Роман Когда нельзя любить глава Глава 74

В тот же день Ерк отыскал зеркало памяти по наводке Марго, которая с того момента, как пришла в себя, очень быстро поправлялась. И Рона не боялась ее коварства только потому, что Ерк убедил ее, как надежно заперта под его магическим замком ее магия.

- Не волнуйся, Рона, она не сможет ничего и никому сделать, - сказал он. – Сейчас у нее не получится даже развести огонь в камине при помощи магии.

Проводить ритуал при помощи зеркала истины решено было в гостиной. Присутствовать на нем должны были, собственно, все, кто проживал в этом доме, за исключением пары слуг, что остались в поместье на добровольных началах, после того, как оно потеряло хозяина. Еще приехал Марк, и встреча сына с матерью растрогала Рону до такой степени, что она была вынуждена ненадолго покинуть гостиную, чтобы не показать своих слез.

Только сейчас она поняла, что несмотря ни на что, Марк очень сильно любит мать и скучал по ней все это время, никому ничего не говоря. У этого с виду уже даже не подростка слезы лились по щекам, когда обнимал ее все еще немного немощную, сидящую в кресле и укатанную в плед. Как только он завидел мать с порога, сразу же бросился к ней, упал на колени и заплакал. Разве могло такое зрелище выдержать сердце Роны? Нет, конечно. Какое-то время она тихо плакала в кладовке, горюя о собственном не родившемся дитя, оплакивая жизни все их, кто в той или иной степени пострадал по воле рока.

- Все ждут только тебя, - отыскал ее Ерк.

- Я боюсь, - прижалась Рона к его плечу, осушая слезы. – Я очень боюсь.

- Не бойся, Рона, - погладил он ее по волосам. – Вот увидишь, все будет хорошо. Никола все вспомнит, и вместе вы решите, как жить дальше.

- И ты веришь, что зеркало вернет ему память? – с надеждой посмотрела на друга Рона.

- Я проверил его энергетику и не могу не согласиться с Марго. Если оно не поможет, то память к Николе не вернется никогда. Зеркало истины – один из самых мощных артефактов, о которых мне только приходилось слышать.

Марк так и не отошел от матери – сидел на подлокотнике и обнимал ту за плечи. Слезы уже высохли на щеках подростка, и сейчас он выглядел почти счастливым. Почти, потому что в его глазах горела надежда, что вот-вот он вернет себе и отца. Рону кольнула картина почти идеального семейного счастья. Почему-то подумалось о том, как эти трое жили раньше, до исчезновения Марго и Марка. В этот же момент она поймала взгляд Николы, в котором сквозило понимание. Он думал о том же, хоть пока еще и ничего не помнил. Рона же постаралась отогнать мысли, что она здесь лишняя.

Она опустилась на диван рядом с напряженной Стефой, бросающей украдкой взгляды на Марго. Повариха сразу же молча сжала ее руку в знак поддержки, за которую Рона была ей благодарна.

Вид зеркала сначала не впечатлил Рону. Маленькое, совершенно обычное с виду, в медном обрамлении и на такой же медной подставке. Ерк поставил его на пол посреди гостиной и принялся водить над зеркалом руками, произнося заклинание. Его голос звучал как пророчество в полнейшей тишине, и Рона с удивлением заметила, как зеркало принялось увеличиваться в размерах, подчиняясь воле мага.

- Можешь подойти, - разрешил Ерк Николе, что стоял чуть поодаль.

Зеркало выросло настолько, что теперь в него можно было увидеть себя во весь рост. Вот только, стоило Николе приблизиться к нему, как Рона поняла, что отражения его не видит. Поверхность зеркала оставалась пустой и спокойной. А вот Никола заметно напрягся, вглядываясь в него. Очевидно, что зеркало показывало что-то, видное только ему, и длилось это довольно долго.

Рона подмечала, как сменяют эмоции на лице Николы. Как на радостное выражение наползает тень грусти, а потом скорбь искажает черты, как удивление сменяется злостью, и за этим следует обида… Сейчас он весь был соткан из эмоций, и они передавались всем, наблюдающим за Николой.

Когда зеркало принялось снова уменьшаться в размерах, Рона поняла, что сеанс связи окончен. Только вот Никола продолжал стоять к ним спиной, обхватив себя за плечи, которые заметно подрагивали. Как же ей хотелось подойти к нему, подбодрить, но робость сковала ее члены. И примерно то же ощущали все, находящиеся сейчас в этой комнате. Как и все они понимали, что зеркало помогло, и Никола все вспомнил.

