Роман Его игрушка глава Глава 18

Джейсон

— Вот же… — не договорил, только сокрушенно покачал головой. Нужно закругляться пялиться, а то так недолго щенком под ее дверью сидеть. Или волком выть.

Вот как ей это удается?! Губы запеклись и припухли и далеко не от поцелуев, волосы всклокочены — и это вам не небрежная волна, это прямо постараться нужно в норму привести. Стройные ноги подгибаются — в спортзал можно не ходить. Дэдэ была затраханной, по-другому не скажешь. От нее пахло сексом. Мной пахло. И вкус ее с моим смешался. И казалась она такой настоящей. Не рафинированной красоткой, куклой с ограниченным набором действий, а живой. Смотрю на нее, на дверь закрытую смотрю, и туда хочется. Я даже не мог припомнить, было ли у нас так раньше? А ведь ехал домой и мечтал морально по стенке ее размазать. За то, что с мудаком Саймоном стояла, за то, что глазами своими кошачьими хлопала, отвечая на его подкаты. Нужно удвоить бдительность. Если он снова подбирается ко мне через жену, то в этот раз я узнаю об этом вовремя.

Черт, ну не была она похожа на заговорщицу! Испуганной выглядела. Именно это потушило мой яростный запал, а не напускная покорность. Возможно, Дэдэ хватит мозгов, пусть и таких куриных, не связываться с Саймоном больше. Надеюсь, помнит, что нахер оказалась не нужна любовнику и открестился он от нее влет, как только адвокаты прижали. Правда, увести пятидесятимиллионный контракт у «Сторн-Кэпитал» успел. Гнида подлая!

Я быстро принял душ и упал на кровать — у меня два часа на сон. С Дэдэ у нас закончится все ровно через пять лет, но если ее змеиная натура снова поднимет голову и ужалить попытается, вышвырну ее без цента в кармане. Даже из-за деда с его привязанностью не пощажу. Ему давно пора узнать, что за фрукт Дэйдра Морган-Сторн. На этой мысли сон сморил окончательно.

Сэм выгрузил меня в аэропорту: рано вставать привычно, конечно, но мне тридцать три и спать уже положено больше двух часов. Дэдэ, сучка, умотала меня, соки все выпила, и посапывает в свой постельке. «В моей», — мысленно поправил. У Дэдэ ничего нет, даже она до конца брачного контракта мне принадлежит. Когда мы заключали его таким образом — это казалось доказательством нашего доверия, ее доверия ко мне, как мужу и доминанту. Она вручала мне власть над собой. Это льстило. Потом стало миражом. Дэдэ оказалась пустышкой, а я давно вырос, чтобы сосками увлекаться: и в прямом, и переносном. Чтобы не придушить, отпустил ее на все четыре стороны — два раза в месяц мне жены с избытком хватало. Потом еще неделю мутило: льстивые улыбочки, ужимки дешевые, соблазнение наигранное. Год после измены она боялась и была тиха, как мышка, потом осмелела, вернуть меня захотела, в любви клялась: бес попутал, тело предало — бульварный роман, честное слово! И противно так, гадливо, смотреть на нее тошно было… А сейчас сам не знаю, что со мной: скилл она прокачала, реально душу дьяволу продала, приворотное зелье состряпала или ее подменили марсиане, но факт остается фактом: Я. Хочу. Жену. Гребаную шлюху Дэдэ. Даже сейчас, когда океан нас разделил, чудился запах сладкой карамели и нежной розы. До сих пор его на языке катаю. Она вся так пахнет. Правильно, что сменила парфюм, этот аромат ей больше идет.

— Точно, стерва приворожила меня.

— Что, простите? — спросила соседка, хлопая глазками. Бизнес-класс полупустой, могла бы выбрать любое место, но устроилась рядом. Нет, детка, не выйдет, у меня не встанет. С моего члена ночью высосали все, что он мог предложить.

— Посадку объявили, — отрывисто бросил я и пристегнул ремень.

В отель приехал как раз под вечер: поужинал и отдыхать. Завтра сложный день…

Собрание акционеров в «Виккерс» началось в пять вечера. Обсуждали будущий госконтракт и модели новых эсминцев для королевского флота. Акции компании я приобрел лет пять назад и ни разу не пожалел — военная промышленность в Великобритании отрасль надежная. Проект инвестирования полностью окупил себя, и «Сторн-Кэпитал» продолжала вливать в компанию деньги.

