Роман Не мой отец глава Глава 46

— Честно? Не в ближайшие годы, — Женя отстранился, поворачивая меня к себе лицом и считывая эмоции. Медленно тянул буквы, будто пытаясь понять: в какой момент надо остановиться. — Ты вела себя как взбалмошный ребенок, метила свою территорию, делала пакости… В какой момент я должен был сказать: «О! А еще я тебя люблю»? — Я только распахнула губы, но на них тут же упал большой палец, призывая пока помолчать. — Но это не значит, что я отпустил бы тебя, Марина… Поверь, пытался. Много лет, по-всякому. А потом вдруг понял… Когда ты любишь человека, то ты не выбираешь. Это просто сидит в тебе и выедает изнутри. Все кажутся не такими, — он задумчиво поднял взгляд к небу, на которое совсем недавно и я смотрела в поисках какого-то знака. — Двадцать шесть лет, помнишь? Мы как-то говорили с Тамарой на этот счет… Она сказала, что к этому периоду ты станешь иначе смотреть на многие вещи и... примешь меня.

— Ты говорил с мамой обо мне? — глаза наполнились слезами, тело противно затряслось.

— Конечно, — Женя притянул меня к себе, крепко обнимая и вытирая слезы краткими нежными поцелуями. — Она видела намного больше, чем я хотел бы ей сказать.

— И, — не поверила самой себе я, — готов был ждать еще столько лет? Серьезно?

— Повторюсь, есть вещи, которые ты не выбираешь, ведьмочка. Они либо есть, либо нет. Ты либо любишь человека, либо нет. Иного не дано. — пожал плечами Женя, жар от него шел намного сильнее, чем от камина.

Гости разошлись где-то под утро, тогда мы наконец-то отправились в свой номер над рестораном, куда за это время отнесли все подарки. Стягивая платье, я внимательно наблюдала за тем, как Женя спокойно снимает пиджак, запонки…

— Что будем делать? — спросила я у него, перешагивая через подвенечное платье, оставаясь лишь в фате и нарядном белье. А еще в невероятно удобных, как оказалось, туфельках с крыльями бабочек на пятках.

— А чем обычно занимаются молодожены в первую брачную ночь? — хмыкнул он многозначительно, усаживаясь на постель.

— Дай подумать, — я вышла в спальню, оглядываясь. На улице до сих пор горел фонарь, хотя уже светало, включать свет в помещении не требовалось. Видимо, официант взял инициативу в свои руки и зачем-то без спроса откупорил бутылку шампанского, разливая его по бокалам. На ходу подхватив один из них, я встала перед Женей, проведя свободной рукой по белым чулкам, подцепив пальцами подвязки. — Деньги считают? Подарки проверяют?

Женя жадно вдохнул кислород, осматривая меня с головы до пят. Не упуская ни единого сантиметра тела:

— Это точно не наш случай, ведьмочка!

Мужчина потянулся руками к моей талии, но мой телефон на кровати вдруг зазвонил. Играючи я выбралась из объятий Жени и ответила на звонок:

— Да?

— Извините, что беспокою, — выдохнула организатор, — тут один из гостей напился до отключки. Кажется, дядя жениха. Его на такси посадить или разместить в гостинице? Внятно ответить, где живет, человек не может.

— Конечно, в гостиницу, — ответила после согласного кивка мужчины. Положив трубку, я пробежалась взглядом по сотне сообщений с поздравлениями и ненароком улыбнулась, бабочки в животе запорхали. — Черт, не верится, что я уже несколько часов, как…

И тут на глаза попалось письмо, пришедшее еще утром из медицинской клиники. Я прикусила губу, не решаясь открыть его, чтобы не расстраиваться в такой день. А потом плюнула: ведь все и так хорошо!

— Что такое? — Женя поднялся с места, проследив за моим взглядом. И тоже замер. — Ничего не понимаю. Что там написано? Анализы, что ли, какие-то?..

— Там написано, — облизав пересохшие губы, я подняла на мужчину растерянный взгляд, — что я беременна. Уже почти месяц, Женя!

— Ведьмочка… — глаза Жени распахнулись в таком искреннем удивлении, что способны были освещать стадионы. От по-детски наивного счастья в них засосало под ложечкой, а от трепета в голосе мурашки прошлись по спине: — Ты серьезно?!

— О, мой бог! — ахнула я, положа руку на живот. Он был все еще плоским, но теперь я словно чувствовала жизнь там. Частичку меня и любимого мужчины, медленно превращающуюся в нашего ребенка. — Вот почему меня так тошнило. Еда в «Соколе» и шампанское тут ни при чем!

