Роман Милашка для грубияна глава Глава 19

- Опять повезло? – его брови поднимаются вверх.

- Ага, - усмехаюсь. – Сегодня мой день, - подмигиваю, снова кивком головы указывая, что его очередь собирать шары.

- А по-моему, ты нагло врешь, что не умеешь играть в бильярд, - расставил шары и теперь подходит медленно ко мне. Становится рядом, а у меня замирает дыхание. Я стою в позе для удара, глядя перед собой и пытаясь сосредоточиться, а Артем наклоняется прямо к моему ушку: - Красотка.

И мой кий задевает шар только по касательной, что он даже не долетает до пирамиды на другом конце поля.

- Так нечестно, - выпрямляюсь, глядя, как негодяй обходит стол и улыбается.

- А никто не говорил, что будет легко, - подмигивает.

Ну, Вишневский, ну, держись, зараза!

Делаем по удару, я никак не реагирую на него, чтобы он немного расслабился. По забитым шарам счет два-два, и очередь Артема бить. Шар стоит практически в лузе, а второй – расположен идеально для удара. Парень ставит руку, кладет сверху кий и целится. Я подхожу к нему ближе и за секунду до удара делаю небольшой шлепок по его накачанной заднице.

Он бьет, но рука немного дрогнула, и шар ударяется о противоположный борт, откатываясь назад. Вишневский поднимает на меня взгляд, а я в ответ подмигиваю. Я тоже умею играть не по правилам, красавчик!

Отхожу в сторону, ища на столе идеальный шар для удара. Становлюсь в стойку, краем глаза наблюдая, как Артем приближается ко мне.

- Я стойкий оловянный солдатик, Вишневский, - говорю, даже не поворачиваясь к нему лицом. – Второй раз твой номер не пройдет.

Набираю полную грудь воздуха, после чего резко выдыхаю, пытаясь сконцентрироваться на ударе и убрать все эмоции. Особенно дрожь в теле от его близости. Прямо ощущаю его каждой клеточкой. Но голова ясная. Прицеливаюсь. И за секунду до удара, когда уже отвела руку с кием, чувствую, как его рука ползет по моей голой спине, задрав маечку. Удар, и шар повторяет предыдущий маневр, который сделал Артем – ударяется о противоположный борт, не задевая ни одного из имеющихся на столе шаров.

Резко выпрямляюсь, и попадаю в объятия Вишневского. Одной рукой он прижимает меня крепче к своему торсу – даже через рубашку чувствую стальные мышцы, которые напряжены. Пиджак он снял давно, поэтому мой голый живот (маечка задралась уж очень высоко) слишком тесно соприкасается с его. Но как же это все-таки приятно!

Наклоняет голову к моему виску, опаляя жарким дыханием кожу. Он так близко, что нет сил сопротивляться. Мое сердце замирает вместе с дыханием.

Да что за черт, почему я так бурно реагирую на его прикосновения? Это же просто “игра”, никакого влечения. Но мое тело очень хочет продолжения.

- Стойкий солдатик, говоришь? – голос с хрипотцой заставляет полностью замереть на месте. – Долго продержишься?

И снова этот двойной подтекст в его словах. И я уже в который раз теряюсь, что ответить.

- А ты? – выдаю первое, что приходит в голову. Пусть и он теперь подумает, что же я имею в виду и на что намекаю – то ли на бильярд, то ли на что-то большее, чем просто соблазнение.

- А я готов, хоть сейчас. Только скажи, - почти шепчет на ухо, кусая за мочку и нежно проводя языком по щеке. Стон сам по себе вырывается из моей груди, а в ответ я слышу тихий смешок Артема. Это отрезвляет покруче, чем ледяной душ.

- Отпусти, - говорю строгим тоном, правда, с закрытыми глазами.

- Как скажешь, - продолжает шептать, вызывая дрожь во всем теле.

Медленно отрывается от меня, а я открываю глаза, наблюдая, как в его глазах бушует огонь. Но ехидная улыбка победителя выводит меня из себя.

- Вишневский, ты хоть иногда можешь быть серьезным?

Он оставляет ответ без вопроса, обходя меня сбоку и направляясь к столу для удара. Бьет точно и четко, выигрывая у меня с разгромным счетом. Не дав мне возможности даже ударить по шарам до конца партии. Сил его соблазнять больше нет, и я просто наблюдаю за ним со стороны.

- Ты мне должна два желания, - говорит Артем, когда я в очередной раз собираю шары по столу.

- Так ты вроде тоже парочку мне задолжал, - подмигиваю в ответ.

- Готовься, Миланская, к расправе, - смотрит на меня в упор через стол, с очередной ехидной улыбкой. Глаза так и сверкают, а я кривляюсь ему в ответ.

