Роман Я больше не твоя, бывший глава Глава 114

— Для начала лекарство выпей, ладно? Без него нет смысла самостоятельно понижать температуру, — нахмурилась Надежда.

— Ты не хочешь протирать меня? — произнес Анатолий на молчание женщины. — Я надоел тебе? Ты ведь, наверное, согласна познакомиться с Елисеем, да?

Лебедева мгновенно обомлела. Разве речь была не о лекарствах? Какого черта он вдруг приплел того паренька? Если уж честно, женщина давно уже выкинула из головы этот вопрос, ведь дедушка действительно сделал бы что-либо только после ее согласия, а так – шутки все это.

— Толь, ты сейчас хочешь поговорить об этом? — пребывая в полнейшей безысходности, она поинтересовалась.

— Тогда протри меня.

Тогда Надя сделала глубокий вдох, нет самым сдерживая внутри себя бушующие эмоции. Мужчина же равнодушно сказал:

— У меня температура из-за того, что ночью мок в ванной в холодной воде, а ты даже не хочешь протереть меня, чтобы снять жар?

Женщина в свою очередь слегка поджала губы и голосом, что от секунды к секунде окрашивался холодом, проговорила:

— Выпей лекарство. Уже поздно, и я хочу спать.

Затем она, приподняв одеяло, легла. Анатолий, однако, перевернулся и, прижав супругу, одарил ее глубоким взглядом:

— Ты с каждым днем становишься все более и более бессердечной ко мне. Что ты задумала?

Мужчина смотрел на нее, а его взор наполнился тягучей крепостью. Отведя глаза, Надежда томно ответила:

— Может, лучше спросишь об этом самого себя? Что ты задумал?

Тогда супруг прищурился, а в его облике сквозил холодный мрак:

— Тебе трудно протереть меня, да? Что случилось с тем ласковым и добрым сердцем, которое у тебя было раньше? Неужели ты просто обманывала меня?

Обрамляя свою речь до крайности холодным голосом, Ефимов схватил ее за подбородок. Атмосфера, царящая в комнате, была переполнена недовольством.

— Я думала, ты больше хочешь, чтобы Ульяна прибежала к тебе на помощь, а не я, — поджала губы Лебедева.

— Что ты несешь? Почему ты вечно приплетаешь ее?

Его лицо было синонимом к слову «недоброжелательность», мужчина уже чуть ли не скрежетал своими зубами от злости, но женщина, однако, оставалась спокойной. Тишина да гладь. Она произнесла:

— Просто это факт, а никакие не мои выдумки. С самого первого дня ты хотел развестись ради брака с Ульяной, так почему теперь тянешь кота за яйца?

Надя уставилась на недо-супруга. Расстояние между ними было столь близким, что можно было легко разглядеть себя в отражении глаз. Опередив его с ответом, она добавила:

— Толь, может, ты влюблен в меня? Поэтому не хочешь разводиться?

Вдруг всю комнату мгновенно охватила гробовая тишина. И только звуки дыхания давали подсказку, что время не остановилось – просто Анатолий замолчал. В тот момент женщина в глубине своей души усмехнулась, а ее сердце вновь окутало льдом. Нет, этот мужчина никак не мог быть влюблен в нее. Он просто не хотел, чтобы она везде и всюду приплетала Ульяну и не думала, что именно из-за нее их браку не суждено существовать. И уж тем более не хотел, чтобы у кого-либо появилась к ней неприязнь. Надо же, как сильно он ее любит. Настолько, что даже задумывается о таких незначительных мелочах.

Надежда не стала допытываться до него, чтобы просто не навлечь в лишний раз позор на свою голову. Женщина поджала губы, посмотрела на мужчину перед собой и с каменным лицом сказала:

— Я хочу спать.

Анатолий же с некоторое время не спускал с нее глаз. Но в следующее мгновение он отпустил ее подбородок и, повернувшись на бок, лег на спину.

