Роман Капучинка глава Глава 16

—Пилон установят на днях. Я договорился.

—Жесть, — Лика показала парню язык, — Врубай что—нибудь повеселее!

Звуки самбы полились из колонок, и Лика подскочила на постели.

—Пора испытать кроватку на прочность! — заявила она и принялась прыгать на матрасе, Игнат поперхнулся, когда допивал остатки шампанского. Нет, он собирался конечно, испытать кровать, но не таким образом.

Лика тем временем не на шутку разошлась, прыгая, подпевая и дурачясь. Игнат не мог смотреть на это безобразие серьезно. Хохотал, лежа на постели и смотря на чертовку снизу вверх.

—А я никогда не пила шампанское из горла, — вдруг вспомнила девушка, и дернула бутылку из ведерка со льдом, отпив, Лика поморщилась, — Нет. Бред. В фильмах все изящнее, а я облилась.

Лика хотела стереть рукавом сладковатую жидкость с подбородка. Не спела. В одно мгновение Игнат опрокинул ее на постель спиной. И прошелся ртом по капелькам шампанского.

—Ты правда меня любишь? — вдруг серьезно спросила Лика.

—Безумно, окончательно и бесповоротно, — словно клятву прошептал Игнаша.

Лика поняла, что вот—вот расплачется. Обхватила его лицо ладонями, потерлась носом о его нос. Улыбнулась сквозь слезы.

—Однажды я загадала желание под бой курантов на Новый год, — тихо призналась Лика, — Чтобы ты стал моим. Я любила тебя и ненавидела, потому что для тебя я была другом, сотрудницей, крестницей твоих родителей. Кем угодно, только не девушкой. Любить безответно больно. А потом я перестала.

Игнат зажмурился. Кажется, вот именно так и выглядит его маленький ад. Безумно любить девушку, которая не любит в ответ — до охренения больно. Но видно, это его расплата. За то, что неосознанно мучил, заставлял страдать.

Ласковые руки коснулись твердых губ, носа, щеки, прошлись по немного влажным после душа волосам.

—Перестала ненавидеть, — хрипло добавила Малика, — Я тоже тебя люблю.

Игнат открыл глаза.

—Капучинка… — почти стон.

—Девочка моя… — уже приглушенно, поскольку губы прижимались к любимому рту.

—Любимая моя… — по всему телу прошлась крупная дрожь.

—Счастье мое…. — выдохнул Игнат и принялся покрывать короткими жгучими поцелуями тонкую шею.

— Мое шоколадное счастье …. — уже сбивчиво, поскольку халат на Лике распахнулся, будто бы случайно, и перед взором Игната предстала нежно и страстно любимая им грудь.

Игнаша чувствовал, как все тело скручивает тугая пружина возбуждения. Но он не был намерен спешить. Этот раз будет для нее, его Капучинки.

Ласковые неспешные касания горячих губ по груди. Особое внимание Игнат уделил соскам, отзывчивым на его ласки. Лика тихо постанывала, а руками ощутимо вцепилась в волосы. Но Игнат не жаловался. Его все в ней устраивало.

Спустился ниже, распахивая халат до конца.

—Капучинка, — тихо позвал он, не переставая ласкать ее грудь и глядя в затуманенные страстью глаза, — Хочу, чтобы ты знала. Сейчас я буду делать то, чего никогда не делал прежде. Так что, считай я тоже в некотором смысле девственник.

—Нет! — предостерегла Лика, предполагая, чем именно собирается заняться Игнат.

Но он не слушал, только шире развел ее бедра, сам устроился меж ее ног и, проложив дорожку поцелуев от груди к треугольнику волос, шумно выдохнул. Оказывается, вид ее обнаженного тела до жути возбуждает, отбирая воздух и заставляя жидкий огонь мчаться по венам.

Игнат погладил кончиком пальца там, где уже пульсировал бугорок. Улыбнулся, когда Лика выгнулась всем телом и попыталась свести ноги вместе.

—Демоняка! — кажется, это должно было быть ругательством, но Игнаша только рассмеялся.

Вновь скользнул по напряженному бугорку, и вновь услышал стон.

—Знаешь, слова «оральный секс» не для нас, — деловито заявил Игнаша, покрывая легкими поцелуями внутреннюю сторону бедра, одного, потом второго, а пальцем все не прекращал нежно касаться, водить, осторожно постукивать, — Я буду называть это: сделать приятное моей сладкой шоколадке. Тебе ведь приятно, Капучинка?

В ответ донеслось что-то неразборчивое. Часть мозга Игната восприняло ее слова как комплимент, а часть как мат, что, в принципе, для него сейчас было одно и то же.

—Приятно, — довольным голосом заурчал Игнаша, словно наевшийся кошак, — Еще как приятно.

И он коснулся языком там, где секунду назад были его пальцы. Но и пальцы не бездействовали, скользя дальше, медленно проникая внутрь.

Лика попыталась выскользнуть от рук любимого. Слишком откровенными были его ласки. Тем более для первого раза. Но Игнат пригвоздил сильной рукой девушку, удерживая за живот, а второй не переставал ласкать. Как и ртом.

—Демон! — шептала Лика, — Какой ты все-таки демон! И садюга! И долбаный извращенец!

С каждым мгновением голос девушки звучал более рвано, сбивчиво, хрипло. Руками она зарывалась в волосы Игната, пытаясь оттащить его от себя, царапая плечи, хватаясь за голову. Но он был непреклонен. И Лика поняла, что уже сама двигает бедрами навстречу его пальцам и губам. Он что-то творил с ней совершенно неописуемое, невообразимое, отчего она забывала себя и все на свете. Вся ее вселенная сконцентрировалась на этом бессовестном парне. Который, кажется, и сам тихо постанывал, возбужденный своими же ласками.

