Роман Грешник. Вернуть бывшую глава Глава 29

— Димка спит? — спрашиваю у Тамары, которая помогает надеть пальто.

— Да. Накормила и спать уложила. Анна не мать, а бесчувственный овощ какой-то, — тихо произносит она, дабы свекровь не услышала. — Я такого человека впервые вижу. Ушла и даже малыша своего не забрала. Зачем тогда рожала?

— Хорошо, что не забрала, — отвечаю также тихо. — И Рамиль не разрешил бы. Она не умеет ухаживать за малышом. Зачем ей Димка? Всю жизнь его я воспитывала, — грустно улыбаясь, выхожу наружу. — Ладно. Рамиль ждет. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отвечает, глубоко выдохнув. — Пусть у вас все будет хорошо.

Не знаю, что она имеет в виду под «у вас», но я решаю не зацикливаться на этой теме. Не спеша спускаюсь по лестнице.  Бывший с кем-то разговаривает по телефону и, судя по грубому тону, обсуждает он Милу и ее помощника.

Увидев меня, прощается с собеседником и, спрятав мобильник в карман, открывает дверь автомобиля. Помогает сесть.

Машина трогается с места. Рамиль молчит, а я жду, когда он начнет хоть что-то объяснять.

— Я надеюсь, отпустил ты ее специально? — единственный вопрос, который меня волнует.

Столько всего сделала дрянь. Я, конечно, ожидала, что она сразу же станет прилипать к Рамилю после нашего развода,  но вот подмена лекарств — это чересчур. Никогда в жизни не подумала бы, что она на такое способна. Да, сучка редкостная, как выразился Рамиль, но... Черт возьми! Это же как надо ненавидеть человека, чтобы так с ним поступить?!

— Конечно. Побежала к Касьянову. У нас завтра совещание, Лер. И тот кретин будет там. Уже несколько месяцев из каждого дерьма он вылезает. Настроение Мила ему круто испортит.  Посмотрим, чего он добьется утром, — криво ухмыляется Рамиль. — Я несколько месяцев пытаюсь его на крючок насадить. Наконец-то.

— Завтра... — шепчу,  вспоминая слова Макса. Он говорил, что я буду присутствовать на одном совещании, а к концу месяца уйду в декрет. 

Осталось четыре дня. Кхм... Хочу я увидеть своего врага. Хочу заглянуть ему в глаза, а больше всего задать вопрос: «За что?»

Неужели из-за того, что Мила так захотела? А если тому самому Касьянову нужен был бизнес Рамиля, так почему бы не играть по-мужски? Черт!  Что за чушь я вообще несу? Мужчины в игры не играют! Он просто решил ударить бывшего в самое больное место. Наверное, думал, что после развода Чернов не станет заниматься компанией. Бросит все, впадет в депрессию? Смешно. А ведь Макс тоже не слабое звено. Правда, до Рамиля ему далеко. Все же. Глупый был план.

Взрослые люди вроде бы... Один хотел компанию, вторая — моего бывшего мужа. А для этого травили меня.

— Рамиль, — зову его, не понимая одну вещь. — Если мои лекарства врач подменяла, тогда зачем она мне сказала, чтобы я прекратила пить эту гадость? Зачем говорила, что мне ничего не поможет? Ведь я из-за тех слов выбросила таблетки и после этого... Забеременела.

Некоторое время бывший не отвечает. Глубоко выдыхает, выруливая на трассу.

— Чуяла, — проговаривает. — Знала ведь, что когда-нибудь она тоже попадется на крючок. Это не игрушки, Лера. Женщина уже призналась и сдала мать Милы. А может, и совесть...

— Не знаю, — устало потираю лицо. — Что-то у меня в голове не складывается.

А еще не складывается, что мы сейчас обсуждаем тех людей, из-за которых разбился наш брак. И обсуждаем так, будто мы с Черновым друзья. Я на мгновение забываю, как он со мной поступил.  

Что-то внутри щелкает. Глаза застилают слезы. А ведь Рамиль мог бы быть рядом. Мог бы поверить мне, и весь этот театр не пришлось бы устраивать.

