Роман Когда нельзя любить глава Глава 65

Даже там, где не бывает ни жарко, ни холодно, и так круглый год, приход весны ощущается. Воздух становится мягче, а смесь запахов в нем – приторнее. Он проникает внутрь, наполняя легкие и рождая надежды, что грядут перемены к лучшему.

Никола чувствовал себя практически здоровым. Порой мелькали отголоски болезни в виде секундной слабости, что накатывала внезапно, но он уже научился этого не замечать. Гораздо сильнее его тяготило, что по-прежнему ничего не может вспомнить, как не напрягается. А еще ему снились сны, в которых он проживал ту жизнь, которая сейчас была отгорожена от него высокой и глухой стеной. Он точно знал, что видел во снах всех тех, о ком не помнил. Он это ощущал, когда едва просыпался, порой даже со слезами на глазах. Но как ни силился, ни единый образ не всплывал в мыслях. И постепенно пустота снова вытесняла из головы отголоски видений. В такие моменты Никола чувствовал себя ужасно беспомощным и задавал себе один и тот же вопрос – ради чего он живет?

Порой Никола ощущал, как ворочается в нем волк, недовольный длительной спячкой. Так странно… Вроде бы он и знал, что звериная половина – часть его цельной натуры, но совершенно не помнил, каково это, быть волком. Мысли об этом тоже выматывали, Никола осознавал, что ведет неполноценную жизнь.

После той ночи любви, он заметил за собой, что сторонится Риты, хоть и старательно не подает виду. Пару раз она приходила к нему, когда он томился от бессонницы, но каждый раз Никола находил в себе силы не допустить с ней близости. Он и сам не понимал, отчего так происходит. Да и спящий волк порой настойчиво требовал удовлетворить его инстинкты, которые были гораздо сильнее тех, что испытывал Никола. Сам он тоже хотел эту красивую женщину и воспоминания о той ночи порой становились слишком яркими, даже навязчивыми. Но еще он знал, что это неправильно, и откуда пришли эти знания понятия не имел.

Рита злилась, хоть и тоже старательно не подавала вида. Между ними словно установилось негласное правило не говорить о той ночи вслух. Каждый думал о ней, особенно по вечерам, когда они сидели возле очага, глядя на пляшущие языки пламени и говорили о ничего не значащих вещах, и только этой темы старались не касаться.

Еще Никола полюбил море. Бывало, что он проводил на пляже по полдня или совершал длительные заплывы, пока мышцы не начинали ныть. И это тоже помогало ему восстанавливать былую физическую форму. Теперь уже он не пугался собственного отражения в зеркале, видя, как наливаются мышцы и исчезает болезненная бледность, уступая место ровному и золотистому загару.

Можно сказать, что Никола вел спокойную размеренную жизнь, если бы он хоть немного чувствовал себя счастливым. Но с каждым днем тоска внутри него все разрасталась, и что с этим делать, он не представлял себе.

Была еще одна странность, которая не давала Николе покоя. Если раньше Рита по большей части занималась какими-то домашними делами или колдовала над своими зельями, то последние несколько дней она исчезала перед закатом и возвращалась уже очень поздно вечером, едва волоча ноги от усталости. На вопросы Николы неизменно отвечала, что все в порядке, и ей просто требуется уединение. Но он за нее волновался и догадывался, что по каким-то причинам она что-то скрывает от него.

И вот, в один из вечеров Никола решил проследить за Ритой. Как обычно она приготовила ужин и велела ему не ждать ее, а ужинать и ложиться спать. Как и во все дни до этого Никола молча кивнул, делая вид, что занят вытачиванием фигурки из дерева (в последнее время это занятие увлекло его). Но стоило только двери за ней закрыться, как Никола тоже вышел на берег.

Он следовал за маячащей впереди фигурой, стараясь ступать бесшумно и не выпускать ее из вида. Рита шла очень быстро и не оглядываясь. Видно, ей даже в голову не приходила мысль, что Никола может следить за ней.

Через какое-то время она свернула и скрылась в ущелье, которых тут было видимо-невидимо. Самое подходящее место для того, кто решил затеряться или схорониться от всех остальных. Никола испугался, что потерял ее след. Он озирался по сторонам, пока из одного из ущелий не потянуло дымом. Туда он и направился, улавливая запах дыма все отчетливее.

Рита разводила костер на старом пепелище, как догадался Никола. Именно сюда она и уходила каждый день. Он спрятался за каменным уступом и наблюдал за ней. Интересно стало, что же последует дальше. Неловко было находиться в роли подсматривающего, но другого выхода Никола не видел. Чтобы перестать беспокоиться, он должен убедиться, что ей ничего не угрожает.

Когда огонь разгорелся в полную силу, Рита сняла с пояса три мешочка и бросила щепоть чего-то в костер со словами: «Гори ярче!». Пламя взметнулось ввысь, но сразу же опустилось, не успел Никола испугаться. Из второго мешочка щепоть сопровождали слова: «Выжигай навечно!», и пламя засветилось ярко-алым цветом, похожим на кровь. Третью щепоть сопровождала фраза: «Привяжи крепче!», и тогда пламя почернело, окутанное клубами такого же темного и едкого дыма. Никола даже едва сдержался, чтобы не закашляться. Что за ворожбу затеяла Рита? Нехорошие предчувствия кольнули душу.

