Роман Обманутая невеста глава Глава 34

Аслан

– Ешь Лила, – повторяет Аслан, когда я так и не притрагиваюсь к нашему позднему ужину.

Мужчина привел меня на кухню, как только мы доехали до дома, и даже сам накрыл на стол, чего делать явно не привык. Я оценила то, что он не стал звать домработницу. Мне совершенно не хочется видеть кого-либо из этого дома. Будь у меня силы – тут же уехала бы, но все мои мысли сейчас лишь о Пушистике. Я не понимаю, как можно запереть в морозильнике такого милого беззащитного крольчонка? Почему дети бывают такими жестокими?

– Лила...

– Я не хочу, – отодвигаю тарелку с супом. – Кусок в горло не лезет, – не сдержавшись, всхлипываю я. От одной мысли, что мой мальчик мог замерзнуть насмерть в этом чертовом морозильнике…

– С ним ничего не случится, – садясь рядом и беря меня за руку, говорит Умаров, в очередной раз удивляя меня своим участием. Он ведь сам едва переносит Пушистика, но несмотря на это, искренне переживает за него. – Я поговорю с девочками. Это больше не может так продолжаться, их поведение окончательно вышло из-под контроля. Если надо, покажу их психологу, – говорит он и тут я понимаю, что пережил он сам. Сделай что-то подобное мой ребёнок, я бы с ума сошла, спрашивая себя, когда упустила тот самый момент, после которого он стал способен на такую жестокость.

– Может стоит позвонить Мине? – осторожно спрашиваю у него.

– Я бы позвонил, если бы это помогло, но что-то мне подсказывает, что этим я сделаю лишь хуже. Думаешь, девочки сами все это придумали? – вздыхает он, прикрывая глаза.

– Ты не прав, – поняв, что он намекает на то, что это Мина подтолкнула девочек к плохому поступку, возражаю я. – Ни одна мать не станет учить плохому своего ребёнка.

– Плохому, может и не станет, но она всегда все позволяла им, лишь бы они не беспокоили ее. И узнав об этом случае с кроликом, Мина лишь встанет на их сторону назло тебе и мне, а жизнь животного ее вряд ли волнует, как и моральная сторона поступка наших дочерей. Не думай об этом, я с ними поговорю и постараюсь донести всю чудовищность их действий в отношении живого существа. Но не сейчас, а завтра. Пусть подумают над своим поведением и над тем, каким будет их наказание. Давай мы с тобой лучше поедим и ляжем спать, а с утра поедем навестим твоего Пушистика. Сама увидишь, что он в полном порядке.

Я нехотя беру ложку и начинаю есть, абсолютно не ощущая вкуса еды. Не хочется спорить с Асланом, проще впихнуть в себя этот суп и подняться в свою комнату, хоть я и сомневаюсь, что усну после произошедшего. Я словно в фильм ужасов попала, а ведь день так хорошо начинался.

– Оставь, Зина утром уберет, – перехватывает мою руку Аслан, когда я собираюсь убрать за нами тарелки.

– Мне не сложно, – протестую я, чувствуя себя жутко неудобно, ведь я привыкла всегда убирать за собой.

– Хочешь лишить Зину работы? – приподнимает он бровь, продолжая тянуть меня к двери и не оставляя мне выбора.

– Ладно.

– Иди, прими душ и ложись, – дойдя до моей комнаты, говорит Аслан, смотря в сторону спальни дочерей.

– Не говори с ними сегодня, – прошу я, думая, что он передумал. – Мы все на взводе, лучше отложить…

– Я и не собирался, сегодня кроме крика я ни на что не способен, – кивает он. – Просто хочу посмотреть, чем они там занимаются. Уже давно должны спать, но мало ли что им еще взбрело в голову. Иди отдыхать.

Я с некоторым сожалением, которое удивляет меня саму, захожу в спальню и закрыв дверь, прислоняюсь к ней спиной. Накатывает чувство бесконечного одиночества и новое беспокойство за Пушистика. Запрещая себя расклеиваться, я выбираю одну из удобных ночных рубашек и направляюсь в душ, где струи горячей воды смывают слезы, которые я все же не смогла сдержать. Вновь и вновь прокручиваю в голове, как везла продрогшего Пушистика в больницу, и не могу успокоиться. Сделай они что-то мне лично, я не восприняла бы это так, но издеваться над беззащитным зверьком…

– Лила? – прерывает мои отчаянные всхлипывания голос Аслана, заставивший меня испуганно вздрогнув, прислушаться. – Лила, с тобой все в порядке?

– Да, уже выхожу, – кричу я, пытаясь подавить в себе глупую радость от его прихода.

Надо выйти и выгнать его, а не радоваться тому, что он пришел незваным гостем! И не важно, что мне так страшно одной.

Наскоро вытершись и надев сорочку, к счастью, прикрывающую меня как настоящее платье, я слегка подсушиваю волосы феном, который оставила в тумбочке для удобства, и нерешительно выхожу. Аслан в пижамных штанах и футболке сидит на кресле, уставившись в одну точку. При звуке открывшейся двери, он поднимает голову и смотрит на меня с сожалением, проступающем на лице.

– Ты плакала, – выдыхает мужчина. – Лила, пожалуйста, постарайся не думать о плохом!

– Я не могу не думать! – говорю в отчаянии. – И успокоиться не могу! Не уверена, что вообще сомкну глаза, пока не наступит утро и я не узнаю, что с Пушистиком все в порядке и он все еще дышит.

Покачав головой, Умаров встает и достает из тумбочки маленькую аптечку, в которой что-то ищет, после чего направляется ко мне и протягивает небольшую таблетку.

– Это легкое успокаивающее, – говорит он. – Подложи под язык и ложись в кровать.

Я не возражаю, потому что оно мне нужно, и выполнив его инструкции, укрываюсь одеялом до самой шеи.

– Спасибо, Аслан. Можешь тоже идти спать, – говорю ему, намекая, что спать он будет не здесь.

К моему удивлению, мужчина и не возражает.

– Хочешь, чтобы я остался, пока ты не заснешь? – уже у порога оборачивается он.

– Не надо, иди, – отказываюсь я, хотя очень хочется согласиться. Но это будет неправильно. Из-за собственной минутной слабости я не могу давать ему надежду на то, что не буду возражать против его присутствия в своей постели в будущем. Сегодня он мягок со мной, но я не обманываюсь. Такой мужчина, как Аслан Умаров, если дать ему палец, всю руку откусит.