Роман Договорная жена.Завоевать любовь глава Глава 50

Мурад

– Папина красавица, – ворковал я над своей четырехмесячной дочерью.

Я всё еще не верил в возможность того, что снова стал отцом. Ведь я давно смирился с тем, что детей у меня больше не будет. И я не соврал жене, когда сказал ей о том, что она для меня важнее детей. Я действительно готов был отказаться от них ради нее.

Когда Карим после той разборки в офисе, приведшей к нашей свадьбе, сказал мне о том, что Аля бесплодна, надеясь на то, что я откажусь от нее… У меня ни разу не возникло желания найти себе другую. Не бракованную, как высказался тогда ее недоносок бывший муж. Разве можно назвать бракованной такой бриллиант, как Алия? Моя жена была одна на миллион!

– Чем это вы тут занимаетесь? – улеглась жена у меня за спиной, обнимая за плечи.

– Тебя ждем, – развернулся я к ней и поцеловал в уголок рта.

– Так я и поверила, – хмыкнула она, но на ласку ответила. – Слава богу, Аника такая спокойная, можно…

Мой зазвонивший телефон прервал ее речь, и, дотянувшись до тумбочки, она передала его мне.

– Это Хади.

– Да… – принял я вызов, понимая, что так увлекся дочерью, что даже не заметил того, что уже так поздно. Передав почти всё в руки Хадижат, я слишком расслабился, временно забив на работу.

– Брат, ты мне нужен! – раздался всхлип, который просто нокаутировал меня, возвращая в прошлое.

«Брат, ты нужен мне! Он убьет меня! Убьет!»

– Что?.. Что случилось, Хади? Где ты? – взяв себя в руки, спросил я, вскакивая с места.

– В городской больнице! Со мной Дударов… Мы… Мурад, мы нашли ребенка… Он просто в ужасном состоянии, я не знаю, что делать, пожалуйста, приезжай! – плакала она.

– Успокойся, я сейчас же еду! Не плачь, слышишь меня?

– Да… Я жду!

– Что случилось? – принялась тут же расспрашивать о произошедшем жена.

Я же быстро начал одеваться, меняя свои легкие домашние спортивки на джинсы.

– Я так и не понял толком, в чем дело, – покачал я головой. – У сестры истерика. Они с Дударовым в больнице с каким-то ребенком.

– Я поеду с тобой! – тут же последовала она моему примеру. – И не спорь, Мурад, я же тут с ума сойду от неизвестности!

– Ладно, только оденься теплее, – посоветовал я ей. – И ничего не говори маме. Просто попроси посидеть с внучкой. Скажи, что мы хотим поужинать вдвоем. Жду тебя в машине.

– Хорошо.

***

Всю дорогу я молча вспоминал события давно минувших дней. То, о чем я запрещал себе вспоминать, и то, что заблокировал в своей голове, вновь всплыло наружу.

– Мурад, что с тобой? – коснулась Аля ладошкой моего колена. – Ты сам не свой.

– Просто испугался, – качнул я головой. Рассказать про то, что произошло в похожий на этот вечер, я не был готов. Когда-нибудь, но не сейчас. Это не моя тайна.

– Уверена, всё хорошо. К тому же она не одна…

– Это-то меня и пугает!

Как оказалось, уже возвращаясь домой с работы, Хадижат услышала шум, привлекший ее внимание. Дударов также оказался в это время на парковке, и она попросила его о помощи. Они вместе обнаружили выброшенного в мусорный бак ребенка, который сейчас находился в критическом состоянии.

– Как кто-то способен на такую жестокость?! – тихо плакала жена, обнимая мою сестру, которая также не могла сдержать слез, рассказывая всё это.

– Я не знала, что делать, если бы не Шамиль… Мы взяли ребенка и привезли его сюда, но врачи… Он был весь синий… – всхлипывала она, плача.