— Лер, — он слегка касается руки. Выдергиваю ладонь и  не оборачиваюсь к нему. Слезы текут по щекам. Из горла вырывается всхлип. — Лера?!

— Ты даже не разобрался тогда, — выдавливаю из себя, вытирая влагу с лица. Все так же смотрю в окно. — Все могло бы быть иначе.

Кусаю щеку изнутри, чтобы взять себя в руки. Он не должен видеть мою слабость. Пусть считает меня сильной. Да, я именно такой кажусь со стороны, но вовсе не такая. Нет! Это всего лишь маска.

— Лер, — очередной глубокий вздох и медленный выдох. — Что ты хочешь услышать? Я давно не оперативник. Руки не тянутся туда, куда тянулись раньше. Захаров помогал. Там, где были сделаны снимки Макса и той... ни на одной из камер наблюдений не было записи. Все уничтожили. Номер оформлен на Максима, и с того самого номера тебе приходили звонки и сообщения. И от тебя уходили.

Рамиль выруливает в сторону и останавливает машину. Я чувствую: он оборачивается в мою сторону.

— Лер, посмотри на меня, пожалуйста, — просит он. 

Я не реагирую.  Взяв меня за подбородок, заставляет встретиться с ним взглядом.

— Отвези меня домой. Больше я ничего не хочу. И слушать тебя в том числе!

— Все было против, Лер. Абсолютно все. Я понимаю, как лоханулся. Понимаю, — игнорирует мои слова, наклоняется очень близко. — Жалею. Знаю, что ты разочаровалась во мне. Но я пойду до последнего, чтобы вернуть твое доверие и...  И тебя, Лера. Вас.

— Ничего не изменится. Абсолютно ничего. На ребенка ты право потерял, когда назвал его отродьем, — Рамиля словно током прошибает от моих слов. Резко отстраняется. — На меня же — несколько месяцев назад, когда назвал продажной бабой и вышвырнул из дома. Забыл? А я нет. Ничего не забыла и не забуду!

Настолько больно и обидно, что хочется сжаться в комок и просто плакать. Опустошить душу. Потому что больше ничего не поможет хотя бы чуточку остыть.

— Лер...

— Рамиль! Я хочу домой. Завтра рано утром совещание. Не хочу слышать тебя! Понимаешь?

Чернов шумно сглатывает, затем отворачивается. Не сказав ни слова, нажимает на газ. До моей многоэтажки добираемся в абсолютной тишине.

— Спокойной ночи, — говорю, вылезая из машины.

— Спокойной, — доносится тихий ответ.

Поднимаюсь в квартиру. Снимаю с себя пальто и обувь. Первым делом иду в гостиную. Сажусь на диван. Обхватив голову руками, плачу. Тут я наедине с собой.  Никто не увидит мою слабость. Не узнает, как мне больно и одиноко. Пройдет. И это пройдет со временем.

****

Просыпаюсь от звонка телефона. Пытаюсь открыть глаза и найти его, но не могу заставить себя подняться. Уснула прямо на диване. Сил пойти в комнату не было. Даже платье не сняла!

Мысленно выругавшись, поднимаюсь, схватившись за живот. До родов осталось всего ничего, и я уже чувствую, что двигаюсь с огромным трудом. Но все это терпимо. Хочу скорее взять на руки сына. И, возможно, после этого я наконец начну нормально улыбаться, а не носить постоянно маску равнодушия. 

На экране высвечивается номер Максима.  

— Да, — отвечаю, глядя на настенные часы. Вроде как рано еще. Не опаздываю. — Доброе утро. 

— Доброе утро, Лер. Как ты там? 

— Нормально, ты как? 

— Отлично! — говорит, смеясь. — Я хотел сказать, что машина ждет внизу. Черный внедорожник.  Не нужно такси вызывать. Не опаздывай! — отключается. 

И что это было? Машина ждет? С какой стати, Максим? 

Несколько пропущенных вызовов от Макса и... Аллы?! А также сообщение от Рамиля: 

«Спокойной ночи», — и грустный смайлик.