, однако двуличие мыслей доведено до крайности.

Холодное лицо Николая было чрезвычайно сосредоточенным. Ради того, чтобы найти её, он полмесяца обыскивал всю местность от Казани до Санкт-Петербурга. Однако, чем она ему отплатила? Велела Виктору нанять подручных Ярослава, чтобы убить его, ещё замыслила всесторонне и тщательно распланировать банкротство его семьи. Попросту глуха к гласу рассудка!

— Почему? – когда заговорил, из-за температуры, мучавшей его пару дней назад его горло пересыхало и голос скрипел, глубокие чёрные глаза заполнились негодованием.

Лицо девушки мгновенно похолодело. Только что говорили о банкротстве его семьи, он ничего не ответил. В результате лишь упоминание его Амелии, которую любил всей душой, смогло вызвать у него другую реакцию.

— В глубине души знаешь, что ты сделал.

Коля был озадачен, в его глазах по-прежнему горела чистая злость. Девушка пренебрегла гневом в его взгляде, вспомнила о подготовленном для него завёрнутом приятном сюрпризе. На её ярко-красных губах вновь расцвела улыбка.

— Чтобы поздравить тебя с возвращением, помимо банкротства твоей семьи, я ещё специально ради тебя одного подготовила приятный подарок!

Она неторопливо извлекла из выдвижного ящика соглашение, кончиками тонких и длинных пальцев подтолкнула его по направлению к мужчине. Тот выступил вперёд, открыл соглашение и серьёзно прочёл его один раз. Содержание прямо-таки переходило всякие границы! Он посмотрел на неё с улыбкой, на его бледных губах проступила ирония:

— С какой стати ты полагаешь, что я подпишу?

Елизавета беззаботно сделала глоток кофе.

— Прежде я три года была домохозяйкой в семье Ларионовых, теперь стоит лишь тебе отработать полный год моим личным слугой, я сразу верну тебе «Лариком» и усадьбу, должно быть, эта сделка будет прибыльной? Или же ты думаешь, у тебя нет сил справиться с такой работой?

Ларионов холодно улыбнулся:

— Года не потребуется, я сразу могу вернуть «Лариком» обратно.

Лиза зааплодировала:

— Хорошо сказано, я конечно верю в то, что у тебя есть способности. Однако твоя мать и младшая сестра уже подписали контракт о сроках и условиях работы. Тебе не хочется позаботиться об их жизнях?

Его лицо внезапно стало холодным и жёстким.

— Используешь их как угрозу мне, ты не думаешь, что твои методы очень подлые?

Ауры этих двоих очень сильны, почти на одном уровне.

— Имея дело с двумя неразумными членами твоей семьи, почему я должна говорить о моральных ценностях? Это ты не поставил себя на правильное место, полагаешь, что у тебя есть право обсуждать со мной условия, помимо подписания соглашения у тебя нет другого выбора. Поэтому это твой долг, который ты задолжал за три года!

Долг, который он задолжал? Причинил ей боль из-за своего равнодушия. Из-за его пренебрежения над ней много лет издевались Евгения с Юлианой, а ещё и события с Амелией… Николай безмолвствовал. Сначала ему показалось, что Терентьева та самая маленькая девочка, что спасла его много лет назад.

Той захотелось, чтобы он стал её покровителем, и он сделал это. Ей захотелось, чтобы он предоставил имя и социальное положение, предоставил ей право стать госпожой Ларионовой. В этом деле он на самом деле задолжал Лизе. Ему уже давно хотелось развестись с ней, но из-за дедушки всё затянулось, и он задолжал ей три года юности.

— Хорошо, я подпишу.

Он взял стоящую на столе ручку и в правом нижнем углу без колебаний поставил свою роспись. Сначала полагал, что таким образом всё закончится. Неожиданно Елизавета достала из выдвижного ящика изящную маленькую подарочную коробку, с улыбкой, затронувшей всё лицо, произнесла:

— Это я тебе тоже дарю, откроешь посмотреть?

Мужчина с подозрением взял подношение, открыл коробку и внутри впечатляюще лежала ампула средства для инъекций размером с мизинец. Трубка была заполнена непонятным непрозрачным лекарственным средством. С первого взгляда не выглядела чем-то хорошим. Увидев, как он плотно сомкнул нахмуренные брови, Лиза объяснила:

— Я знаю, что ты хорош в бою, мне тебя не победить, конечно же мне нужно быть начеку.

И в самом деле ничего хорошего! Выражение лица Николая стало ещё более серьёзным, когда он пристально посмотрел на маленькую инъекцию. Кузнецова словно поняла о чём он думает:

— Успокойся, это не какой-нибудь яд. Просто после инъекции твои силы на два месяца ослабнут, всего лишь не сможешь меня победить, только и всего. Это не помешает обыденной работе и хозяйственным делам, когда вкалываешь препарат, будет больно. Причём тебе потребуется сознательно вкалывать препарат раз в два месяца.

Она словно всего лишь повествовала о банальных вещах. А на её лице была улыбка, словно они обсуждали, что есть на ужин. Ни капли не обращала внимания на то, что его лицо становится всё суровее, превращаясь в кубик льда, который невозможно растопить. В его тёмных глазах сквозил намёк на опасность:

— Раз уж ты знаешь, что не победишь меня, не боишься вызвать мой гнев и что я прямо сейчас распущу свои руки?

Лиза равнодушно махнула рукой:

— Сейчас ты стоишь в моих владениях, стоит тебе лишь сделать любое необычное движение, охранники с этого этажа хлынут внутрь. Я знаю, ты сильный, сможешь с лёгкостью победить десятерых, а что тогда с двадцатью? С тридцатью?

Она сделала паузу и её губы двулично изогнулись:

— Не хочешь попробовать?

Ларионов не ответил. Они встретились глазами, искрометные взгляды, не уступающие ни на йоту друг другу.

— Как только твои физические силы ослабнут, тебя повалят на пол, я велю человеку ввести инъекцию в твоё тело. Не забывай, ты уже подписал соглашение, ты должен меня слушаться. Сделают тебе укол насильно или ты возьмёшься за это лично, выбор за тобой.