Роман Копия жены по контракту глава Глава 24

Марьяна

От отчаяния, злости и ощущения ненужности меня сейчас просто разорвет, мне необходимо что-то сделать, иначе я подойду к Басманову и ударю по крепкой широкой спине.

Что ж, он сказал, что я ему мешаю, а я не собираюсь тихонько ждать, пока он проснется. Роксолана я или кто? Неужели не могу спуститься вниз и хотя бы поужинать? Неужели жене хозяина комплекса запретят перемещения по закрытой территории?

Я как раз приметила симпатичное платье-рубашку из шелка в бело-шоколадную полоску, а к нему подберу шляпу с большими полями. Всегда хотела узнать, что ощущает девушка, фланирующая в шляпе. Накинула на себя быстро выбранный наряд, под него натянула более-менее скромные трусики, которые только смогла найти, и сунула ноги в удобные босоножки на танкетке.

Выглянув наружу, наткнулась на Паука, стоящего у двери со скучающим видом. Он с интересом оглядел мой пляжный наряд, но никак не прокомментировал.

– Я хочу поужинать внизу, Рамиль отдыхает, – сообщила я ему строгим тоном, а он, недолго думая, кивнул, а потом кому-то позвонил, чтобы заменили. Повел меня вниз. Шляпа позволяла сохранять анонимность.

Злость потихоньку улетучивалась, я действительно ощущала голод.

– Продюсер хочет с тобой побалакать, Рамиль разрешил ему подъехать, – сообщил мне охранник, когда я устроилась в уютной нише и передо мной расставили кучу подносов с разнообразной едой.

– О, – только и смогла проговорить я, потому что про этого дядечку даже не вспоминала, но спустя минут тридцать он уже подсел ко мне, облизываясь то ли на еду, то ли на меня.

Я же, сытая и успокоившаяся, откинулась назад и решила, что разговор с Щедриным прекрасно меня отвлечет от дум о спящем красавце в номере.

– К тебе всё труднее и труднее попасть, – пожаловался продюсер, вытирая платком вспотевший лоб. Боров, конечно же, с трудом переносил жару, от него даже немного потягивало потом.

Пожав плечами, я выразила свое отношение к сказанным словам.

– Зато ты мне не должна доставлять проблем, Марьяночка, – залебезил он, улыбаясь толстыми губами, – раньше же как: сначала пробиваешься через Басманова, потом через охрану, а потом воюешь с капризами самовлюбленной певицы. Я думаю, мы с тобой сработаемся гораздо лучше.

– Почему это? – удивилась я, ничего не понимая.

– Если Роксолана не вернется, я вздохну свободнее. Честно. Устал с ней работать. Фонограммных песен хватит на несколько лет вперед, а когда нужно будет выпускать новый хит, мы что-нибудь придумаем…

– Эй-эй, подождите, вы куда разогнались? Я не намерена тут задерживаться, да и она может вернуться, – растерялась я от его долгоиграющих планов.

– Не вернется она, не вернется, – тихо проговорил продюсер, косясь на замершего невдалеке Паука и щуря маленькие глазки.

– Как так? Что вы знаете? Скажите, – потребовала я, завороженная тайной.

– А что знаешь ты о том, куда она делать? – спросил он в ответ, и я сказала ту версию, которая единственная была мне известна. Продюсер кивнул.

– Ты же осознаешь, что роман между Ланой и Данилой не мог пройти мимо меня? Они хотели сбежать, но у Данилы не было денег, а он прекрасно понимал, что рая в шалаше не будет. И вот однажды он пришел ко мне с горящими глазами и сообщил, что он получил наследство от какого-то дальнего родственника, а Роксолана беременна, – он еще больше понизил голос. – На тот момент ты уже успешно заменяла Роксолану, и я подумал, что если господин Басманов узнает о беременности, то он просто убьет ее! Я добавил своих средств, чтобы обеспечить им успешный выезд из страны.

– Так это вы подстроили ту перестрелку в лесу? Убили охранников?! – ужаснулась я, прикрыв рот рукой.

– Нет, что ты? Я не какой-то криминальный авторитет. Я думаю, что в дело вмешались более влиятельные люди и не дали паре уехать. Почти уверен, что оба мертвы. Данила обещал позвонить мне, как доберутся, но ничего не слышно уже столько дней… – Он грустно вздохнул, и впервые я увидела признаки человечности в нем. – Даня был простым, хорошим парнем, но слишком наивным. Нашел бы себе обычную девчонку, без претензий, а он захотел королеву.

