Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 38

Обдумывая долгое время, она соскочила с кровати и по немного передвинулась к столу.

На столе лежал маленький телефон, она хотела позвонить старшей сестре, чтобы уточнить у нее кое-что.

Осталось немного, и Цзи Сяосинь достала бы до телефона, но к сожаленью, вытянув руку, она не доставала совсем немного.

Цепь натянулась до конца, и дальше она не могла двинуться вперед.

Цзи Сяосинь раздраженно громко закричала:

– Есть кто-нибудь?

Очень быстро вошла тетушка У.

– Мисс Цзи, что прикажете?

– Я хочу позвонить, но…, - Цзи Сяосинь сильно потрясла цепью, – если не затруднит, не могла бы ты мне открыть ее.

Выражение лица тетушки У было не очень приятным, она с горечью покачала головой:

– Мисс Цзи, я хочу помочь тебе. Но ты же знаешь характер господина, и если я отпущу тебя, то он меня убьет.

– Хорошо, тогда, пожалуйста, помоги мне пододвинуть телефон чуть ближе…

– Хорошо!

Тетушка У подвинула телефон поближе к Цзи Сяосинь, и та с благодарной улыбкой сказала:

– Спасибо тебе!

Тетушка У смущенно отмахнулась:

– Не стоит благодарить, звони куда хотела!

Цзи Сяосинь набрала номер сотового Цзи Синьи.

Но раздавался звук выключенного телефона Цзи Синьи.

Сестра, ну где же ты, почему не отвечаешь на звонок.

Цзи Сяосинь завершила вызов, с чувством безысходности посмотрев на тетушку У спросила:

– Тетушка У, ты можешь мне сказать, где моя сестра?

– Это…, - с тягостным выражением лица тетушка У не смела сказать.

– Тетушка У, ничего страшного, только скажи мне, что с сестрой все в порядке, - крайне взволновано сказала Цзи Сяосинь.

– Это я могу сказать, мисс Цзи, с твой сестрой все в порядке.

Цзи Сяосинь вздохнула с облегчением, подумав:

– Сестра, главное, что у тебя все в порядке.

Тетушка У стояла рядом с ней и спокойно смотрела с таким видом, как бы желая что-то сказать, но молчала.

– Мисс Цзи, есть вещи, которые я не знаю нужно ли говорить…

Будучи знакомой с тетушкой У недолгое время, Цзи Сяосинь видела, что это добрая женщина средних лет, которая лучше остальных слуг.

– Тетушка У, присаживайся и расскажи…

Тетушка У не стала садиться и сказала:

– Ну, тогда я скажу прямо, мисс Цзи, господин действительно любит вас, вы разве не видите?

Как он может любит ее? Ведь он ясно и четко сказал ей, что семья Цзи заслуживает смерти!

Цзи Сяосинь горько улыбнулась и покачала головой:

– Тетушка У, я хотела бы верить в то, что ты говоришь, но ты же видела, как он ко мне относится.

Он поигрался с ее сестрой и изнасиловал ее, и так жестоко держит ее в плену, и это называется любит?

Верно, этот Лин Хаотянь психопат плюс к этому с изуродованной психикой, и кто знает, какие глупости он еще может натворить.

У тетушки У было смущенное выражение лица:

– То, что ты говоришь, мисс Цзи, я вижу сама, но молодой хозяин никогда не оставлял ночевать никакую женщину, тем более на столь длительное время. Вот смотри, молодой хозяин поручил нам, чтобы мы меняли вам блюда каждый день. Когда молодой господин уходит, еще поручает нам находится рядом с дверью, переживая за мисс Цзи. Хи-хи, хотя у молодого господина немного скверный характер, но он никогда ни о ком не заботился так, как о мисс Цзи. Это уже очень редкое явление. Ай…

Цзи Сяосинь молча слушала это, она вспомнила как первый раз на Мальдивах оказалась в трудном положении на маленьком острове, и он тогда несмотря ни на что бросился в море и ругал ее, будучи душевно взволнован…

Когда она по расчету Лян Вэйвэй была в тюрьме, он несмотря на драку хлопотал за нее.

