Роман Милашка для грубияна глава Глава 18

Впервые за время проживания в доме у Вишневского мне приснился сон. Такой яркий и запоминающийся, и конечно же, со мной и моим “сожителем” в главных ролях. Все культурно и очень пристойно, хотя мысли о продолжении посетили даже во сне. Мы идем с ним по берегу моря, держась за руки. Ветер треплет мои волосы, а Артем улыбается, периодически поправляя их, засовывая непослушные пряди за ушко.Его прикосновения настолько приятные и чувственные, что кажется - это уже не сон, а реальность.

Как же не хочется просыпаться! Но сознание медленно возвращается, и я открываю глаза. В комнате темно, только сквозь неплотно задернутые шторы пробивается свет от фонарей. Интересно, сколько я проспала? И точно это был сон? Психологи утверждают, что сны – это наши тайные желания или страхи, у всех по-разному.

Но что-то слишком часто я начинаю думать о Вишневском. Он уже не только наяву мне является, но и снится теперь. Пора выбрасывать всякую чушь из головы и заняться делом.

Тянусь рукой и включаю ночник над головой. Ноутбук стоит на тумбочке, аккуратно сложенный. Помню, что он оставался стоять в раскрытом виде на постели, вдобавок ко всему точно был включен. Кондиционер не работает, зато приоткрыты двери балкона, и оттуда веет свежим воздухом.

Беру телефон – двадцать два десять. Черт, это сколько же я проспала?

Иду в ванную, умываюсь, привожу себя в порядок и выхожу в коридор. Уверена на сто процентов, что в комнате побывал Артем, а не Светлана Петровна.

Только дотрагиваюсь до перил и делаю шаг на ступеньку ниже, чтобы спуститься в столовую, как слышу приглушенный звук откуда-то сверху. Останавливаюсь и прислушиваюсь. Через несколько секунд тот же звук раздается снова. Похоже, наверху кто-то есть.

Поднимаюсь по лестнице на третий этаж и иду на теперь уже четко определенный мной звук бильярдных шаров.

Дверь в комнату открыта. Артем стоит, держа в одной руке кий, и смотрит на поле с шарами. В другой руке у него стакан с жидкостью темно-коричневого цвета. Догадаться нетрудно, что человек отдыхает.

Тихоньку подхожу к проему и аккуратно стучу костяшками пальцев по дереву. Парень поднимает на меня взгляд.

- Не помешаю? – облокачиваюсь о стену, складывая руки на груди.

- Нет, конечно, - его губы трогает легкая улыбка. Он делает глоток из стакана, продолжая не спускать с меня глаз.

- Пьянствуешь в гордом одиночестве? – улыбаюсь ему в ответ.

- Напишешь в статье, что Вишневский – тайный алкоголик? – теперь он смеется по-настоящему, а мне, если честно, очень приятна такая его реакция.

- Что ты, - смотрю на него с интересом. – Пусть это будет нашей маленькой тайной. Зато я смогу тебя шантажировать, - подмигиваю, а он снова начинает громко смеяться.

- Интересно, чем? – ставит стакан на бортик стола, отставляет кий в сторону, а сам опирается двумя руками на стол.

- Нашей тайной, - говорю как-то неуверенно.

Не совсем понимаю реакцию Артема. Точнее, я ее вообще не понимаю. Конечно же, я шучу, и писать об этом не собираюсь. И шантажировать тоже - надеюсь, он это понимает отчетливо. Только почему он все время смеется?

- Я не пью, Катя, - смотрит на меня, а в глазах пляшут черти.

- В смысле? – мои глаза округляются. – Не бойся, Вишневский, я не буду об этом писать. Даже не думала. Так что можешь пить, сколько угодно – это всё останется здесь, между нами.

- В смысле, спиртные напитки не употребляю, - продолжает улыбаться Артем.

- А это? – отлепляюсь от стены и направлюсь к нему.

- Это – холодный чай с лимоном и мятой. Очень вкусно, попробуй, - протягивает мне стакан.