Женя раскачивался на пятках, будто у него кружилась голова. Он буквально упал на постель, опираясь руками по обе стороны от меня. Грудь его нервно вздымалась, кадык дергался. Серые глаза бегали из стороны в сторону, галстук был откинут в угол.

— У меня чувство, — растерянно прохрипел он, путано и рвано, — что сейчас я проснусь – и все это окажется каким-нибудь гребаным дурманом от чая.

Подойдя к мужчине, я отбросила телефон в сторону и закинула ладони ему на плечи. В одной моей руке до сих пор оказалось шампанское. Я знала, что один бокал не сможет навредить, но теперь сама мысль о чем-то вредном была мне глубоко омерзительна. Фата закрывала нас с Женей как купол, от радости и предвкушения воздух вокруг словно искрился.

— Ай, — Женя вдруг поднял на меня растерянный взгляд, потирая руку, которую я ущипнула, — ты чего, детка?

— Убедился, Женечка? Ты не спишь. Все взаправду! — невинно похлопав глазами, я уткнулась лбом в лоб мужчины и прикрыла глаза, запоминая этот момент на всю оставшуюся жизнь. — Знаешь, у тебя появились все шансы избавиться от прозвища «малыш»?

— Жаль... А я уже даже привык. С тобой, ведьмочка, и к хорошему, и к плохому одинаково быстро привыкаешь! — удивленно ахнул тот. Затем тяжело сглотнув вязкую слюну, Женя нервно накрыл мой живот своей подрагивающей ладонью. Столько осторожности было в его движениях, трепета, словно я фарфоровая куколка. Кажется, мой муж еще в полной мере не понимал, что происходит. У меня тоже порядком кружилась голова от новости. — Надеюсь, ты понимаешь, что я никогда тебя не отпущу? То есть вас… Вас обоих… Вы все, что у меня есть.

Дух словно покинул тело, когда я, немного отстранившись, тихо попросила:

— Прошу, не делай этого больше никогда. И, да. У меня тоже больше никого нет...

Наш поцелуй был самым длинным в истории человечества, я уверена! Столько было в нем пережитой боли, печали, тяжести и потерь! Медленно, неторопливо он перерос в то самое чувство, что теперь придавало моей жизни смысл. Мне казалось, что Женя счастлив со мной, но таким искрящимся, как в день свадьбы, я его не видела никогда. Пламя наших отношений разгоралось с каждым днем все выше и выше, и это не могло не радовать.

— Ну? — запыхавшись, я отстранилась, приводя дыхание в норму. Губы порядком онемели, пекли. Теперь Женя выглядел пьяным, хотя совершенно точно ничего не пил. — Теперь-то цели мы достигли, можно так не стараться… Пошли деньги считать, муж?

— Ага, сейчас! — Я взвизгнула, когда он сжал мои ягодицы, поднимая в воздух. Закидывая ноги себе на талию, усаживая себе на колени. — Предлагаю провести генеральную репетицию второго ребенка, жена.

— Еще первый не родился, ну, — обхохатываясь, я ощущала горячие поцелуи у себя на теле, властные руки, уверенно стягивающие праздничное белье с таким предвкушением, словно распаковывали лучший подарок.

— Годы подготовки не помешают, — уверенно кивнул муж, утягивая меня за собой на постель. — Что же, перейдем от теории к практике...

***

Несколько лет спустя…

— Любимый, — прошептала я, вжимаясь в спинку сидения авто, — мне страшно… Брось это дело, остановись.

— Все, ты права, — сдался муж, раздраженно ударяя кулаком по столу и с рыком сворачивая на обочину. — Хватит! Бред какой-то, ни хрена не видно!

Накрыв подрагивающую коленку мужа ладонью, я успокаивающе ее погладила, и морщинка на его лбе моментально разгладилась. Когда Женя повернулся ко мне, на губах его уже сияла довольная улыбка. Натянутая, вымученная, но уже хоть что-то.

— Все будет хорошо, — отстегнув ремень безопасности, я нагнулась к Жене и крепко обняла, чмокнув в щеку. — Всякое бывает, да? Подумаешь!

— Знаю, детка, — тяжело выдохнул, обнимая в ответ и утыкаясь носом в щеку. — Просто Томочка никогда сама не засыпала. Как она без нас?

— Знаю, — на глаза слезы наворачивались, стоило вспомнить пухлые щечки дочечки и представить, как она грустит. Словно почувствовав это, Женя еще крепче прижал меня к себе. — Но ей уже пять лет, Жень! Пора привыкать спать отдельно от нас. Это не дело… Полгода уже как боится своих зомби!

