Роман Любовь сквозь времена глава Глава 102

В доме Ивановых Дарина Георгиевна лично помогла дочери нанести легкий макияж, а затем сделала несколько шагов назад, чтобы взглянуть на нее.

— Ну как, мам? Твоя дочка прекрасна, да? Люди то и твердят, что я взяла от вас с папой самое лучшее.

В молодости Андрей Эмирович с женой были теми еще знойными красавцами, так что если Наташе и достались от них лучшие качества, то как же она могла быть не красивой?

Сколько девушка себя помнила, каждый раз, когда кто-то видел ее, все говорили Николь Максимовне, что она необыкновенно хороша собой и обязательно сможет победить на конкурсе красоты, когда вырастет. А женщина в свою очередь каждый раз говорила, что не ждет от нее никаких участий в конкурсах красоты или чего-либо еще. Самое главное для нее было, чтобы она росла в спокойствии и безопасности. Без болезней и несчастий.

Дарина Георгиевна рассмеялась:

— Конечно, моя дочка прекрасна! А если ты наденешь ожерелье от Картье, которое я тебе подарила, то это добавит тебе еще больше великолепия.

Тогда Наталья многозначительно улыбнулась:

— Мама, ты и так подарила мне слишком много украшений, боюсь, Ася приревнует. Лучше чуть позже подари то ожерелье ей.

В своей прошлой жизни девушка тоже присутствовала на банкете, организованном Тимофеевыми, и в то время Олеся облила ее алкоголем. Но она это сделала тоже как раз из-за ожерелья, что подарила Наташе мать. После этого Ася рассказала ей, что Олесе понравилось то ожерелье, но купила его Дарина Георгиевна. И, будучи на банкете, когда она увидела на ней его, то рассердилась, поэтому и облила, чтобы просто-напросто осрамить.

Пораскинув мозгами, Сорокина сказала:

— Что ж, тоже можно. Тога позже я подарю его Аише. Наташ, встань и пройдись, давай, покажись мне.

Девушка, что уже переоделась в вечернее платье, встала и прошла несколько шагов, чтобы мать смогла поглядеть на нее, после его с улыбкой произнесла:

— Мам, не волнуйся, я не опозорю тебя.

— Одежда красит человека. Ты прекрасно нарядилась, прямо-таки великолепная красавица, меня аж счастье распирает, когда я смотрю на тебя. Ах, дочка нашей семьи уже выросла... и вышла замуж.

Последние слова были произнесены женщиной с огромной горестью. Михаил не устроил для ее дочери какой-либо пышной свадьбы, да что там, даже не огласил то, что они стали мужем и женой. И если бы не факт вынужденной помолвки, то Дарина Георгиевна определенно бы отправилась к тому мужчине, прося у него устроить для Натальи большую свадьбу.

Девушка же знала, что вышла за Васильева самовольно, что, конечно, вызвало у ее родителей шок и сильную печаль от нежелания расставаться, поэтому она поспешно подошла к матери и ласково взяла ее за плечо.

— Мам, я прекрасно живу, правда.

— Ох, что прекрасного... Тайный брак, никакой свадьбы... Даже если и захочу, то не смогу увидеть на тебе белое платье с фатой. Хватит разговоров, все равно уже ничего не изменить, поэтому уж лучше просто привыкнуть. Наташ, дальнейшая жизнь зависит от тебя и только от тебя. Даже если мы с папой и захотим тебе помочь, то вряд ли сможем вмешаться.

Просто и впрямь очень трудно вмешиваться в женитьбу с такой семьей, как Васильевы.

— Пойду и проверю, готова ли там Аиша.

После Дарина Георгиевна, обхватив руку Натальи на ее плече, развернулась и ушла. А девушка увидела, что та, уходя из комнаты, подняла руку, чтобы протереть глаза.

— Мама, поверь, защищая вас всех, я тоже буду счастлива, – пробормотала она.

Без согласия родителей она, вернувшись, сразу же вцепилась в золотую жилу Михаила и вышла за него. Она была непочтительна к своим родителям, но, относительно трагедии ее прошлой жизни, эта непочтительность была лишь для того, чтобы избавиться от той самой трагедии.

Дарина Георгиевна постучала в дверь комнаты Аиши. Девушка подошла открыть дверь в вечернем платье, и когда она увидела, что это была Сорокина, то улыбнулась:

— Мама.

