Роман Когда нельзя любить глава Глава 99

- Ты же умер.

Мы с Арктием сидели возле того самого креста на лысой горе, откуда началось мое путешествие на нулевой уровень. Сидели прямо на земле, прислонившись к отшлифованному временем дереву. Дул легкий ветерок, приятно шелестя в кустарнике. Так тихо было вокруг, словно мы с вампиром остались совершенно одни во вселенной. Я понимала, что все происходит не на самом деле, но видеть его была ужасно рада.

- Детка, ты наивная, как сибирский валенок, - хохотнул Арктий.

- Сибирский валенок тупой, - поправила я, ни грамма не обижаясь.

- А ты наивная, - подмигнул он мне. - Сама подумай, как может умереть тот, кто сделал это уже так давно, что и сам не помнит?

- А что же тогда с тобой сделала эта?..

Даже по имени не хотелось называть эту тварь. До сих пор бросало в дрожь, стоило только вспомнить, в какую страшилу она превратилась перед испепелением.

- Да, расщепила, будь она не ладна! И знаешь, о чем я больше всего жалею? – печально посмотрел он на меня.

- О чем?

- Что не поцеловал тебя на прощание, - вздохнул Арктий.

- Ну так поцелуй сейчас, - подставила я ему губы.

- Эх, Алина, Алина… Милая наивная девочка. Если бы я мог поцеловать тебя, не сидел бы сейчас здесь, а уже зажимал бы в каком-нибудь темном углу. Я же лишился телесной оболочки лет на сто, не меньше.

Не смогла удержаться, чтобы не проверить правдивость его слов. Протянула руку и попробовала прикоснуться к вампиру, который выглядел таким реальным. Каково же было мое удивление, когда рука легко вошла в него, и я ровным счетом ничего не почувствовала.

- О чем и речь, - снова горестно вздохнул он.

- А как мы вообще здесь оказались? – оглянулась я, все больше проникаясь нереальностью происходящего. – И тебе вроде как сюда вообще нельзя, - вспомнила я запрет Василисы, когда мы мчались на шабаш.

- Мне теперь все можно, потому что меня нет. И с тобой я больше встретиться не смогу, потому как всего один раз можно использовать энергию воспоминаний, чтобы сделать то, что не успел, - он замолчал и очень серьезно посмотрел на меня. – А я не успел тебя предупредить. Никогда еще, запомни, никогда на моей памяти не было такого, чтобы Астрий хитростью удалял своего высшего демона, чтобы уничтожить его наложницу. Именно это произошло сегодня на балу. Уж не знаю, чем ты так досадила повелителю, только это очень и очень плохо. Астрий очень опасный враг, если он таков для тебя. Хотел бы я ошибаться… Будь очень осторожна и ищи защитника в лице Асмодея.

- Но как?! – я умоляюще смотрела на Арктия. – Как сможет защитить меня тот, кто ненавидит меня едва ли не сильнее самого Лю… - зажала рот рукой, - …Астрия? Все без толку, - понурила я голову.

- Кто знает, девочка, кто знает…

Непривычно было видеть вампира настолько серьезным. А стоило подумать, что вижу его в последний раз, так и вовсе захотелось разрыдаться. Впрочем, вряд ли смогла бы это сделать, ведь если верить ему, мы находимся в месте, далеком от реальности. То есть и меня тут нет.

- Спасибо тебе! – посмотрела я на Арктия. – Никогда не считала тебя другом, а сейчас считаю, - грустно улыбнулась. – И за предупреждение спасибо! Только… меня ждут сатанинские игры, - содрогнулась я всем телом, - и, наверное, верная смерть. Вряд ли Асмодей придумал что-нибудь легкое в качестве наказания.

Вампир явно о чем-то усиленно размышлял, потешно хмуря лоб. А потом посмотрел на меня и заговорил:

- Когда расщепляют тело, дух становится очень силен, особенно в первое время, пока еще не началось воссоединение, как у меня сейчас. Вот чую я, что совсем скоро царство тебя потеряет. Только совсем не так, как ты думаешь, - остановил он готовую заговорить меня. – Ты покинешь этот мир живой. И теперь я даже рад, что лет на сто впаду в забвение. Быть здесь и не видеть тебя было бы скучно.

