Роман Я богаче своего бывшего мужа-миллиардера глава Глава 21

В те времена, когда ее родители были слишком заняты работой, они наняли для нее работницу с почасовой оплатой, чтобы та позаботилась о ней. Ульяна Юрьевна казалась прекрасной женщиной, а готовка по вкусу была просто-напросто первоклассной. Однажды ее мать нечаянно узнала, что две дочери гувернантки ходят в ту же школу, что и ее, и супруги прямо-таки ишачат ради них.

Она посочувствовала тому, что Чернова, трудясь в поте лица с утра до ночи, редко проводила время со своими детьми, и что даже ее родные малышки редко когда ели ее стряпню, поэтому просила отца брать с собой тех двоих, когда тот приезжал за женщиной. Одной из дочерей как раз и была Эмилия.

Ксения, Эмилия и Ирида в течение нескольких лет постоянно ужинали вместе. Младшая сестренка была интровертом и полностью отдавалась учебе. А вот старшая вместе с Идой любили развлекаться и часто собирались вместе.

Зорины большое внимание уделяли образованию дочери, отчего с юных лет Ириду приглашали на работу в качестве телеведущей на телеканалах, а Эмилия везде присутствовала с ней. Ах, какими же близкими их отношения были тогда и какими же ироничными они являются сейчас! Вот так только подумать об этом... Какой ведь наивной она была в то время. Начиная с самого детства, та чертовка самовольно присвоила все ее работы.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

Только встав, Ирида услышала ледяной голос мужчины, однако, девушка сразу направилась в гардеробную, как будто не слыша его. Симон же вошел следом за ней.

―Мне нужно переодеться, убирайся!

―Ирида!

Надо же, мужчина не уходит! Тогда она, решив снова принять его за пустое место, просто сняла с себя пижаму и надела домашнюю одежду.

В тот самый момент Климову бросился в глаза шрам на ее животе. Зорина не успела как-либо среагировать, как на нее с силой навалились, отчего девушка с грохотом впечаталась благодаря мужчине в шкаф. Она стала яростно сопротивляться.

— Да ты больной на всю голову!

Однако в следующее мгновение теплые мужские пальцы резко провели по шраму на ее животе, из-за чего она просто-напросто удивилась... Проклятье, как же неосмотрительно!

— Отпусти меня!

— Что это? – теплое дыхание Симона обдало ее ухо, вместе с этим задав довольно пылкий вопрос.

Ирида дернулась, вот только оказалась крепко удержана мужчиной.

— Ирида!

— Не смей кричать на меня! – будучи в панике, девушка скрыла за гневом свои эмоции.

— Только не говори мне, что это шрам от какого-нибудь аппендицита! Хоть что-то я в медицине да понимаю!

Шрам от аппендицита не может быть таким длинным и находиться в таком месте. Это был шрам от кесарева сечения.

Зорина вдруг занервничала. Симон уже возразил ей касательно той лжи, что вот-вот подошла к ее устам. Девушка боролась изо всех сил, однако мужчина снова прижал ее:

— Ирида...

Его тон смягчился, вот только девушке это стало еще более невыносимо. Она холодно ответила:

— Какое тебе дело до этого? Ты что, заботишься обо мне?

Заботится? Мда, как-то смешно это звучит. Честно говоря, после того, как она вышла за него замуж, он действительно заботился о ней... Просто забота эта была столько иронична и ужасна...

— Это ребенок, не так ли? – мужское дыхание превращалось в холод.

Зорина от этого с головы до пят невольно задрожала! И в отличие от Симона, когда девушка услышала про ребенка, заледенела у нее в жилах кровь. Да какое у него вообще есть право упоминать о детях?

— Да, – вцепившись в него взглядом, она не стала больше отнекиваться.

— Где он?

— Где ребенок? А разве не избавилась от него, как того ты и хотел?

Ирида яростно посмотрела на Климова, вспомнив его слова в то время. Мужчина сказал избавиться от дитяти. Девушка ненавидела... Ненавидела его жестокость, ненавидела его беспощадность, и, смотря на него долгое время, она вдруг улыбнулась. И улыбка ее казалась такой блестящей и очаровывающей. Будучи удерживаемой мужчиной, она перестала сопротивляться, а пустилась к нему навстречу и обвила руками его шею.

— Ты забыл? Я же тебе говорила, что это мальчик. Очень похожий на тебя.

Она, дразня, говорила ему на ухо, вот только слова звучали холодно и беспощадно. Климов же пребывал в молчании. В тот момент весь его гнев затих.

Ее слова про похожего на него мальчика... Каждое из них казалось занозой, что накрепко впивались в его сердце. Был ли тот ребенок... действительно мертв? Как же сильно она ненавидела его...

От одной мысли о ее ненависти к нему Симону становилось еще невыносимее. И когда Ирида, отпустив ее, попыталась вырваться из его объятий, он вдруг, не думая, обхватил ее за талию и, опустив голову, поцеловал.