Роман Подаренная ему глава Глава 47

Часа через три яхта пришвартовалась у берега. К этому моменту я уже вдоволь нагрелась на солнце и теперь сидела под тентом, неспешно попивая холодный чай из высокого стакана. Устроившись на диване с ногами, наблюдала за тем, как яхта пристаёт к причалу, и думала о нереальности происходящего. Сколько раз я мысленно убегала в эти края, прячась от унижений и боли? Сколько раз босиком ходила по белому песку и слушала иллюзорный плеск волн в то время, как чьи-то руки шарили по моему телу, а лица касалось распалённое мужское дыхание? В последние годы Испания стала для меня моим собственным убежищем, уголком, где я была абсолютно свободной в своих желаниях. И вот он: белый песок, плеск волн…

Заметив, как Алекс спустился на пристань, я поднялась с дивана и, запахнув на груди его рубашку, подошла к бортику. Рубашка была длинная и доходила мне чуть ли не до коленей, так что чужие взгляды меня не волновали. Продолжая потягивать чай, я смотрела на Алекса, заметно выделяющегося среди прочих мужчин своей животной энергией и, что уж там, привлекательностью. Высокий, поджарый, отлично сложенный… Стоящий вдалеке мужчина направился ему навстречу и, едва они перекинулись несколькими словами, что-то отдал. Кивнув, Алекс пошёл в обратную сторону, я же, поболтав трубочкой льдинки, обхватила её губами. И здесь у него дела, свои люди… Всё на своих местах, всё там, где нужно ему.

Выдохнув, оттолкнулась от перил и пошла Алексу навстречу. Он как раз поднялся на яхту. Белая расстёгнутая рубашка, светлые шорты… Подойдя, он взял меня за подбородок и, приподняв голову, посмотрел в глаза. То ли своеобразная демонстрация власти надо мной, то ли чёрт знает что ещё!

— Как насчёт вечерней прогулки? – проведя большим пальцем по нижней губе, спросил он и отпустил меня.

Я отошла на несколько шагов, повернулась к нему и только тогда сказала:

— Боюсь, что принцесса превратилась в замарашку ещё до полуночи. Ни туфелек, ни платья… Даже с тыквой беда.

— Насчет тыквы не беспокойся. — Он бросил на меня оценивающий взгляд и добавил: — И насчёт остального тоже. Я об этом уже позаботился.

Оставив меня на палубе, он начал спускаться вниз, я же сжала стакан. Вот же… Дьявол! Позаботился он! Внутри разгоралось желание броситься следом и… А вот что именно «и», я не имела ни малейшего понятия и потому просто присела на шезлонг. Снова поболтала льдинки в стакане и уставилась на берег невидящим взглядом. Пальмы, белый песок…

Задумавшись, я не заметила, как Алекс появился снова. Почувствовала лишь опустившуюся на плечо ладонь и подняла голову.

— Туфельки для принцессы, — указал он мне в сторону причала, и я увидела идущего к яхте испанца с двумя большими пакетами в руках. Не прошло и нескольких минут, как он поднялся на борт и, улыбнувшись мне, поздоровался с Алексом.

— Здесь всё, что я просил? – ответил ему Алекс по-испански, и я невольно прислушалась.

Мне всегда нравилось звучание этого языка, нравилось переплетение слов. Как давно никто рядом со мной не говорил по-испански… С тех пор, как в одну из самых тёмных ночей в моей жизни, на руках у меня умер Мигель. Очередная угнанная машина, погоня, лёгкое ранение… и заражение крови. Именно благодаря Мигелю у меня появилось место, где я могла прятаться в минуты отчаяния, именно он рассказал мне про белый песок… И ещё он никогда не трогал меня. Только простые прикосновения – самые простые, без намёка на большее. Грустно улыбнувшись, я посмотрела себе под ноги и снова услышала голос испанца:

— Сперва я подумал, что ты ошибся с размером, Алекс, — с тихим смешком проговорил он и качнул головой. – Но твоя сеньорита… Просто бамбино.

— Эта сеньорита только с виду бамбино, — Алекс посмотрел на меня и, убрав от моего лица волосы, усмехнулся.

— Крошка с характером? – понимающе хмыкнул испанец, и Алекс ответил ему ещё одной самодовольной усмешкой.