Она, Цзи Сяосинь, не хладнокровное животное, а все, что он сделал, она четко уяснила для себя.

Только он делал это все, считая ее любовницей.

Она будто его домашняя собачка, а он со своим тираническим характером не позволял другим встречаться с ней, а сам мог громко кричать на нее.

– Тетушка У, такие его методы я не могу принять, и я не буду с ним долго….

– Ай-яй, мисс Цзи, я не буду говорить лишнее. Но ты же знаешь, что у него скверный характер, почему пререкаешься с ним, так ты попусту страдаешь?, - смотря на не достигшую 20 лет Цзи Сяосинь, тетушка У очень переживала за нее.

Эта дитя такая хрупкая, но характер очень упрямый, боюсь, что она испытает очень много страданий.

– Ха-ха, спасибо, тетушка У, я знаю. Хочу попросить тебя об одном деле….

Сказала Цзи Сяосинь, понизив голос.

Тетушка У удивленно смотрела на нее:

– Говори.

– Можешь найти для меня коробку того лекарства….

Цзи Сяосинь очень мучилась, будучи закованной им в цепи, она не могла выйти купить противозачаточные таблетки.

– Нет, мисс Цзи, я не могу этого сделать…, - тетушка У отошла назад.

– Ай, тетушка У, послушай меня, я еще совсем молодая, нельзя, чтобы у меня был ребенок. Ты же знаешь, у нас просто договор с Лин Хаотянем. Мы расстанемся через месяц, неужели ты сможешь спокойно смотреть как я пойду делать аборт…

Цзи Сяосинь говорила очень жалостливо, слезы лились из глаз, она тянула за рукав тетушку У и не отпускала.

В итоге она растрогала сердце тетушки У.

Ладно, все равно молодой хозяин не давал поручений не покупать ей лекарства.

Она слегка кивнула головой, сказав:

– Только, мисс Цзи, ни в коем случае нельзя, чтобы молодой хозяин узнал!

– Да, да, большое спасибо, я знаю, что тетушка У самая лучшая, - она сощурила глаза в улыбке.

Весь день, Цзи Сяосинь исследовала цепи, и в итоге увидела, что невозможно от них освободиться.

Цзи Сяосинь тщательно раздумывала целый день, она понимала, что в словах тетушки У есть смысл.

Лин Хаотянь действительно идиот, в книгах говорится, что нельзя пререкаться с идиотами, а то он применит свои идиотские уловки и победит тебя.

Самый лучший способ – это обойти….

После полудня темная фигура Лин Хаотяня появилась в дверях.

Он ослабил галстук на шее, подошел широким шагом к Цзи Сяосинь, тяжело сел на диван, искоса взглянул на Цзи Сяосинь.

– Как ты? Хорошее ощущение быть прикованной!

Цзи Сяосинь старательно выдавила неестественную улыбку:

– Ха-ха, директор Лин устал на работе? Хочешь я помассирую тебе спину…

Лин Хаотянь чуть-чуть прищурился угрожающим взглядом, в какие чертовы штучки хочет сыграть эта озорная девчонка?

– А, я хорошо подумала, и решила признать свою ошибку…

Лин Хаотянь встал с дивана, взял рукой за миниатюрный подбородок Цзи Сяосинь и насмешливо сказал:

– В какую игру ты хочешь поиграть?

Цзи Сяосинь сразу же покачала головой, по-прежнему услужливо смеясь.

Презирая себя в душе:

– Цзи Сяосинь, Цзи Сяосинь, я презираю тебя!

Только, будучи перед низким карнизом необходимо опускать голову. Тот, кто может и наступать и отступать, тот и есть настоящий герой!

– Нет, нет, как я осмелюсь обманывать мудрого и могущественного генерального директора, разве этим я не навлеку позор на свою голову?

– Эх, мне не следовало продавать подаренный тобой подарок, считая его за мусор, хотя я вынуждена скрывать свои душевные раны, но не следует обманывать ожидания генерального директора, чтобы он раскаялся, правильно…, - в глазах Цзи Сяосинь промелькнули хитрые лучи.