Нюхаю, а Артем и дальше тянет лыбу. Спиртным не пахнет, делаю глоток – и правда, холодный чай с привкусом мяты и лимона. Поворачиваю голову к небольшому столику рядом, где стоит красивая бутылка коньяка, наполненная практически до краев. Артем следит за моим взглядом, после чего подходит, берет бутылку и протягивает мне.

- И тут чай? – снова нюхаю.

- Ага, - кивает утвердительно. – Коньяк мне друг привозил из-за границы, сам же его и выпил. А бутылка понравилась Петровне. Она в нее чай наливает и в морозилку кладет, чтобы охладился.

- Вишневский, ты прямо меня сейчас в ступор вогнал.

- Я думал, ты знаешь, - удивленно отвечает. – Все знают, - наклоняется к моему ушку. - Хотя идея с шантажом мне понравилась.

- Артем!

- Четвертый ли пятый? – отстраняется, вскидывая брови.

- Сбилась уже.

- Я тоже.

Берет кий и начинает снова смотреть на стол.

- Что, вообще не употребляешь спиртных напитков? – продолжаю допрос. Если честно, я об этом даже не догадывалась.

- Крайне редко и в небольших количествах, - обходит стол, присаживаясь, выбирая, с какой позиции лучше ударить. – Молодость у меня была бурная, - становится в стойку, ставя руку на стол и кладя на нее кий, - роман можно написать. Видимо, хватило, - ударяет резко по шару, после чего другой залетает в лузу.

- Я, правда, не знала, - вот уж действительно, удивил, так удивил. Надо же, какой примерный мальчик. – Подожди, - меня посещает одна мысль, которую я озвучиваю. – То есть, ты хочешь сказать, что все свои чудачества делал на трезвую голову?

- Конечно, - усмехается, снова обходя стол, но почему-то не глядя на меня.

- Гонял по городу с Пашкой, прыгал с парашюта и купался в фонтане – все осознанно, в трезвом уме и здравой памяти? – сказать, что удивлена, значит ничего не сказать. Я-то думала, мальчики бахнули по соточке и начали резвиться.

- Я за руль вообще не сажусь, если употребляю спиртное, - спокойно отвечает. – У меня другая проблема.

- Какая? – пока идет наш диалог, Артем умудряется обойти стол по кругу и подойти ко мне близко с другой стороны.

Он с кием, а я со стаканом – стоим рядом и смотрим друг на друга. И в этот момент мне хочется только одного – чтобы он перестал видеть во мне врага и доверился. А я в ответ поверила ему.

- Знаешь, - смотрит мне в глаза, - как это, когда адреналин зашкаливает?

- Нет, - отвечаю негромко, завороженная его взглядом. Нежным, немного веселым, но никак не осуждающим или злым.

- И слава Богу, - дотрагивается указательным пальцем до моего носа. – Дырку протрешь, - обходит меня, снова направляясь к столу.

- Вишневский, ты можешь хоть иногда быть серьезным? - тяжело вздыхаю.

- Могу, - присаживается возле стола, пытаясь, видимо, вычислить траекторию полета шара. – Но не хочу, - удар, и опять точное попадание в лузу.

- Да ты мастер, как я посмотрю, - хлопаю в ладоши.

- Умеешь? – кивает на бильярдный стол.

- Немного, - кривлюсь, а в глубине души ликую. Попадешь сейчас, красавчик, ой, попадешь.

- Составишь компанию? – как-то уж очень равнодушно звучат его слова, и мне становится немного обидно. Лучше бы смеялся и подтрунивал надо мной.

- Без проблем, - быстро соглашаюсь. – Но при одном условии, - Артем поднимает одну бровь, молчит, ожидая, видимо, дальнейшего продолжения моей речи. – Ты мне расскажешь всё про свой адреналин, - смотрим друг другу в глаза. Между нами стол, но я вижу, как кулак парня сильнее сжимается вокруг кия. – Не для статьи, лично для меня.

