Роман Капучинка глава Глава 27

VIP—палата обычной городской больницы была заполнена посетителями. Лика сидела по левую сторону от Игната на постели, одетая в спортивный костюм и топ без рукавов. Ее рука прочно обосновалась в ладони мужа, а тот, не переставая, поигрывал с ее пальчиками, то и дело поглаживая обручальное кольцо.

Захар Максимович присел на подоконник, рядом встал отец Лики. Мужчины делились последними новостями, и невооруженным взглядом было видно, как они рады друг друга видеть. Тереза заняла кушетку по правую сторону от постели Игната, усадив на нее же и Анютку, у которой лезли зубки и та с маниакальным упрямством тащила в рот все, до чего могла дотянуться.

На втором подоконнике прочно обосновались Гор с Федором и Даном, тихо обсуждая последние новости автомира. Их прекрасные половинки устроились вместе с детками на стульях. Правда детки постоянно подбирались к отцам и отвлекали их от важных бесед.

Все присутствующие вели вроде бы и общий разговор, но в то же время кучками болтали каждый о своем. Говорили все и разом, за исключением одной посетительницы. Дама устроилась в единственном кресле и вот уже полчаса, молча буравила взглядом новоиспеченного зятя. Игнат, несомненно, чувствовал ее взгляд. И не просто чувствовал, а отвечал не менее изучающим. В общем, Игнат и Тамика сверлили друг друга взглядами. И если глаза женщины выражали недовольство, то Игнат же наоборот, невзирая на свое физическое состояние, казалось бы, был вполне счастлив.

Спустя еще двадцать минут родня засобиралась, и только родители решили задержаться.

—Вика, возьмите Анютку с собой, — попросила Тереза сестру, передавая дочь Федьке.

—Мы в парке прогуляемся, — согласно ответила Вика, а девочка уже прочно обосновалась на шее великана.

Палата опустела, Игнат хмыкнул, Тамика выпрямила и без того ровную спину.

—Ну, что же, мама, жгите, — хмыкнул Игнаша, а Лика крепче сжала его руку.

— В который раз поражаюсь глупости собственной дочери, — медленно заговорила женщина, ее речь была на удивление чистой и правильной, сказывались годы службы в посольстве.

—Тами, — спокойно вклинился в разговор Рыжий, — Мы уже все обсудили.

—Это ты обсудил, — поправила Тамика мужа, — А я осталась при своем мнении. Вот скажи мне, Чертинский, ты все анализы сдавал, когда лез в постель к моей дочке? Потому что я крупно сомневаюсь, что после всех проституток, побывавших в твоей койке, ты по—прежнему здоров.

—Мама, вот что ты несешь?! — вздохнула Лика.

—Все в порядке, Капучинка, — хмыкнул Игнат, — Пусть выскажется.

— «Капучинка»? — переспросила Тамика, — Это ты так выделяешь цвет ее кожи? Хочешь подчеркнуть, что выше ее по положению? Так я огорчу тебя, сынуля, — обращение женщина произнесла с сарказмом, — Ее положение у меня на родине гораздо выше твоего. Оно, заметь, настолько высоко, что несмотря на заключенный поспешный брак не самый последний человек в стране ждет ее появления, чтобы взять в жены. Не далее как вчера мы с потенциальным женихом созванивались и уже приступили к переговорам.

—Мам, что за бред? — опешила Лика.

—Вовсе не бред, — одернула Лику мать, — Векеса уважаемый и завидный жених, и перспективный. И он не сравниться с мальчиком, у которого в наследстве бандитские группировки, клубы и нелегальные делишки. Векеса уже зрелый мужчина, и я лично знакома с его женами. Он о них очень заботится и уважает.

—Хрен вашему Векесе, а не Малику, — спокойно произнес Игнат, — Хотите справку? Вот, держите, мне не трудно, все анализы свежие, любимую тещу ждал, готовился.

—Игнаш, ну что за глупости, — мягко произнесла Лика, поглаживая ладошкой их переплетенные пальцы, успокаивая.

