Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 187

Раздался звук от машины

Внезапно раздался звук тормоза машины, издалека показался свет от фар.

Лин Хаотянь обернулся. Машина въехала в здание огромного цеха.

Он поступил слишком опрометчиво. Он думал, что в такую позднюю пору уже никто не придет, поэтому он послал телохранителей за Лян Вэйвэй, а оставшиеся два телохранителя включительно Лю Маньу допрашивали Су Шаою.

Он даже и не думал, что Цзи Сяосинь вернется.

Белый свет фар осветил все вокруг. У Цзи Сяосинь земля ушла из-под ног увидела, когда она увидела, как Лин Хаотянь держит пистолет у головы Су Шаою.

В мгновение ока она испытала разный спектр эмоций, которые захватили ее сознание: растерянность, страх, боль

Оказывается, все это время он ее обманывал.

— Мать твою! Почему ты вернулась?

Лин Хаотянь отреагировал первым: он вытащил водителя из машины и кинул на землю, а затем принялся его бить.

— Довольно.

Закричала Цзи Сяосинь, когда вышла из машины.

— Лин Хаотянь, зачем ты его бьешь? Это я его заставила приехать. Поэтому ты должен бить меня, а не его. Ну же, давай!

Цзи Сяосинь с иронией смотрела на Лин Хаотяня, а слезы непроизвольно текли по щекам.

Это все было обманом. А она еще переживала за него.

В глазах Лин Хаотяня промелькнула серая тень разочарования. Он остановился, медленно поднялся.

— Ты мне не доверяешь? Ты приехала проверить меня? Ты меня никогда не любила, — Лин Хаотянь смотрел на нее обиженно.

— Ли Хаотянь! Хватит нести бред! Я волновалась, что ты будешь сердится или что-то не так поймешь и будешь страдать и терзать себя, поэтому я попросила водителя поехать на твои поиски. Я даже в мыслях допустить не могла, что найду тебя здесь. Ли Хаотянь, зачем ты меня обманывал? Ты знаешь насколько я разочарована?

Слезы текли рекой по щекам и падали на холодную землю.

— Сяосинь, скорее звони в полицию! — закричал Си Шаою.

Цзи Сяосинь повернула голову, чтобы посмотреть на Су Шаою, на котором живого места не осталось. Она ринулась в его сторону, чтобы развязать веревки.

— Прости меня, братик Ю. Это все из-за меня, это я виновата.

Су Шаою поднял голову и посмотрел в глаза Лин Хаотяня с видом победителя.

Одна рука Цзи Сяосинь плохо функционировала: она действовала медлительно, несколько попыток развязать веревки не увенчались успехом.

Лин Хаотянь стоял на месте неподвижно, несколько телохранителей рядом тоже не подавали звуку

— Господин, что делать? — тихим голосом спросил Лю Хунъу

Лин Хаотянь ничего не отвечал. Через некоторый промежуток времени он подошел большими шагами к Цзи Сяосинь и оттащил ее за руку.

— Цзи Сяосинь, что ты делаешь?

Цзи Сяосинь строптиво посмотрела на него снизу-вверх, а затем попыталась вырваться, чтобы высвободить Су Шаою

Однако, Лин Хаотянь был намного сильнее ее, поэтому она никак не могла вырваться.

— Лин Хаотянь, отпусти его!

— Это исключено! — ответил он холодным тоном.

— Назови мне хотя бы одну причину! — спросила Цзи Сяосинь.

Лин Хаотянь смотрел на Су Шаою очень долго, только потом он сказал холодным тоном.

— Это он подсыпал яд! Я не могу его отпустить.

Его слова шокировали Цзи Сяосинь до глубины души.

— Что? Лин Хаотянь, ты что-то напутал. Он не мог так поступить.

У Лин Хаотяня был мрачный вид, его острый взгляд пронизывал Су Шаою. Он не хотел идти на уступки.

— Лин Хаотянь, ты точно что-то напутал!

Цзи Сяосинь обернулась и подошла к Су Шаою

— Братик Ю, скажи мне, ты же не мог меня отравить? Ведь ты очень хорошо ко мне относился, так было с самого детства. Ты ведь не мог подсыпать мне яда. Это не мог быть ты! Это точно не ты! Лин Хаотянь что-то напутал.

