Я больше не твоя, бывший Глава 117. Расстроиться и уйти

— Ничего такого, просто лишь хочу поменять кое-какие блюда, — в невозмутимой манере заявил Анатолий.

— Не слишком ли ты далеко заходишь? Можешь просто есть свою овсянку, раз не хочешь притрагиваться к той еде, но, может, не стоит вот так поступать с добрыми намерениями другого человека? — нахмурилась Надежда.

— Его сюда никто не приглашал, он сам решил наведаться. С моей стороны уже было оказано достаточно чести и уважения, стерпев то, что ты впустила его, так теперь думаешь, что я реально позволю тебе есть его стряпню?

— Но я и так уже поела.

— Ну, поела так поела.

С этими словами мужчина взглянул на Стаса, приказывая ему двигаться в темпе вальса. Помощник в свою очередь настороженно взглянул на женщину, а после все-таки сложил в пакет даже блюдца и, не задерживаясь, ушел.

Все помещение утонуло в некой тягостной тишине, но так казалось лишь Лебедевой. Ефимов, посмотрев на супругу, внешне был похож на безэмоциональный камень:

— Ешь, а то остынет.

— Я не голодна, ешь сам, — глаза женщины сузились, а голос, казалось, был пропитан холодом.

После Надежда, развернувшись, пошла в спальню, между прочим, заперев за собой дверь. Она и впрямь никогда не видела такого безрассудного скандала и ребячества со стороны супруга. И дело даже не в том, что он сделал из Стаса, такого выдающегося работника, какого-то доставщика, а в том, что у него в принципе возникла такая идея. Прямо как у ребенка.

Злость окутала женщину. Все время, потраченное на приготовление пищи, оказалось израсходовано впустую. И вместе с этим последовало ощущение неуважения к ней самой. Однако потом она подумала о ребенке в своей утробе, поэтому моментально взяла свой гнев под контроль и с помощью глубоких вдохов попыталась взять себя в руки.

«Малыш, видишь? Вот каков твой инфантильный папочка», — сказав про себя, она осталась в спальне.

Анатолий же еще не поправился, отчего аппетит у него был неважный. Мужчина поклевал немного каши с фруктами, после чего отложил тарелку со столовыми приборами. При взгляде на закрытую дверь его лицо окрасилось холодом, а во взгляде промелькнуло некое равнодушие. Ей что, так понравилась еда Тимура?

Ефимов, оставшись в гостиной и уткнувшись в компьютер, занялся работой. Спустя время мужчина взглянул на часы, а после положил ноутбук и, встав, подошел к двери спальни.

— Надь, открой, — произнес он после легкого стука, но в ответ на тишину добавил. — Если ты сейчас же не откроешь дверь, я просто ее выбью.

Однако изнутри по-прежнему не было слышно ни звука, отчего Анатолий, нахмурившись, прищурился:

— Я еще не принял лекарство. Открой дверь, чтобы я забрал его, ладно?

Мужчина вновь постучал в дверь, но вдруг она внезапно распахнулась. Надежда, чье лицо отдавало холодом, не удостоила супруга и взглядом. Женщина просто, пройдя мимо него, направилась в гостиную.

В ту секунду мужчина несколько шелохнулся и моментально схватил выбежавшую супругу за запястье. Его глаза, казалось, были покрыты коркой льда:

— Ты сейчас злишься потому, что я не разрешил тебе есть еду Тимура?

Лебедева в свою очередь, повернувшись к нему лицом, холодно ответила:

— Я этого не говорила. Но если ты хочешь так думать, то пожалуйста. Все-таки я не властна над твоим сердцем.

В ту самую секунду Ефимов усмехнулся. Вот только в его бездонном взгляде не было и тени улыбки – один лишь едкий сарказм:

— То есть ты сейчас признаешь, что ссоришься со мной из-за него? Что такое? Хочешь развестись со мной и быть с ним?

— Ты вообще сам в курсе, что несешь? Я никогда не позволила себе лишнего за все время нашего брака и не собираюсь изменять. Но раз ты меня не любишь, тебе должно быть плевать, с кем я дружу и каков мой круг общения. Слишком уж неразумно это, тебе не кажется? — женщина неверяще посмотрела на супруга.

По облику Ефимова было понятно, что это затишье перед бурей:

— Получается, ты не собираешься держаться с ним подальше и соблюдать четкие границы?

Лебедева молчала. А молчание, знаете ли, знак согласия. Атмосфера, царящая между ними, буквально заледенела, а в мужском голосе сквозило предупреждение:

— Послушай меня внимательно: если он только хотя бы еще раз посмеет прийти к тебе, если вы посмеете встретиться друг с другом наедине, то я вышвырну его из Питера!

С этими словами он развернулся и ушел в спальню. Надя же застыла в оцепенении. Из-за всей этой ситуации на нее накатила тоска. Почему он, общаясь со своей Ульяной, не видел в этом ничего плохого, а ей с Тимуром контактировать было нельзя?

И ведь не только с Родионовым. С Яковым тоже. Ее супруг, вот так запрещая ей слишком много общаться с ними и заставляя держаться от них на расстоянии, отличался слишком уж жестокой деспотичностью. Из-за их брака она даже друга противоположного пола не могла завести себе, что ли?

глубоко вздохнув, откинулась на спинку дивана и уставилась в окно. Спустя некоторое время внезапно зазвонил ее мобильный телефон на журнальном столике – какой-то

— слегка дернув бровями, женщина

зачем ты все это устроила, Надя? — вдруг по ее ушам ударил грубый

Мда, знала бы, что звонит эта дама, то не ответила

нужно? — холодно

Толя у тебя? Неужели думаешь, что он влюбится в тебя, если ты запретишь ему со мной

— Больная, что ли?

Лебедевой сквозило холодом, в словах чувствовалась суровость, а глаза сощурились, превратившись в полумесяцы. Волкова в свою очередь чуть ли не

разве не съехала из «Полугорья»? Раз съехала, то какого черта все еще донимаешь Толю? В кошки-мышки играешь? Думаешь, вот так сможешь покорить его сердце? Да он не любит тебя! И не сможет полюбить, ведь жениться он хочет

какое тебе вообще дело? Своими делами лучше занимайся. И не забывай, кто ты