Роман Не верь мне глава Глава 25

Алина

Оказавшись на улице перед ярко освещенным домом того самого Егора, я удивленно покосилась на Инку. Большой двухэтажный дом больше походил на особняк. Угловые балконы второго этажа были украшены чугунными изогнутыми перилами, по центру же, над входной дверью, находилось панорамное окно, разделённое несколькими кованными перегородками.

— Не знала, что у него настолько состоятельные родители, — сказала, вспомнив довольно скромного однокурсника, мало чем походящего на Козельского.

Казалось, что каждое слово, каждое действие Макса было напоказ. Он сорил деньгами и делал всё, чтобы окружающие знали, кто он такой. Егор же был прямой его противоположностью.

— Я бы на твоем месте присмотрелась к нему, — поправив ворот шубы, улыбнулась подруга.

— Тебе надо, ты и присматривайся, — нахмурила я лоб. — Ещё раз повторяю тебе, Инна, ты не на моём месте, а я не на твоём.

— Наверное, оно и к лучшему, — примирительно согласилась подруга и пошла вперёд, к дому. Мне показалось, что в голосе её, секунду назад звучавшем легко, появилась горечь. Проводив её взглядом, я повернулась к ожидающему дальнейших указаний водителю Олега. Распоряжениями сыпать я не привыкла и даже спустя месяц, делая это, испытывала смущение.

— Антон, подожди нас, пожалуйста, мы максимум на два часа, — скорее попросила, чем распорядилась я и добавила: — Если тебе не сложно.

— Не сложно, — сухо выговорил Антон. Мужчиной он был серьезным и неразговорчивым. По крайней мере, мне за весь месяц, что я пользовалась его услугами, так и не удалось вывести его на диалог.

— Спасибо, — поблагодарила и снова посмотрела на дом. Ничем не хуже, чем дом Громова.

Подняла повыше шарф и поспешила за Инной. Нагнала её на половине пути и пошла рядом.

— Тебя послушать, мне и к Олегу присмотреться нужно, и к Егору, — всё-таки сказала я, чувствуя некоторую вину за свою резкость. При всей внешней ветрености, пустышкой Инна не была. Что угодно, только не это.

— Егорушка наш по тебе давно сохнет, дурында, — подхватив под руку, Инна повела меня по дорожке ко входу.

— Глупостей не говори.

— И не думала! — хмыкнула Инна. — Это ты кроме своего Козельского никого не видела, а Егор… Я бы на твоем месте… — восхищенно вздохнула она. Должно быть, те нотки в её голосе: грустные, странные, мне действительно только послышались.

— Вот и забирай и Козельского, и Егорушку, — нервно выговорила я.

Как ни хотелось, но стоило признать — слова Инны были правдивы. Когда мы с Максом начали встречаться, я совсем голову потеряла, нырнула в эти отношения, как в омут, пытаясь хоть как-то не думать о смерти мамы и проблемах с отцом. А до этого… до этого я полностью была погружена в учёбу и вообще ни одного парня не воспринимала, как потенциального ухажера.

— Нет уж, — мы поднялись по лестнице и остановились возле двери. На губах Инны играла хитрая ухмылка. — У меня уже есть мужчина, а вот ты… — ткнула наманикюренным пальчиком мне в грудь. — Тебе надо подумать о том, чтобы не остаться одной после родов.

— Прекрати, — раздраженно выговорила я, убирая руку Инны. — Я не собираюсь опускаться до такого. Справлюсь со всем сама.

Ругаться с ней мне не хотелось, но продолжения я боялась просто не выдержать. Тем более, что где-то в глубине души действительно боялась этого — остаться одной с ребенком на руках. Светлым маячком служило только напоминание о том, что я имею право на половину квартиры и счет в банке, оставленный мне мамой. На какое-то время этого хватит. Транжирить я не собираюсь. А дальше… Дальше найду выход.

— Ладно-ладно, — примирительно выговорила Инна и отворила дверь, пропуская меня в дом, где уже вовсю развлекался народ, и грохотала музыка.

Стоя с бокалом персикового сока, я наблюдала за веселящимися ребятами и думала о том, что зря я, наверное, согласилась пойти с Инной. Вся эта яркая тусовочная жизнь казалась чем-то далеким, неважным… Будто за несколько месяцев я повзрослела лет на десять. Единственное, чего мне хотелось — забраться под теплое одеяло и уснуть.