- Зачем? – опять равнодушие в голосе.

- Понять хочу, что тобой движет.

Артем отворачивается ко мне спиной, подходит к журнальному столику, берет пустой стакан и наливается себе чая из бутылки. Так как свой я допила, то иду к парню и протягиваю стакан.

Мы стоим рядом, облокотившись на бортик бильярдного стола. Вишневский смотрит куда-то прямо перед собой, а я на него, повернув голову.

- Даже не знаю, как объяснить, - усмехается. – Ну, вот, смотри, - он тоже поворачивается лицом ко мне. – Когда ты слишком раздражена или тобой движет злость на кого-то, но так, что если сейчас не выплеснуть, то ты взорвешься изнутри. Бывает такое?

- Редко, но раздражаюсь. И даже злюсь.

- И что делаешь в этом случае? – смотрит на меня серьезно, делая глоток.

- По-старинке, - улыбаюсь. – Поплакаться девчонкам в жилетку, выпить коньячка или на крайняк завалиться в клуб и проплясать всю ночь. Утром вообще никаких мыслей с бодуна не бывает.

- Клубы и спиртное мне уже не помогают, - тяжело вздыхает. – Парашют, сноуборд, фристайлинг – я там выплескиваю весь негатив и заряжаюсь энергией. Правда, ненадолго, - добавляет печально. – Мы даже с Пашкой с вертолета в горах прыгали с парашютом и сноубордом. Вот это кайф. Хочу еще разочек попробовать.

- Вы сдурели? – я даже подскакиваю на месте. – Это же очень опасно!

- Да ладно, - отмахивается от меня с улыбкой на лице. – Это адреналин, детка.

- Это детский сад, придурки, - выпаливаю я, а Артем начинает смеяться.

- Впервые в жизни мне доставляет кайф общение с девушкой. В частности, когда тебя довожу до белого каления, - улыбается, снова сканируя меня своим взглядом. – Раньше я за собой такого не замечал. Как-то было все равно на эмоции других людей.

- Может, ты вампир? - приближаюсь к нему, - энергетический?

Он опускает взгляд в разрез моей маечки и тяжело вздыхает. После чего снова смотрит на мою смеющуюся физиономию.

- Додразнишься, Миланская, - обходит меня, приближаясь к журнальному столику, куда ставит пустой стакан. Берет кий и поворачивается ко мне: - Вопросы закончились?

- Да, - повторяю за ним все его действия, после чего уже со своим кием подхожу к столу. – На что играем?

- По миллиончику скинемся? – Вишневский поднимает бровь.

- На деньги я не играю, - отвечаю серьезно, собирая шары со стола в одно место.

- Тогда на мороженое, - улыбается одними уголками губ. Вот как у него получается быть таким очаровательным? В очередной раз тяжело вздыхаю.

- Говорю же, детский сад. На этом твоя убогая фантазия истощилась? – выставляю пирамиду из шаров.

- Предлагай ты, раз мой интеллектуальный уровень не доходит до гениального.

- Очень смешно, - кривлюсь. – Предлагаю сыграть на желание.

- Эротическое? – и снова его кривая ухмылка.

- Любое, кроме эротического подтекста.

- То есть, если я выиграю, то стриптиза не будет? – говорит голосом обиженного ребенка.

- Вишневский, - приходится немного повысить голос, а Артем в ответ усмехается. – Будь серьезнее. Но с парашютом я тоже прыгать не буду, даже не мечтай.

- А сноуборд?

- Тем более, - придаю своему голосу твердости, а этот негодяй ржет, как конь. Ну как с ним можно серьезно общаться?

- Ладно, - продолжает смеяться. – Не злись. Я все понял. Без эротики, экстрима и поцелуев. Или поцелуи можно?

- Вишневский!

- Всё, молчу, - поднимает обе руки вверх в жесте “сдаюсь”. – Мне уже и самому интересно, что там за фантазии в твоей прелестной головке.