Нежная ласка превращалась в более настойчивую, ласковые движения языка превратились в более сильные, стремительные движения губ. Нежность сменилась жгучей страстью. Рваное дыхание — в надрывные стоны.

—Любишь? — хрипло шептал он.

—Дааа… — уже хныкала Лика.

—Меня? — так же требовательно, не прекращая ласк ни на мгновение.

—Дааа… — так же отвечала Капучинка.

—Лети, любимая, — шепнул он, стараясь не замечать своего возбуждения, но было охренеть как трудно. Видеть ее такой, какой он мечтал, было выше его сил. И к тому же, реальность превзошла все его мечты и фантазии.

И она послушно полетела, каждой клеточкой своего тела осознавая, что принадлежит этому мужчине. Она вся его. И всегда будет.

Лика лежала и не могла пошевелиться. А Игнат укрыл их покрывалом и прижался к любимой всем телом. Его сердце ухало в груди словно сумасшедшее. Дыхание все еще рваное, вылетало из горла. А во всем теле все еще плескалось возбуждение. Игнат закрыл глаза и принялся перебирать финансовую отчетность за прошлый год. Акции, дивиденды, откаты…

—Лииика, — выдохнул он, когда понял, что Капучинка скользнула рукой к его паху, — По логике вещей, ты полчаса назад лишилась девственности и должна по меньшей мере спать. Ну или скромно посапывать на моем плече.

—А ты представь, что мы спим, — посоветовала Лика, и шепнула на ухо, — Помоги мне. Подскажи, как ты хочешь.

—Лиика, — выдохнул он, понимая, что проиграл ей. Не станет он противиться и уговаривать, чтобы поспала. Он просто сжал ее ладонь и направил, так, как хотел, как ждал. Капучинка оказалась талантливой ученицей. За минуту она поняла, что к чему, и уже вполне справлялась без помощи. А Игнат…. Игнаша понял, что он полный профан в постельных делах. Потому что развязка пришла настолько быстро, что он и не смог толком осознать, продлить наслаждение.

—Все, все, — выдохнул почти с мольбой Игнат, а потом замер, когда увидел, с каким любопытством она рассматривает плоды своих трудов.

—Я хочу так же, — вдруг сказала Лика, — Как ты мне. Тебе ведь будет приятно? Ну, если я ртом…

—Господи! — Игнат прикрыл лицо ладонями, выдохнул, тихо рассмеялся. Дыхание все еще равными толчками выбивалось из груди. В ушах немного звенело, а по всему телу разлилась невообразимая нежность в этой девушке.

—Капучинка, — наконец произнес он, — Меня сейчас увезут или в психушку, или в кардиологию.

—Ну да, тетушка Ти мне этого не простит, — вздохнула Лика, — Так и быть, отдыхай. А потом я намерена экспериментировать. Должна же я хоть немного, но сравнять свой опыт с твоим.

—Всегда к твоим услугам, — ласково прошептал Игнаша, устраивая Лику на своей груди удобнее и поглаживая по спине и плечам.

Спустя минуту, Лика уже спала, переплетя свои пальцы с сильной ладонью Игната. А он, убедившись, что девушка уснула, дотянулся до тумбочки, вынул заранее приготовленную полосочку белой бумаги, обернул вокруг безымянного пальца и надорвал. Улыбаясь, спрятал клочок бумаги обратно в тумбочку и, счастливо вздохнув, уснул.

***

—Игнаш, я тебя убью! Я тебе все причиндалы щипцами для гриля выдерну! — орала Машка, стоя в коридоре и глядя на женские туфли на высоком каблуке.

—Маш, Маш, — торопливо шикал на сестру Игнат, — Тише, разбудишь!

—А плевать! — не унималась Машка, — Ты опять с бабой?! Господи! Как ты мог?! Вот как? Когда ты уже поймешь, что Лика любит тебя, а ты ей мозги треплешь? Все, я больше не стану помогать тебе. И вообще, на свадьбу не позову! И Дан больше на тебя работать не станет! Боже, как ты мог?!

—Ну, что ж, Игнаша, — раздался сонный голос из спальни, — Тебя опять с бабой застукали? Ай—яй—яй, как не стыдно?

В коридор вышла Лика, завернутая в мужской халат. Прошла мимо улыбающегося Игната и ошарашенной Машки. Щелкнула Игната легонько по носу, а Марии подмигнула.

—Кто что хочет на завтрак? — спокойно поинтересовалась Лика, скрываясь на кухне.

—Успокоин есть? — хмыкнула Мария.

—Спиртное до обеда врачи не рекомендуют, — рассмеялась Лика, ковыряясь в холодильнике.

—У меня экстренный случай, — заявила Маша и, стукнув брата кулаком в живот, пошла в след за подругой.

А Игнат, понимая, что вновь улыбается широкой и счастливой улыбкой, двинулся следом. Оказавшись на кухне, Игнат включил кофемашину. Сел на свой излюбленный подоконник. Хотелось выкурить сигарету, но он помнил, что Лика не приветствует это дело. Поэтому парень просто сидел, подогнув ногу и опираясь о колено локтем, и наблюдал за своим шоколадным счастьем. Да, именно так. Его счастье было со вкусом шоколада и карамели.

—А я бы на твоем месте его еще мурыжила, — улыбалась Машка, отпивая чай из высокой чашки, — Ты только посмотри на эту холеную морду.