Роман Не оскорбляй босса, опасно! глава Глава 25

Лиза

После того, как Аверин ушёл к себе в кабинет, я ещё минут пять возилась с приготовлением кофе, пытаясь оттянуть неизбежный разговор. Сейчас мне придётся просить за Воронцову, и я не знала, с чего начать диалог. Тем более он зол на меня, и любую просьбу воспримет в штыки. А промолчать я не могу — на кону здоровье невинного ребёнка, и только из—за этого я попыталась выкинуть из головы его угрозы, при воспоминании о которых становилось жутко.

Я не буду отрицать — меня к нему тянет, и в то же время, видя, какой он большой, становилось страшно за себя. Кажется, я не переживу с ним близость — слишком уж он крупных габаритов, неужели не видит, что мы с ним по физическим показателям не подходим? Да мы вообще с ним по любым показателям не подходим! Слишком разные у нас взгляды на жизнь, и не только.

Посмотрела на часы и поняла, что тянуть время больше не могу, и пошла в логово к зверю.

— Ваш кофе, — поставила чашку с напитком на стол и не знала с чего начать.

— Лиза... — с нажимом произнёс он моё имя. — Ещё раз на «вы» назовёшь, и у нас всё будет сейчас, в этом кабинете!

Ну как его на «ты» назвать?! У меня язык не поворачивается!

— Ладно, спрашивай, что хотела, — произнёс он сухим голосом.

— А с чего взяли, что я спросить что—то хочу?

— Ты неисправима, — полоснул по мне недовольным взглядом босс, но всё же снизошёл до ответа. — Вижу, как ты нервничаешь из—за чего—то, так что говори уже. Но только учти — если решила меня отговорить, то не трать время даром. Свадьба через месяц, после командировки вплотную займёмся подготовкой.

— Командировки? А насколько уедете, когда? — обрадовалась я, что буду жить некоторое время без потрясений. Даже известие о подготовке к свадьбе ушло на второй план.

— Ты хоть бы попыталась скрыть свой восторг от расставания со мной, — как—то беззлобно упрекнул он.

— Это не так, я совсем не в восторге от расставания с ва... — чуть опять не сказала «вами» но вовремя спохватилась, — тобой.

— Маленькая лицемерная лгунишка... Не в восторге она, — хмыкнув, он с осуждением посмотрел на меня, а затем ошарашил новостью: — Ты летишь со мной. Счастлива, что разлука нам не грозит? Я уже нам номер снял, видишь, как я забочусь о тебе, напрягать не стал по поводу гостиницы, а ведь это твоя работа. Ну, и где слова благодарности за мою помощь, Мышка моя? — не скрывая сарказма, спросил он.

— Я не поеду! — непроизвольно вырвалась у меня.

— Конечно, не поедешь, мы полетим — и это не обсуждается. Ты же мой помощник, а значит, и в командировки со мной летать обязана. Да что я тебе говорю, ты и сама всё прекрасно знаешь, ведь должностную инструкцию — уверен — выучила наизусть. Надеюсь, и контракт с таким же усердием изучишь

— Артур... — хотела сказать «Германович», но, увидела его предостерегающий взгляд, и отчество у меня застряло в горле, словно ком.

— Вот это мне уже нравится, продолжай...

Мне было совсем не до веселья. Я готова была выть от осознания, что мне с ним придётся делить одну кровать. День сегодня у меня — сплошные стрессовые ситуации, одна хлеще другой! Только немного придёшь в себя — и на тебе, следующей новостью как обухом по голове.

— Я не готова спать с ва... тобой в одной постели...

— А кто говорит, что мы будем спать? — негромко рассмеялся он. Увидев в моих глазах неподдельный ужас, видать, сжалился надо мной. — Лиз, расслабься, я пошутил. Спать будем вместе, номер действительно у нас будет один, но комнаты — разные.

— Спасибо, — не смогла скрыть вздоха облегчения, — а когда отправляемся?

— В четверг вечером, вернёмся домой в субботу. Теперь говори уж, что там тебя гложет.