Потрясенная, я сидела на месте и комкала салфетку.

– В Лане было что-то такое, что пленяло мужчин? – спросила осторожно, пытаясь найти ответы на мучившие меня вопросы, ревность к другой женщине, которая занимала место в сердце Рамиля, не давала покоя. Что в ней было такого, чего нет во мне? Пленительность, манкость? Она более сексуальная и зрелая?

– Есть такие женщины, – рассуждал Щедрин, – добиться которых – честь. Только особенные мужчины могут себе это позволить, а потом хвастаются женщинами, как достижениями. Машинами, домами, яхтами. Меряются членами. Им обязательно нужно победить. Это мир больших денег и снобизма. Что-то выше нас, простых людей. Девочка, не лезь туда, мой тебе совет. Лучше давай завтра встретимся в студии и попробуем обговорить наши реалии. Кстати, эта фишка с беременностью – высший класс! Не т­­ак круто, как помолвка Аишы, но тоже покатит. Мы можем…

– Да ничего мы не можем! – стукнула я по столу, злясь на Щедрина за то, что так откровенно и неприкрыто показал мне мое место. – Очнитесь! Мы и шага не можем сделать без позволения Рамиля. То, что обедаем тут вместе, и то только потому, что он дал нам встретиться. А назавтра запретит мне вообще выходить из дома – и что вы делать будете с карьерой вашей разлюбезной Роксоланы? Лучше подыскивайте себе новую певичку, чтобы не остаться вообще на бобах. И дайте мне телефон, в конце концов! Я хочу позвонить врачу.

Тут же подлетел Паук, как будто нарочито свидетельствуя, что все мои действия под контролем.

– Куда ты собралась звонить? – строго поинтересовался он.

– Могу включить громкую связь! – рявкнула я так громко, что малочисленные ужинавшие гости комплекса обернулись на меня.

– Кому? – настаивал бородач, а я покраснела и тихо проговорила, что же хочу сделать: – Это по женским делам, я должна узнать результаты анализов.

– Я сам их заберу, зачем тебе звонить врачу? – продолжал не в меру любопытствовать охранник, а Щедрин прикидывался мебелью, а потом и вовсе распрощался под предлогом срочного дела.

Паук сел напротив, положил телефон и набрал номер врача.

– Говори, – приказал мне, заставляя делать это при нем.

Я сжала трубку в руках и озвучила свою проблему, лицо мужчины оставалось непроницаемым. Врач убедила меня, что тошнота и рвота могли быть реакцией на таблетку, но она, скорее всего, подействовала. Если же нет, то она всегда готова к моим услугам.

Не добившись ничего конкретного и поняв, что остаюсь в подвешенном состоянии, я нажала на завершение вызова, а потом перевела взгляд на стайку девиц в разноцветных нарядах, которые куда-то торопились, весело переговариваясь.

– Куда они идут?

– На танцульки, – отрезал Паук, и я поняла, как проведу остаток вечера.

– Куда это ты собралась? – резкий окрик охранника останавливает меня на полпути. А я уже действительно шагнула вслед за веселой компанией. Ну невозможно привыкнуть, что тебя на каждом шагу охраняют, не давая действовать по собственной воле. По крайней мере, мне этот навык давался ой как нелегко.

Поднимаю взгляд из-под полей шляпы, которую накинула сверху машинально, и смотрю на строгого надсмотрщика, стоящего с хмурым видом, сложив руки перед собой на уровне бедер.

Подхожу к нему ближе, чтобы продемонстрировать, что я его не боюсь. Мне хватает одного пугающего до мороза по коже мужчины на мою голову.

– Я хочу потанцевать, – с милой улыбкой отвечаю, – всё равно Рамиль лег спать и вряд ли сегодня уже поднимется. А я не устала и хочу расслабиться. Знаешь ли, не каждый день в меня стреляют, – склоняюсь поближе, будто доверяю ему великую тайну, говорю заговорщическим тоном: – Мне нужно прийти в себя.

– Я не могу тебя туда отпустить без согласования с боссом, это правило, – голос охранника строг и непререкаем. В глазах сталь.

Не то чтобы я ожидала другого ответа, но и он не знает, на кого напал.

– Что ты мне предлагаешь делать? Просто пойти и лечь на кровать? Я не смогу уснуть. Я хочу пойти на танцы. Это же публичное мероприятие. Я хочу поучаствовать и просто потанцевать, ничего не случится, обещаю. Ты же будешь рядом.

Он не поддается на уговоры.

– Не собираюсь идти на какой­-то­ сраный маскарад.