- Тогда разбивай, - беру мелок и смазываю край кия. – Да, и желания – не отыгрываются. Вот сколько раз проиграл, столько будешь работать джинном, даже если потом и выиграл.

- Я готов, - бьет по бордовому шарику, разбивая треугольник из шаров. Улыбаюсь, глядя на его самоуверенное лицо. Выиграть, значит, собрался? Ну-ну, могу только удачи пожелать.

Первую партию Вишневский проигрывает. Стоит и в немом изумлении наблюдает, как я закатываю в лузы последние три шара подряд. А на столе остается еще четыре. Поднимает на меня глаза.

- Ты точно играть не умеешь? – усмехаюсь его вопросу и его реакции. – Я восхищен.

Конечно же, умею. Но тайну не открою. Анькин брат Леха помимо вождения спорткаров научил нас играть в бильярд. Помню, как на выходных таскал всех троих с собой в бильярдный зал, который недавно открылся, где он встречался с друзьями и гонял шары.

Позже, уже в институте, у меня был одногруппник Сережка Мирный. С виду – обычный ботаник, слава Богу, хоть не в очках. Однажды я опоздала на пару и мне пришлось сесть с ним за одну парту. Полтора часа он косился в мою сторону и только под конец осмелел и пригласил на кофе, краснея при этом, как кисейная барышня.

Так как с утра я проспала, то решила согласиться. С улыбкой на устах милостиво согласилась, еще и подмигнула Сережке, чтобы расслабился и не был таким напряженным. За кофе мы довольно приятно пообщались. И выяснилось, что никакой он не ботаник, а просто стеснительный парень, кстати, довольно интересный собеседник и умный человек, что в наше время встречается крайне редко. А главное – победитель десятков турниров по бильярду. И это в свои девятнадцать лет!

Как только я случайно ляпнула, что умею гонять шары по бильярдному столу, ему не стало удержу. Он начал меня таскать по разным клубам, обучая игре на бильярде, а также постоянно заставляя оттачивать свое мастерство. Сначала я сопротивлялась, пытаясь найти кучу отмазок, а позже втянулась. Правда, его занудные речи иногда выводили меня из себя, но вскоре привыкла и попросту не обращала на это внимание, большинство наставлений пропуская мимо ушей.

Конечно же, рассказывать об этом Вишневскому я не собираюсь. Пусть и дальше пребывает в неведении. Уж очень хочется преподать ему урок и немного сбить с него спесь.

- Мне просто повезло, - отвечаю с улыбкой на устах, кивком головы указывая парню, что теперь его очередь расставлять шары. – Одно желание у меня уже есть.

- Уверен, одним и закончим. Так что, готовься.

Надо же, какой самоуверенный! Хотя, это очень хорошее качество – быть уверенным в себе, но в данный момент больше смахивает на хвастовство. Ладно, Вишневский, посмотрим, чья возьмет.

Во второй партии “взяла” Вишневского. И проиграла-то всего парочку шаров. Как обидно. А этот индюк распушил перья, нацепил улыбку и ходит вокруг стола, ехидно усмехаясь.

- Я же говорил, что одного желания для тебя будет достаточно.

Каков нахал, прямо слов нет! Так и хочется ему двинуть легонько, чтобы убрать с лица эту нагло-ехидную улыбку “Я все могу”.

- Еще не вечер, - спокойно отвечаю, собирая шары по столу. – Или ты уже сдаешься? Больше играть не хочешь?

- Помечтай, - через стол смотрит на меня с усмешкой на губах. – Хочу сделать тебя. И не раз.

Я тяжело вздыхаю от такого наглого заявления с двойным подтекстом. Сделаешь ты меня, как же.

- Разбивай, - убираю треугольник. – Делальщик.

- Чувствую, весело будет с этими желаниями, - он ставит руку на стол, кладет сверху кий и уже готов к удару. – Хорошая идея, кстати.

- Ты сейчас сам с собой общаешься? Я не мешаю?

Артем смеется и разбивает пирамиду.

Два один… в мою пользу. Он снова смотрит на меня подозрительно.