- Арктий, а ты?..

Я хотела попросить его покопаться еще в своей душе и подсказать мне, как можно выбраться отсюда, но поняла, что сижу под крестом одна. Вампира и след простыл. А потом и вокруг меня картинка начала размазываться, пока не исчезла совсем.

Открыв глаза, я сразу поняла, что нахожусь в покоях Асмодея, причем на нулевом уровне. Ненавижу! – первой зародилась мысль, и только потом я вспомнила, как много потеряла за эту ночь. Арктий, которого я больше никогда не увижу. Поля… Бедная моя Поля! Рыдания сотрясали тело, пока не вылились в бурный поток слез. Я уткнулась в подушку и дала им волю, стараясь заглушать звуки. Как же мне жить дальше с такой тяжестью на душе?! Ведь я же настоящая преступница, раз из-за меня гибнут люди! И почему эта гадина не убила меня? Одной несчастной в этом мире стало бы меньше.

Сколько рыдала, не знала. Только сил не осталось совсем, как и слез. Я продолжала лежать на животе, судорожно всхлипывая и скользя бессмысленным взглядом по балдахину. Ну что ж, до окончательного падения, мне остался какой-то пустяк – отдаться Асмодею. Конечно же, я бы предпочла смерть, только вот боюсь, что не смогу лишить себя жизни сама, даже если найду такую возможность. Но попробовать-то я должна!

Воодушевленная осенившей меня идеей, я соскочила с кровати и принялась исследовать комнату. Очень надеялась, что еще на какое-то время меня оставят в покое, и не заявится Асмодей, чтобы потребовать должок. Почти сразу же я увидела рубиновый жезл. Он лежал спокойненько на пуфике возле прикроватного столика и так и манил к себе.

Взяв жезл в руки, я по достоинству оценила его тяжесть и дороговизну. Складывалось впечатление, что выполнен он из цельного рубина. Только вот загвоздка, жезл был такой гладкий, что убить им можно было себя, разве что шибанув как следует по голове. Но разве хватит у меня сил, чтобы пробить череп? Даже если буду метить в темечко. Тут мой взгляд упал на шестиконечную звезду, при помощи которой Асмодей отслеживал мои перемещения по нулевому уровню. А вот она мне может даже очень пригодиться. Поддев звезду пальцем, я отковырнула ее на ладонь. Проверила заострения. Кажется, должно получиться. Если я нажму как следует, можно порезать краями вены. Осталось раздобыть воду.

Ванную я нашла сразу же, открыв первую попавшуюся дверь. Невольно обратила внимание на роскошь, царящую в уборной. Наверное, даже уборная самого богатого нефтяного магната из Арабских эмиратов уступала этой. Но и на это мне плевать!

Пустив воду, я прямо в одежде забралась в ванну, торопя время. Очень боялась, что струшу в последний момент. Как назло, вода набиралась слишком медленно. А как иначе, если ванна похожа на мини бассейн, в котором можно совершать короткие заплывы. Приложив звезду острием к самой заметной жиле на запястье, я закрыла глаза для верности и… надавила бы, если бы в следующий момент не поняла, что в руке у меня ничего нет. Пытаясь справиться с удивлением и рассмотреть в воде рубиновый камушек, не сразу заметила Асмодея. В демоническом обличье с горящими красной злобой глазами он был поистине страшен. И в этот момент клеймо снова дало о себе знать, да с такой силой, что я не выдержала и закричала.

Даже на балу я не испытывала такого. Боль затмила все остальные чувства. Я кричала, не замечая, как Асмодей грубо хватает меня за шкирку и вытаскивает из ванной, как кидает прямо на пол в комнате. Ни стоять, ни лежать я не могла. Каталась по полу и мечтала о скорейшем избавлении.

- Моли о пощаде, - проник в сознание низких хриплый голос демона.

