Роман Эскортница глава Глава 39

ГЛАВА 39.

- Не спеши.

Отдёрнул меня Стас, когда я рванулась за Кастетом в палату Димы. И, можно сказать, вовремя. Дверь резко закрылась перед самым моим носом. Даже возмутиться не успела, как стояла и пялилась на табличку с номером палаты. А тут ещё Стас, как ребёнку, доходчиво растолковывает, что сначала суровым дядям взрослые вопросы надо порешать, а потом уже и моя очередь подойдёт.

Стою, растерянно верчу головой по сторонам. Вроде и обидно, что я у Хозяина на втором плане, а вроде и с пониманием отношусь к вынужденному ожиданию под дверями. Пока ехали в больницу Кастет разговаривал по мобильнику. Ну, сказать «разговаривал» – это с натяжкой. Орал в трубку на какого-то идиота, который ни хера не делает, что ему говорят. Кстати, это я ещё сократила и приуменьшила градус в общении Кастета с тем мужиком. Матом зам Хозяина крыл так, что уши в трубочку сворачивались. Я таких крепкий оборотов никогда ещё не слышала. Потом резко отключился и сжал мобильник в кулаке с такой силой, что тот аж затрещал.

- Хава, - это он своему человеку за рулём, - за Моником присмотреть человечка приставь. Чё-то юлит он в последнее время.

- А если и юлит? – не отвлекаясь от дороги, спросил Хава.

- Ты знаешь, что делать.

Вот так просто и понятно был отдан приказ убрать хитрожопого Моника, с которым я, кстати, никогда не зналась, но пожалела мужика.

Хасана, кстати, тоже пока не нашли. Затихорился недруг Хозяина так, что и след простыл. Даже племянника своего бросил. Спрашивала у Стаса что с ним. Сказал: «Живой. В надёжном месте сидит под охраной». Побить побили, но убивать не стали. У Кастета претензии к дядюшке, а не к племянничку. Ясень пень, что племянник на себя вину берёт, чтобы у Хасана времени побольше было для подготовки новой подлянки.

Со следователем Крупининым я тоже успела пообщаться, но говорила лишь то, что сказал Стас.

- Не знаю. Не видела. Не помню.

И это на все вопросы. Но Крупинин оказался умным мужичком и так задавал свои вопросики, что порой я терялась, в падая в полный ступор. Хорошо, что со мной был адвокат Димы. Он быстро пресекал все словесные провокации служителя закона. После трёх часов общения Крупинин наконец-то понял, что от любовницы Соболевского ничего не добьётся, и засобирался уходить. Правда, уже на выходе в дверях, предупредил: «Вы рискуете жизнью, связавшись с Соболевским. Он не тот, кем кажется».

Не тот, кем кажется… Да я это уже давно поняла. И, быть может, не связывалась с ним, если бы не встретила. Но встретила… и полюбила…

- Ну, что, прЫнцесса, заходи! – довольно промурлыкал, показавшийся в дверях Кастет.

Явно, их с Хозяином разговор был удачный. Или кто-то отзвонился Кастету, что Хасана нашли? В любом случае меня это не особо касается. Для меня главное, что Дима идёт на поправку и я наконец-то увижу его.

Вошла и приятно разочаровалась. Я – то думала, что Димочка логом лежит после реанимации, а он бодренько полулёжа сидит на кровати и улыбается. Лишь перевязанная бинтами грудь напоминает, что Хозяин чудом пережил покушение. Кстати, как я заметила и румянец на щеках появился, стоило мне только закрыть за собой дверь. Сто пудово, кровушка в голову ударила от эротичных фантазий!

- Ну, что соскучилась? – хитренько ухмыляется Соболевский, пробегая по мне наглыми глазками.

Наглыми потому что уже раздевает ими! Вот прям кожей ощущаю его невербальные прикосновения по всему телу.

- Не особо, - вру, подходя ближе к больничной кровати. – Ты же не скучал по мне в обществе Кастета.

Смело изображаю обидчивую мамзель, напоминая Диме, как он расставил приоритеты в кругу своего общения. Видите ли, мои переживания ничто в сравнении с проблемами Кастета.