Стефа не выдержала и заплакала, громко шмыгая носом. И тогда Никола повернулся к ним лицом. Рона встретилась с ним взглядом и поняла, что ничего не изменилось, что он по-прежнему любит ее. Но потом он перевел взгляд на все еще сидящих в обнимку Марка с Марго, и Рона подметила в его глазах такую неприкрытую муку, словно разом на него навалилось столько всего, с чем он не в силах был справиться.

- Кажется, все получилось, - с улыбкой нарушил тишину в гостиной Ерк. Неуверенность, что сквозила сейчас на лицах всех, была присуща и ему тоже, но только он один рискнул хоть как-то разрядить обстановку. – Предлагаю это дело отметить.

И тут засуетились почти все. Стефа вскочила и рванула на кухню – готовить праздничный обед, и как догадывалась Рона, нарыдаться всласть, теперь уже от радости и облегчения. Марк подбежал к отцу и принялся тискать того в объятьях. Ерк просто стоял рядом, наблюдая за отцом с сыном, и ласково улыбался. И только Рона с Марго остались на своих местах. Взгляды из перекрестились, и в ее глазах Рона прочитала вопрос. Та спрашивала ее, что она собирается делать. И ответа на этот вопрос у Роны не было. Да и ей требовалось хоть какое-то время побыть наедине с самой собой, позволить, наконец-то, мыслям завладеть разумом, чтобы подсказать ей хоть какое-то решение. А потому она тихонько встала и покинула гостиную. Поднялась к себе в комнату и заперла дверь.

Никола постучал в ее дверь через час, который она провела лежа на кровати и глядя в потолок. Так ничего за это время Рона и не решила. Растерянность завладела ею, мешая мыслить разумно.

- Рона, - только и произнес Никола, когда она открыла ему дверь.

И она не выдержала – бросилась ему на грудь, заливаясь слезами. Но то были слезы облегчения, что все его страдания остались позади.

- Рона, любимая, - с трудом оторвал он ее от себя через какое-то время, заставляя посмотреть в свои глаза.

А потом он ее поцеловал, и поцелуй явился отголоском того счастья, что когда-то было у них. Рона любила его, но также она понимала, насколько бесповоротно все изменилось. В его сердце вернулись чувства к Марго. И пусть они еще там не обосновались, но и искоренить их он уже не мог. А в ее сердце жила любовь к Роуну, и чем больше ее маг страдал, тем крепче становилась ее любовь.

- Что теперь будет, Никола? – спросила она.

- Давай просто жить дальше, - грустно улыбнулся он, целуя ее в нос. – Пусть жизнь сама направит нас в нужную сторону.

Он прекрасно понимал, что в свой вопрос Рона вложила большее, нежели интерес, смогут ли они вдвоем жить так как раньше. Да и их двоих уже не было.

За обедом царила праздничная атмосфера. Ерк толкал тосты один за другим, в итоге первый же и захмелел сверх меры, за что и получил от Стефы строгий выговор и был отправлен на боковую. Марк откровенно веселился, словно сейчас выплескивал из себя все то радостное, что пряталось на задворках его души длительное время. Марго с улыбкой наблюдала за сыном, изредка бросая взгляды на его отца. И лишь Рона с Николой пребывали в грустной задумчивости. Она не знала, о чем думает он. Сама же она просто грустила, думая ни о чем и обо всем сразу.

Когда праздничный обед подходил к концу, и Стефа уже принялась суетиться, убирая со стола, в гости пожаловал Дмитрий Солодей. В первый момент, увидев его, Рона испытала панический страх. Ведь последний раз они встречались, когда ей грозил суд инквизиции, и она томилась в темнице. До сих пор Рона отчетливо представляла себе его злое лицо, стоило только закрыть глаза. А сейчас он улыбался и виновато поглядывал на нее.

- Рона, я пришел к тебе, - заявил он, как только едва не задушил в объятьях брата. – Если ты поторопишься, то еще сегодня сможешь повидаться с черным орлом. Я добился разрешения…

От этих его слов все в душе Роны перевернулось. Даже последние события вылетели из головы, в которой билась одна единственная мысль, что совсем скоро она увидит Роуна.

Дмитрий Солодей в своей карете отвез ее в тюрьму Совета. Всю дорогу он разглагольствовал на тему, как порой несправедлива жизнь. Но Рона если и слушала его, то в пол уха. Мыслями она уже была рядом с Роуном, которого и жаждала увидеть, и боялась одновременно. Что если он будет не рад ей? Как пройдет их встреча? И она не могла не думать о суде, который должен состояться уже совсем скоро, и который, скорее всего, вынесет Роуну смертный приговор. К слову, на присутствие Марго в доме Николы Дмитрий сделал вид, что не обратил внимания. Конечно, для него не являлось тайной, что они спасли ведьму. Но кажется, докладывать властям он об этом не собирался.