В глазах Су Шаою промелькнула легкая усмешка.

— Сяосинь, не переживай. Ты разве не видишь, что Лин Хаотянь сошел с ума?

— Братик Ю, скорее скажи мне, что ты не подсыпал мне яда!

Су Шаою и Лин Хаотянь встретились взглядом: никто из них не хотел отступать от своего. Они были похожи на свирепых хищников, которые хотели растерзать друг друга.

— Лин Хаотянь, отпусти его!

Цзи Сяосинь схватила Лин Хаотянь за руку с мольбами, однако он был непоколебим

— Нет! Цзи Сяосинь, не будь дурочкой! Если я его отпущу, то ты будешь в опасности, я не могу бросить тебя на произвол судьбы.

— Хватит искать оправдания! Ты давно имел на меня зуб. Ты держал меня в плену несколько дней, чтобы под шумок отобрать компанию семейства Су. Хватит врать, что любишь Сяосинь. Твоя цель — это богатство семейства Су, — сказал Су Шаою с насмешкой

Лин Хаотянь был вспыльчивым по натуре, слова Су Шаою еще больше вывели его из равновесия, что он начал с слой бить ему под ложечкой.

— Хватит!

Цзи Сяосинь пыталась преградить его от ударов своим телом, однако Лин Хаотянь уже так разошелся, что никакая сила не станет ему препятствием.

Его удары машинально попали ей по животу.

В миг оба мужчины вошли в ступор: на их лицах было выражение испуга и потрясения.

— Сяосинь…

— Цзи Сяосинь…

Цзи Сяосинь нахмурила брови от боли, основные удары пришлись на ее живот.

Она почувствовала поток горячей крови между ее ног, затем он обессиленно упала на землю.

— Мой малыш, мой малыш…, — тихо говорила себе под нос Цзи Сяосинь, уже ничего не соображая. Ее тело упало обессиленным.

— Цзи Сяосинь…, — закричал Лин Хаотянь. Он схватил ее, словно обезумевший.

— Господин, господин, быстрее! Цзи Сяосинь походу рожает.

Водитель был немолодым. Он первым опомнился и предупредил Лин Хаотяня, когда увидел кровавые следы на юбке Цзи Сяосинь.

Лин Хаотянь до этого ничего не соображал и вел себя, словно глупец, только сейчас он поместил Цзи Сяосинь в машину.

Вмиг все перевернулось с ног на голову: Су Шаою все это время оставался связанным и продолжал выкрикивать имя Цзи Сяосинь.

Вскоре в цеху ни осталось ни души, кроме связанного Су Шаою.

— Сяосинь, Сяосинь, очнись! Какая же ты глупая женщина! Как ты могла принести себя в жертву ради этого негодяя…, — взвывал Лин Хаотянь с болью в сердце.

Цзи Сяосинь лежала у него на груди, горячая кровь насквозь промочила ее юбку, а вместе с ней и одежду Лин Хаотяня. Вскоре кровь начала потихоньку остывать.

Цзи Сяосинь чувствовала, как тепло постепенно покидает ее.

Она еле приоткрыла глаза: под мелькающим светом лицо Лин Хаотяня то ярко освещалось, то исчезало во тьме.

Она протянула свою маленькую ручку и схватила его за руку.

— Отпусти его, хорошо?

Лин Хаотянь кивнул головой с болью в сердце.

— Не переживай. Все будет, как ты скажешь. Хорошо?

На бледном, словно полотно, лице Цзи Сяосинь появился легкий намек на улыбку.

— Нужно… спасти малыша.

Если ей суждено умереть, то она хотела бы отдать жизнь своему малышу.

Несмотря на то, что Лин Хаотянь был суровым мужчиной, он не смог сдержать слез.

Он время от времени подымал голову, чтобы отдавать приказы.

— Лю Хунъу, ты как, мать твою, водишь? Ты же едешь, словно улитка!

— Хорошо, я постараюсь быстрее, — отвечал Лю Хунъу.

