Роман Не мой отец глава Глава 44

Мой мужчина, аки ни в чем не повинный ангел, возлегал на нашей почти что супружеской постели. В руках его был телефон, в котором он что-то серьезно рассматривал. Голый торс оказался прикрыт до уровня бедер, заставляя задуматься: есть ли там что-то ниже?

— Десять часов ночи, — ледяным тоном протянул он, даже голову не повернув.

Закатив глаза, я оперлась на косяк и уставилась на него хмуро:

— Не ночи, а вечера… Ну, и что?

— Ничего, — с едва скрываемым сарказмом прыснул он, наконец, оценив мое коктейльное золотое платье таким взглядом, будто его вовсе не было и стою я перед ним в одном неглиже. — Все отлично. Так ведь, Марина?

— Не нравится? — уточнила я, после чего поддела пальцами края и просто сдернула его через голову. Вот теперь и правда лишь кружевной лиф и бесшовные трусики. — Так лучше?

— А ничего не поменялось, — развел руками Женя, глаз едва не дергался. Спокойствие кое-кому давалось ой как непросто. — Я тебе звонил, ты не брала трубку.

— Звонил, да? Ой! — я растерянно потянулась к упавшему на пол клатчу в поисках телефона. Не нашла… Ну и ладно, пришла ведь уже. — Ты же знаешь, что там шумно. Нам такую программу в «Соколе» организовали, ух! Ты бы видел!

— А я видел. Видел, Марина! — взорвался тот, поворачивая ко мне экран, где я пою на столе «Рюмку водки», на голове фата, внизу визжащие аплодирующие девочки. Про себя я тайно прокляла Виктора Семеновича, владельца этого самого «Сокола». Мужа моей одногруппницы Алины и… хорошего друга Жени. Отчеты он ему слал? Ну-ну! — Стриптиз был, а?

— Ты же знаешь, что не было! — теперь уже настала моя очередь для ярости. Топнув ногой, я, пошатываясь, отправилась в душ. — Мало того, что ты мне разрешил отмечать девичник ТОЛЬКО в ресторане этого Витечки…

— «Витечки», — язвительно протянул сквозь зубы этот умник, — ясно, понятно! А вы уже на брудершафт там пили, да? В десна целовались? Так сказать, дружбу укрепить!

— Так еще и домой меня должен был отвезти другой твой друг – Димочка, — обернувшись вполоборота, я вгляделась в лицо Жени. Виноватым он не выглядел, только нехорошо рассмеялся:

— «Димочка»… Пиздец. Мужику почти пятьдесят. Для тебя он Дмитрий Петрович! Можно просто Петрович. Но никак не Димочка!

— Он муж моей подруги Маши и все равно меня пас! — топнув ногой, я недовольно покачала головой. Пусть стыдно ему станет, хоть чуть-чуть. — Пас, Женя! Я что, овца какая-то?!

— Во-первых, он тебя должен был подвезти, потому что они с Машей наши соседи, а я думал, что задержусь на совещании. Во-вторых, если бы ты брала трубку, — прошипел он, как гребаный удав; в общем-то, его серые глаза душили не хуже питона, — то Я бы тебя подвез, а не Димочка, тьфу! Трубку надо было брать, женщина!

Сражения взглядами длилось целую вечность, я сдалась первая. Потому что еще парочка подобных обвинений – и свадьбу точно пришлось бы отменять по причине смерти одного из брачующихся.

Активно намыливаясь в душе, я злилась и смывала ярость в сток. Тоже мне, контролер нашелся! Свадьбы еще не было, а уже НИЧЕГО нельзя. Класс! Девичник только в том месте, где ОН одобрил, домой меня отвезет тот, кому ОН разрешает. В десять дома быть – вообще атас. Мне что, десять?! Я вообще-то замуж выхожу, а не четвертый класс заканчиваю!

— Гребаный тиран, — прорычала я себе в зеркало. И тут, словно в каких-то слезливых фильмах, в свете лампы блеснуло кольцо, привлекая к себе внимание. Подняв руку, я покрутила ее перед лицом и протяжно вздохнула. — Женечка, Женечка…

Он ведь делал это, потому что переживает! И кто виноват, что я выбрала себе в мужья мужчину на двенадцать лет старше? Ответственного, привыкшего по долгу службы держать все под контролем. Утопая в собственных чувствах, я выпорхнула из душа в совершенно ином расположении духа. Женя снова листал что-то в телефоне. Фото с девичника, что ли, наизусть запоминал?

— Малы-ы-ыш, — жалостливо протянула, заползая на кровать. Даже в лютую жару этот невыносимый мужчина спал под теплыми одеялами. Пока я медленно лезла к нему, полотенце запуталось, спало, оставляя меня в чем мать родила. — Ну, Женечка?..

Оказавшись прямо перед его лицом, я вальяжно перекинула ногу и оседлала мужчину. Его живот напрягся, когда внутренняя часть бедра коснулась пупка, а ягодицы уткнулись в боксеры. И все же он был в трусах, увы и ах!

