Роман Любовь приходит когда ты не ждешь глава Глава 63

Альберт крайне удивился, и совсем не непревзойдённо прекрасному лицу Эммы, а её ловкости рук и умению обращаться с оружием. Это заставило его ещё раз засомневаться в личности Эммы, её таинственность немного… Любопытна?

— Т-ц, кто это боится? — Эмма посмотрела на их сцепленные руки, и усмехнулась, — ты не боишься опозориться, чего мне бояться.

После этого они за всю дорогу не проронили ни слова. Альберт забрал вместе с собой не только Эмму, но и Анну. Когда они все вместе проходили проверку безопасности, то Герман непонятно как смог договориться с проверяющими, они лишь видели, как Герман передал сотрудникам безопасности тех наёмников. А потом Эмма с Альбертом вместе ушли. Анна же осталась с Германом в аэропорту.

Когда они покинули здание аэропорта, то Альберт поднялся на борт частного вертолёта вместе с Эммой, и тот оторвался от земли. На борту было так шумно, что они молчали и не разговаривали. Несколько часов спустя они прибыли на родину и приземлились на крыше клуба «Гоа». Спустившись с крыши, они друг за другом вошли в пентхаус на верхнем уровне. Когда они переступили порог квартиры, Альберт прижал Эмму к стене возле входа, прищурил свои холодные глаза, смотря на неё сверху вниз:

— Почему ты не стала просить о помощи?

Из расследования Германа, Альберт знал, что перед похищением Эммы, она попросила помощи у Ярослава, а не у него! Его внезапный поступок напугал Эмму, она нахмурилась, на её лице отразилось недовольство:

— Я не запомнила твой номер телефона, как бы я смогла попросить тебя о помощи?

Просто уму непостижимо.

— Не запомнила мой номер, а номер Ярослава помнишь? — спросил мужчина.

— Я…

Светлый взор женщины столкнулся с тёмными глазами Альберта, в его взгляде она словно бы разглядела некоторые смутные чувства и невольно замерла. После она наклонила голову, приподняла брови, и дико улыбнулась:

— Так… Неужто ты ревнуешь? Альберт, скажи начистоту, я тебе нравлюсь?

Она спросила наугад. Её слова достигли ушей Альберта, в его глазах, похожих на обсидиан, плескались спутанные чувства. Он, не моргая, пристально наблюдал за Эммой, внимательно разглядывая её лицо, так похожее на лицо Дарьи. Очевидно, что каждый раз, когда он видел Дарью, то чувствовал отвращение в глубине своей души. Однако почему, когда он смотрит на идентично похожее лицо Эммы, это приносит ему удовольствие, до такой степени, что ему хочется смотреть на неё ещё и ещё? Неужели он правда полюбил её?

— Нравишься? Хе, ты думаешь, что если выглядишь как Дарья, то я сразу влюблюсь в тебя? Ну и бред.

Альберта словно пронзила какая-то мысль, в глазах вспыхнул огонёк, он развернулся, чтобы уйти, не забыв сказать:

— Здесь есть только одна кровать, либо спи на диване, либо со мной в кровати. Приму во внимание, что в будущем ты станешь членом семьи Карр, потому пока что тебя не отвергну. К тебе… Я не испытываю к тебе антипатии, вот как правильно.

Эмма на какое-то время потеряла дар речи и ничего не сказала в ответ. Но когда она наклонила голову и посмотрела на свою одежду, насквозь пропитанную запахом румян другой женщины, почувствовала себя неуютно. Потому спросила:

— У тебя нет сменной одежды? Я хочу принять ванную.

Альберт прошёл в гардероб, взял там женскую одежду, молча подошёл к ней и швырнул одежду ей в лицо. Эмма поймала одежду, которая представляла собой минималистичное модное платье. Уголки её рта скривились, она не сдержалась и невольно вспомнила о прошлом своём появлении в апартаментах на верхнем этаже клуба «Гоа», увиденную ей тогда сцену, когда из квартиры вышли две женщины. По всей вероятности, это платье предназначалось для другой женщины. Эмма заскрежетала зубами:

— Тц-ц-ц! Неудивительно, что тебе нравится жить в клубе «Гоа».

