Роман Моя загадочная жена-целительница глава Глава 13

Повесив трубку, Фатима опёрлась щекой на руку и посмотрела вдаль за окном. Настроение неожиданно приподнялось. Ей не хотелось усложнять свою связь с Романовыми, и уж тем более не хотелось вовлекать их в какие-либо отношения интересов. Поэтому желание Алисии заполучить роль в проекте их кинокомпании она, конечно же, обсуждать с ними не собиралась.

Но и класть столь лакомый кусочек сестре прямо в рот она тоже не намеревалась. Как говорил Кирилл Янович, лицо у той было фальшивое и играла она совершенно бездарно. Хватит с неё ролей глупых кукол в интернет-драмах. Куда она пыталась прыгнуть выше собственной головы?

Но раз она так отчаянно этого желала, то пусть схватится за эту возможность, а следом тут же её потеряет! Фатима хотела, чтобы все Ульяновы узрели, каково это: на мгновение оказаться в раю, а затем тут же провалиться в ад.

***

Вернувшись домой и оставив свои вещи в комнате, Фатима пошла в комнату Георгия. Тот сегодня выглядел совсем неважно: по сравнению с предыдущими днями намного бледнее. С утра Владислав Тимофеевич этого не заметил, но, когда снова пришёл проведать его после обеда, тут же ужаснулся. Как только Фатима вошла в дом, он безотлагательно потащил её в комнату внука:

— Фатиша, обследуй его. С ним же только вчера всё было в порядке – почему сегодня он выглядит так плохо?

Та, конечно же, знала, в чём было дело, но выдать правды не могла. Обследовав Георгия в соответствии со стандартной процедурой, она сказала:

— Дедушка, не беспокойся. С ним всё в порядке. Скорее всего он просто недостаточно хорошо отдохнул прошлой ночью, — на самом деле её мучила совесть. Она знала, что по большей части Георгий выглядел так плохо из-за испытываемой боли. Только она совсем не понимала, почему он ничего не говорил.

Она уже приготовилась, что он расскажет дедушке, что снова мог почувствовать боль, а тот сразу пригласит несколько специалистов, чтобы его обследовать и подтвердить изменения в течении болезни. Но он ни о чём не рассказывал. Сама она не могла в открытую задавать подобные вопросы. Стоит ей заговорить о реакции его организма, как неизбежно выяснится, что всё это было связано с ней. А она не хотела, чтобы раскрылись её истинные способности.

Услышав её заключение как врача, Владислав Тимофеевич наконец успокоился и, переведя взгляд на внука, тут же ему наставил:

— Гоша, твоя главная задача сейчас – как следует отдыхать, побольше спать и набираться сил. Только так, если вдруг понадобится операция, у тебя будет достаточно сил, чтобы её перенести.

— Знаю, — ответил тот.

Фатима, тихо стоя в сторонке, всеми силами старалась вести себя так, словно её здесь не было, но взгляд Георгия от начала и до конца был прикован к ней. Заметив, как она отреагировала, он вдруг всмотрелся в неё ещё глубже и, будто о чём-то вспомнив, попросил дедушку:

— Что-то я проголодался. Не мог бы ты принести мне что-нибудь поесть?

Владислав Тимофеевич посмотрел на него с полнейшим изумлением. Ему казалось, он ослышался: это был первый раз с начала инцидента, когда Гоша по собственной инициативе попросил что-нибудь поесть. Невероятно обрадовавшись, он тут же подскочил с места:

— Хорошо. Я сейчас же пойду что-нибудь тебе принесу. Что ты хочешь? Слишком жирное тебе нельзя. Поешь кашу?

— На твоё усмотрение. Я всё съем.

Дедушка энергично закивал в ответ и, не задерживаясь ни на секунду, помчал на кухню.

У Фатимы вдруг необъяснимо заколотилось сердце. Откуда-то подкралось плохое предчувствие. Это был первый раз, когда она с момента въезда в поместье «Романец» осталась с Георгием наедине. Руки были отведены за спину, и она начала суматошно перебирать пальцы, чтобы хоть как-то ослабить свою напряжённость.