—А по всем остальным претензиям — скажу одно, и, надеюсь, недопониманий не будет, — Игнат смотрел в глаза женщине, практически не мигая, — Я люблю вашу дочь. Безумно люблю. И никому не отдам. Сдохну, а не отдам. Так что можете передать вашему африканскому принцу, чтобы засунул все свои амбиции и планы себе в ж…

—Щенок, — перебила Тамика Игната, — Думаешь, ей с тобой будет хорошо? Думаешь, будет счастлива? С тобой? Что ты сможешь дать ей? Ты вообще интересовался у нее, чего она хочет? И хочет ли тебя? Хочет семью с тобой?

—Уверен, что будет, — ответил Игнат открытым взглядом, — А что касается семьи, мы все решим и без вас.

Тамика сидела, постукивая ухоженными пальцами по подлокотнику, и смотрела на Игната, словно очень хотела порезать его на мелкие куски.

— Ты ведь не привык к постоянству, — припомнила Тамика, — Скажи, что будет с Ликой, когда ты решишь гульнуть налево?

—Мам, ну хватит уже! — не выдержала Лика, — Я уже все решила. Решила, где мое место. С ним, с человеком, которого я люблю. С котором мне не страшно. И который любит меня. Рядом с ним я забываю обо всем на свете. Мне хорошо с Игнатом. И мне плевать на его прошлое, потому что я собираюсь жить с ним. Понимаешь? С ним, а не с его прошлым.

—Малика, солнышко, — ласково заговорила женщина, — Ты импульсивна и принимаешь решения на эмоциях. Подумай сама, сейчас он лежит в больнице, избитый. А завтра окажется в канаве с пулей во лбу. Что будет с тобой? Подумай.

—Тами права, — вдруг подал голос Черт, — Наша семья всегда в зоне риска.

—Бать, ну ты то куда, а? — психанул Игнат.

—Но мы всегда были в этой зоне, — поддержала мужа Тереза, — а девочка все детство провела с нами. И не испугалась.

—И тем не менее, выбор дочери я не одобряю, — вздернула подбородок Тамика.

—Твой выбор тоже мало кто одобрил, — упрямо произнесла Малика.

— Лика, все хорошо, — Игнат притянул жену ближе, и уже ее матери, — Тамика, я понимаю, что любить вам меня не за что. Но вышло так, что мы с Ликой теперь вместе. Вы можете или принять наши отношения, или быть «против» них. Вот только хочу, чтобы вы поняли одну вещь. Я не откажусь от жены. Она моя.

—Прям таки и твоя? — прищурилась женщина, глядя на Игната.

—Угу, — хмуро кивнул парень.

—Игнаш, а я хочу, чтобы ты понял другую вещь, — Тамика встала, скрестила руки на груди, — Если моя девочка будет плакать из—за тебя, или если ты будешь ей изменять, то я найду способ провезти пару ритуальных ножей через границу и отхерачу самое дорогое, что у тебя есть.

—Уши? — с сомнением предположил Игнаша, старательно скрывая улыбку.

—И их тоже, щенок! — женщина тряхнула шикарными локонами темно—шоколадного цвета, — Дай что ли тебя обниму, зятёк!

—Двигайте в мою сторону, мама, — улыбнулся Игнат, приподнимаясь в постели.

—На счет ножей я не шутила, — пробормотала Тамика Игнату на ухо.

—Ясен пень, — хмыкнул парень, — Но вы бы передали потенциальному женишку, если сунется к моей жене, я ему всю потенцию к херам испоганю.

—Фу, как грубо, — Тамика шутливо хлопнула парня по ребрам, отчего тот скривился.

—Оххххренеть, как мы скучали, мама, — простонал Игнаша.

—Ой, прости, Игнаш, — всплеснула руками Тами, — Я как-то увлеклась.

—Переживу, — улыбнулся Игнат, устраиваясь удобнее.

Родители Малики ушли, собираясь отдохнуть после длительного перелета. Захар и Тереза тоже засобирались.