- Заставишь полы во всем доме помыть? – убираю треугольник и остаюсь стоять на месте, опираясь одной рукой на кий. Правое бедро немного отставляю в сторону, ставя на него руку.

- Не шевелись, - командует Артем, наклоняется, становясь в позу для удара, и бьет по пирамиде. Один из шаров ударяется о борт прямо возле меня. – Попал.

- Сколько же в тебе самоуверенности, - усмехаюсь, начиная обходить стол в поисках идеальной позиции.

- А в тебе…, - говорит и замолкает, глядя на меня.

- Продолжай, - бью точно, закатывая шар в лузу. – Что во мне?

- Следую твоему совету, - как же мне нравится эта кривая ухмылка! – Сначала думаю, потом делаю. Поэтому лучше промолчу.

- Как скажешь, - очередной удар, и очередное точное попадание.

Вишневский крутится возле меня, но больше не предпринимает попыток дотронуться. Я максимально концентрируюсь и выигрываю пятую партию.

- Катя, твои выигрыши не засчитываются, - тычет в меня пальцем. – Обманщица!

- Это еще почему? – поднимаю брови в немом изумлении.

- Потому что изначально я думал, что играю с дилетанткой, а никак не профи.

- За профи спасибо, конечно, но ты преувеличиваешь.

Ну, почему, как только у нас начинается словесная перепалка, он оказывается в досягаемой близости? Даже тянуться не надо – одно легкое движение, и я до него дотрагиваюсь.

Хочу его трогать. Хочу, и все тут!

Наверное, гормоны шалят. Срочно, очень срочно надо валить отсюда к себе в комнату.

- Но ты не сказала, что умеешь играть, - Артем стоит, не шевелясь, и не предпринимая попыток увернуться от моего прикосновения к его груди.

- Я умолчала об этом, - не прерываю зрительный контакт. – Но и ты не спрашивал. Согласись, промолчать или соврать – это разные вещи.

- Все равно не честно.

- А кто сказал, что будет легко?

Артем усмехается, отходит от меня на шаг назад, после чего направляется к противоположной стороне стола, чтобы поставить пирамиду.

- Давай последнюю партию и отдыхать, - предлагает, тяжело вздыхая.

Вот, черт, какая же я все-таки эгоистка! Целый день, считай, бездельничала, а человек, между прочим, работал. А я его тут задерживаю со своими желаниями.

Разбиваю пирамиду, и начинается игра. Наблюдаю за парнем: взгляд усталый, движения медленные, и он почему-то больше не язвит, а только тяжело вздыхает и смотрит на меня с кривой вымученной улыбкой на лице. Очень хочется вывести его из этого вялого состояния. А еще лучше - отправить в спальню, сделать ему расслабляющий массаж и…

В этом месте я густо краснею, а Артем усмехается, наблюдая за моей реакцией. Интересно, о чем он думает сейчас? Хоть в его глазах и виден эротический подтекст его мыслей, но я все же надеюсь, что они, эти мысли, приятные и не пошлые.

К концу партии у меня семь забитых шаров, а у Артема шесть. Он делает глоток чая, наблюдая, как я выбираю идеальную позицию. Шар стоит прямо в лузе, и один точный удар сделает меня в четвертый раз победителем. Четвертое желание. Четвертый раз доказать, что я лучше…

Бросаю мимолетный взгляд на парня – он стоит в расслабленной позе, наблюдая за моей игрой. Тяжело вздыхаю, принимая решение. Целюсь в борт прямо рядом с шаром, который возле лузы. Или все-таки забить?

Удар, и шар попадает четко в то место, куда я метила, отлетая от борта назад.

- Мазила, - бубню себе под нос. Артем усмехается, ставит полупустой стакан на журнальный столик и идет выбирать позицию. Я медленно следую за ним, и уже когда он стоит в стойке для удара, наклоняюсь к его ушку. – Забей, красавчик!

- Как скажешь, - моя уже любимая кривая ухмылка, и Артем закатывает шар в лузу.

Счет семь-семь, и ход Вишневского. Он долго целится, примеряется, а я усмехаюсь. Вот ведь, мужчины, как малые дети, ей-богу! Пусть потешит свое самолюбие, я не возражаю. Парень забивает восьмой шар, и соответственно выигрывает последнюю партию.

- Не повезло, - кривлюсь, подмигивая ему.

- У каждого по три желания, - ставит кий к стене, после чего облокачивается своей шикарной (Боже, как она мне нравится!) пятой точкой на бортик стола и складывает руки на груди. – Ну? – смотрит на меня.

- Что «ну»? – переспрашиваю, поднимая обе брови вверх.

- Давай свои желания, - так же спокойно отвечает.

- Так по условиям не было, что надо исполнять сию минуту, - я тоже ставлю кий к стене и возвращаюсь назад к Артему, останавливаясь рядом с ним, точнее напротив. – Желание может быть загадано завтра или послезавтра.

