Роман Неродная племянница миллионера глава Глава 39

Забегаю в ванную комнату, включаю кран с водой и забравшись в душевую кабину, съезжаю по стене на пол. Слезы текут не переставая. Обхватив себя руками, я слышу собственные удушенные рыдания, эхом отлетающие от стен.

От звука открывающейся двери вздрагиваю. Я ее не закрыла?

Стеклянные створки душевой кабины разъезжаются, а за ними меня встречает тяжелый взгляд Артура. Быстро отворачиваюсь. Не хочу, чтобы он видел мои слезы. Он их не стоит. Ни одной. Но они как на зло текут и текут, даже еще сильнее после его появления.

Артур протягивает руку и выключает кран. Входит в кабину и приседает передо мной на корточки.

- Рита, - густой голос проникает в поры, - посмотри на меня.

Качаю головой, забиваясь еще дальше в угол.

Чувствую, как он тянет меня за руку, заставляя таки приподнять голову. Черные глаза мгновенно ловят меня в фокус. Плотно сжимаю губы. Почему? Почему он такой ужасно красивый? Даже сейчас, когда в его глазах нет той постоянной жесткости и власти, когда в них появляется что-то непонятное мне. Когда я так ненавижу его - он все равно остается тем, к кому тянется все мое естество?

- Уйди пожалуйста. Оставь меня, - всхлипываю, не в состоянии сдерживать мучительные слезы, - не издевайся еще сильнее.

- Я издеваюсь?

- А как это назвать? Вчера ... - я запинаюсь, потому что даже озвучивать то, что он делал больно, – проводил время с кем-то, а сегодня со мной. Разве это не издевательство? В то время, когда я сижу здесь, ты... удовлетворяешь свои потребности.

Глаза заволакивает пеленой, и я чувствую очередную порцию слез, которые скатываются по щекам. Артур прищуривается, исследуя меня еще более внимательно.

- Рита, только что у меня был первый секс после возвращения из Берлина. И был он с тобой.

Он большим пальцем проводит по моей щеке, а мое глупое сердце дергается.

- Но от тебя пахло духами. Вся твоя одежда…

- Ты нюхала мою одежду?

Сжимаю губы, не отвечая, и вижу, как на мрачном лице расползается улыбка.

- Это нормально, когда находишься в людном месте и общаешься с женщинами. Женщины бывают навязчивыми. Но это не значит, что я бросаюсь на каждую, кто вешается на меня. Кажется, я уже говорил, что пока что с тобой, то на других не посмотрю.

Очень стараюсь игнорировать волну слепого счастья, что прокатилась под кожей.

- Но ведь мы не вместе. Ты предал отца, я ушла.

- Я не считаю, что мы не вместе. А если я после каждой ссоры буду засовывать свой член в другую, Рита, то грош мне цена.

Артур тянет меня вверх за руку и включает горячую воду. Оказывается, я покрылась мурашками и стучала зубами, а поняла это только сейчас, когда он подтащил меня под горячие струи воды.

- Я ничего не понимаю, - еле шевелю губами, находясь к нему так близко.

Утолив физический голод, находиться сейчас рядом - это нечто более глубокое. Опускаю взгляд, наблюдая за тем, как по мужской груди стекают мокрые дорожки, веду глаза ниже к краю штанов, что стали насквозь мокрыми.

- Ты должна просто довериться мне, - говорит Артур, разворачивая меня к себе спиной. Берет мочалку и наливает на нее гель. - Я не сделаю ничего, что может грозить тебе опасностью.

Кожи касается пенная мочалка и Артур осторожно, но уверенно проводит ею по моему животу. Прикрываю глаза от запретного удовольствия, что течет по венам там, где он ведет. Оставив на коже достаточно пены, дядя убирает мочалку и теперь уже собственными ладонями моет меня.

Прижимает к себе спиной, заставляя опереться на него. Сильные руки с небольшим давлением скользят к груди, обхватывают ее, сжимают.

Я щурюсь от острого желания, которое во второй раз вспыхнуло внизу живота.

Артур верно читает реакцию моего тела. Поэтому добивает меня тем, что целует шею, кусает мочку уха и вызывающе съезжает руками к развилке моих ног. Кладу руки поверх мужских и удерживаю их, не позволяя пойти дальше. Не могу. Сейчас просто не могу.

- Я все еще не понимаю, - признаюсь тихо, - может ты действительно не хотел причинять мне вред, но ты нанес его собственному брату. За что?

Оборачиваюсь и вижу, как Артур тяжело вздыхает. Несколько секунд пилит меня взглядом, будто размышляя над чем-то, а я просто тону в его глазах. Барахтаюсь, чтобы не пойти окончательно ко дну, но осознаю, что на самом деле давно уже там.

- Хочешь знать правду? - Спрашивает наконец через бесконечные минуты.

- Хочу.

- Тогда завтра поедем к твоему отцу. Пусть он сам все объяснит.

Сначала мне кажется, что я не расслышала. Часто моргаю, позволяя информации дойти до центра мозга.

- Правда?

– Правда. А сейчас давай выходи. Я голоден.

- Но ведь мы только что, - стремительно краснею я, вспоминая то, как он брал меня в кабинете каких-то десять минут назад.

- Ужин, Рита, - улыбается дядя, - иногда я еще просто хочу есть.

- Аа.

Артур снимает намокшие штаны, позволяя мне из-под влажных ресниц оценить его наготу, и бросив их в раковину, выходит из комнаты.

Мысль о том, что завтра я увижу папу окрыляет. Понятия не имею о какой правде говорил Артур, но я очень счастлива.

Если он готов отвести меня к папе, то может в самом деле все не так, как кажется?

А еще слова о том, что сегодня у дяди был первый секс после возвращения из Берлина плотно засели в мозгу. Итак, это значит, что он не встречается с другими, не делит с ними постель....

И возможно, я на самом деле ему не безразлична…

Страшно пустить эту мысль в мозг, но она очень упорно пробивает себе путь, сквозь старательно выстроенные мною барьеры.

Выйдя из ванной, я оделась в махровый халат и спустилась к ужину. Впервые за несколько дней мы ели вместе. И впервые на сердце не было так тяжело. Артур действительно оказался голодным. Он с большим аппетитом поглощал спагетти и мясные медальоны, разбавляя их стаканом виски.

Я тоже недалеко ушла. Несколько дней голодовки вылились в то, что я съела целых два медальона с огромной порцией салата. Никогда еще в меня столько не влезало. Очевидно, организм понял, что стресс позади и начал активно запасаться на будущее. Мало ли, я надумаю опять ничего не есть.

Спать этим вечером мы легли вместе. И на этот раз я не пыталась отодвинуться до самого края. Хоть внутренний блок еще стоял, но я отчаянно нуждалась хотя бы в близости дяди. Которую он с торицей мне дал, притянув меня к себе и впечатав спиной в его огромное горячее тело. Я чуть не заплакала снова. Хотелось обернуться к нему и поцеловать, но к этому я готова не была.

Завтрашний день покажет, какими будут наши отношения дальше....