—Что—нибудь нужно еще, детки? — ласково спросила Тереза, присаживаясь справа от Игната.

—Нет кажется, тетя Ти, — улыбнулась Лика, —Вы уже привезли, все необходимое. Спасибо большое.

—Знаешь, детка, — нахмурилась Тереза, — Во—первых, уже можно меня и мамой называть. А во—вторых, у тебя одни глаза остались, не спала ночью совсем? Я вечером тебя к себе заберу. Выспишься. Ничего с этим засранцем не случится за несколько часов. И один поваляется. Тем более Вадим всегда при нем. И ребята.

—Ну, спасибо, мама, — недовольно проворчал Игнат.

—Скажи, в каком месте я не права? — изогнула брови Тереза.

—Думаю, лучше не отвечать на этот вопрос, — заметил Захар Максимович, а Тереза обернулась к мужу.

—Черт лысый, — уже по привычке брякнула Тереза и поднялась со своего места, — Ладушки, мы помчались. Не шалите тут слишком активно.

—А не активно можно? — усмехнулся Игнат, ближе придвигая жену к себе.

—Весь в отца, — хмыкнула Тереза, расцеловав молодежь, удалилась вслед за мужем.

И как только дверь за родителями закрылась и палата погрузилась в долгожданную тишину, Игнат выдохнул и улегся на постели удобнее.

—Утомили меня эти гости, хоть и люблю их всех, — признался парень.

—Мама права, я ночевать поеду к ним, — решила Лика.

—Сегодня останься еще на ночь, — попросил Игнат, — Не могу пока тебя отпустить. Честно. Все еще кажется, закрою глаза, а тебя кто-нибудь обидит.

—Хорошо, — с готовностью согласилась Капучинка, и легла уже на свое место, совсем близко к Игнату.

Девушка смотрела на лицо любимого, как он, перестав хмуриться, лежал с закрытыми глазами. Ее рука была в плену его горячей ладони. Игнаша поглаживал большим пальцем тыльную сторону, выводя замысловатые узоры.

—Все, я все продумал, — вдруг проговорил Игнаша, — Если ты осторожненько усядешься сверху, у нас все получится.

—Господи, Игнаш! — возмущенно проговорила Лика, — Ты точно идиот. У тебя переломы таких костей, о которых я и не знала раньше. А ты мне о сексе. Бред полный.

Игнат открыл глаза, минуту смотрел в возмущенные карие.

—О сексе значит? — недовольно пробормотал парень, поджав обиженно губы, — Разлюбила, да?

—Игнаш, ты опять бред несешь, — вздохнула Лика, а потом поняла, какое именно слово пришлось любимому не по вкусу, — Дурачок, я же люблю тебя. Сильно—пресильно!

—Сильно? — переспросил Игнаша, будто бы недоверчиво.

—Безумно просто, — широко улыбнулась Лика и привстала немного, — Ты у меня такой сильный, и храбрый, и смелый, и красивый. Просто жутко красивый.

—И все? — поинтересовался Игнат.

—И жутко обаятельный, — добавила Лика, и коснулась губами его носа, щеки, уголка рта.

—Мммм, — удовлетворенно выдохнул парень, — А еще?

—А еще ты жутко сексуальный, — прошептала Лика, — И добрый. Иногда властный и жесткий, но меня все это жутко заводит.

—Ух ты, — Игнат выдохнул, отвечая на поцелуй, а потом и едва слышно застонал.

—А еще… — хотела продолжить Лика, но Игнаша ее прервал поцелуем.

—Продолжишь, и мое тело, особенно нижняя часть, начнет жить отдельной жизнью от мозга, — пригрозил Игнаша, и вновь принялся целовать жену уже более страстно.

—Подождем, — пообещала Лика, — А потом я сама тебя буду соблазнять. У меня как раз есть костюмчик и пилон скоро поставят. Так что, как только тебя выпишут, обещаю тебе настоящий медовый месяц.

—Ух, Капучинка, — выдохнул Игнат, — Жду, не дождусь.