— А кто ей про них рассказал? — с явным обвинением выпалил тот.

— Не я, — хмуро отодвинувшись, сложила руки на груди и уставилась на него исподлобья. — В садике мальчик какой-то. Что уж поделаешь? Скажи еще, что я плохая мать, ага-ага!

За годы совместной жизни наследство мамы и бизнес Жени стали единым целым, где головой всему был любимый муж, а я – его неизменной правой рукой. Конференции, командировки, деловые встречи… Все это мы посещали вместе. Мне нравилось брать на себя цифры, а Женя занимался всем остальным. Удивительно, но такой тандем работал отлично и за годы увеличил наш капитал почти вдвое.

— Ты самая лучшая мама, какую только можно представить, — отстегнув свой ремень, теперь уже Женя нагнулся ко мне, сжимая мои щеки своими ладонями. — Только ты заграницей первым делом бежишь не в бутик или на работу, а в детский мир. Скоро Тамаре надо будет отдельную квартиру с игрушками покупать, она нас уже выселяет.

— Да ладно тебе, — когда Женя смотрел на меня так… В самое сердце! Злиться сил не оставалось, на губах сама по себе возникала улыбка. — Она просто такая бусинка, не могу удержаться. На тебя похожа. Такая же деловая и кряхтит постоянно. Люблю – не могу!

— Нет, на тебя – хитрая хулиганка. Тоже обожаю! — вздернул бровь муж, как вдруг взгляд его упал мне за спину. — Опа! Смотри, детка, куда мы приехали. Не иначе, как сама судьба привела!

На улице стоял жуткий туман. С самого утра мы с Женей отвезли дочь на день рождения дочери Маши, который проходил прямо в их огромном доме. Только вот со второй половины дня стоял такой туман, что своего носа не видно. Как ни пытались добраться из офиса обратно, не смогли.

И тут, обернувшись, я вдруг увидела знакомый фасад. Сердце в груди взволнованно затрепетало:

— Это же дом мамы!

Под камушком до сих пор лежал спрятанный мною на всякий случай ключ, даже вахтерша нас помнила, а ведь были мы внутри еще до свадьбы. Замерев на пороге, я оглянулась по сторонам. На глазах возникли слезы откуда не ждали, а ноги будто приросли к земле.

— Я еще помню, как мы с мамой в нее переехали. Как будто вчера все было… — Женя чмокнул меня в щеку, кратко обнимая, а затем включил свет, направляясь на кухню. С собой у нас были лишь вино и сыр, подаренные новыми компаньонами ввиду удачной сделки.

Спокойно скинув обувь, я прошлась по комнатам со щемящей душу ностальгией. Стены будто помнили все, что случилось. Именно здесь произошли самые прекрасные и самые ужасные события в жизни.

В комнате Жени все осталось, как раньше. Словно вчера я вошла в нее ночью и намазала волосы будущего мужа окислителем. Один плюс все же был: с тех времен он их не отращивает. Плюхнувшись на постель, я быстро набрала номер Маши и прикрыла глаза рукой:

— Марусь, привет! Тут такое…

— Видела-видела! Страх просто, что на улице творится! Надеюсь, у вас мозгов хватило остаться в гостинице? — Я ничего не ответила и так взорвалась: — Марина, ты чего? Хочешь Томочку без мамы с папой оставить? Не вздумайте ехать сейчас за город!

Кто-то выдернул трубку, и я услышала голос мужа подруги, Димы:

— Везде трубят: сидите дома! А ну-ка дай трубку Жене! Он там в себе, а?

— Да дома мы, до-ма! — сдалась я, закатывая глаза. — Дочка там сильно скучает? Я так по ней скучаю...

— Она-то? Пфф... — Маша поставила громкую связь. Судя по всему, подруга мыла посуду после детского праздника. — Ты, конечно, не обижайся, но она играет с Семочкой и о тебе не вспоминает. Говорит, очень хочет себе такого младенца.

— Вам бы с Женей задуматься о прибавлении, а? — послышался голос Димы. Судя по звукам, он жену поцеловал и даже кое за что ущипнул. Потому что взвизгнула она громко, но явно не от боли.

— Вас точно не догнать, — фыркнула я, покачав головой. Эта парочка плодилась, как кролики! Мало того, что Маша почти всегда беременная ходила, так еще все успевала. Нет, это нормально вообще? И работает, и за детьми сама смотрит… Тут с Томой сил нет… Мать-героиня, не меньше!