А я что делаю?! К тому моменту уже даже кричать не могла, лишь скрипела зубами, боясь искрошить их до корней. Да если бы могла, уже бы была у его ног и молила. Когда боль сильнее гордости, она с легкостью заставляет забыть о последней. Но я даже этого не могла, получилось выдавить лишь слабое «Прошу». А возможно, и его я слышала только в своей голове.

Но меня поняли. Когда боль отступила, я без сил продолжала лежать на полу. Оказывается, даже в таком положении можно чувствовать себя почти счастливой, когда еще не до конца веришь, но уже понимаешь, что ничего не болит. Я даже глаза прикрыла от удовольствия, стараясь продлить его как можно дольше, страшась, что передышка окажется слишком короткой. И я не ошиблась. Восторг мой на продлился и нескольких секунд. Как пушинку Асмодей подхватил меня и поставил на ноги.

- Как ты посмела захотеть себя лишить того, что тебе не принадлежит? – услышала я. Смотреть на него отказывалась. Собственная ненависть казалась мне даже сильнее угрозы нового приступа боли. – Отвечай!

Стоять с опущенной головой и рассматривать пол и дальше мне не позволили. Схватив меня за подбородок, Асмодей силой заставил посмотреть на себя. Заглянув в его красные глаза, я буквально задохнулась, такой приступ ненависти испытала.

- А кому принадлежит моя жизнь? Может тебе? – как со стороны услышала свой голос, не узнавая его. – Или тому, кто желал сегодня насладиться зрелищем, как Ольга будет убивать меня?

Демон молчал, и я ошибочно полагала, что придумывает он оправдания. Такие, как он, не оправдываются никогда, как поняла через секунду.

- Здесь все находится во власти повелителя.

- Даже то, что принадлежит тебе по праву, как ты считаешь?

Я понимала, что провоцирую его, но ничего не могла с собой поделать. Ненависть была сильнее меня, и именно она диктовала, что говорить.

- Высший демон, не имеющий реальной власти, - усмехнулась я. – Вампир, который выполнял тут роль шута, и тот оказался сильнее тебя.

- Ты не понимаешь, о чем говоришь, девушка, - с угрозой в голосе, явно предупреждая, проговорил Асмодей, но меня уже невозможно было остановить.

- Для вас люди, как для нас домашний скот. Вы держите нас живыми до поры до времени, пока вам не приспичит развлечься за наш счет, пустить нас в расход себе на потеху. Только даже самые высшие из вас не идут ни в какое сравнение даже с самыми отбросами человеческого общества. Мы выращиваем скот, чтобы удовлетворить естественные потребности, а не утвердиться за счет более слабых, находящихся в нашей власти.

Я ждала новой вспышки гнева и очень удивилась, когда поняла, что злоба Асмодея утихает, что из глаз его уходит пламя, возвращая им привычный серо-голубой цвет.

- Мы такие же, как и вы, только потребности у нас разные.

Слова демона меня озадачили, заставили задуматься, на время отодвинув ненависть в сторону. Какую мысль он пытается мне внушить? Что их потребности, неважно какие, даже самые низшие, можно сравнить разве что с нашими инстинктами? Что такова их природа, и вести себя по-другому они не могут? Но это же чушь собачья!

- Знаешь, тот, кто был когда-то человеком, не может вести себя, как животное, - устало ответила я. Разговор на вечные темы, а в особенности, пафос демона меня изрядно утомили. Да и нервное перенапряжение сказалось с новой силой. Я едва держалась на ногах, чувствуя, как пульсирует в голове боль. – Я бы еще могла простить такое горгульям и чертям, но они оказались гораздо гуманнее вас – падших ангелов. Допускаю, что твой господин сегодня намеренно удалил тебя с бала, чтобы ты не помешал ему привести план в исполнение, не попытался отобрать у него игрушку. Но самое страшное, что ты полностью оправдываешь его поведение.

- Страшное для кого? – задал Асмодей неожиданный вопрос.

- Для меня, - немного подумав, ответила. – Сегодня от химеры меня спасла слабая девушка… ценой своей жизни, - тише добавила, чувствуя, как на глаза снова наворачиваются слезы, и не желая плакать при демоне.