Почувствовав в сумке вибрацию, я, сделав еще один глоток, поставила сок на столик рядом и достала телефон.

«Ты где?», — сообщение пришло от Олега.

«Дома», — соврала, сама не понимаю зачем.

Боялась ли я его осуждения? Нет. Скорее просто не хотела отвечать на лишние вопросы. В конце концов, он мне никто, чужой человек! Ему не должно быть никакого дела до того, где я в нерабочее время. И всё же… Я соврала, надеясь, что Олег больше ничего мне не напишет. Однако спустя пару секунд снова пришло смс:

«Через пару дней буду дома. Как ты себя чувствуешь?».

Гневно выдохнула через нос и написала ответ:

«А Давид не держит тебя в курсе?».

«Держит. Но я бы хотел узнать от тебя».

«Хорошо», — отправила и сунула телефон обратно, одновременно с этим пытаясь отыскать в толпе танцующих ребят Инну.

Целый месяц ничего подобного, а тут неожиданный интерес! Что это значит?! Очнулся?! Внутри меня ярким огоньком вспыхнула иррациональная злость. Внезапно захотелось уйти, пока действо не превратилось в тупую попойку, которая могла завершится чем угодно, только не тем, что все решат мирно разъехаться по домам или разбрестись по комнатам, чтобы лечь спать. Хотя, вполне возможно, так и будет. Только вот по комнатам разбредутся все совсем не для того, чтобы спать.

Решив найти Инну, я прошлась по гостиной, заглянула на кухню, где вспугнула целующуюся парочку. Прошла по первому этажу, но подруги нигде не было. Зато дом я смогла оценить в полной мере: приглушённый шик во всём. Полы были устланы паркетом, в коридорах — пара небольших диванчиков, на стенах — мозаичные картины. Не знаю почему, но особенно мне понравились три герберы, стоящие в узкой прозрачной вазе на стеклянном столике возле дивана в небольшой, должно быть, семейной гостиной. Просто и со вкусом. И ещё стеллаж с фарфоровыми куклами в изысканных шляпках.

Поднявшись на второй этаж, я неожиданно услышала знакомый голос, доносящийся из какой-то комнаты. Подошла, насторожившись. Дверь была приоткрыта, и я могла видеть всех, кто был в спальне.

— Я, кажется, ясно выразился, Макс, чтобы ты не приезжал, — именинник, Егор, говорил резко, смотря на непонятно откуда взявшегося Козельского.

— Я что теперь, нежеланный гость?! — насмешливо покривил губами Макс.

— Можно и так сказать.

Козельский подскочил к нему, схватил за грудки и, встряхнув, зашипел:

— Мне нужны деньги!

— Я прекрасно знаю, на что они тебе нужны, — попытался высвободиться Егор, но хватка Макса была сильней. — Что с тобой происходит? Я тебя не узнаю!

— Я тебя тоже не узнаю, Егорка, — зло скалясь, выплюнул Макс.

Не желая быть свидетельницей этого разговора, я хотела было уйти, но следующие слова Егора меня остановили:

— Макс, тебе нужна помощь! Ты не видишь, что ты болен?!

Егор все же отцепил от себя руки Макса и толкнул того к двери.

— Убирайся из моего дома, иначе я ментов вызову.

— Никого ты не вызовешь, — громко засмеялся Макс, махнул в сторону двери. — Половину из тех, кто внизу, заберут вместе со мной и разбираться не станут. Так что, Егор, если не хочешь испортить себе день варенья… — Макс многозначительно замолчал.

Выругавшись, Егор процедил:

— Я готов лично отсидеть ночь в обезьяннике, лишь бы тебя в моем доме не было. Даю тебе пять минут, Козельский. Потом вызываю ментов, — сказал и направился к двери.

Я тут же нырнула в так кстати подвернувшуюся ванную комнату. Не хотела, чтобы Егор знал, что я слышала их разговор. Но как только он скрылся на лестнице, я зашла в комнату, ведомая… Да, черт возьми, не знаю, что овладело мной, когда я увидела Козельского. Тупая не убиваемая надежда? Но на что?! На то, что в нём все-таки есть что-то мужское, человечное? Вряд ли.

И это я поняла тут же, едва он, сидящий на постели, вскинул голову и пригвоздил меня взглядом к полу.