— Ты на меня теперь смотреть вообще не будешь? — прошептала я, нежно касаясь ладонью его щеки, погладив костяшками по коже. Женя тяжело задышал, откинул телефон в сторону, закрыл глаза и ничего не ответил. Ноздри его бешено раздувались, а грудь нервно вздымалась. — И разговаривать тоже, да?

Видимо, ответ был громким и четким – «да», но меня это вообще не остановило. Медленно спускаясь ладонью все ниже и ниже, я очертила его скульптурный нос, четкий подбородок, тонкую шею и массивные плечи.

— Ты очень красивый, — голос буквально осип от возбуждения, ударившего в голову не хуже алкоголя. Прикусив губу до боли, едва касаясь кожи, очертила его грудь, а затем сжала соски. Женя зашипел сквозь стиснутые зубы, и меня буквально повело, стало нечем дышать. Спустившись ниже и накрыв пятерней каменный пресс, я подхватила мужскую ладонью и слегка привстала, втиснув ее между своих бедер. Туда, где было адски мокро и горячо. — Чувствуешь?

— Чувствую, — он грустно усмехнулся, наконец распахивая глаза. Черные, темные, глубокие. Каждая клеточка тела покрылась мурашками. — И мне чертовски интересно, Марина…

— Что именно? — не знаю, слышал ли он вопрос, потому как русский язык давался с трудом. Кто-то словно сжал горло.

— Кто тебе так сильно понравится в «Соколе», — сощурившись, он, кажется, пытался отсканировать меня, — что ты пришла домой вся мокрая? А? Витечка, Димочка или кто-то третий?

Я поперхнулась воздухом и заливисто рассмеялась, хватаясь за живот. И только когда снова посмотрела на Женю, поняла: он не шутит, действительно так думает. Искренне в это верит!

— Малыш, — накрыв его щеки своими руками, я качнулась вперед. Теперь наши губы были так близко друг к другу, что воздух стал общим. Одно энергетическое поле на двоих. — У нас свадьба через три дня. Неужели ты серьезно думаешь, что мне нужен кто-то другой? — И снова никакого ответа, лишь между бровей залегла глубокая морщина. Я изумленно ахнула, воскликнув эмоционально и громко: — Я же люблю тебя, дурачок! Больше всех на свете. Ты нужен мне намного больше, чем гребаный кислород! Черт, да мы же пытаемся ребенка завести!

— Марина, — губы его удивленно распахнулись, в глазах промелькнул целых ворох эмоций. От благодарности и неожиданности, до чего-то пьяняще-нежного и трогательного. Никогда раньше я не видела Женю таким уязвимым, словно маленького ребенка: с широко распахнутыми глазами, полными надежд и любви. От трепета в его дрожащем голосе что-то во мне надломилось: — Девочка моя любимая…

Губы его накрыли мои едва ощутимо, нежно и мягко. От соприкосновения кожи к коже, легкие стянуло. Когда настойчивый язык аккуратно погладил мой, глаза наполнились слезами. Не от боли, нет… От того самого счастья, что разрывало меня изнутри на мелкие частички.

— Прости меня, — сорвалось с губ. — Прости, что не сказала этого раньше лично. Мне… Мне было сложно. Но я очень… очень люблю тебя, Женя. И ты первый мужчина, которому я это говорю.

— Дьявол, — слова эхом разлетелись по комнате, смешиваясь с моим стоном, когда Женя резко притянул меня к себе, делая поцелуй сумасшедшим, жарким, непомерно диким. Я и не заметила, как он поднялся выше, я сместилась вниз. Как боксеры оказались приспущены. — Я ревную тебя, ведьмочка. Очень сильно, и это меня убивает!

— Не стоит, — не сводя с мужчины глаз, я медленно приподнялась и так же неторопливо опустилась на его достоинство. — Я хочу только тебя. Люби меня, малыш. И все у нас будет хорошо…

Женя придерживал меня за бедра, словно фарфоровую куколку, которая вот-вот треснет. Я вздрагивала каждый раз, когда член входил в меня полностью, и замирала, наслаждаясь моментом.

— Я люблю, — ударяясь мокрым лбом о мой лоб, пообещал мужчина. — поверь, детка!

Сколько силы и мужества было в Жене, но за маской безразличия всегда скрывался МОЙ мужчина, долго и упорно ожидающий тех самых заветных слов. Медленно раскачиваясь, я корила себя за то, что не сделала этого раньше, не пересилила себя.

— Кончай, — приказал он вдруг, напрягаясь всем телом. Я замерла, оглушенная оргазмом, раскатистым громом и судорогами прошедшим по телу. Женя потянулся за поцелуем, но я вытянула палец вперед и отстранилась.

— Сейчас, сейчас! Погоди немного, забыл, что надо сделать? — Быстро поменяв положение и задрав ноги кверху в позе березки, я проследила за обхохатывающимся Женей, подпирающим лицо кулаком.

