Роман Мама для его сына глава Глава 59

Неделю спустя…

Нет на свете боли, которая сравнится с болью утраты.

Нет такой.

Любая агония проходит независимо от того, что с тобой стряслось. Перелом, порез, ушиб… Неважно.

Но если под тобой разжигают костер и адский котел вновь и вновь перемалывает тебя в фарш, это бесконечно.

Бесконечно. Это много?

Мой ад жарит меня, не скупясь на пламенные объятия всего лишь неделю. А для меня каждая минута подобна одной жизни.

Я не сильна в математике, но за эти семь дней я сама сдохла не раз.

Есть надежда на время.

Вот я и жду.

- Дочка, поешь немного, - зовет меня мама.

Я закрылась в нашей комнате. Снова. Не хочу ни с кем говорить.

Шторами отделила себя от дневного света и села рядом с нашей кроватью…

Нашей… что еще мы поделили на двоих?

Да ничего мы не успели…

Я сплю в кресле. Уйти в свою спальню я не могу. Мне там страшно. Здесь, зато тепло. Но в кровати холодно. Я трясусь от холода. Одинокого, колкого, дикого...

Холодная, безликая постель.

Я ни за что теперь в нее не лягу.

Хочу уйти и дверь сорвать с петель.

Но мой побег, не примут за отвагу.

Я остаюсь, продрогшая насквозь.

Я остаюсь и вопреки сомненьям.

Проглатываю чью-то злую ложь.

А боль меня приковывает к стенам.

(с) Лила Каттен

И так каждый день. Потерянная, поломанная.

Я не хочу верить никому… но дыры в сердце и душе… они пропускают сквозняк.

Я просто пытаюсь сделать вид, но на самом деле я жду его… Я не могу его не ждать!

- Целая неделя, Далер… Ты задолжал мне клятву на целую неделю.

Услышала шум машины и увидев в окно, что это Гена поспешила к нему вниз, чуть не сбив маму с подносом.

- Даша, - крикнула она вдогонку.

- Оставь на столе, приду поем.

Останавливаюсь в огромной гостиной. Жду.

Снова молчит. Значит ничего.

- Он не мог исчезнуть, - чеканю мертвым голосом. – Почему так сложно найти? Уже неделя прошла.

- Даш, мы задействовали…

- Мало, - перебиваю его. – Задействуйте больше людей. Ян тоже ищет и ничего. Как так?

Все это время наши люди пытаются найти тело Далера, но безуспешно.

И я не прекращу поиски, пока не смогу его спокойно похоронить либо... случится чудо...

Наш разговор перебивает детский крик, и я вздрагиваю, как от удара.

Я ни разу не приблизилась к малышу за эти дни.

Я не могу… меня ломает тот факт, что ощущаю себя предательницей в его глазах. Я не могу посмотреть в его темные озера. Я обещала ему, что папочка вернется.

Я лгунья. Не имела права. Недостойна его.

Крик усиливался, а мое сердце снова разбивалось… снова и снова…

Надежда Степановна пыталась успокоить Рамиля, но не могла, и я побежала туда.

Ворвалась в кухню и увидела печальный и обеспокоенный взгляд женщины.

- Простите, я никак не могу…

- Все в порядке, дайте мне его.

Малыш, услышав мой голос тут же повернулся и всплакнул, посмотрев блестящими от слез глазками.

Прижала к себе его и зарыдала, ощутив связь с его отцом.

- Прости мой сладкий… Прости меня зайка…

Села на свои колени прямо на пол и покачиваясь обнимала его, умоляя простить мне мой эгоизм.

- Просто мамочке так больно, слышишь? Так больно, что его нет рядом. Я схожу с ума малыш, потому что не могу без него, у меня не получается. Тебе, наверное, тоже одиноко? Тоскуешь, да? Как же нам с тобой теперь без него?

Рамиль замолчал и просто обнимал меня в ответ, а я все качалась вперед-назад и говорила… говорила…говорила…

***

Через неделю ситуация не изменилась.

В гости приезжал Ян, пытался поддержать. Хотя он потерял брата и ему тоже нелегко. Я не стану с ним меряться болью. Мы любили его каждый по-своему… по-своему сильно…

- Найдите его, - твердила я ему. – Он имеет право быть похороненным достойно. До тех пор никакие нотариусы, никакие документы о смерти не оформляйте.

Меня понимали все.

Мое сумасшествие продолжалось. Каждый день и каждую ночь, стоило мне остаться наедине с собой.

Его обещанное «завтра» наступало новым восходом солнца, но перемен все не было. Я искала его клятву в суете дня и не находила. Он слишком громко обещал и больно этим ранил.