Я поджала губы. Резко встала и, не желая слушать продолжение разговора, пошла в каюту. Понимание, что для Алекса я всего лишь игрушка, ничуть не уменьшало моего раздражения и некой отдающей горечью досады. Они думают, что, если я не понимаю сути, можно разговаривать обо мне, как о портовой шлюхе?! Ах, да… Я же и есть шлюха, о чём это я?! Крошка… От этого его «крошка» так и несло пошлостью! Как будто… Не знаю! Меня просто выворачивало от этих усмешек, от небрежности, звучащей в словах. Сильные мира сего… А я кто? Никто! Крошка, бамбино…

Выйдя из душа, я обнаружила на постели те самые пакеты, что принёс испанец. Открыв один из них, увидела обувные коробки, в другом лежала одежда. Даже без слов было ясно, что хотел сказать этим Алекс. Приказ, мать его! Вытряхнув из пакета вещи, я дёрнула первую попавшуюся. В руках оказалась белая майка из какой-то безумно мягкой и приятной наощупь ткани с выложенным стразами узором. В жизни ничего подобного не носила. Резко вытолкнув из лёгких воздух, я опустилась на кровать и, не выпуская майку из рук, уставилась на лежащую передо мной гору. Перевернула одну из бирок и прочитала название бренда. Даже мне, всю жизнь прожившей на улице, было ясно, сколько могут стоить такие вещи. Всё только самое лучшее…

Размотав полотенце, я нашла среди одежды коробочку с нижним бельём и принялась одеваться. Чёрное кружево прильнуло к телу, словно вторая кожа, полупрозрачные чашечки бюстгальтера идеально подчеркнули грудь. Я посмотрела в зеркало и почему-то даже не удивилась, увидев, насколько идеально подошло мне бельё. Каждая выточка на своём месте, а уж кружево на ягодицах…

— Ненавижу тебя, Алекс, — выдохнула я и надела белую майку. Бюстгальтер слегка просвечивал через тонкую ткань, и выглядело это немного вульгарно. Самое то для принцессы, если она выросла в подворотнях.

— Куда мы? – спросила я, когда мы спустились на пристань.

Неподалёку от нас громко вскрикнула птица, её крик подхватила ещё одна. Чайки… Прежде мне доводилось видеть их пару раз у реки, но эти казались какими-то другими. Всё здесь казалось другим.

— Скоро узнаешь, — ответил Алекс и пропустил меня вперёд на узкой лестнице.

Я чувствовала его прикованный ко мне взгляд, и это не давало возможности расслабиться. Даже мысленно я была до предела собрана. Так и чувствовала себя канатоходцем, идущим по тонкой проволоке над пропастью, дно которой усеяно острыми камнями. Шаг не в ту сторону – верная смерть. Только что подразумевалось под этой смертью, я и сама не знала.

— Теперь куда? – остановившись, подняла на Алекса взгляд, и он кивком указал мне в сторону.

Обернувшись, я увидела что-то вроде уличного кафе – барная стойка под навесом и несколько столиков неподалёку. Приподняла бровь, ожидая пояснений, но Алекс только подмигнул мне и, взяв за руку, повёл в указанном направлении. Я ожидала, что он возьмет нам по коктейлю, а после мы продолжим так называемую прогулку, но вместо этого Алекс перекинулся несколькими словами с барменом, и тот, одарив меня заинтересованным взглядом, улыбнулся. Тёмно-карие глаза его задорно блеснули, и блеск этот вызвал у меня настороженность.

— Если ты не… — начала было я, попытавшись выдернуть руку, но Алекс мигом заставил меня замолчать.

Посмотрел чуть пренебрежительно и спокойно спросил:

— Что «ты»?

— Ничего, — процедила я и поджала губы.

Тем временем бармен поставил на стойку бутылку минералки и, наклонившись, достал два шлема. Оба чёрные, только на одном – нарисованные языки пламени, а на другом – серебристый узор из переплетённых лент.

— Спасибо, — поблагодарил Алекс на испанском и, забрав всё, повёл меня дальше.

Не прошло и минуты, как взгляду моему предстало два стоящих в тени тента мотоцикла. Один – огромный, тяжёлый, второй поменьше. На этот раз руку из хватки Алекса я всё-таки выдернула и, подойдя к байкам, провела ладонью по кожаному сиденью того, что был больше. Посмотрела на второй, потом на Алекса.

— Я же обещал тебе карету, — протянул он мне шлем с серебристым рисунком.

— Вообще-то, ты обещал мне тыкву.

На щеке его появилась ямочка. Достав из кармана ключи, он отдал один из них мне, но прежде, чем окончательно выпустить из пальцев, очень серьёзно предупредил:

— Не делай глупостей, Стэлла.

— А если сделаю? – с вызовом спросила я. – Карета превратится в тыкву?

— Нет. — Он качнул головой и прикоснулся пальцами к моему лицу. Обрисовал скулу и убрал руку. – Не превратится. Но это не в твоих интересах. Не стоит играть со мной в игры.

Фыркнув, я отвернулась и надела шлем. Как будто я ещё сама не поняла, что не стоит!