– Почему это он… такой? – в недоумении поднимаю брови.

– Когда все в масках, это риск. Ад для охранника. Не могу так рисковать. Я за тебя отвечаю.

– Но это же закрытая территория. Сюда не должен никто пробраться. Никто чужой, – взмахиваю я руками в жесте отчаяния. – А если ты, например, тоже наденешь маску и просто расслабишься?

– Не нужно пытаться меня задобрить и показать заботу обо мне, – осклабившись, Паук пронзает меня испепеляющим взором. – Со мной этот номер не пройдет. Если хочешь танцевать, так и скажи, не прикидывайся, будто хочешь, чтобы я расслабился.

– Мне нет смысла тебя уговаривать, мы не друзья. Я просто предложила. Я вообще даже не знаю, как тебя зовут, – намекаю со слабой улыбкой на то, чтобы он представился.

– Камал, я думал, босс тебе сказал, – спокойно отвечает охранник, да так медленно, будто у него в распоряжении куча времени.

А у меня подгорает внутри от желания вырваться в новую среду, свободную от присутствия Басманова. От нетерпения. Хоть ненадолго! Я уже чувствую вкус временной свободы, которая кружит голову.

– Ну вот видишь, мы с тобой уже поближе познакомились… Можем для закрепления знакомства сходить повеселиться...  – закидываю удочку без единой надежды на то, что получится уломать Камала.

Краем глаза замечаю, что на нас косятся те самые девушки, которые собрались танцевать. Наверное, они узнали во мне известную певицу, несмотря на хилую маскировку, и не могут не пялиться.

Даже задержались и толпятся на выходе из ресторана.

Пока Камал размышляет над ответом, я решаю пойти ва-банк и, окрыленная своей смелостью и находчивостью, подхожу к этим девушкам. Говорю им простое «привет», словно мы старые знакомые, которые давно не виделись.

Они, конечно же, безумно рады, что к ним подошла певица. Не могут поверить своим глазам, ахают, охают, того и гляди запищат и запрыгают от радости. Четверка нарядно одетых девушек схватили телефоны и явно намереваются сделать пару селфи со мной.

Устраиваем мини-фотосессию, хохочем и веселимся под хмурым взглядом Камала, который взирает на нас, как строгий отец на расшалившихся детей.

Мы усаживаемся за большой стол, и я с легкой руки угощаю всех коктейлями. Девушки расспрашивают о музыке, планах на будущее и выглядывают из-за плеча, то ли мужа моего ищут, то ли охранника боятся, то ли думают, что к нам подскачет Егор Крид и подарит им по розе. Ну извините, девчата, вам придется мной довольствоваться.

– Вы на маскарад идете? – спрашиваю я с теплой улыбкой, переходя к основной цели сего спектакля.

– А вы? – в свою очередь интересуются они, не веря привалившему счастью. Голоса трепещут от волнения.

– Я бы с удовольствием к вам присоединилась, здесь так скучно, мой муж немного занят, – неопределенно обозначаю своего «мужа» и улыбаюсь.

Не успеваю договорить, как замечаю, что девушки косятся на мой живот. Конечно же, как я забыла? Всё интернет-сообщество считает, что я беременна. Закатываю глаза и поглаживаю живот.

– Не переживайте, ничего страшного, – говорю я, не желая давать новой пищи для слухов. Моя фраза может означать что угодно. Срок маленький. Или я только собираюсь забеременеть. Их должно волновать лишь то, что я одарю их честью своего присутствия на маскараде.

– А он пойдет вместе с нами? – спрашивает со страхом белокурая красотка с ярко-голубыми глазами. Камал в это время подошел к нам с недовольным видом, но я знаю, что прилюдно он не будет устраивать мне взбучку.

– Да, он всегда ходит со мной тенью, даже в… Ну, вы поняли куда… – улыбаюсь я и запрокидываю голову назад, смеясь так, как это делала Роксолана. Томно вздыхаю и кладу руку на плечо Камалу, встав с ним рядом. – У вас найдутся лишние маски для нас?

– Маски дают на входе, – радостно улыбается одна из девушек. – Тогда мы пойдем пока, вам же надо переодеться, – хлопает ресницами брюнетка с большими наивными глазами, оглядывая меня с ног до головы.

– Говорю же, на «ты», – мягко поправляю я девушку, и она радостно кивает, присоединяясь к подружкам, а я думаю о том, что у меня совершенно неподходящее платье для маскарада. Но если я зайду в номер, то Рамиль может проснуться и всё испортить. Что же делать?