Дед всегда говорил, что яйца нужно держать в разных корзинах, смотреть в противоположные стороны, иметь интересы во всех направлениях — тогда перестаешь зависеть от случая. Если одна отрасль в кризисе, другая обязательно будет на подъеме.

Собрание закончилось — мы остались втроем: я, Джеймс Барлоу — председатель совета директоров — и Купер Фенимор — инженер от бога и акционер. Мы пили выдержанный ирландский виски, просто разговаривали за жизнь, отвлекаясь от тяжелого дня — всех сложно удовлетворить, запросы разные, заинтересованные лица все с норовом. Мы с Джеймсом после знакомства быстро сошлись, а Купер вообще стал братом по блядству. Все злачные места в Лондоне знает.

— Предлагаю отметить это событие, — театрально поднял бокал Куп. — Завалимся в клуб: выпьем, стриптиз посмотрим, развлечемся.

— Я пас, — поднял руки Джеймс. — У меня жена.

Сказал и посветлел. Прямо солнце ночью вышло. Видно, любит жену. И она, вероятно, тоже. Я вспомнил Дэдэ и ее «прости меня». И какой же искренней казалась, зараза! Когда научилась-то играть так?! Актрисы с Бродвея отдыхают — искренность в каждом вздохе.

— Я тоже женат, — ответил неожиданно даже для себя самого.

— И ты туда же?! — удивился Купер. — Хорошо, — он примирительно постучал по столу, выпивая до дна, — я тоже женат и не предлагаю криминала.

Криминал. Перед глазами снова Саймон Коннелли появился с ухмылочкой своей гадской, с взглядом сальным, сканирующим Дэдэ. Ему срочно надо сделать трепанацию черепа. Нужно Тому отмашку дать, чтобы его мурыжили, пока все сроки не пройдут. Чтобы с голой задницей по Уолл-Стрит ходил и милостыню просил на штаны. Сукин сын! Стоило подумать о нем, и пошли флешбэки: передо мной несколько снимков — качество отменное, крупный план, фас, профиль — и Дэдэ на них в разных позах, как кошка член его вылизывает…

Я хмыкнул, качая головой.

— Хотя знаешь: пойдем, расслабимся.

Нашел кому верность хранить. Дэдэ не знает, что это такое. Видно, не привили ее от шлюшества. Жаль, таблетки нет: если не жену заставить полюбить, так хотя бы самому забыть о ней. Только запах, вкус ее кислотой по венам разбежался. Дэдэ коготками своими розовыми имя на сердце выцарапала. Похоже, мне нужно новое сердце, а лучше вообще без него. Так проще…

Через два часа мы с Купером, порядком подпитые, сидели в вип-комнате одного жутко дорого и совершенно неприличного заведения. Гламурный бордель: здесь и садо и мазо и легенькое доминирование, ну и обычный трах с эротичным стриптизом тоже имели место быть — кому как нравится. Как раз стриптизом я сейчас и наслаждался. От выпитого в голове шумело, чувства притупились, границы померкли. Миниатюрная брюнетка в кружевной маске с пухлыми розовыми губами сексуально танцевала для меня. Абсолютно обнаженная, только с черными зажимами на сосках и такими же на половых губах. Я не знал, получает ли она от этого наслаждение, но отрабатывала на пятерку. Она присела мне на колени, обхватывая ногами поясницу, вбиваясь мне пах, а я в глаза ее смотрел. Нет, не зеленые. Я сам себе был противен от того, что выбрал стриптизершу, ну, и проститутку по совместительству, похожую на жену. На расстоянии, в маске — так и было, а глаза в глаза… Суррогат, подделка и пахнет имбирным маслом и пудрой.

Я подхватил ее за бедра и снял с себя, так и не кончив от привата.

— Тебе не понравилось? — грудным голосом шепнула она. — Я умею делать хорошо, — снова потянулась к моему паху.

— Понравилось, — я засунул под резинку маски двести долларов. — Но в последнее время я кончаю исключительно на зеленоглазых.

В номере отеля было свежо и тихо. Я выдернул рубашку, пуговицы расстегнул и упал в кресло. Бурбон хорошо так ударил в голову, пряным теплом по телу разбегаясь. Подсветил экран мобильного — час. Значит, в Нью-Йорке восемь вечера. А проверю-ка, чем моя дорогая женушка занимается. Включил видеосвязь, гипнотизируя экран, на котором большими буквами: ЗАРАЗА. Раньше было «Шлюха Дэдэ», но в свете последних событий переименовал контакт. Спит-то она только со мной. Самоуверенно, да.