— Нет, я хотела поговорить о другом.

— О как, заинтересовала, и о чём ты хочешь меня попросить?

— А...

— По глазам твоим красивым вижу, — ответил на невысказанный вопрос Аверин и так ласково посмотрел, что у меня сердечко затрепетало. — Ну так о чём моя хорошая хочет попросить?

«Ведь может, когда хочет, быть хорошим, вон как его глаза доброту излучают», — мысленно отметила я. Собралась с духом и изложила просьбу на одном дыхании.

— Можно не увольнять Воронцову и не отправлять её на север? — смотрю, а его глаза полыхнули яростью.

— Нет! — коротко, но твёрдо, ответил он.

— Пожалуйста, у неё дочка больная, — взмолилась я.

— Лиза, а когда она тебе козни строила, почему о своей девочке забыла? И она врала мне, а такое я не прощаю никому.

— Но мне же простили, даже жениться собрались, — не осталась я в долгу.

— Собрался — не отрицаю, но кто тебе сказал, что простил?

— Тогда почему жениться собрались, я же лгала?

— Хороший вопрос, но ответ ты на него получишь, как врать прекратишь. А ты прекратишь, потому что я не позволю тебе это делать. Говорю для справки, чтобы знала и не строила иллюзий, что сможешь вести себя, как раньше. И ещё, Воронцова — не ты, если я снисходительно отношусь к твоим шалостям, хочу подчеркнуть — пока, то ей вранье прощать не собираюсь. Если не хочет на север, пусть пишет заявление на увольнение — после её выходки она работать у меня не будет.

— А характеристику?

— Как и обещал, она больше никуда, кроме должности уборщицы, не устроится.

— Жених обязан подарить невесте подарок, так вот, я прошу... нет — требую, чтобы ей не портили резюме!

— Требует она! Ты посмотри на неё, зубки показывает! Ещё не жена, а уже требует, что за сучья у вас, баб, натура?

— Так не женитесь, раз понимаете, что я совсем не девушка вашей мечты! И ещё, я не сука, попрошу не выражаться!

— Насчёт последнего отрицать не буду — не мечтал о таком повороте судьбы, но благодарен ей за подарок. Последний раз предупреждаю, ещё одно «вы» — и ты женщина!

— А вот я — нет! И если Воронцова после увольнения вашими стараниями не устроится на работу, то я... — вот что «я» — не успела сообразить.

— Лиза, сама разденешься, или мне помочь? — услышала угрожающе—тихий голос босса и звук закрывающегося дверного замка.

— Вы с ума сошли! — не сдержала возмущённого крика.

— Ты посмотри на неё, ещё и скандалистка, — вставая с кресла, он медленно начал снимать пиджак, не отрывая от меня колкого взгляда, следил за каждым моим движением. Я медленно начала заходить за журнальный столик. — Сейчас посмотрим, как ты застонешь от удовольствия. Ты же стонешь, да? Или кричишь?

— Я? Да откуда я знаю, не пробовала же... — сама не поняла, как призналась.

— Глупость спросил, ты же у нас ещё нетронутый цветочек. — Он взялся за галстук с намереньем развязать его.

— А ну прекратите! Что вы творите! Я стриптиз смотреть не намерена! И вообще, вы говорили раздеваться мне! — решила остановить его, а потом поняла, что сказала, и обомлела.

— Согласен — форсирую события. Раздевайся сперва ты, а потом уже и я, чтобы тебе не так неловко было. — Его глаза искрились весельем.

— Не буду я раздеваться, в отличие от вас меня вазой по голове не били, и я пока в здравом уме.

— Лиз, ты специально меня провоцируешь, чтобы страсти было больше? Сгореть в пламени не боишься? — Его лицо озарила лукавая улыбка, и он плавной походкой направился ко мне.

— Стойте, а то опять чем—нибудь огрею! — предупредила его, ища предмет потяжелее. А когда не нашла, рванула в противоположную от него сторону.