- Или через год, - улыбается, наблюдая за моими медленными движениями.

- Или через два, - киваю в подтверждение своих слов.

- Я умру от любопытства, - Артем наклоняет голову немного вперед, поближе ко мне, оставляя руки скрещенными на груди.

- А ты хочешь, чтобы я исполнила твои прямо сейчас? – поднимаю бровь в немом изумлении.

- Что ты, я подожду. Будет целая ночь придумать тебе наказание за непослушание. А то сейчас, боюсь, моя фантазия ограничена, - “подмигивает” мне бровями, посылая улыбку “Я - Мистер совершенство”.

- Да ну? – стою рядом с ним, но опять мы слишком близко друг к дружке, и, даже не дотрагиваясь руками, между нами искрят молнии.

Это какая-то напасть, честное слово! Или магнитные бури залетели прямо в бильярдную, постоянно притягивая нас с Вишневским. Впервые со мной такое. Ни один мужчина так не влиял на меня, как этот негодяй. Стоит, ухмыляется, но вижу, что нервничает, тяжело дышит и пытается скрыть свою напряженность за игривым тоном.

- Ага, - кивает Вишневский.

- С парашютом прыгать не буду, даже не мечтай, - прищуриваюсь.

- А танец на шесте организуешь? – подмигивает с ехидной улыбочкой. Ну что за черт, зачем он дразнит меня без конца и края?

- Что-о? – глаза мои округляются. – Никакого эротического подтекста, мы же договаривались!

- Так я не про стриптиз, вообще-то, а про танец на пилоне - с удивлением в глазах отвечает Артем. – Короткая маечка, шортики, и главное ноги пошире вверху раздвигать. Но ход твоих мыслей мне нравится.

Все-таки выводит меня из себя. Тяжело дышу, грудь вздымается, а этот довольный напыщенный индюк смотрит в вырез, улыбаясь во все свои тридцать два зуба! Я даже чувствую его горячее дыхание. Или это уже мое воображение разбушевалось так, что я принимаю желаемое за действительное? Все, решено, делаю это долбанное интервью, и надо что-то решать с разыгравшимися гормонами.

- Вишневский, - в очередной (не помню, какой по счету) раз тяжело вздыхаю. – Ты неисправим. И своей смертью точно не умрешь. Я тебя грохну и закопаю в ближайшем лесочке.

- Как насчет купальника? – продолжает скалиться, игнорируя мою последнюю фразу насчет лесочка. Когда уже угомонится-то?

- Даже не мечтай, - и, глядя на его удивленное лицо, добавляю, - только не сегодня.

- Слишком много ограничений, дорогая.

Последнее слово выбивает меня из колеи. Ну, как, как можно быть таким сексуальным очаровашкой? Таким, что слюни у баб текут по тротуарам, превращаясь в реки.

- Спокойной ночи, дорогой, - точно, надо скорее сваливать отсюда подальше. Слишком уж нагло он меня соблазняет.

- А как же бонус? – слышу, когда уже повернулась к парню спиной, делая шаг в направлении двери.

- Какой бонус? – резко разворачиваюсь к Артему лицом.

- Ну, как же, - ухмыляется. И не надоело ему то улыбки расточать, то ухмылки? Хоть бы раз серьезно поговорил. – Двадцать лет в браке, и я даже целомудренного поцелуя в щечку перед сном не заслужил?

Стону, закрывая глаза, беззвучно смеясь. Двадцать лет в браке с Вишневским – даже представить это себе не могу! Точнее, могу, но не хочу. Или хочу, но не могу. Черт, сама себя запутала. А все этот негодяй – уже и думать нормально перестала, фантазирую о всякой ерунде.

Но я всегда доигрываю до конца. Если он думает, что загнал меня в тупик, и я включу заднюю, то глубоко заблуждается.

С улыбкой на устах (не только ж ему скалиться без конца и края) подхожу к нему, благо руками он уже держится за борт по бокам, одной рукой провожу по щеке, другой обхватываю за шею, поднимаюсь на носочки, раз уж он не хочет пригнуться, чтобы помочь мне, и приближаю губы к уху.

- Доброй ночи, любимый, - и целую его в щеку. Медленно, не торопясь, наслаждаясь его запахом, таким вкусным и приятным, что голова начинает кружиться от переизбытка эмоций. Легкая щетина щекочет мягкую кожу губ, но это так приятно, ощущать его, пусть даже пока только с помощью целомудренного поцелуя.

И только я пытаюсь отстраниться, как одна мужская рука ложится на мою поясницу, а вторая опускается на шею, притягивая к себе. Секунда, наши взгляды встречаются, после чего Артем дотрагивается своими губами к моим, раскрывая их, и припадает в жарком поцелуе.

Я обнимаю его за шею двумя руками, прижимаясь теснее.

Наконец-то мои гормоны успокоятся.