— Аиша, ну как, собралась? Готова к выходу? Наташа уже полностью готова, – войдя в комнату, женщина мягко произнесла: — Сегодня я поеду с вами, Наташа не знакома с теми, кто будет присутствовать, поэтому, прошу, позаботься о ней.

Та понимающе ответила:

— Конечно. Я позабочусь о ней и познакомлю ее со многими друзьями. Вот только...

Она с головной болью продолжила:

— Мам, понимаешь, я очень стараюсь вписать ее в наши круги, но вот она то и делает, что вечно крутится с Юлей. И хотя у нее неплохая семья, сама она просто помешана на мужчинах. Как увидит более-менее симпатичного, так сразу аж впадает в любовную горячку, более того, часто скрытно фотографирует, распечатывает снимки и весит их у себя в комнате. Мама, наш круг не слишком большой, но и не слишком маленький. Однако мы все равно постоянно все друг с другом сталкиваемся, и если однажды чей-то парень будет тайно сфотографирован Юлией, а затем его фотографии окажутся выложены, то кому от этого будет хорошо?

После недолгого молчания Дарина Георгиевна сказала:

— Увлечения Юлии, конечно, весьма возмутительны, но вот она очень хорошо относится к Наташе, они вместе общаются, поэтому и я не могу помешать ей дружить с ней. Но ты говоришь правильно, я попозже поговорю с Наташей, скажу, чтобы она сегодня вечером была с тобой и не крутилась с Юлей.

Наташа все-таки сейчас является женой Михаила. А он, хоть и калека, но очень красив, и если Юлия увидит его, после чего тайком сфотографирует и выложит, то разве хорошо будет на сердце ее дочери?

— Мам, пойми, я ведь это все говорю для ее же блага.

Тогда Сорокина взяла ее за руку и похлопала по тыльной стороне ладони, с любовью сказав:

— Аиша, я знаю, что ты делаешь это для ее блага. Я не виню тебя.

Увидев, что ожерелье, которое надела ее дочь, было слишком маленьким, женщина произнесла:

— Твое ожерелье слишком маленькое, у меня есть новое, оно тебе очень подойдет, поэтому подарю тебе. Надев его на банкет, ты определенно сможешь очаровать многих мужчин.

Аиша тут же поблагодарила ее. Дарина Георгиевна же, встав, пошла в комнату к Наташе и принесла оттуда прямоугольную парчовую шкатулку, после чего передала ее девушке.

Она в свою очередь открыла ее и увидела, что это было ожерелье от Картье, которое понравилось ей с первого взгляда. Взяв его, она с улыбкой сказала:

— Ах, мама, мне оно так нравится, такое красивое! Спасибо.

— К чему эти благодарности? Между матерью и дочерью можно отбросить всю эту вежливость. Давай, я надену его на тебя.

Тогда Сорокина, взяв ожерелье из рук Аси, надела его на нее, а затем сняла то ее прежнее украшение.

Девушка посмотрела в зеркало и почувствовала, что после того, как подобное ожерелье оказалось на ее шее, ее темперамент словно поднялся на еще одну ступень выше. Все-таки она являлась преемником Ивановых, которые всю душу вложили в ее воспитание, ее баловали и души в ней не чаяли, поэтому ее темперамент изначально был довольно хорошим. Независимо от того, какие украшения она носила, она всегда могла держать свою марку.

— Аиша, даже если сегодня банкет проводится в честь дня рождения Олеси, и главная роль отведена ей, это никак не влияет на то, чтобы тебе завести с кем-нибудь дружбу. Если ты встретишь хорошего мужчину, что понравится тебе, то лови момент и действуй, – Дарина помогла приемной дочери поправить платье, после чего нежно сказала: — Не поддавайся влиянию Беспаловых на тебя, Таисия всегда перегибает палку, а их семья... в принципе не подходит вам, сестрам.

— Мама, я знаю, я не буду принимать близко к сердцу ту историю с Таисией Матвеевной.

Степан сказал, что сегодня вечером он тоже будет вместе со своей матерью на банкете. Интересно, его рука все еще болит?

— Ты всегда была расторопной, сметливой и здравомыслящей, поэтому я спокойна. Ладно, уже поздно, тебе с Наташей нужно идти, чтобы Олеся не начала порицать вас за опоздание.