- Лера, я не хотел, чтобы видела меня слабым, - поняв куда дует ветер моих претензий, тут же оправдался он.

- Дима, ты дурак! – играючи восклицаю я, закатывая глаза.

Знаете, не каждый человек в этом городе осмелится так разговаривать с Хозяином. Да что там разговаривать! Вменять ему ограниченные умственные способности. И после всех этих слов оставаться живым. А я смогла и ни сколечко не боялась. Разве что мельком подумала: «Может, стоило устроить скандал?». Всё-таки почти месяц он отлеживался в больнице, а мне ни привета, ни ответа! Даже какая-то экономка Ритка Клофелитка больше осведомлена о состоянии его здоровья, чем я. А я уже не просто девочка на ночку другую! Я его… Блин, я всё ещё его содержанка. Тоже сомнительное родство. Ни невеста, ни, тем боле, жена, а содержанка, купленная на неопределенный срок пользования. Вот здесь-то и обидно.

- Повтори ещё раз, - умиротворённо говорит Хозяин и, похлопывая ладонью по краю кровати, приглашает сесть рядом.

- Дурак, - удивлённо сразу исполняю две его просьбы.

Называю, как просил, и присаживаюсь на кровать.

- По имени, - притягивая меня за руку к себе, шепчет Дима. – Назови меня по имени.

- Дима. Димочка. Димусик.

- Димусика не надо, - и его голос, словно бархат, окутывает меня. – Лучше Дима. Ну, или Димочка. Когда ты так говоришь, у меня сердце замирает. Лера… Как же я соскучился, Лера. Девочка моя.

Его руки тянутся ко мне. Нежно, и в то же время ощутимо, обнимают, прижимая поближе к своему горячему телу. Кончики пальцев, еда касаясь, неспешно ползут вниз, а добравшись до ягодиц, жадно впиваются в них.

- Иди ко мне, - шепчет он, притягивая меня всё ближе и ближе.

От каждого его прикосновения… , от каждого его слова…, и наконец от тепла, которым просто пышет его тело, меня накрывает волной томительной неги. Как же я соскучилась по нему! По нему такому ласковому, настоящему, родному… И, вспомнив про ранение, еле слышно протестную, а сама схожу с ума от переполняющих меня чувств.

- Тебе нельзя.

Дима продолжает свою ласку, но уже более настойчивее. Его ладонь задирает подол платья, а вторая лезет в декольте.

- Кто сказал, что нельзя? – охрипшим от возбуждения голоса, спрашивает Дима и сжимает мою грудь.

Я вздрагиваю. Никогда прежде мои соски не были такими чувствительными к ласке. Меня словно током прошибло, стоило только Хозяину приложиться своей жаркой ладонью к груди, не говоря уже про просто сжать её. Теряюсь в этом новом остром ощущении! И кажется, что сердце разгоняет кровь со скоростью реактивного двигателя. Безумно и в то же время сладостно, мучительно, ново…

Шепчу, задыхаясь от желания продолжать и не останавливать ни на минуту эту томительную ласку:

- Доктор, наверное. Ты же после реанимации и…

Но договорить мне не дали его губы, так вовремя закрывший мне рот. А, правда, зачем болтать в такие волнительные минуты? Если хочет, значит можно! Сама ведь едва держусь, чтобы не наброситься на него голодным волком. Аж млею от желания! Оторвавшись всего на мгновение от губ Димы, скидываю с себя трусики и лезу к нему под одеяло.

- Ох! - восхищённо простонала я.

У идущего на поправку Хозяина эрекция что надо! Белые боксеры вот-вот треснут от напора мужской силы. Пробегаю ладонью по напряжённому торсу и, протиснув её под резинку, сжимаю наше орудие удовольствием. Сжимаю так сильно, что ощущаю, как бьются его вены в моих страстных, но мягких тисках.

- Лера, - на выдохе шепчет Дима, накрывая мою ладонь своей, - давай наверх.

- А если кто-то войдёт?

Сама не знаю почему спрашиваю. В эти мгновения мне плевать на всех! Просто хочу побыстрее ощутить его в себе, ведь я так долго этого хотела. Нет мы оба жаждали этого. И вот именно сейчас нам обоим плевать на такие мелочи, как рота телохранителей в коридоре и доктор со своими советами!

