Роман Дикарка, я тебя запомнил! глава Глава 202

— А когда будет ветер?

Женька прильнула к груди отца.

— Глянем прогноз погоды и узнаем.

Тимофей не сводил глаз с Виктории. Когда она пошла в ванную с купленными мужскими принадлежностями, на него нахлынул очередной приступ гнева, и от этого он невольно чересчур сильно сжал в руках Женечку. Девочке стало больно, и она стала извиваться.

— Дядя, мне больно, ты меня раздавишь, — прокряхтела она, но затем вернулась к прежней теме: — Давай посмотрим прогноз погоды.

Тимофей тут же выпустил Женечку, после чего взял пульт и бегло пробежался по каналам телевизора, пока не нашёл прогноз погоды.

— Женька, а может ты хочешь мультики посмотреть? У меня есть на ноутбуке.

С этими словами Годдард, осваивая управление коляской, прикатился в комнату. Он чуть растерялся, когда увидел статного и элегантного мужчину, сидящего на диване и посадившего на свои колени малышу. Тимофей перевёл взгляд на Годдарда. С надменностью и вызовом в басовитом и хмуром голосе, отец девочки сказал:

— Я пришёл повидаться со своей дочерью…

Тимофей нарочно сделал акцент на последних двух словах.

В это время Виктория закончила с делами по дому, вошла в гостиную и сказала Жене:

— Посмотришь прогноз погоды — умывайся и ложись спать. Завтра в школу.

Женька привыкла играть и резвиться, поэтому упоминание школы нагнетало ей тоску. Виктория заметила реакцию дочери и добавила:

— