Роман Холодные пески Техаса глава Глава 13

После обеда в кафе недалеко от ратуши, где можно увидеть разные прослойки общества, еду в очередной магазин. Мой шкаф пополнился двумя легкими брюками, парой топов, брючным костюмом хвойного цвета и блузой к нему. А еще я покупаю два коктейльных платья, в которых впервые себе нравлюсь. Одно – черного цвета с вырезом лодочка, открывающим плечи. Идеально обхватывая мое тело, оно не добавляет и не убавляет объемы, а воланы у горловины придают ему шарм и нежность. А второе – короткое, вишневое, со спущенными плечами, и пышной юбкой.

Обувь тоже нужна, но я выхожу из положения, покупая одну пару босоножек серебристого цвета из новой коллекции Джимми Чу. Приходится прикупить и подходящую сумочку, чего я делать не хотела. Вообще в эти дни я напоминаю себе Саванну, не упускающую возможность потратить деньги на вещи. Она знатная шмоточница.

Не забываю я и о подходящем белье. Вот в магазине с прекрасным названием «Agent provocateur» я всегда оставляю много денег. Это единственная «одежда», на которую я трачу деньги, не задумываясь.

Благодаря активному шоппингу, я абсолютно забыла о Саванне, о разговоре с ее мамой. А еще я забыла о том утреннем разговоре с Акселем Овергаардом. А вот он не забыл.

Я знала, что будет нелегко с поиском подруги. Но я была уверена, что первой преградой будет разговор с миссис Тайлер. Однако, бюрократизм в полиции победить не удалось никому. И, я уверена, никогда не удастся.

От жары, неудач и поисков одежды у меня началась мигрень. С мечтой о прохладном душе и мягкой подушке подъезжаю к дому, и вижу возле входа припаркованный красный Астон Мартин. Более претенциозным мог бы оказаться бирюзовый Бугатти Шерон, но, видимо, у владельца немного лучше обстоят дела со вкусом. Но совсем на чуть-чуть. На месте шофера сидит кто-то, и этот кто-то читает Далласские утренние новости. Я киваю в его сторону, будучи неуверенной, видит ли меня водитель. Но, судя по тому, что страницы газеты не дрогнули, понимаю, что не видит.

Забираю пакеты с покупками, и направляюсь в дом, в надежде проскочить мимо гостиной. Но при входе сталкиваюсь с Хуаной.

- Кто это у нас? – шепчу едва слышно.

- Вчерашний датчанин. Мистер Овергаард, - так же тихо говорит домоправительница. – Празднуют.

- Ясно, - громче, чем планировала, говорю я, и слышу отцовское:

- Робин?

- Да, отец, - говорю я, опуская плечи, тяжело вздыхаю, и перегружаю пакеты из своих рук в руки Хуаны. Поправляю волосы, одергиваю одежду, и смотрю на Хуаниту, с вопросом в глазах. Она поднимает большой палец, шурша пакетами, в то же самое время папа говорит:

- Подойди сюда, дорогая.

Я уже знаю, кто сидит на диване рядом с папой, поэтому «надеваю» свою самую милую улыбку, которую я использую в случае общения с родственниками пациентов, и вплываю в комнату, декорированную в классическом стиле. Так как эта комната служит для приема гостей, то в ней все должно быть идеально: от оконных рам, до каждого лепестка «желтой розы Техаса», имеющей, на самом деле медово-розовый оттенок. Букет из них неизменно стоит в старинной вазе, украшающей оригинальный столике руки самого Хэпплуайта. От обилия света и пастельных тонов меня начинает подташнивать, и приходится прикрыть глаза, чтобы не упасть.

-Добрый день, мистер Овергаард, - говорю я, и подхожу к поднявшемуся мужчине. Сегодня на нем темно-серый костюм, идеально сидящий и явно пошитый на заказ. Но его облик слегка отличен от вчерашнего – волосы взъерошены – мужчина явно нервно запускал в них пятерню. – Рада снова вас видеть, - протягиваю руку Акселю, и моя кисть тут же утопает в большой ладони мужчины.

- И я рад вас видеть, мисс Боррегар, - он мягко пожимает мою руку, и добавляет: - снова.

- Мы тут празднуем заключение контракта, - папа подходит к бару с напитками. – Выпьешь с нами?

- Нет, спасибо, - я качаю головой. – Слишком рано. Но я с удовольствием, - на самом деле нет, - с вами посижу.

- Замечательно, - голос Акселя, действует на мои слуховые рецепторы, и, посылая импульсы нервной системе, заставляет ее снять спазм с сосудов. Я просто чувствую, как головная боль проходит сама собой. – Миссис Боррегар занята, а без женского общества скучно.

Я не заметила, что мамы нет в комнате, хотя обычно она сидит на самом видном месте в своем любимом кресле – она искала его по всей Европе и Америке, и нашла, абсолютно случайно, в маленьком антикварном магазинчике, где-то в пригороде Нью-Йорка.

- А где она? – спрашиваю я, и сажусь на диван, рядом с Акселем, но на возможном, в таких границах, расстоянии.

