Роман Невыносимый глава Глава 20

Тая

Несмотря на произошедшее утром, рабочий день проходит относительно спокойно. По крайней мере, напрямую никто ничего не говорит, а все косые и любопытные взгляды я стойко игнорирую. К тому времени, как мне пора уходить, Инна успевает прислать уже три сообщения с напоминанием о приеме. Я же вспоминаю, что так и не предупредила Игната о том, что собираюсь уйти пораньше. После нашего феерического разговора, он как уходит, так больше мы и не видимся. Вот и направляюсь первым делом к нему. Но того нет на месте. Приходится оставить для него сообщение у Агаты.

До поликлиники я добираюсь опять не сама. Гриша с Иваном как из-под земли вырастают, стоит мне выйти из здания офиса.

— В кабинет тоже со мной пойдете? — уточняю, когда по приезду оба снова следуют за мной. — Раздеться поможете, да?

Ну, а чего они от меня ни на шаг не отходят?

Я все понимаю, головой отвечают и все такое, но всему же есть предел. Вот и останавливаюсь посреди лестницы, между первым и вторым этажом, требовательно глядя на обоих. Они тоже смотрят. И молчат. Где-то здесь я начинаю подозревать, что у кого-то просто извращенское чувство юмора. В общем, не дождавшись от них ответа, иду прямиком к нужному кабинету на втором этаже.

Правое крыло встречает нас десятком пациенток, расположившихся на лавочках вдоль всего длинного коридора. Хорошо, все сидят не к Инне. У той рабочий день завершается как раз в пять вечера, так что я самая последняя. Впрочем, как всегда. Это уже что-то вроде ритуала. Так что в кабинет вхожу без предупреждающего стука.

— А вот и я! — провозглашаю радостно. — И даже не одна, — усмехаюсь, косясь на застывших за моей спиной охранничков.

Те, в отличие от меня, сохраняют полнейшую невозмутимость. Гриша, аккуратно отодвинув меня с прохода, переступает порог первым, как к себе домой, внимательно оглядывая каждый угол. Я терпеливо жду, показательно изучая потрескавшуюся побелку на потолке, предварительно махнув Инне рукой, чтоб не мешала происходящему. Та послушно ждет, посматривая на обоих парней с легким интересом. А те с таким же непробиваемым выражением, как и прежде, удаляются. Недалеко. Дверь стеречь. Иван даже предусмотрительно закрывает за собой эту самую дверь. Стоит ей действительно захлопнуться, как я весело хихикаю, глядя на непередаваемое выражение лица подруги.

— Это вот сейчас что такое было? — интересуется Инна озадаченно, проводя пальцем между своих черных бровей.

Карие глаза смотрят вопросительно, а губы чуть поджаты, выдавая ее волнение за меня. Приятно. Но я спешу поскорее успокоить девушку.

— Не обращай внимания, — повторно махаю рукой, проходя к столу. — Это типа мои личные няньки.

Медсестра отсутствует, как и всегда при наших встречах. Но нам обеим так даже удобней.

— Откуда ты их взяла?

Вот тут я неприкрыто морщусь, почти падая на стул рядом с ней.

— Ты даже не представляешь, во что я вляпалась, — признаюсь с мрачной ухмылкой, уставившись в окно.

— Чай, кофе? — тут же предлагает Инна, понимая меня с полуслова.

— Чай. Но все рассказывать некогда. Как видишь, за каждым моим шагом теперь пристально следят. Так что… — развожу руками.

Подруга все это время крутится возле подоконника, на котором стоит электрический чайник, а также поднос с чашками и вазой со сладостями.

— Ну хоть вкратце давай, а то я уже столько себе надумала, боевики отдыхают, — хмыкает она.

Смеюсь. Да, эта девушка фантазией не обделена. Как и внешними данными, которым любая модель позавидует. Еще бы, имея в роду азиатские корни, которые так удачно смешались со славянскими: светло-золотистый цвет кожи, темные раскосые глаза, черные блестящие волосы, маленький носик, пухлые губки и мягкие черты лица в общем. Я пристально слежу за ней, пока она разливает чай по кружкам, одну из которых по итогу ставит на край стола передо мной. Рядом кладет шоколадную конфету. За нее я и берусь первым делом.