Плевать! Плевать! Плевать! И лезу на Хозяина даже не дождавшись его ответа. Осторожно двигаюсь вниз по вздыбленному члену. До самого упора… так чтобы с неспешным наслаждением ощутить каждый его сантиметр в себе. Потом так же поднимаюсь вверх… снова вниз… снова вверх… как же это приятно. Нет! Не приятно! А восхитительно! Божественно! Чудесно! И мне всё мало и мало. Хочу быстрее, резче, жёстче! Хочу так, как было раньше. Господи, если бы не раны Димы, меня вряд ли что смогло остановить! Да, чёрт возьми, я эгоистка! Но в сексе эгоисты все без исключения! Мы все хотим свой кусочек рая на этой огромной земле. И когда искра экстаза пробегает пожаром по моему телу, я обмякаю в крепких руках Димы, чуть ли не падая ему на грудь.

- Гора никого не пустит, - запоздало шепчет он мне на ухо, а в голосе боль.

Рана всё-таки дала о себе знать. Или, может быть, я была не слишком аккуратна. Даже не ни была, а так оно и есть.

- Может, не стоило?

Вот теперь чувство вины говорит во мне тоненьким писком. Эксплуататорша! Мужик чуть богу душу не отдал, а я скачу на нём, что бешенная и мне всё мало и мало.

- Надо было, - не разжимая объятий, успокаивает он. – Мне это надо было, Лера. Я ведь на этом свете остался, только потому что о тебе думал. Мне с тобой так хорошо. Так спокойно. А ещё ты была права. Я действительно боялся впускать кого-нибудь в свою жизнь. Боялся, что это сделает меня слабым. Но сейчас, после всего что со мной случилось, понял: ты делаешь меня сильным. Лера, - и губы Димы тянутся к моим.

Самый долгий и самый лучший поцелуй в моей жизни. Поцелуй, который заставляет забыть обо всём, кроме моих чувств к нему. Мне не нужна свобода. Мне нужен он… Дима. Мужчина, который пленил моё сердце ещё в первый день нашего знакомства. Ну, тогда, когда я облила его кофе.

Блин, вот только сейчас вспомнила тот момент… Как я захожу в кабинет. Осторожно иду к мужчине в строгом костюме (хотя они все там были в костюмчиках при параде) и он отвлекается на меня. Наши глаза встречаются… Секунды и мои руки ослабевают. Поднос наклоняется и эта злополучная чашка летит Диме на брюки. А может быть и не злополучная, а самая счастливая чашка.

Вот такая малюсенькая чашечка горячего кофе связавшая наши судьбы.

- Лера, только не худей, - отрываясь от губ, говорит довольно Дима и ласкает мою грудь. – Они мне такие больше нравятся.

Не худей?! Что за чёрт! Я и не поправлялась вовсе. Во все платья и джинсы влезаю. Я что толстая?! Мою эйфорию быстро смывает. Подрываюсь с постели.

- Это ты сейчас обидеть меня так решил?! – возмущаюсь, чуть ли не топая ножкой.

- Лера, ты что? Милая, успокойся. Просто. Ну, они больше стали, - не теряя время, тут же начинает оправдываться Соболевский и кивает на мои сиськи. – А там все шикарно, - это он про задницу сказал.

- Чего?! Обычно шикарной называют толстую жопу!

- Лера, ну сиськи то больше, - уже расстроено говорит Дима, бегая по мне глазами. Вроде комплимент сказал, а она обиделась. И не найдя ничего более убедительного аргумента для своего оправдания, строго заявил. – Не цепляйся к словам! У тебя о$уительная фигура.

- Ага, такая о$уительная, что сиськи с жопой выросли!

Разозлилась я на славу. А что прикажите мне делать? Мой мужчина назвал меня толстухой. Хорошо, не в буквальном смысле вот именно так сказал. Но факт остаётся фактом. Я толстая. Нет сиськи огромные. Хорошо хоть не отвисли. И жопа шикарная! Ангар для Боингов, наверное, теперь.

Стою слезами обливаюсь. Обидно. Я скучала, переживала, а он толстой обзывается.

- Лет, ну, что ты в самом деле, - продолжает оправдываться Дима. – Ну, иди ко мне.