— И не мечтай, два раза у тебя такой финт не получится выкинуть, — хохотнул он и ринулся мне наперерез. Забег у меня получился короткий — Аверин оказался отличным охотником — поймал меня очень быстро и крепко прижал спиной к себе.

— Отпустите! — попыталась я вырваться.

— Тихо ты, не пищи, — продолжал он веселиться, — сейчас буду тебя учить супружеский долг исполнять, начнём с прелюдии.

— Артур Герм... — начала я, и его ладонь накрыла мою грудь. Я затаилась, боясь лишний раз вздохнуть.

— Ну же, продолжай, — бархатным голосом сказал он, поглаживая захваченный участок тела, — дай повод, девочка моя, назови меня по отчеству, можешь на «вы» обратиться... — второй рукой он взял меня за бедро и прижал к себе так сильно, что я почувствовала серьёзность его намерений.

— Озабоченный!

— Ты даже не представляешь — насколько, из последних сил сдерживаю себя. Никогда за собой не замечал такого терпения, и, самое забавное, порывистости. Плохо ты на меня влияешь, Лиза, очень плохо... — Мою шею обдало его дыханием, я ощутила, как её коснулись его губы.

— Ох... — вырвалось у меня от неожиданности, и я ощутила сладостную дрожь во всём теле, потому что Аверин продолжил ласкать меня.

— Чувственная, желанная и моя... — произнёс он приглушённым голосом. — Лиза, поехали сегодня ко мне, не выдержу я неделю. Хочу тебя до одури, из последних сил сдерживаюсь, девочка моя, нежная, ты рождена для меня... — продолжал он меня соблазнять своим гипнотическим голосом.

Я таяла в его объятьях, сладостные речи лишали меня воли к сопротивлению. Он, как паук, окутывал меня ими, словно паутиной. Стало всё равно, что он принуждает — гордость утонула в ласках. Я прекрасно осознавала, что он специально действует так, чтобы быстрее стереть грани, что разделяют нас. И я бы согласилась, но страх быть обманутой не покидал меня, только это помогло не утонуть в водовороте чувств.

— Лиз, поехали, пожалуйста, не мальчик я, чтобы изнывать от желания, уже больше двух недель с ума схожу по тебе, — развернул он меня лицом к себе и принялся покрывать лицо поцелуями.

А у меня в памяти всплыл случай в самолёте.

— Да что вы говорите! Две недели? — оттолкнула я его. — Ушам не верю, а с Анжелой в самолёте вы шарики надували?

— Господи, Лиза, ты меня этим случаем до старости упрекать будешь? — взвыл он, запуская в волосы пятерню. — Сдалась тебе эта Анжела! Вот что ты хочешь от меня? Прошлое я изменить не могу. Я уже тысячу раз пожалел о содеянном! А с другой стороны, ты бы предпочла, чтобы я тебя тогда трахнул, пока ты в самолёте на кровати обнажённой лежала? Я же, чтобы тебя не трогать, с этой....

— Обнажённой? Так поэтому ты, сволочь беспринципная, о моей родинке знаешь?

— Ну слава богу, на «ты» перешли, — усмехнулся он.

Я не сдержалась, мне было обидно, горько, стыдно, что он видел меня, в чём мать родила. Хотя это ему должно быть стыдно, а не мне! Я не сдержалась, подошла и со всего размаха ударила его по лицу.

— Ну ты и сволочь, Аверин! — меня трясло от негодования.

— Заслужил — не спорю, — потирая щеку, ответил он. — Можешь злиться, я не сожалею.

— Разве так можно, скажи? Как можно дойти до такой низости? — слёзы предательски заструились из глаз.

— А ну прекрати рыдать! Подумаешь, трагедия — будущий муж тебя обнажённой увидел! Если хочешь знать, я в восторге от твоего тела, и каждый вечер вспоминаю этот образ.

— Да ты ненормальный! — простонала я и закрыла руками лицо, полыхавшее от стыда.

— Лиз, прекрати, тебе стыдиться нечего. Понимаю, что это слишком, но прошлого не вернуть, да и не сожалею я. — Он опять приобнял меня, я попыталась отстраниться, но он не позволил. — Прекрати смущаться, всё равно бы я тебя увидел в таком виде, и увижу в воскресенье.

Я взвыла в прямом смысле этого слова.

— За что?!

— А нельзя быть такой быть красивой — вот за что. Так что смирись — вот такой у тебя мужчина наглый.

— Сволочь ты, Аверин.

— Ты повторяешься, а я с этим определением не согласен.

Он веселился. Ещё бы ему не радоваться — устроил мне сегодня день стрессовых ситуаций. Ну, ничего, я завтра на нём отыграюсь.

— Воронцову не уволишь?

— Лиза, я сказал — уволю.

— Я требую компенсацию, — решила понаглеть.

— Требует она... А я требую исполнения контракта, особенно пункта, где чётко указано, что ты не имеешь права отказывать мне в близости.

— Ты что, хочешь, чтобы я взамен с тобой переспала? — поразилась я.

— Ещё чего! Ты и так будешь со мной в воскресенье... — Я хотела возразить, но он вновь перебил: — Лиза, возмущение не принимается. В воскресенье — и ни днём позже. Начнёшь возмущаться, я ждать до выходных не стану. А насчёт твоей просьбы, можно найти компромисс, но за это ты будешь мне должна одно желание.

— Как я поняла, это желание не будет касаться близости? — посмотрела на наглеца.

— Нет, не будет, — с хитрым прищуром посмотрел на меня.

— И как ты поступишь с Воронцовой, если я соглашусь?

— Воронцову я пристрою на хорошую работу, где зарплата будет не меньше нынешней — мой друг ищет сотрудника. Ну так как, согласна рискнуть ради ближнего?

— Умеете вы делать предложения, от которых трудно отказаться, — не скрывая сарказма, ответила я.

— Точнее — невозможно, — смотря на меня проникновенно, он стал наклоняться к моему лицу, и не нужно быть провидцем, чтобы не догадаться, для чего.

— Эй, вы чего?! Опять? — разволновалась я.

— Лиза, за два «вы» — два поцелуя, — огласил он свои расценки.

«Вот же барыга!» — мысленно возмутилась я. А потом, вспомнив про свою намечающуюся авантюру, приняла решение: начну его поражать своей вульгарностью сегодня, почему бы и нет? Ведь будет же странно, если я начну с завтрашнего дня наглеть? Приняв решение, я принялась воплощать в жизнь свою бредовую затею.

— А что так мало—то? — деланно возмутилась я. В его взгляде после моего высказывания промелькнуло секундное удивление. Прищурив глаза, он начал сканировать меня взглядом, наверное, пытался найти ответ: в чём подвох. «А подвох, дорогой, в том, что я тебе сейчас такое устрою — сам от меня сбежишь». Мысленно ответив почти бывшему жениху, приступила к выполнению плана.

— Ну, что замер, мы будем целоваться, или мне на рабочее место возвращаться нецелованной? — решила его добить окончательно.

— С чего вдруг такие перемены, милая? — не поверил он в мою искренность. Слегка склонив голову набок, он начал медленно водить рукой по спине, затем опустил ее ниже, внимательно считывая мои эмоции. Я прекрасно осознавала — он проверяет границы дозволенного, а точнее — на сколько меня хватит. Ради дела, намного, кажется.

— Не думала, что ты такой нерешительный, но раз так, то на правах невесты беру инициативу в свои руки.

Я запустила пятерню в его волосы и с силой притянула к себе, чтобы совершить акт насилия над боссом. Он немного растерялся, но сопротивляться не стал. Неожиданно всплыла другая проблема: притянуть—то я его притянула, а вот как поцеловать его, не знала. Он же, негодяй эдакий, не собирался мне помогать. Только собралась наехать на свою жертву, как он неожиданно спросил:

— Берёшь инициативу в свои руки? — тихо засмеялся Аверин. — Уверена, что осилишь? — выдохнул он в мои губы.

Так и хотела ему ответить «Не уверена, но попытаюсь с твоей помощью», но, разумеется, произнесла другое:

— Артур, зачем же ты на корню губишь мои начинания, я стараюсь грань стереть, а ты своим сарказмом только всё портишь.