- А с чего ты взяла, что можешь искать защиты у меня?

Я снова взглянула на Асмодея. Первый раз прочитала в его глазах интерес, а не привычное равнодушие. А ведь он прав! С чего я взяла, что он меня станет защищать? Ну велела мне Василиса не отходить от него ни на шаг, так и что? Это же еще ни о чем не говорит. А может я сама так захотела? Вот он, сильный красивый демон, который, кажется даже испытывает ко мне интерес, уж не знаю почему. А раз так, значит должен он ограждать меня от неприятностей. Но ничего такого и в помине нет. Демоны никогда не встанут на сторону людей.

- Я ошиблась.

- Нет, ты не ошиблась, - огорошил он меня в следующий момент. – Ты, действительно, меня заинтересовала, - тут я поняла, что Асмодей снова читает мои мысли. – В тебе есть то, чего я не встречал в других людях. Только это ничего не меняет. Здесь царят свои правила, которым все мы подчиняемся. И над всеми стоит Астрий.

Бессмысленный разговор, который ни к чему не приведет. Одно то уже было хорошо, что Асмодей меня больше не наказывал болью. Но как же я устала и хотела спать. Пусть меня все оставят в покое хоть на какое-то время. Но сначала я должна вернуть долг, ведь именно поэтому нахожусь в покоях демона.

Без лишних слов, на которые уже и сил не осталось, я принялась расстегивать платье. Да и не нужны были слова, раз он итак знает, что творится в моей голове. Но Асмодей мне и этого не дал сделать, заговорив:

- Неужели ты думаешь, что я захочу тебя такую?

- Какую? – удивленно посмотрела я на него.

Догадывалась, что выгляжу сейчас далеко не как красавица, какой меня многие тут считали. Наверное, от макияжа на лице ничего не осталось после стольких пролитых слез. Платье помялось, правда, совсем чуть-чуть, как показал беглый осмотр себя. А вот прическа, наверное, на самом деле кошмарная, о ней я даже думать боялась…

- Дорогая моя, - прервал мои размышления о собственном внешнем виде Асмодей, снова взяв за подбородок и заставляя смотреть на себя, - от тебя мне нужно совершенно другое, не покорность, которую ты сейчас старательно имитируешь. И я получу это, хочешь ты того или нет.

С этими словами он прижался к моим губам. В первый момент я растерялась до такой степени, что невольно ответила на поцелуй, а потом и вовсе растворилась в нем. Губы и язык демона ласкали, дыхание обжигало, руки гладили спину через тонкую ткань платья. Я чувствовала его всего, каждой клеточкой своего тела. До такой степени всепоглощающее наслаждение испытывала, что самой становилось страшно. Этого не должно быть! – кричал разум, но тело его не слушалось, реагировало на каждое прикосновение. Ты не можешь хотеть своего врага! – предупреждала интуиция, но я продолжала целовать демона, потому что считала этот поцелуй самым прекрасным на свете. Руки мои легли на сильные плечи, прошлись по шее и затерялись в шелковистых волосах. Не отдавала себе отчета, что прижимаю его голову, не желая, чтобы поцелуй заканчивался, мечтая, чтобы длился он вечность.

Все закончилось, стоило только мне открыть глаза и окунуться в его с расширенными зрачками, закрывающими почти полностью радужную оболочку. В следующий момент я оказалась у себя в комнате, совершенно одна. Я стояла и думала, что столько всего сегодня произошло, а еще даже не закончилась ночь. Лемех, наверное, спит себе спокойно, не догадываясь ни о чем. Нет больше злодейки химеры, как и моей верной Поли. Домом Арктия на ближайшие сто лет стал какой-то инкубатор. И этот поцелуй, вкус которого я все еще чувствовала на губах, как и легкое головокружение. Нет! Если я и дальше продолжу все это обдумывать, то рискую сойти с ума. А вот завтра мне от этих мыслей точно никуда не деться.

Когда Лемех на следующее утро узнал об участи Поли, то расстроился гораздо сильнее, чем я могла предположить.