— Привет.

Видно, в такси садится.

— Куда едешь? — спросил расслабленно, прикрыв глаза.

— Домой.

— Я же сказал, что жить ты должна у меня, — хмель как рукой сняло. Дэдэ глаза свои блядские закатила.

— Я и еду к тебе!

Ладно, проехали. Мы замолчали: она черт его знает о чем думала — Дэдэ вообще думает не часто. Раньше по крайней мере так было. Но все меняется, плывет и кружится. Или я кружусь? А еще на нее смотрю. Волосы воздушным облаком личико прелестное обрамляют, губы едва тронуты помадой, глаза не хищно блестят, а мягко сияют. Нежная — одним слово просто. Черт возьми, и откуда во мне это все?! Алкоголь, видно, чакру потаенную раскрыл. Окей, я сегодня добрый.

— Почему не спишь? — спросила она.

Надо бы сказать, что не ее дело, но я ведь добрый.

— В клубе был.

— Что делал?

— Ты правда знать хочешь?

— Правда, — непривычно серьезно произнесла Дэдэ.

Я расслабленно улыбнулся и подмигнул ей.

— Скучал.

Она не стала комментировать. Интересно.

— Дэдэ, знаешь игру: черное с белым не носить, да и нет не говорить?

— Знаю.

— Ты ублажала себя сегодня.

— Что?! — шикнула она и бросила водителю: — Смотрите на дорогу!

Я коротко засмеялся.

— Я в такси, — она послала мне укоризненный взгляд и вставила наушники.

— Да или нет? — хитрил я.

— Я слишком сыта сейчас, — по-кошачьи сверкнула глазами она.

— Обо мне думала?

— Нечасто.

Сучка.

— Какие на тебе трусики? — спросил, заметив белую юбку.

— Кружевные

Хитрая, зараза.

— Покажи.

— Джейсон!

— Показывай.

Дэдэ засуетились и через полминуты в экране мелькнуло белое кружево.

— А теперь потрогай себя.

— Это против правил, — вспыхнула она.

— Я их изменил.

Передо мной девочки и сиськами, и письками крутили, а эта всего лишь румянцем заливается — и у меня уже колом встал. Я расстегнул ремень, стянул брюки с бельем. Дэдэ округлила губки свои умелые.

— Хочешь, чтобы я был рядом?

— Возможно.

Возможно. «Да» скажи! Проиграй мне! «Нет» я даже не рассматривал.

— Хочешь в рот его взять? — я провел по стволу вверх-вниз, выдавливая каплю смазки, представляя, что Дэдэ склонилась надо мной и ротиком своим сладким удовлетворяет.

— Хочу.

— Коснись себя, детка, — мягко приказал я. Дэдэ стала немного дикой, какой-то неразвращенной, словно только открыла путь в мир плотских наслаждений.

Она закусила губу и повиновалась. Мне не нужно видеть, что происходит у нее под юбкой, хватало глаз лихорадочно блестевших, испарины над губой, дыхания рванного.

— Да, детка, так.

Бля, я, кажется, подростком становлюсь: столько не мастурбировал с семнадцати лет, а вот сейчас надрачиваю на иконку в телефоне.

— Тебе хорошо, Дэдэ?

— Очень.

— Расскажи мне как?

Она нервно хихикнула — прячется за водительское кресло, но говорить стесняется.

— Когда… вернешься… — рвано шептала, — покажу…

Она облизнула губы, на миг зажмурившись. Черт, я с таким одухотворенным лицом кончать не умею! Пара фрикций, и мой член взорвался, заливая живот спермой. Жаль, не на ее восхитительные сиськи.

— Дэдэ, я тебе счет за химчистку пришлю. Нехер дрочить в неположенных местах и меня подначивать.

— Что?! — возмутилась она.

— Мэм, приехали.

Я услышал голос таксиста, затем суета и голоса:

— Вот возьмите. Ой, это не вам.

Я громко рассмеялся: неужели трусы ему сунула?!

Стук каблуков, шорох пакетов, дверь хлопнула, и появилась дикая кошка — моя жена.

— Сволочь ты, Джейсон Сторн! — сказала и отключилась.

Я поднялся. В душ и спать. Мне еще неделю здесь торчать. Нужно было Дэдэ взять — с ней в последнее время не соскучишься.