- Бал, милая, - папа подливает в стакан Овергаарда янтарную жидкость. – Она занята балом, и это будет длиться, пока знаменательное событие не произойдет. Как у тебя дела?

- Никак, - я откидываюсь на спинку. Я не английская барышня времен Джейн Остен, чтобы держать спину прямо. Я устала, мне жарко, и я хочу расслабиться. – Заявление примут только послезавтра. И то, если миссис Тайлер не сочинит историю об очередном звонке.

- Что-то случилось? – Овергаард задает абсолютно резонный вопрос, и я краснею.

- Ох, извините, - недовольно смотрю на папу, а тот разводит руками. Приходится объяснить все гостю, но используя как можно меньше подробностей. – Пропала моя подруга. Я самый близкий для нее человек. Но полиции этого недостаточно.

- Помощь нужна? – Боже, от этого голоса можно сойти с ума. В нем слышно участие и интерес. А еще мед, елей и горячий шоколад и какао с зефирками. В его голос хочется завернуться и … - Я могу поговорить с шерифом.

- Нет, - я качаю головой. – Справлюсь. А с мистером Крейгом я и сама могла бы поговорить, - мне не хочется разговаривать о личном, с абсолютно чужим человеком, пусть даже проявляющим участие. Поэтому, я решаю уйти. - Я все же, с вашего разрешения, оставлю вас, - я встаю, и Овергаард поднимается вместе со мной. – Мне нужно освежиться. Я уже привыкла к погодным условиям Ванкувера. Здесь слишком жарко.

- О, да. Как я вас понимаю, - кивает Аксель. – Я надеюсь, мы увидимся скоро?

Он спрашивает, а мне кажется, что это не вопрос, а утверждение. Этот Овергаард уже все решил. Да, в принципе, я и не против. Почему бы не провести вечер в компании человека вызывающего симпатию. Слегка киваю и иду в свои комнаты. Уже на лестнице слышу, как приходит сообщение , и ничуть не сомневаюсь, что оно от мистера Овергаарда.

Не спешу его читать, а сначала раздеваюсь и иду в душ. Делаю воду как можно прохладнее и вхожу под струи воды. Дыхание немного сбивается всего на секунду, а потом я чувствую, как тело понемногу остывает, и мне кажется, что я вижу, как от меня идет пар. Совсем недавно я переносила жару, как что-то само собой разумеющееся. Тем более, то везде на пути меня сопровождали кондиционеры или вентиляторы, как минимум. Но нужно было всего несколько лет для того, чтобы я из южанки превратилась в северянку. И только акцент остался все тем же.

Не надевая халат, выхожу в полотенце в комнату, и замираю, потому что посреди нее стоит мистер Овергаард.

- Какого хрена? – вырывается у меня. Хватаюсь за края полотенца, боясь, что оно сейчас развяжется.

- Ты не ответила на сообщение, - он стоит на одном месте, но мне кажется, что расстояние между нами сокращается с каждой секундой.

- И что? – чувствую, как кожа покрывается мурашками,

- Я пришел, чтобы лично услышать твой ответ, - он скрещивает руки на груди. На его губах легкая усмешка, а я стою перед ним, словно ученица перед учителем .

- Ничего, что ты нарушил границы частной собственности? – я бы хотела говорить с вызовом, но мое положение меня смутило. – Как ты сюда попал?

- Попросился пи-пи, - Аксель понимает свое превосходство на данный момент и ловко играет со мной. – Я жду твой ответ.

- А какой был вопрос? – я все так же стою, вцепившись в полотенце,

- Посмотри, - он разводит руками, а после вообще садиться на стул.

- Охренеть, - ругаюсь тихо, и иду к сумочке. Какое счастье, что я, по обыкновению, не бросила ее на пол возле входа, а поставила на столик для газет. Телефон, как назло, провалился на самое дно, и трачу кучу времени, на то, чтобы его достать. Когда я его достаю, то сразу же открываю сообщение Акселя. Там написано всего два слова слова: « В семь». – И из-за этого стоило… - говорю я, оборачиваясь, и замолкаю, потому что мистер Овергаард стоит очень близко. Настолько близко, что я слышу запах парфюма и табака, исходящий от него.

- Стоило, - тихо говорит он и проводит кончиками пальцев по моему плечу. – Ты замерзла, - говорит он, а к мурашкам, появившимся от прохладного воздуха, добавляются мурашки легкого возбуждения.

- Замерзла, - киваю, и отхожу в сторону. – Куда приехать?

- Я заеду за тобой, - бросает он, и идет к двери. – Не обговаривается, - добавляет, когда я пытаюсь возразить, хоть и ситуация для меня полностью проигрышная: я практически голая, и меня застали врасплох. Очень трудно в таком положении спорить. – Программа такая: сначала ресторан, потом клуб. До вечера, - он выходит, а я сажусь на стул в недоумении.

Оно не оставляет меня, пока я собираюсь на ужин. Не считаю это свиданием. Для меня свидание это тогда, когда ты идешь на него с волнением, с какой-то тревогой, возбуждением и предвкушением. Я же не испытываю ничего. Просто собираюсь поужинать, а после отдохнуть в приятной компании. Хотя после сегодняшнего визита, я уже не совсем уверена в том, что эта компания приятная.