- Бедная девочка, - горестно вздыхал горгулья. – Как же так?! Бедная девочка… А я и не знал ничего и даже не почувствовал.

- Лемех, можешь ответить мне на один вопрос? – отвлекла я его от грустных мыслей и расчесывания моих волос. С ночи он вертелся у меня в голове, но произнести в слух я боялась. Но мне нужно было знать все! – Что значит пустить на мясо?

Спросила и почувствовала, как по спине пробежал холодок. Боялась того, что Лемех подтвердит мои самые страшные догадки. Но он почему-то молчал, а я нервничала все сильнее.

- Ее убили, да? – срывающимся от рыданий голосом проговорила я.

- Нет, - тряхнул головой горгулья.

Слава богу! Что бы не значила эта фраза, но я радовалась уже тому, что Поля жива.

- Пока еще не убили, - добавил Лемех. – К такому приговаривают тех, кто совершил что-то очень серьезное, и только людей. А мясом называют их потому, что на сатанинских играх они играют роль жертвы, что равносильно смерти, - очень тихо добавил горгулья и печально свесил голову на грудь. – Полю уже не спасти. Бедная девочка…

- Раз она жива, значит, надежда есть, - отрезала я, не желая заражаться траурным настроением Лемеха.

- Ты не понимаешь, о чем говоришь…

- Все я понимаю! И не смей хоронить ее раньше времени!

Если бы Лемех и дальше продолжил настаивать на своем, распевая похоронный марш, я бы его точно поколотила, но у него хватило ума замолчать и ограничиться тяжкими вздохами. Меня и они раздражали, но я предпочла не лезть на рожон. Вместо этого думала, размышляла… Поля точно будет жива до сатанинских игр, будь они неладны. Это значит, у меня есть возможность ее увидеть хотя бы еще раз. А еще я могу попытаться спасти ее, только пока даже не представляю как. И единственный, кого я могу просить о помощи, это Асмодей. Только вот надежды, что он согласится, никакой.

После завтрака я развила бурную деятельность. Перво-наперво выяснила, что до сатанинских игр осталось три дня. Думать о том, значило ли это, что и жить мне осталось столько же, я не стала. Лаской и лестью я уговорила Лемеха сгонять на нулевой уровень и испросить для меня аудиенции у Асмодея. Тут меня ждало разочарование, которое показалось полным крахом. Демона в царстве не было, и появиться он должен был не раньше дня, когда состоятся сатанинские игры. Отчаяние, когда поняла, что не смогу спасти Полю раньше, едва не сломило меня. Спасибо Лемеху, привел меня в чувство, разозлив в очередной раз тем, что пытался не выпустить меня из комнаты, хоть арест уже был снят.

А отправиться я решила на поиски Василисы. Она единственная могла если не помочь, то хотя бы дать дельный совет. По пути мне встретился Федор, который вызвался пойти со мной. Вот тут я узнала интересную подробность. Оказывается, его вчера увела Софья непосредственно перед тем, как должно было начаться шоу Ольги. Не значило ли это, что она была посвящена в планы химеры? Хотя отчасти я была ей даже благодарна. Если бы с Федором что-то случилось, этого я бы точно не пережила. Даже подумать о таком было страшно.

Василису мы нашли в том самом зале, где увидела ее впервые. Как и в тот раз она сидела прямо на полу в толпе таких же оборванных и страшных ведьм. А вот нам она не обрадовалась, видно отвлекли мы ее от чего-то важного. Но поговорить согласилась.

- Пошли в сад, а то тут ушей слишком много, - проворчала она, делая нам знак следовать за ней.

Сильно углубляться мы не стали, расположились на первой попавшейся лавочке. Да и сад в это время пустовал.

- Слышала я о вчерашнем подвиге твоей подружки, - первая начала разговор Василиса. – Молодец девка! Настоящий герой! Такая смерть даже среди ведьм считается почетной. Это все равно, что по доброй воле принести себя в жертву…

- Но она жива, - перебила я ее.

- Пока, девонька, пока. Вопрос времени, не боле…

- Есть ли возможность спасти ее? – задала я главный вопрос.