Георгий в открытую смотрел ей прямо в глаза, улавливая каждую её эмоцию. Прошло какое-то время, прежде чем он вдруг заговорил:

— Боишься меня?

Фатима поджала губы и помотала головой. Естественно, она его не боялась. Просто её мучила совесть за то, что она делала втайне от других. Поэтому, стоя перед ним, она сейчас выглядела беззащитной и напуганной.

Георгий не собирался её разоблачать. Во всяком случае на данный момент он пока ещё владел недостаточной информацией, чтобы это сделать. Сейчас, смотря на неё, он вдруг неожиданно рассмеялся:

— Тоже верно. Чего бояться с таким убогим инвалидом как я…

Фатима тут же подняла на него взгляд и, не сдержавшись, сказала:

— Перестань так постоянно говорить. Ты же знаешь, как это ранит дедушку. К тому же подобные мысли оказывают негативное влияние на твоё восстановление.

Он снова рассмеялся, язвительно подметив:

— По твоей логике, больным со смертельными болезнями лишь нужно думать о том, что ничем неизлечимым они не болеют, и тогда они сразу выздоровеют.

Фатима сдвинула брови:

— Как ты любишь поспорить! — сорвалось у неё с языка. Одарив его недовольным взглядом, она добавила, — да, существуют статистические доказательства того, что вероятность выздоровления пациентов с оптимистичным подходом действительно выше, чем у больных с пессимистичным настроем.

— И? Ты предлагаешь мне по тысяче раз на день убеждать себя в том, что я снова поднимусь на ноги, и тогда я действительно встану?

Она крепко сжала губы, больше не позволяя ему себя провоцировать. Он был просто страстным спорщиком. Не важно, что она скажет, – он всё равно продолжит с ней препираться, поэтому продолжать она не собиралась. Сможет он встать или нет – не имело для неё никакого значения. Так или иначе, это его выбор, и свои страдания он должен вынести сам.

Видя, что она больше ничего собиралась говорить, Георгий вдруг почувствовал себя совершенно беспомощным. На её лице было написано, что она была рассержена, причём очень сильно. Несмотря на то, что это была самая яркая из всех эмоций, что она перед ним проявила за последние несколько дней, он почему-то совсем не хотел видеть её такой.

— Ладно-ладно! — вздохнув от безысходности, сказал он, — обещаю, что больше себя так называть не буду.

Фатима похлопала ресницами и уставилась на него неотрывным взглядом, словно оценивала, насколько искренне он говорил. Его это чуть не вывело из себя. Он холодно фыркнул:

— Как ты сама подметила, я просто не хочу причинять дедушке страдания.

Фатима и сама делала всё только потому, что не хотела смотреть, как Владислав Тимофеевич страдает, поэтому сразу его поняла.

Дедушка очень быстро вернулся из кухни с тарелкой еды. Так как внук впервые лично попросил что-нибудь покушать, принёс он всё сам. Причём передвигался так легко и быстро, будто никаких проблем с ногами у него в помине не было.

Фатима помогла расставить стол и принялась выполнять обязанность образцовой жены. Владислав Тимофеевич был очень рад видеть, как она ухаживает за его внуком. В выборе невестки он явно не ошибся.

Георгий тоже очень удивился, что она вдруг принялась кормить его сама. Пока она терпеливо подносила к нему ложку за ложкой, его сердце начало переполняться каким-то странным, незнакомым чувством. Он ещё никогда не испытывал ничего подобного, но это чуждое ощущение ему нравилось. Он хотел прочно за него схватиться и больше никогда не отпускать.

Но именно в этот момент за дверью комнаты послышался чей-то несдержанный голос:

— Что с Гошей? Я хочу видеть своего брата!

Комментарии

Комментарии читателей о романе: Моя загадочная жена-целительница