Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 10

Цзи Сяосинь обхватила свое тело руками, прижалась к дивану, глубоко вонзившись в него пальцами, и поджала нижнюю губу, чтобы не разрыдаться.

– Мисс, не желаете принять ванну…? – доброжелательно предложила та служанка У.

– Уйдите, уйдите… – Цзи Сяосинь плакала навзрыд и, наспех одевшись, взяв в руки камеру, выбежала из виллы семьи Лин, она презирала семью Лин, она презирала все, что связано с этой семьёй.

Лин Хаотянь с усмешкой посмотрел ей вслед, и на лице его появилась чуть заметная коварная улыбка, все женщины семьи Цзи плохо кончат.

Морское побережье. Цзи Сяосинь обхватив ноги, сидела на камне и, застыв в этом положении, смотрела вдаль моря. Ее иссиня-черные блестящие прямые волосы вновь и вновь развеивались на ветру. – Цзи Сяосинь, ты грязная девчонка, дешевка…вот так сама пришла к нему и лишилась чести…, – Цзи Сяосинь взяла в руки камеру и стала изо всех сил швырять ее на землю, вымещая на ней всю свою ненависть, словно это был Лин Хаотянь, которого ей хотелось убить.

– Умри, сволочь, умри, вонючий лжец, умри, подонок…, – камера очень быстро разлетелась на куски, но она все не унималась и по–прежнему с силой ее швыряла.

– Столько силы, почему не показала ее чуть раньше…, – раздался со спины усмехающийся голос, Цзи Сяосинь растерялась, но повернула голову и увидела, что за ее спиной с надменным взглядом стоял Лин Хаотянь, обхватив руку. А за ним та шикарная, быстрая "Феррари".

– Ты следишь за мной? – напрягшись, спросила Цзи Сяосинь.

Лин Хаотянь с презрением взглянул на нее и ответил:

– Цзи Сяосинь, ты, в самом деле, глупая, в попытке покончить с собой, ушла на такое небольшое расстояние. От виллы даже нет и 100 метров, тебя сложно было не заметить….

Цзи Сяосинь залилась краской от злости, хотя и стоя здесь можно увидеть характерные шпили на крышах резиденции Саншайн Версаль, но он явно преувеличивает, говоря о 100 метрах.

– Подонок, я не собиралась совершать самоубийство, это абсолютно не стоит того, умирать из–за тебя…, – стиснув зубы, Цзи Сяосинь раздавила ногой камеру и пнула ее в море. И повернув голову вдаль, ушла.

– Говорю же, что ты глупая, еще не убедившись и не проверив камеру, тут же…, – услышав этот голос с издевкой, Цзи Сяосинь тут же развернулась и сделала несколько шагов в море.

Пластмассовая камера всплыла на поверхность воды и, подхваченная волнами, медленно уплывала вдаль.

Цзи Сяосинь, барахтаясь в воде, погналась за ней. К счастью, в этом месте было довольно мелко, она поймала камеру, нашла внутри накопитель памяти и вытащила его, а камеру снова швырнула вдаль.

– Лин Хаотянь, какой же ты подлец…, – Цзи Сяосинь злобно взглянула на него и сразу же, повернувшись, ушла.

Неожиданно, сзади он схватил ее двумя руками и потянул к себе. Своей мощной рукой он схватил ее за подбородок, его глаза казались бездонными, словно ночное небо, но уголки рта искривились в коварной улыбке. Если отбросить его нрав, то это человек, в самом деле, роковой красавец навредить целой стране, неизвестно, сколько женских сердец он загубил.

– Отпусти меня…! – в ярости крикнула Цзи Сяосинь.

– Цзи Сяосинь, чего это ты возгордилась? С какой стати ты так кричишь меня? Кто ты такая, чтобы оскорблять меня? – набросился на нее Лин Хаотянь.

В семье Цзи нет ни одного достойного человека, а женщина из семьи Цзи еще и осмелилась оскорбить его…Цзи Сяосинь тыкая пальцем в лицо Лин Хаотяня, ответила: – Ты отброс общества, ты мразь, подонок….

– Попробуй еще раз оскорбить меня…, – Лин Хаотянь уже вспыхнул гневом.

– Ты мразь, твой отец мразь и твоя мать тоже мразь…, – Цзи Сяосинь не успела договорить, как Лин Хаотянь стал целовать ее в губы долго и беспрерывно, пока в ее легких не закончился воздух.