— Девочка моя, кто же так грань стирает

— Не хочешь поделиться богатым опытом? — игриво поинтересовалась я.

— Хочу, но не буду, — а вот сейчас уже он меня удивил.

— Что?! — возмутилась я.

Артур неожиданно отпустил и шагнул в сторону.

— Лиз, не поделишься, с чего такие перемены? — засунув руки в карманы, он стоял в расслабленной позе в метре от меня и с интересом скользил по моему лицу взглядом.

— Нормальные перемены, я же теперь твоя невеста, вот и пытаюсь вжиться в новую роль. И кстати, у меня теперь есть привилегии?

— О как, всего ничего времени прошло, как ты стала моей невестой, а перемены в твоём поведении сыплются как из рога изобилия. Недавно требовала, сейчас интересуешься привилегиями. Интересно, что будет, когда станешь моей женой?

— Вот когда стану, тогда и узнаешь, — усмехнувшись, ответила ему — пусть теперь мучается, продумывая нюансы нашей семейной жизни.

Учитывая, что он женоненавистник, уверена, что его воображение будет посылать картины одну страшнее другой.

— Значит, Мышка решила примерить на себя роль кошечки? Ну—ну, посмотрим на эту метаморфозу, — рассмеялся он слегка приглушённо, а затем, продолжая веселиться, добавил: — С каждым днём моя жизнь становиться интересней, и всё благодаря тебе.

— Схожая ситуация, — не осталось я в долгу.

— Я бы хотел услышать, что ты рада переменам, но понимаю, что на данный момент это не так. — Его веселье испарилось.

— Не совсем верное предположение — на данный момент я пытаюсь оценить положительные стороны замужества. Одно только твое финансовое положение склоняет чашу весов в пользу того, что мне невероятно повезло. Даже и не знаю, почему бог дал мне возможность сорвать такой джек—пот! Вот видишь, какой прогресс, и за такой короткий срок. Ночью ещё поразмышляю на эту тему, и что—то мне подсказывает, что утром буду светиться от счастья.

— Есть предложение ускорить процесс осознания твоего счастья — поехали ко мне домой. Там я тебе в полной мере продемонстрирую и другие преимущества брака со мной.

— Нет, вынуждена отказаться — в таком деле спешка не нужна, тут нужно всё по полочкам разложить, подумать в одиночестве. И так прогресс налицо, так что не будем форсировать события. А сейчас я лучше пойду работать, а заодно проанализирую недавние события, — решила я прекратить разговор, а то он мне уже не нравился, вернее, лимит моей смелости и дури уже подходил к концу.

— Не имею ничего против, только хочу предупредить: что бы ты ни задумала, я всё равно узнаю и не позволю тебе наделать глупостей.

— Угрожаешь?

— Нет, что ты! Ставлю в известность. А теперь можешь идти, и, кстати, ты поела?

— Нет ещё, — тут я решила сказать правду.

— Ну, тогда марш кушать.

У меня было желание рвануть из кабинета, но по сценарию, который я начала претворять в жизнь, такой стремительный исход не подходил. Потому я излишне медленно, слегка покачивая бёдрами, вышла из кабинета. Как только закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и, наконец, смогла вдохнуть полной грудью.

— Не знаю, как завтра смогу весь день из себя чёрт знает кого изображать...

Сказала в пустоту и, взяв себя в руки, направилась к своему месту. Сев в кресло, я закрыла ладонями лицо — мне было невероятно стыдно за своё поведение, от этой игры всё нутро выворачивало, чувствовала я себя мерзко. С одной стороны — он мне нравится, а с другой... Ладно, неважно, сейчас не до этого. Теперь нужно решить, как сестре деньги переправить, нужно с ней созвониться и уточнить счёт, надеюсь, ничего у неё не поменялось. Боже, ещё и кредит выплачивать! И как мне теперь уволиться?

Комментарии

Комментарии читателей о романе: Не оскорбляй босса, опасно!