Рона дрожала всем телом, когда конвоир отпирал бесчисленные замки на двери камеры, гремя ключами.

- У вас пятнадцать минут, - сообщил он, распахивая дверь и впуская Рону в тесный полумрак. Когда с оглушительным грохотом дверь захлопнулась за ее спиной, она едва не упала, не подхвати ее в тот момент крепкие руки и не прижми к такому знакомому телу.

- Зачем ты пришла? – спрашивал Роун, но то, что он делал, не вязалось с этими словами. Он так крепко прижимал ее к себе, осыпая лицо поцелуями, что Роне казалось еще чуть-чуть, и она расплавится в его объятьях.

- Потому что я люблю тебя! – простонала Рона, припадая к его губам. Великий творец! Как же она мечтала об этом, даже себе боясь признаться. Насколько же сильно все это время стремилось к нему ее сердце, когда она даже думать о нем лишний раз не позволяла себе! Как она вообще жила без него все эти дни?!

И тут Рона поняла одну простую вещь – можно любить сразу двоих, что она и делала в последнее время. Но наступает момент, когда нужно выбрать одного. Просто выбрать того, с кем ты хочешь провести остаток жизни. И тогда сразу становится так легко! Мысли в голове проясняются, и тебе больше не хочется оглядываться назад, анализировать каждый свой шаг. Она выбрала Роуна. Это произошло уже давно, но поняла Рона только сейчас. Именно он – тот, с кем она хочет состариться и умереть.

- Я люблю тебя! – повторила Рона, на этот раз вкладывая в слова все то, что чувствовала, что поняла.

- Рона… - заговорил было он, не переставая обнимать ее.

- Молчи, - прижала она пальцы к его губам, целуя в глаза, щеки, вновь припадая к губам в глубоком поцелуе, в который вложила все свои чувства. – Что бы ты ни сказал, ничего уже изменить не сможешь.

- Но меня скоро казнят…

- Роун, умоляю тебя, ничего не говори сейчас. Творец свидетель, что не зря я именно сейчас прозрела. И если нужно будет, я тебя у судьбы украду!

Ясность мыслей в голове Роны наступила не только в части своей любви к Роуну. Она точно знала, что будет делать дальше и кого именно попросит о помощи. Но она ни за что не позволит больше року устанавливать свои порядке в ее жизни, которую сама Рона отныне планировала сделать счастливой.

Дмитрий Солодей дожидался ее в карете. Едва только опустилась на сидение напротив, Рона спросила:

- Можете ли вы спасти его?

Этот сильный волк всегда казался ей умным и справедливым. И пусть в последнем она усомнилась и не раз, но в первом и сейчас не сомневалась. Он сразу понял, о ком речь, но с ответом не торопился.

- Он спас вашего брата, - напомнила Рона. – Он спас сразу три жизни. А если подумать хорошенько, то и гораздо больше.

Ведь не вернись они тогда из Млеки, разве мог бы Дмитрий Солодей и дальше жить и чувствовать себя счастливым? А ее родители? Они бы точно умерли от горя. Марк так бы никогда и не познал другой жизни… И сейчас Роун жертвовал собой ради нее, той, кого любил больше жизни.

- Ты любишь его? – задал Дмитрий единственный вопрос.

- Очень, - просто ответила она, сама уже ни в чем не сомневаясь.

- Я постараюсь сделать все, что от меня зависит, - наконец произнес он то, что Рона от него и ждала. Слову Солодеев можно было верить. И раз Дмитрий пообещал, то на самом деле сделает все возможное. О том, как будет жить, если у него не получится, Рона запретила себе думать. Наступило ее время, когда свое счастье она будет вырывать зубами, если придется.

По возвращении домой она позвала Николу для разговора. Они заперлись в библиотеке и долго из нее не выходили. А когда покидали эту комнату, лицо Роны хоть и выглядело взволнованным, но волнение это было приятное ее сердцу. Никола же был задумчив, но вполне себе спокоен. Он прижал Рону к себе и пожелал спокойной ночи. Она улыбнулась ему и отправилась спать, чтобы завтра встретить новую жизнь.

И только Марго маялась в постели, в то время, когда весь дом был давно уже погружен в сон. Не слишком ли поздно эта ведьма поняла, что самое главное в ее жизни ни власть, ни магия, ни золотой трон и богатства? В ее сердце тоже жила любовь, но прежде ей предстояло получить прощение за все, что умудрилась натворить.