— Вкратце… — тяну задумчиво, разворачивая сладость. — Ну, если вкратце, то отец Максима объявился.

Инна давится первым же глотком, который успела так необдуманно сделать. На мой порыв помочь, резко машет руками и отстраняется, бьет себя по груди одной рукой, второй тянется к салфеткам и принимается убирать брызги со стола. Жду, когда она закончит, попутно съедая свою конфету, а затем добавляю:

— И мы, вроде как, теперь живем вместе. У него. Охрану тоже он приставил. Так что придется привыкать.

Инна снова закашливается. И смотрит до того обалдело, что я невольно снова хихикать начинаю.

— Это все, или еще что-то есть? — уточняет наигранно деловито. — Ты лучше сразу говори, пока я снова ничем не подавилась.

— Ммм… Да в общем-то на этом все, — пожимаю плечами. — Но мне нужны самые лучшие контрацептивы, которые ты только знаешь. Цена — не вопрос.

Девушка еще больше озадачивается. В первое мгновение. Затем на ее лице появляется все понимающая ухмылочка, при виде которой я мысленно стону. Ибо знаю, что будет дальше.

— А вы уже с ним снова того, да?

Тяжело вздыхаю, ставлю локоть на стол и упираю подбородок в ладонь, глядя на нее с неприкрытой грустью.

— Просила бы я иначе защиту? — задаю вроде как логичный вопрос, но таковой он только для меня.

— Да может ты заранее? Для лишнего контроля. Ты ж у нас любишь это дело, — то ли констатация факта, то ли упрек.

В любом случае я пропускаю мимо ушей. Сейчас важнее другое.

— Было. Один раз. Незащищенный, — кратко обрисовываю ситуацию. — Но я выпила таблетку почти сразу.

Вот теперь Инна оживляется.

— Что за таблетка?

Вот очень хороший вопрос. Особенно, когда не только не знаешь ответа, но и признаваться в этом не хочется. Ибо дура дурой же, без совета выпить нечто подобное. Но и молчать не вариант.

— Честно говоря, не запомнила названия. Красненькая такая, — объясняю, как могу.

Девушка одаривает меня скептическим взглядом.

— Краааасненькая, — тянет ехидно и о чем-то крепко так призадумывается, не сводя с меня пристального взора.

— Игнат покупал, — признаюсь, утыкаясь в кружку с чаем. — Упаковку выкинул, так что точного названия не скажу.

— Угу… — снова протягивает девушка, а затем качает головой и тянет руку к затылку.

Одно движение и на ее плечи падает освобожденная из плена резинки копна темных волос, которые она тут же встряхивает нервным жестом.

— В общем, так, — говорит немного погодя. — Выписывать тебе я ничего не буду. По крайней мере, сейчас. Сперва нужно убедиться, что ваша волшебная пилюля помогла. А то окажется потом, что я тебя беременную пичкала всякой гадостью. Вот как убедишься, что секс прошел без последствий, тогда и придешь снова. Подумаем, что лучше для тебя будет выбрать. Пока же по старинке, презервативами попользуетесь. Об остальном расскажешь подробно на следующих выходных. Ты ведь не забыла об этом, надеюсь, и не передумала ехать с нами за город?

Еще и это?!

— Забыла, — каюсь, откидываясь на спинку стула. — А вы не очень обидитесь, если я не поеду? — спрашиваю с надеждой.

На меня смотрят с таким видом, будто я саму Родину предаю.

— Я просто не уверена, что меня отпустят, — улыбаюсь виновато.

— Так бери вашего нерадивого папашу с собой. Заодно хоть познакомимся с мужиком. А то из тебя ж ни словечка вечно не вытащишь о нем. Хоть воочию глянем, кто такой.

— Плохая идея, — говорю, как есть. — Игнат не совсем простой человек. И очень занятой.