Рита села прямо на каменный пол перед костром и скрестила перед собой ноги. А потом откинула голову назад, накрыла глаза и заговорила: «Заклинаю! Пусть беспамятство станет вечным спутником, и образ желанный никогда не воскреснет перед глазами. Заклинаю! Любить и желать меня одну. Да свершится сказанное навеки!» Никола смотрел на ее бледное лицо и не узнавал. Сейчас черты его заострились, словно на глазах Рита постарела на несколько лет. А она все повторяла и повторяла заклинание, по мере того, как огонь сжигал поленья дров, принесенные ее заблаговременно. И только когда она повторила заклинание раз пять, до Николы, наконец-то, стал доходить его смысл, словно он вдруг обрел слух. Да она же говорит сейчас о нем! Это для него она просит вечного забвения! Это его любовь нужна ей и только ей!

Больше Никола не смог скрываться. Ноги сами понесли его к костру.

- Что ты делаешь? – громко спросил он, и Рита испуганно вздрогнула и открыла глаза. А потом вскочила и отбежала от костра, но он не собирался бить ее, хоть злость и клокотала в нем с нешуточной силой.

- Ты следил за мной?! – взвизгнула она и вжалась в стену ущелья, когда он в три огромных шага преодолел расстояние между ними, нависая над ней.

- Я следил, потому что волновался… Но ты! Что это только что было? – процедил Никола сквозь зубы. – Ты ведь говорила обо мне?

- Да! – выкрикнула она и попыталась улизнуть. Но не тут-то было. Никола ей не позволил этого сделать, хватая за руку, сжимая, должно быть, сильнее, чем требовалось.

- Кого я не должен вспомнить? – вновь прижал он ее к стене, всматриваясь в глаза, которые сейчас полыхали неестественной зеленой. – Рита, кого?..

- Ее! Ты должен забыть ее навечно! Ты только мой и больше ничей!

Голова шла кругом. Он не понимал ровным счетом ничего и от этого, казалось, сходил с ума.

- Рита, если ты что-то знаешь, молю тебя, расскажи, - простонал он, хватаясь за голову и отпуская ее. – Пусть я не могу вспомнить, но хотя бы буду знать, что было со мной раньше.

Она молчала, но и не уходила. Никола пытался справиться с приступом сильней головной боли, от которого его даже замутило. Лишь когда боль притупилась, он смог выпрямиться и посмотреть на Риту. На ее лице больше не было злости или испуга, ее место заняла печаль. Она взяла Николу за руку и потянула к костру. А потом заставила опуститься на пол.

- Когда я нашла тебя, ты был практически мертвый, лишь чужая магия поддерживала в тебе искру жизни. И я не надеялась эту искру разжечь. Но все же… все же я спрятала тебя здесь, в этой лагуне, где прячусь сама. Не спрашивай, от кого и от чего. Об этом я говорить не хочу. Не сейчас…

- Обещаю ни о чем не спрашивать, только расскажи мне все, что знаешь сама.

Рита словно не услышала его последней фразы. Она не мигая смотрела на огонь и мыслями была очень далеко.

- Я и надеяться не могла, что ты потерял память, иначе… иначе ты бы не позволил мне заботится о себе, и смерть настигла бы тебя уж непременно. А когда поняла, что ты ничего не помнишь, то обрадовалась, решила, что снова смогу заставить тебя полюбить меня. Но не смогла, пока не смогла! – тверже добавила и перевела взгляд на Николу. – Ты хочешь меня, я знаю. И это желание порой становится очень сильным, с которым тебе трудно бороться. Поверь, я ничего не делаю для этого. Я лишь хочу, чтобы память к тебе не возвращалась никогда.

- Почему, Рита? Почему? Что есть такого в моей прошлой жизни, чего ты так сильно боишься?

- Твоей любви к другой, не достойной тебя! – выкрикнула она, и глаза ее снова стали безумными. – Она не любит тебя даже на десятую долю того, как сильно люблю тебя я. И ты тоже раньше любил меня. Любил так, что порой мне становилось страшно. Я боялась сгореть в твоей любви и что сама заболею тобой так же. Именно потому я и сбежала…

- Так ты бросила меня? И мы любили друг друга раньше? – пробормотал Никола, пытаясь разобраться, что чувствует. Но пустота тут же напомнила о себе, отдаваясь болью в голове.

- А та, другая, кто она?

О ком бы ни шла речь, Никола понимал, что именно она много значила для него в последнее время, перед тем, как он потерял память.

- Зачем тебе знать то, от чего будет только больнее? – со скорбью в голосе спросила Рита.

- Просто скажи, кто она. Мне станет легче, - попросил Никола.

- Та, на ком ты оставил клеймо волка, и которая тебя же потом и убила.

- Так это она ранила меня отравленным кинжалом?

- Да, Никола, твоя жена. Этот кинжал подарил ей великий маг, и она никогда с ним не расставалась…

Жена хотела убить его? Но зачем? Эта информация в голове не укладывалась, как и не помогала хоть что-то вспомнить.

- Я не знаю, что ты сделал ей такого, что она пожелала твоей смерти, - вздохнула Рита. – Но поверь мне, что для тебя же лучше забыть ее навсегда и оставаться тут со мной.

- Наверное, ты права, - пробормотал он, страдая от головной боли все сильнее. – Но пообещай мне одну вещь.

- Все что угодно, любимый, - проговорила Рита, помогая ему подняться и затаптывая тлеющий огонь.

- Обещай, что больше не будешь заниматься ворожбой.

- Обещаю, - откликнулась она.

Эту ночь они снова провели вместе. После того, как Рита поднесла Николе снадобье, избавившее его от головной боли, он просто не смог отказать ей в близости. Да и с собой ему почему-то не захотелось бороться. В душе все еще сохранялся осадок от рассказа Риты о предательстве и вероломстве его жены.