Лебедева, отвернувшись к нему спиной, закрыла глаза, однако из-за мучений, бурлящих в сердце, сон так и не шел. Но потом женщина вдруг вспомнила рекомендации Эльзы и доктора: «Не держи в себе злобу на этом этапе беременности. Чтобы ребенок родился милым и улыбчивым, тебе нужно оставаться в радостном расположении духа». Именно по этой причине она, молча взяв себя в руки, успокоилась, а спустя какое-то время и вовсе провалилась в сон.

Мужчина, чье лицо отличалось сосредоточенностью и равнодушием, прислушивался к ровному дыханию женщины рядом с ним. Искоса посмотрев на нее, он вдруг ощутил, как его сердце словно полоснуло чем-то неописуемым от нахлынувших эмоций.

***

После безмятежной ночи Надежда, проснувшись, обнаружила, что Ефимов все еще спал. Женщина не стала будить его, а просто поднялась с кровати и пошла умываться.

Надежда приготовила овсяную кашу с яичницей, и когда со всем закончила, стрелки на часах пробили уже девять. Вот только Анатолий так и не встал, отчего она даже украдкой прикоснулась к его лбу – температуры не было. Она хотела его разбудить, но все-таки побоялась потревожить его сон, а, опасаясь, что у него опять может подняться температура, она решила не идти утром на работу.

Ефимов встал только ближе к полудню, и тогда супруга спросила его:

— Ты хочешь овсянку или яичницу?

При этом ни кто из них даже не заикнулся о вчерашнем. Мужчина посмотрел на женщину, а затем равнодушно ответил:

— Без разницы.

— Тогда разогрею тебе кашу.

Все-таки при простуде лучше поесть что-нибудь полегче. Как только она ушла на кухню, Толя сел на диван и потер переносицу. Голова несколько болезненно кружилась. Мужчина взглянул в сторону стеклянной двери кухни и отчетливо разглядел хлопочущую там женщину. Ах, как давно он этого не видел. Еда, тишина, спокойная и безмятежная жизнь – не именно ли это сейчас представало перед его глазами?

Взгляд мужчины, что погружался в бескрайнюю бездну, прервал звонок в дверь. Ефимов отвел взгляд, встал и открыл гостю.

— Надя...

Нарушителем спокойствия оказался не кто иной, как Тимур. Мужчина судорожно открыл рот, но, увидев перед собой Анатолия, тут же замолчал. Тот в свою очередь прищурился и равнодушно окинул взглядом пришедшего, а затем и то, что он нес в обеих руках.

— И что это значит? — голос звучал недоброжелательно.

Лицо Родионова сквозило равнодушием:

— Что, даже за порог не пустишь?

— Думаешь, легко сможешь войти в дом к замужней женщине?

— А почему тогда Надя переехала из «Полугорья», раз вы женаты? Ты снова что-то натворил, из-за чего ей пришлось съехать? — на губах гостя сверкнула легкая улыбка, а в вопросе так и кишела провокация.

Мужчины моментально ставили буравить друг друга взглядом, не желая сдаваться, однако тишину, царящую между ними, разбавил монотонный голос Ефимова:

— Одинокие и впрямь не суждено понять ссоры женатых, да и, собственно, я что, должен отчитываться перед тобой, почему она съехала? Или ты, Тимур, хочешь, чтобы я четко и ясно заявил тебе о наших с ней супружеских обязанностях?

Тимур напрягся, а его лицо мгновенно похолодело. Взглядом, в котором отражалось нечто необъяснимо сложное, мужчина уставился на супруга той, кого любил всем сердцем. Анатолий тоже не остался в стороне. Будучи несколько ошеломленным, он без какого-либо страха покосился на гостя и безразлично произнес:

— Неудобное ты время для визита подобрал и, пожалуйста, держись от Наденьки подальше. Все-таки мы сейчас готовимся к беременности, и я бы не хотел, чтобы кто-то помешал нам. Понимаешь?

— То есть? — Родионов напряженно нахмурился.

— Что, не дошло? Мы хотим с Надей завести ребенка, она скоро станет мамой, — холодно ответил тот.