— Плохая идея теперь избегать друзей! — отчитывают меня строго. — И какой он человек, мы выясним сами, не переживай. Словам обиженной женщины верить — последнее дело! По себе знаю!

Инна явно хочет подбодрить меня, и я послушно улыбаюсь, попутно раздумывая, чтобы ничего Игнату не говорить. Ну его.

— Давай я поговорю с ним, а позже тебе отпишусь, ладно? — ухожу от прямого ответа.

Не ладно, но Инна, пусть и со скрипом, соглашается. Я же впервые за все годы нашего общения, чувствую облегчение уходя от нее, что больше не приходится продолжать неприятный для меня разговор. Впрочем, о нем я быстро забываю — как только забираю сына из садика. Мы ненадолго забегаем на квартиру за коньками, где я заодно переодеваюсь в более подходящую одежду, и едем на каток.

Парк "Семейный" встречает нас сиянием выставленных вдоль обочины вечерних фонарей и цветных гирлянд. По залитым водой дорожкам катается привычно много народа. На входе открыт пункт выдачи коньков в прокат. Мы им пользуемся только чтобы переобуться. А дальше я забываю обо всем, пока неспешно скольжу вдоль аллеи к центру парка. Там еще ярче, а по центру стоит огромная ель, сияя множеством огоньков. Вокруг нее мы и принимаемся кружить. Я показываю сыну элементы фигурного катания, которым занималась с четырех до шестнадцати лет, а он пытается повторить. Падает, поднимается, снова падает, пока не получается сделать как надо.

— Мама, это невозможно так кататься, — наконец, вздыхает мой мальчик устало, садясь прямо на лед, с которого я его тут же поднимаю. — Я так не могу, как ты. Ты просто невероятная! — заканчивает восхищенно, и я счастливо смеюсь ему.

— Прям уж и невероятная? — прищуриваюсь. — Это ты просто не видел, как катаются профессионалы.

— Ты все равно лучше, — обнимает он меня, и я отвечаю ему тем же.

— Ладно, идем за пирожками и шоколадом? — предлагаю. — Потом еще немного покатаемся и поедем домой, да?

— Ага, — соглашается Максимка и первым катится в сторону киосков с едой.

Там мы проводим не так уж и много времени. Замечаю у кромки следующих за нами попятам охранников и кивком предлагаю присоединиться к нам. Тоже устали, наверное — следить за нами. Пусть перекусят. Но те даже не думают двигаться с места, на что я мысленно пожимаю плечами и возвращаю внимание сыну. Тот уже успевает съесть пирожок с картошкой и теперь с блаженным видом пьет свою порцию горячего шоколада, слизывая языком остатки над верхней губой, но только больше размазывает. Достаю из рюкзака за спиной пачку влажных салфеток и аккуратно убираю все лишнее с его личика одной из них.

— Ты не медвежонок, ты самая настоящая хрюня, — комментирую свои действия.

— А вот и нет, — показывает он мне язык. — Я идеальный! — заявляет следом.

— И очень скромный, — усмехаюсь на такое заявление.

— И идеальный! Воспитательница сегодня так и сказала про нас с Лерой. Что мы идеальные дети. Потому что не бегаем и не шумим.

Не сказать, что я считаю такое сравнение с другими детьми правильным, но внутри испытываю материнскую гордость.

— Ладно, идеальный, поехали дальше. Посмотрим, как идеально ты катаешься, — перевожу тему, приглашающе протягивая ребенку руку.

Тот крепко хватается за нее, но ехать не спешит. Смотрит на других отдыхающих. Перед нами парочка из парня и девушки, которые неспешно и легко кружат по льду, и в каждом их движении чувствуется любовь. Глядя на них невольно хочется также. Для себя.

— Красиво катаются, — озвучивает мои мысли Максим. — Вот бы папа здесь был. Вы бы с ним тоже покатались так.

Скептически хмыкаю, но поганое воображение заменяет тех двоих влюбленных на меня и Игната. Дебильные мысли. Абсолютно ненужные. Отгоняю их сразу же, но они все равно продолжают оглушать подсознание своей яркостью.

Гадство!