Я хотела винить всех вокруг, и я делала это…

Коварнее всего были воспоминания. Они расползались тенью по комнате. Я видела нас с Далером со стороны и жалила этим себя еще сильней. Намеренно сильно, чтобы помнить еще ярче. Не забывать… никогда…

- Так нельзя, - мама появилась на пороге моей комнаты однажды.

Посмотрела на нее, все так же сидя в кресле.

- Нельзя, - повторила за ней соглашаясь, - не спорю. А как можно?

- Даша, тебе пора прийти в себя и начать жить. Ты же убиваешь себя.

- Правда? – саркастично задала вопрос. – А я и не заметила.

- У тебя остался ребенок. Заботься о нем. Постарайся принять то, что он ум…

- Не смей. Не говори мне этого, - закричала на нее.

- Но это так, - возмутилась в ответ. - И как бы ни было ужасно все происходящее, ты жива. И Рамиль тоже. Он нуждается в тебе. Возьми уже наконец себя в руки.

- А если я не могу? – перешла на срывающийся шепот, запрокинув голову к потолку. – Не могу вспомнить, как это… жить без него? Не могу, мам. Я пытаюсь, но у меня не выходит. Я просто не могу, - закрываю глаза и даю слезам стечь по вискам.

- Ты должна. Ради них обоих. Далер не одобрил бы всего этого. Ты в ответе за ребенка, Даша, а это не мало.

Ушла… Сказала и вышла. Словно по душе потопталась.

Разве я могу взять и оставить поиски?

Разве я могу взять и просто забыть?

Я не могу.

Я никогда не смогу смириться с этой потерей.

- Гена, - позвонила ему с утра, как только мы с Рамилем проснулись. – Нам в больницу с малышом нужно. Ему девять месяцев, прививки поставить.

- Хорошо. Я подъеду минут через сорок.

- Давай, жду.

Одела на него новый костюмчик, сама тоже надела джинсы и свободную футболку.

Спустились на первый этаж, и услышала, как хлопнула входная дверь.

Перехватила удобней сына и пошла туда.

- Мурад, - голос в миг стал осипшим и мое спокойствие столкнулось с его печальным взглядом.

Мы быстро пошли друг другу навстречу, и мужчина крепко нас обнял.

Всхлипнула расплакавшись.

- Тихо, тихо. Успокойся.

- Как так, скажи?

- Иногда случается, Даш.

- Почему с ним?

- Мы не застрахованы ни от чего. А пуля, та еще сука.

Мы постояли так недолго, а мне казалось, что, хотя бы рядом с ними я чувствую его. Хотя бы так…

- Мурад, - послышалось громкое за нашими спинами.

- Привет.

Они с Геной стояли напротив друг друга. Уже не враги, но еще и не друзья.

- Нам надо поговорить, - вдруг сказал темноволосый.

- Не сейчас. Мы едем в больницу, - чеканит Гена.

- Тогда…

- Мы быстро, - встреваю в разговор. – Нам пару прививок и все. Оставайся тут, - заглянула ему в глаза умоляюще.

- Я подожду.

Гена кивнул, и мы вышли.

В клинике ни на кого не обращала внимание. Пошла напрямую к Лидии Викторовне.

Женщина приветствовала с улыбкой, и я кое-как смогла ответить тем же.

Кажется, будто она все знала, но молчала. А может и нет, стало все равно.

Быстро все сделали, и мы уехали. Сейчас я воспринимала весь мир за врага.

- Ген, ничего? По-прежнему?

- Нет, Даш.

- А этого ублюдка нашли?

- Тоже нет. Течение их унесло далеко видимо.

Представление этой картины вывернуло фактически наизнанку.

- Останови, быстро.

Машина как можно быстрей, но аккуратно затормозила, и я выскочила из салона тут же согнувшись пополам.

Мужчина протянул мне маленькую бутылочку воды. Прополоскала рот и встали возле капота.

- До сих пор не могу поверить, Ген.

Смотрю на небольшую поляну рядом с дорогой.

- Я тоже.

- Найдите его. Вы должны это сделать.

- Мы не остановимся.

- Спасибо, - стерла слезу и села назад в машину.

Мурад ждал нас в гостиной, где не раз мы все вместе проводили время.

Картина была смазанной из-за вновь выступивших слез.

- Останешься на обед?

- Мы поговорим, а там видно будет, Даш. Спасибо, - улыбнулся и они оба повернулись, чтобы уйти в отдельную комнату, потому что кабинет я закрыла от всех.