— Будет смешно, если ты забеременеешь после девичника, — покачал головой он, с трудом давя счастливую улыбку. — Пьяная до безобразия женщина!

— Ничего я не пьяная, — возмутилась, раздвигая ноги шире и еще выше поднимая ягодицы. Женя жадно прошелся взглядом от моей груди до складок, хищно облизываясь.

— Ага, конечно, — лукаво приподнял бровь, не веря ни единому слову. — Признавайся, зачем так напилась? Это на тебя не похоже.

Подняв голову к потолку, я понуро застонала:

— Ты прав… Они все беременные, Женя. Все мои хорошие подруги беременные! Это что, бум какой-то, а? Одна я – нет. Что со мной не так? Чем я хуже их?

— Ведьмочка, — Женя приободряющее погладил мой живот, — доктор же тебе сказал: все хорошо, надо подождать.

— Я знаю, знаю, — активно закивала, уставившись на мужчину с надеждой. — Просто… Когда уже? Я хочу быстрее. Прошло много времени, ничего не происходит.

— Просто мы мало стараемся, — деловито закивал тот, вдруг сжав мои бедра и притягивая к себе обратно. — Черт, меня так заводит, что мы пытаемся завести ребенка, жуть просто!

Часть 24

В ноздри ударил запах сладкого кофе, заставляя таки подняться с постели. Оглядевшись по сторонам, я поморщилась от испепеляющего солнца и, натянув Женину футболку, отправилась в ванную.

Внизу меня ждал самый настоящий сюрприз: мужчина, что-то активно переворачивающий лопаткой на сковородке. На нем были лишь черные боксеры и мой розовой мелкий фартук. Даже он на его скульптурном теле смотрелся безумно мужественно.

— Доброе утро, — выдохнула я, утыкаясь носом в лопатки и вдыхая родной запах до жжения в легких. Обвив руками талию мужчины, я облегченно выдохнула. Все было на своих местах! Улыбка стала более чем идиотская. — Что готовишь?

— Твои любимые сырники с бананами, — удивил меня тот.

— У нас не было ни творога, ни бананов, — замерев, я постаралась вспомнить, когда могла их купить, но Женя тут же расставил все по своим местам:

— Я сходил в магазин, ведьмочка. У меня что, ног нет?

— Сходил, ага, — я искренне расхохоталась. — Женя, ты за кого меня держишь? Тут до ближайшего магазина полдня идти. Ездил, что ли? — он кратко кивнул. — Ничего себе! Впервые в жизни. Мне уже страшно, малыш!

Спустя длительное молчание, мужчина деланно спокойно протянул:

— Ты помнишь, что вчера было?

— Ага, сексуальный марафон до самого утра! Если я после этого еще не беременна, то пиши пропало. — активно закивала, касаясь губами кожи и чувствуя, как под ними перекатываются мышцы. То, как напрягся Женя, говорило лишь об одном – мой ответ его не устроил. Громко вздохнув и покачав головой, таки хрипло прошептала: — Черт, да! Ты думал, я по-пьяни ляпнула? Я люблю тебя, Женя!

Резко выключив плиту, он повернулся ко мне, впечатывая взглядом в барную стойку за спиной.

— Ты даже не злишься? — изумленно поднял бровь мужчина, и я непонимающе заморгала. — Меня порой заносит с ревностью, ведьмочка...

— «Порой» – это не твое слово, забудь, — покачав головой, я сложила руки на груди и многозначительно выгнула бровь. — Тебя ВСЕГДА заносит, Женечка. А ПОРОЙ ты просто нормально себя ведешь.

Проведя пятерней по волосам, он сделал пасс в мою сторону, заключая в свои объятия:

— Прости. В этот раз сырников и извинений достаточно? — с надеждой выпалил этот умник, заставляя с трудом сдержать улыбку. Видимо, мое молчание он воспринял, как задумчивость, потому что торопливо продолжил: — Между прочим, я отстоял огромную очередь в продуктовом! И выбрать творог… Это ужас! Их столько марок, там даже есть процент жирности, представляешь? О, а ты знала, что фрукты надо взвешивать по номеркам? Кто это вообще придумал, почему я должен запоминать какой-то номер!

— Ой, да ладно! — положа руку на сердце, театрально воскликнула. — Герой! Небось еще на полчаса из жизни выпал от философского вопроса кассирши: «Пакет брать будете?» Типа: «Куда вот его брать? На работу? В поход? Мне нужно больше информации!» — Женя по-прежнему смотрел на меня выжидающе, не моргая, заставляя серьезно продолжить: — Я ценю, все, что ты для меня делаешь, поверь. Но люблю тебя просто за то, что ты есть… И не надо для этого лезть из кожи вон, малыш. — Мужчина нагнулся к моим губам, а я в последний момент вытянула между нами указательный палец. — В этот раз сырников достаточно, только еще одна подобная взбучка на ровном месте и…

— Будет скандал? — продолжил за меня Женя. А я, весело обняла его за шею ладонями и отрицательно замотала головой:

— Нет, будет развод!