- Никакой, - сразу же ответила ведьма. – Ни малейшей. До самых игрищ будут держать ее в таких казематах, куда нет ходу никому, кроме низших демонов. Даже сам повелитель туда не ступал ни разу. Кормить ее не будут, только поить, чтобы раньше времени не скопытилась. Ну а дальше…дальше пустят на мясо.

- Да что это значит?! – вскричала я, не в силах сдерживаться.

- А ты не ори на меня, - прикрикнула Василиса. – Чего пристала, вон Федьку своего пытай. Он не меньше моего знает…

- Василиса, миленькая, скажите, хоть что-то я могу сделать для Поли? – взмолилась я, отчаянно боясь, что ведьма разозлится и уйдет.

- Ты вообще нормальная? – выпучила она на меня глаза. – Ты о чем вообще думаешь? Кого спасать собралась, когда сама на волоске от смерти находишься?! Хоть ты ей скажи! – ткнула она в бок Федора.

Черт встрепенулся. До этого он был погружен в задумчивость и, казалось, даже не прислушивался к нашему разговору.

- Что бы я ни сказал ей, она все равно поступит по-своему, - по-прежнему отстраненно проговорил он. – Я вот тут думаю…

- Надо же! Черти умеют думать? – хмыкнула Василиса. – А я думала, вы безмозглые и пустые, как бочонки из-под вина.

Василиса перестала бы быть самой собой, если бы не оскорбила кого-то. Я даже порадовалась, что на этот раз объектом ее стал Федор. Не все же мне страдать от ее колкостей. Черт так и вовсе не обратил на нее внимания.

- Почему Асмодей не убил ее сразу? Зачем перенес наказание на сатанинские игры?.. Не потому ли, что приготовил для нее что-то пострашнее?

- Браво, Федька! – захлопала в ладоши Василиса и затряслась всем телом, засмеялась, значит. – Ты самый умный и проницательный из всей вашей тупорылой братии.

Пока я сидела и соображала, похвалила Василиса Федора или обругала, она продолжила:

- По-твоему есть что-то страшнее смерти для человека? Да они боятся ее пуще всего, дурачье! Думают, что жизнь им дадена, как наивысший дар… - не очень было приятно, что Василиса рассуждает о людях так, будто меня рядом нет, но я старалась терпеть, потому что рациональное зерно в ее разглагольствованиях было. – И не я одна так считаю. Высший демон тоже неплохо успел изучить людишек. А теперь подумай своей дурьей башкой, почему он все же не убил Алинку сразу?

- И почему? – почесал затылок Федор, как делал всегда, когда чего-то не понимал.

- Да потому что запал наш сокол ясный на эту голубку, - впервые за все время взглянула на меня Василиса.

Я потеряла дар речи. Все-таки, она издевается над нами. Судя по выражению лица Федора, думает он так же. Ну не могла ведьма говорить все это серьезно.

- А чего ты на меня так смотришь?! – набросилась Василиса на Федора. – Черти вот тоже не влюбляются в людей, но ты же умудрился! Вот и демон наш не устоял… Хотя, как по мне, так за оригинальность он принял обычную дурость, - скептически окинула она меня взглядом.

- Ну знаете! – вскочила я с лавки и принялась вышагивать перед ними, чувствуя, как злость все сильнее переполняет меня. – Если такова демоническая влюбленность, то я от нее отказываюсь! В гробу я ее видала! Да звери, и те нежнее будут…

- И увидишь, - серьезно кивнула Василиса.

- Что именно? – не поняла я.

- Любовь в гробу увидишь, если не подчинишься, не примешь его таким.

Возвращаясь домой после довольно прохладного прощания с Федором и Василисой, я все думала, можно ли принимать слова ведьмы на веру. Невольно вспоминала поцелуй демона, чувствуя, как в душе что-то начинает трепетать. Нет, это все выдумки выжившей из ума старухи. Да и не это меня сейчас волновало, а то, что я ни на шаг не приблизилась к спасению Поли.

Комментарии

Комментарии читателей о романе: Когда нельзя любить