- Нет, - и мотаю головой.

Протестую, в общем.

- Лера, иди сама, а то я сейчас встану, а мне нельзя, - и тянет ко мне руку.

- Ага, вставать нельзя, а трахаться, значит, можно?

- Лера, не зли меня, - Дима, насупившись, начинает разговаривать со мной, как с маленькой. – Иди сюда, я сказал.

Не очень-то люблю подчиняться, но, поправив платье, всё же иду и присаживаюсь рядом.

- Ну, вот смотри, - говорит Дима и прикладывает свою руку к груди. – Раньше она помещалась мне в ладонь.

И, правда, чё-то я раздалась. Нет, не я, а мои сиськи. Да, и стали какие-то уж слишком чувствительные. Дима едва касается соска, а я ощущаю, как мельчайшие частички хлопковой материи трутся один его, раздражая и отдаваясь лёгким спазмом внизу живота.

- Знаешь, если бы ты могла забеременеть, я бы подумал, что … , - и он осекся на полуслове, опустив глаза на мой живот.

А я зацепилась за самую обидную фразу для каждой женщины, после «толстая», конечно. Если бы могла забеременеть… Я не могу. Я не могу? Или могу? Или уже забеременела?! Так какое к чёрту забеременела, когда Дима в курсе моих проблем со здоровьем?! Он, что, прежде чем купить меня, навёл справки? Так сказать, рассмотрел предлагаемый товар со всех сторон и даже, как племенной кобыле, в рот заглянул?! Вот что самое обидное! Меня прям холодной водой окатило, как только представила какую кропотливую работу для Хозяина выполнял Стас. Кстати, на счёт исполнительного холуя Стаса, я не сколько не сомневалась. Его рук дело, кадры для Соболевского подбирать.

- Что ещё обо мне ты знаешь? В каком грязном бельишке Стасик покопался для тебя? – злюсь и отсаживают от него подальше, скрестив руки на груди. – Может, и к моей няньке заглядывал? А спиритические сеансы у магов с моей мамой не устанавливал?

Говорю, а сама чуть ли не давлюсь от обиды и негодования! Такая злость клокочет внутри меня, что удаваться хочется. Да, тут ещё и мысли не хорошие полезли в голову. В наши первые встречи Соболевский использовал презервативы. Болячками венерическими опасался заразиться от элитной шлюхи. А в последнюю ночь без резинки полез. Ну, конечно, что удовольствие себе портить всякими там контрацептивами. Ощущения не те! А тут полный контакт во всех красках! И ограничивать себя не надо. Девка же не залетит!

Твою мать! Убью его сейчас! Те мудаки не добили, так я от обиды убью! Но, похоже, Соболевский по моему выражению лица прочитал, что жить ему осталось считанные минуты. Я уже забегала глазами по палате, чем же гада по головушке умной приложить. Привстал, опираясь на руки, и поддался вперёд ко мне.

- Лера, не цепляйся к словам, - трудно ему говорить. По голосу слышу, что больно. Рана ноет и даже сквозь повязку показались пятна крови. – Я дурак. И, наверно, к тому же ещё влюблённый дурак. Помешался на тебе. А тогда, когда про тебя и Молота узнал, думал: убью вас обоих. Сначала его, а потом тебя. Отошёл. Кастету спасибо. Да, и Стаса загонял. Мой начальник безопасности за понравившейся мне девкой следит. Я ведь следил не для того, чтобы в грязном белье копаться. Боялся, что с тобой чего плохого случится. Лер, прости. Надо бы отпустить. Надо было, но не могу. Слышишь, милая, не могу. Ты мне в душу так запала, что теперь тебя только с этой душой и вырвешь.

Ему больше ничего не пришлось говорить. И просить меня. Я сама обняла Диму. Прижалась к нему, как с самому родному мне человеку. А он, и вправду, стал мне родным. Как раньше я этого не замечала? Мой любимый… мой родной… мой самый нежный…

Но в аптеку я всё-таки заскочу. Чё-то не то со мной в последнее время. И здесь два варианта: либо я приболела, либо … БЕРЕМЕННА.

Комментарии

Комментарии читателей о романе: Эскортница