– Ну всё-всё, успокойся! – обнял я ее, притягивая к себе. – Всё будет хорошо, вот увидишь. Вы бы не нашли его, будь ему суждено умереть.

Встретив поверх головы сестры взгляд Али, я безошибочно понял, о чем она думала. Как мать может так поступить со своим ребенком? От одной мысли о том, что кто-то может просто взять и избавиться от маленького комочка своей плоти, который нуждается в защите и любви…

– Наши молитвы помогут ему, – погладила жена Хади по голове. – А если нужно, Мурад позаботится, чтобы ребенка перевели в частную клинику…

– Его нельзя перевозить, – вмешался в разговор подошедший Шамиль. – Добрый вечер, – поздоровался он.

Поприветствовав его в ответ и пожав руку, я расспросил о состоянии мальчика.

– Ребенок родился недоношенным, по словам врача, чудо, что он вообще выжил, – проговорил мужчина. – Они поместили его в инкубатор. Остается лишь ждать.

***

– Не думай об этом, – уговаривал я ночью Алю, крепче сжимая вокруг нее руки. С тех пор как мы вернулись из больницы, она только и делала, что думала и грустила, полностью потерявшись в произошедшем.

– Это не так просто, – зарылась она лицом мне в шею. – Я просто не могу осознать, что мать, носившая его в себе столько месяцев, способна на такое!

– Она не мать. Не всякая, кто способен дать жизнь, является матерью, солнышко, – поцеловал я ее в макушку.

Словно почувствовав, что мама не в порядке, Аника захныкала в своей люльке, приставленной к нашей двуспальной кровати. В любое время ночи, едва малышка просыпалась, жена могла взять ее на руки и успокоить, прижав к груди и дав материнское тепло.

– Сейчас, сейчас, – прошептала Аля и села, протянув руки к дочери. Но я опередил ее и встал с постели, обходя ее и беря на руки нашу дочь. Она кривила губки и хныкала, так и не просыпаясь, глазки были закрыты.

Аккуратно вручив Анику жене, я с нежностью глядел на то, как она укладывается на бок и освобождает грудь, чтобы дать сосок проснувшейся голодной дочери. Та жадно уцепилась ручкой за мамину грудь сверху и стала пить молоко.

Аля гладила малышку по головке и приговаривала что-то доброе и ласковое, я же не мог на них насмотреться. Счастье переполняло меня. За них я готов был убить. Уничтожить любого, кто помешает нашему счастью. И я тоже, как и жена, не понимал ту женщину, которая выбросила своего ребенка!

Как вообще можно такое совершить? Да она просто безумная.

С трудом выбросив эти мысли из головы, я прошагал до своего места и улегся за спиной жены, обнимая ее за талию и заглядывая через плечо, как она кормит и гладит нашу засыпающую дочь.

– Она прекрасна, – пробормотал я, умиляясь крохотным чертам лица, этим пальчикам, ручкам, невероятно маленькому носику.

Каждый раз боялся ее раздавить, и, не будь у меня прежде сына, которого сам нянчил с рождения, я бы просто не прикоснулся к этому хрупкому существу из опасения что-то в ней сломать.

И хоть это был уже мой второй ребенок, я не переставал поражаться чуду природы, когда всего лишь из одной клетки, объединяющей частички двух родителей, появляется совершенно новое существо.

Она еще ничего не понимает, но у нее уже свой характер, свои манеры, она не такая, как мой Богатырь, определенно другая.

Но самое главное, что она наша, любимая наша девочка.

– Я уже говорил тебе, что люблю? – прошептал я жене, когда она уложила малышку обратно в люльку и вернулась в постель.

– Нет, – хитро улыбнулась она, включаясь в привычную нам игру. – Ни разу. А что, любишь?

– Больше жизни, – сказал я твердо, погладив ее по волосам и нежно касаясь губ своими. – Больше всего на свете. Тебя и наших детей.

– Тогда докажи, – изогнулась она, прижавшись ко мне ближе.

И наши губы слились в поцелуе.