Роман Я её забираю глава Глава 49

Марика

— Это Алекс, — перехватив мой взгляд, сказала Милана. – Друг Вандора. Я думала, он приедет ближе к вечеру…

Машина, проехав по дорожке, остановилась возле гаража. Честно говоря, мне было всё равно, кто это. Злость, разъедавшая меня в первые два дня, трансформировалась в непривычную апатию. Поначалу я чего-то ждала, но спустя неделю поняла – это бессмысленно. Если бы не моё малодушие, возможно, что-то бы сложилось иначе, но не теперь.

Поджав губы, я сорвала травинку и, покрутив её в руках, посмотрела на возящегося возле нас малыша. Старшему сыну Вандора и Миланы было чуть больше года – крепкий, смышлёный, требовательный мальчуган, до безобразия походящий на своего папашу, с которым все эти дни мы почти не разговаривали. Считающий себя вправе вот так запросто врываться в мою жизнь и наводить в ней свои порядки, он, очевидно, даже не задумывался о том, что его порядки никак не состыкуются с моими собственными. Разговаривая по телефону с мамой, я снова и снова повторяла, что у меня всё хорошо, ибо больше сказать мне было нечего. Всё хорошо. Да, чёрт подери, у меня всё хорошо! Старший брат, коего в моей жизни никогда не было, отыскал меня, забрал из неподходящей компании и вернул домой. Всё просто замечательно! А что касается творящегося у меня внутри… Какое кому до этого дело?!

— Ты о Максе думаешь? – внезапно спросила Милана.

Подняв голову, я встретилась с ней взглядом. Поджала губы, не зная, хочу ли я вообще что-либо отвечать ей, но всё же призналась:

— Не то чтобы о Максе… Но в целом да.

Как ни странно, общий язык с женой брата мы нашли быстро. Возможно, причиной тому было то, что она не пыталась навязываться, не пыталась в чём-то убедить или, напротив, разуверить. В какой-то момент, не выдержав, я сама рассказала ей про Макса. Не многое, лишь то, что сочла возможным.

— Вам нужно поговорить, — к моему удивлению, задумчиво сказала она, наблюдая за сыном. В отдалении раздались мужские голоса, но я и не подумала обернуться. Невесело усмехнулась и оторвала ещё одну травинку. Смяла в пальцах.

— И как ты предлагаешь это сделать?

Поговорить… Я и сама понимала, что нам нужно поговорить. Обида на то, что Макс так легко отпустил меня, никуда не делась, но горькое чувство пустоты внутри было таким сильным, что перехлёстывало даже гордость.

Милана не ответила, ибо ответа у неё, как и у меня, конечно же, не было. Я только тяжело вздохнула. Снова услышала мужские голоса. Один принадлежал брату, второй – незнакомый, низкий. Неожиданно к ним примешался женский…

— А это кто? – невольно глянула в сторону машины и увидела миниатюрную короткостриженую брюнетку. Что-то в ней показалось мне знакомым. Нахмурилась, вспоминая, где могла видеть её, но на ум ничего не пришло.

— Стэлла, — Милана поднялась с травы и, оправив подол платья, подошла к сыну. – Жена Алекса. Она… – брюнетка обернулась в нашу сторону, и Мила махнула ей рукой, а после снова обратилась ко мне: — Я вас познакомлю. Стэлла… она… — качнула головой. На губах её появилась непонятная мне, чуть грустная усмешка. – Знаешь… Если бы не Стэлла… Она самый сильный человек из всех, что я знаю, Марика.

Присмотревшись к стоящему возле брюнетки высокому крепкому мужчине, я нахмурилась. Чёрт! Внезапное понимание, где я могла видеть его, скользнуло по краю сознания и отдалось холодком в кончиках пальцев. Мужчина, словно почувствовав мой взгляд, посмотрел на нас.

— Пойдём, — подхватив сына на руки, позвала меня Милана.

Молча, не особо отдавая себе отчёт в том, что делаю, я встала и направилась за ней. Предвкушение схватки, полутёмный зал с разбросанными тут и там столиками… Милана шла впереди, держа прижимающегося к ней сына с такой грациозной лёгкостью, будто вовсе не прикладывала для этого усилий. Мадонна с младенцем и та, наверное, не была столь совершенна. Друг Вандора наблюдал за нашим приближением с ленивым интересом. Мельком посмотрев на Милу, он остановился на мне и оглядел с головы до ног. Серые глаза его блеснули сталью.

— Значит, я не ошибся, — уголок его жёсткого рта дрогнул, я же стиснула зубы. – В клубе действительно была ты.

Теперь я отчётливо вспомнила и его, и маленькую брюнетку, что стояла с ним рядом. Пара за отдалённым столиком. В тот день я практически не обращала внимания на окружающих, но женщин в клубе было мало, а эта… Не знаю чем, но она выделялась среди остальных. И этот… Алекс. Он тоже выделялся.

Ладони мои сжались в кулаки, ярость закипела в крови. Так значит, вот откуда Вандору стало известно, где я!

— Значит, я, — сделала к нему шаг. Мало того, что объявившийся непонятно откуда братец счёл себя правым лезть в мою жизнь, так ещё и его дружки делают то же самое. – Только я не пойму, какое это отношение имеет к тебе?!

Друг Вандора смотрел на меня всё так же: лениво, с некой скукой, будто бы я была забавной зверюшкой. Отвечать он не спешил.

— Когда думаешь отправить её к матери? – вместо этого спросил он у Вандора, вовсе потеряв ко мне интерес.

— Ну уж нет! – я дёрнула его за локоть и заставила развернуться к себе. – Я тебя спрашиваю, какого хрена вы все думаете, что можете лезть в мою жизнь?! – сделала ещё один шаг вперёд и толкнула его. – Какого?!

— А ну успокойся, — процедил он, резко схватив меня за руку. Стальные глаза мигом потемнели.

— Успокоиться? – усмехнулась я. – Успокоиться?! – из груди вырвался смешок.

Отпустив руку, он слегка оттолкнул меня от себя, но внутри у меня будто что-то взорвалось. Эта снисходительная надменность, что исходила от него, от Вандора, это повелительное высокомерие…

— Скотина! – выкрикнула я и, размахнувшись, залепила по его физиономии, да так сильно, что боль, пронзившая руку, отдалась в плече. Надменный ублюдок дёрнулся, маленькая брюнетка присвистнула. На глазах у меня выступили злые слёзы боли, обиды, досады. – Не вам решать, что мне делать и с кем мне быть! Не вам! Занимайтесь своими проблемами, а со своими я буду разбираться сама! Это моя жизнь! Моя, а не ваша! Вас в ней никогда не было! Я вас ни о чём не просила! Ни тебя, ни своего брата! Так нечего лезть туда, где вам не место!

Сжав кулаки, я покачала головой и отступила. Судорожно выдохнула. Милана молча прижимала к себе сына, Вандор стоял напряжённый, мрачный. Я поджала губы и снова покачала головой, в последний раз окинула их всех взглядом и, не сдержав всхлип, попятилась. Развернулась и, не разбирая дороги, бросилась прочь.

— Похоже, вы сильно накосячили, — донёсся до меня голос брюнетки, но ответить ей, кажется, никто не подумал.