Её слова прозвучали многозначительно. Мужчина, расстёгивающий пуговицы на пиджаке, остановился, его длинные пальцы замерли, он приподнял глаза, в его томном взгляде присутствовал холод, который обрушился на Эмму. Он шагнул к ней:

— О чём ты?

Его мрачный взгляд походил на полярный айсберг, холод от него пробирал до костей. Эмма смутно ощутила, что мужчина разозлился, но саркастично улыбнулась:

— Я просто говорю правду.

Затем она обогнула Альберта и направилась мимо него:

— Я пойду помоюсь, слишком сильно пропахла.

В последнее время ей не удавалось хорошенько помыться, а сейчас, после того как она нарядилась в чужую одежду, не стоило и говорить, что ей стало ещё невыносимее. Альберт стоял на том же самом месте и не двигался. Вдруг его умеренно полные губы изогнулись практически незаметной дугой. Сказанные ей слова можно трактовать как ревность? Альберт подошёл к барной стойке, достал из винной стойки бутылку вина, налил бокал и подошёл с ним к панорамному окну. Одну руку он держал в кармане брюк, смотрел свысока на простых людей, словно государь обозревал сверху центр Москвы.

Под покровом ночи город переливался огнями, яркими цветами, такой процветающий и прекрасный. Когда он стоял перед окном в обычные дни, то не мог расслабиться, однако сейчас он почувствовал небывалую лёгкость. Напряжение словно покинуло его тело, позволив ему ощутить спокойствие, только сейчас появилось настроение полюбоваться красотами ночного Санкт-Петербурга. Он стоял перед окном так долго, что выпил бокал и налил ещё один. Незаметно для себя он допил и этот бокал.

Альберт наклонил голову и посмотрел на наручные часы, уже прошёл один час. Чёрт, эта женщина что ли утопилась в ванной? Он поставил бокал, развернулся, прошёл в комнату, толкнул дверь и обратил свой взгляд на Эмму, которая крепко спала в неприличной позе на его кровати. Она развалилась ничком на кровати, раскинув руки и ноги в стороны, без того мягкого и нежного облика, присущего женщинам во сне. Он смутно расслышал ровный звук дыхания, она спала глубоким сном.

Альберт зашёл в ванную, умылся прохладной водой, после прошёл к кровати и лёг на неё. Но стоило ему лечь, как Эмма обвила его руками и ногами, словно осьминог, она придавила его ногой, словно желала обнять плюшевую игрушку, и потёрлась своим личиком об его лицо. Они лежали так близко, что его дыхание щекотало её лицо. Возможно, она ощутила от этого дискомфорт, потому вновь потёрлась лицом и мирно заснула на его руке вместо подушки. Альберт посмотрел на лежащую рядом Эмму, на её красивое лицо с нежной кожей, прекрасные женственные черты лица, яркие брови, ресницы, похожие на крылья бабочки, изящный нос, ярко-красные губы цвета киновари, нежные и красивые. На левом крыле её носа находилась родинка, незаметно добавляющая ей сексуальной соблазнительности, раскрывающая красоту зрелой женщины, заставляющая его попасть под её чары. Альберт приподнял руку и прикоснулся к её прекрасным волосам, прежде они доставали до талии, но после пожара её волосы сильно обгорели и теперь достигали только ключиц.

— Ох, это бесит…

Он разметал её волосы и прядь скользнула по её щеке, вызывая зуд, она недовольно похлопала по его руке, затем потёрлась об него лицом. Эмма сладко спала и ей показалось, что её укусил комар. Но с точки зрения Альберта она походила на непослушную кошку, которая трётся об его тело, незримо заигрывая с его огнём, заставляющим чувствовать себя немного неуютно. Он никогда ещё не испытывал подобную невозможность взять всё под контроль. В его голове всплыли слова Германа: «Босс, Вам нравится Эмма?».