Превосходные уголки губ Лин Хаотяня были насмешливы, а взгляд был самодовольным.

Как он мог не разглядеть трюки Цзи Сяосинь, только, такая Цзи Сяосинь еще больше задевала его, и ему нравилось признание ею проигрыша.

– Продолжай…

– Эх, в дальнейшем я не буду делать глупостей. Я обязательно буду придавать значение желаниям генерального директора, и не буду строить трюки…, - Цзи Сяосинь улыбалась уголками губ.

Похоже, что работа актера нелегкая, нужно постоянно сохранять одну улыбку, а это весьма тягостно.

– М-гм!, - Лин Хаотянь потрогал свой подбородок, не в силах скрыть улыбающееся выражение лица.

– Ага, очень много раз уж ты совершала ошибки, тогда как ты собираешься возмещать? Цена этой машины 10 миллионов…

Вот же коварный обман, подумала Цзи Сяосинь, скрепя сердце. Деньги, деньги, деньги, ненавистные деньги, она уже давно потратила их. Даже если и вернет их, то не сможет выкупить обратно машину.

Протянула руки и потерла свое застывшее лицо, чтобы ее притворная улыбка была великолепной.

– Тогда, подожди, когда я закончу университет, заработаю денег и верну тебе. Как тебе?

Уголки губ Лин Хаотяня растянулись в улыбке и он сказал:

– Зачем так долго ждать, ты сейчас можешь вернуть мне…

– У меня нет денег сейчас!

– Будь моей любовницей на месяц, подождем, пока я насыщусь, и ты можешь идти, и тогда мы в расчете…

– Только быть любовницей? - спросила Цзи Сяосинь, если уж потеряла самоуважение, чтобы расстаться с этим подлецом, то она согласна побыть месяц в тюрьме.

– Правильно, надо быть ответственной любовницей, а не такой как раньше скрытной.

– Э, ну и?

– Я сейчас голоден, сходи, приготовь мне что-нибудь! - Лин Хаотянь смотрел сверкающим взором.

Неужели, чтобы сейчас быть любовницей надо полагаться на удостоверение? Хорошо, только один месяц, как она приспособится, хватит одного месяца.

Цзи Сяосинь закивала головой, подняла руки и потрясла цепями.

Лин Хаотянь вытащил из кармана пиджака ключ и помог ей открыть замок.

Цзи Сяосинь ругалась про себя:

– Этот подлец, в самом деле, дотошный, носит ключ с собой.

Что бы ему приготовить вкусного!

Тетушка У на кухне пожала обе руки приблизившись к ней с улыбкой:

– Мисс Цзи, свежие овощи - тут, мясо – в холодильнике. Какие продукты еще нужны, мисс Цзи…

Цзи Сяосинь повернула голову и посмотрела одним глазом, Лин Хаотянь стоял прислонившись к кухонной двери, тогда она повернула голову к тетушке У и сказала со смехом:

– Найди фарш, лук-порей, капусту, имбирь, лук, чеснок, соевый соус, и еще немного муки…

– Ага, ага, хорошо!

В коттедже семьи Лин кухня была открытого типа, мебель была сделана на заказ в Германии, на вид очень первоклассная и безукоризненная…

Тетушка У очень быстро выложила необходимые Цзи Сяосинь продукты на стол для готовки пищи.

Цзи Сяосинь протянула руку и расстегнула фартук тетушки У, и сказала смеясь: – Ладно, теперь ты иди отдохни, а я буду готовить!

Тетушка У посмотрела и спросила с улыбкой:

– Мисс Цзи, ты хочешь делать пельмени, нужна ли тебе скалка?

– Нужна. А есть?

– Эх, нету, молодой хозяин никогда не ел пельмени.

– Почему?

Спросила с удивлением Цзи Сяосинь, увидев, что выражение лица тетушки У слегка поменялось.

Она была мастером в лепке пельменей, а когда была маленькой, мама лепила ей пельмени. В дальнейшем, когда в семье произошли изменения, она сама научилась лепить пельмени, только, к сожаленью, хотя и училась много лет, но не могла приготовить с таким же вкусом, как делала ее мама.