Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 14

– Лин Хаотянь, ты прекрасно понимаешь, почему мне была не нужна та одежда. Не нужно менять, если это вещи, до которых ты, Лин Хаотянь, дотрагивался, любые вещи – мне всё это не нужно…

Лин Хаотянь лукаво приподнял её подбородок:

– Я тебя понял, но я дотронулся до твоего тела, так оно тебе не нужно?

– Ты… – зрачки Цзи Сяосинь сузились.

В магазине у Цзи Сяосинь совершенно пропал интерес к примерке одежды. Дорогие бренды, приветливые продавцы столкнулись с девушкой, у которой совершенно не было интереса к шопингу. Лин Хаотянь, не в состоянии смотреть на это, поднял руку и произвольно щёлкнул:

– Это, это, ещё тот ряд, ряд в той стороне – всё это упакуйте для меня.

Кредитную карту вновь и вновь бросали на кассу, чёрные, как смоль, глаза излучали холод. Рассчитавшись, Лин Хаотянь бросил одежду в машину и, потянув Цзи Сяосинь за руку, толкнул её на пассажирское сидение.

Машина, стремительно разогнавшись, остановилась у входа в прибрежное кафе под открытым небом. В это место приезжали влюблённые на свидание, чтобы выпить кофе, там ночь окутывала воду, и, сидя в этом кафе, можно было увидеть яркую луну, висящую на небе, и переливающуюся серебром поверхность моря. Лин Хаотянь вытащил Цзи Сяосинь из машины и прижал её к стене кафе:

– Цзи Сяосинь, ты смерти своей ищешь что ли?

– Убери свои грязные лапы, не заставляй меня испытывать ещё более сильное отвращение. Лин Хаотянь, ещё больше разозлившись, опустил голову и начал целовать её. Спорить с женщинами действительно самая глупая вещь на свете, а поцелуй – это лучший способ заткнуть их безостановочно говорящий рот.

– М, отпусти… – Цзи Сяосинь приложила усилия и отдала Лин Хаотяню ещё более атмосферный поцелуй. В тот момент, когда после долгого поцелуя Лин Хаотянь отодвинулся от её губ, они оба тяжело дышали.

Цзи Сяосинь продолжала прямо смотреть на него, не отворачиваясь:

– Что тебе нужно в конце концов?

– Что мне нужно, разве ты не поняла? С этого момента ты – женщина Лин Хаотяня, впредь тебе без моего согласия не разрешается переезжать куда-либо из дома семьи Цзи и тем более не разрешается избегать меня…

– Лин Хаотянь, у тебя крыша поехала! Ты же не думаешь, что, опорочив мою невинность, сразу стал кем–то для меня? Ты никто, понял? Однажды я открою сестре твоё отвратительное истинное лицо, – побледнев, Цзи Сяосинь сделала несколько шагов назад и настороженно посмотрела на Лин Хаотяня.

Лин Хаотянь разжал руки и невыразимо злобно рассмеялся:

– Хорошо, как скажешь, однажды ты будешь стоять на коленях передо мной и просить моего…

Цзи Сяосинь холодно усмехнулась:

– Мечтай! В ответ она выбросила из машины всю одежду и начала её топтать, а затем решительно ушла.

– Цзи Сяосинь, ты не можешь всё время убегать, – на лице Лин Хаотяня появилась тёмная улыбка.

После этого Лин Хаотянь три дня не попадался Цзи Сяосинь на глаза, и она почувствовала большое облегчение. Вечером, войдя домой, Цзи Сяосинь услышала пронзительный плач:

– Подлец, старая ты скотина, как ты мог продать – Яхуа ростовщикам, всё никак не умрёшь, целыми днями только и играешь, и в итоге проиграл весь наш дом…

Цзи Сяосинь взволнованно посмотрела на расстроенное лицо дяди, а тётя, подобно вдове, вытирала слёзы.

– Тётя, что случилось?

Вытерев слезы, она пристально посмотрела на Цзи Сяосинь:

– Ты как раз вовремя вернулась, твой дядя проиграл компанию – Яхуа, твоя сестра теперь даже не может говорить с семьёй Лин, прекрасно, сейчас нам нечего есть, будем ждать, пока умрём от голода! Ты не пойдёшь в университет, завтра выходи на работу!