На самом деле машина уже давно мчалась на самой высокой скорости. Время будто замедлилось в этот решающий момент: расстояние было коротким, но оно ощущалось бесконечно длинным и недосягаемым.

— Лин Хаотянь… я люблю тебя…. Если есть реинкарнация, то ты смог бы в следующей жизни… взять меня в жены?

Не нужно было ждать следующей жизни, ведь он и в этой хотел жениться на ней!

— Хватит фантазировать, Цзи Сяосинь! Если ты осмелишься умереть, то я тут же женюсь на другой!

Голос Лин Хаотяня охрип, уголки губ Цзи Сяосинь легонько поднялись в улыбке.

Лин Хаотянь, какой же ты упрямый!

Новая волна боли накрыла Цзи Сяосинь, ее тело словно разрывалось на части. Цзи Сяосинь медленно теряла сознание.

Машина въехала на территорию больницы. В этот момент работники скорой помощи подбежали с носилками. Лин Хаотянь помог положить Цзи Сяосинь на носилки и последовал за медперсоналом в палату, откуда вскоре был выгнан.

Весь мир перед его глазами окрасился в черно-белые краски, эпизоды частями прокручивались в его голове.

Он зарыл пальцы рук в свои волосы и тревожно ходил из стороны в сторону.

Вскоре появилась медсестра с бланком в руке.

— Вы являетесь родственником больной?

— Да!

— Распишитесь, пожалуйста, здесь. Ответьте, если нужно сохранить одну жизнь, то кого спасаем: мать или ребенка?

— Конечно спасаем мать! Даже спрашивать не нужно!

Лин Хаотянь поставил подпись не раздумывая.

Единственным человеком за кого он переживал была Цзи Сяосинь.

— Господин, подумайте еще раз. Цзи Сяосинь в очень тяжелом состоянии. Как же можно так поступать с новорожденным…

Лю Хунъу было жалко малыша. Лин Хаотянь потерял рассудок, ведь он знает, что Цзи Сяосинь долго не протянет, но он все равно решил поставить ее жизнь в приоритет. Однако малыш — является родной кровинкой семейства Лин, у которого, наверняка, будет чудесное будущее.

— Проваливай! — заорал Лин Хаотянь. — Я знаю, кого следует спасать!

Лю Хунъу ничего не оставалось, как смириться. Свирепый крик Лин Хаотяня напугал медсестру, она забрала подписанный бланк и быстренько ретировалась.

Время постепенно текло секунда за секундой.

Двери операционной были плотно заперты, и все никак не открывались. Пару раз Лин Хаотянь хотел ворваться внутрь, но, к счастью, его остепенили телохранители.

— Господин, вам нужно успокоится, — уговаривал его Лю Хунъу.

— Отвали! Отвалите от меня все! — заорал Лин Хаотянь и с силой оттолкнул от себя Лю Хунъу.

Сознание Цзи Сяосинь словно находилось во мраке, а ее тело парило над землей. Внезапно перед ее лицом промелькнула маленькая тень, которая улыбнулась ей.

— Малыш…малыш….

Ребенок игриво улыбался и отползал куда-то вдаль. Цзи Сяосинь встревоженно побежала его догонять.

Внезапно она открыла глаза, белый свет ослепил ее своей резкостью.

Прошло очень много времени, когда она смогла привыкнуть к свету и открыть глаза.

Лицо со щетиной появилось в ее поле зрения. В миг, когда она очнулась, в его черных бездонных глазах появился блеск. В мире не было таких слов, которые могли описать его радость и волнение.

— Мой ребенок…

Первое, о чем спросила Цзи Сяосинь после пробуждения — был ее ребенок.

Лин Хаотянь держал ее руку в своей.

— Сейчас тебе нужен отдых, — тихо сказал он.

Память постепенно возвращалась к Цзи Сяосинь. Она протянула руку, чтобы потрогать живот: до недавних пор круглый животик стал плоским. Ее охватила паника. Ребенка не было! Острая боль из области живота охватила ее. Она продолжала ощупывать себя далее, ее пальцы наткнулись на марлевую повязку.

Она взволнованно посмотрела на Лин Хаотяня.

— Мой ребенок, что с ним?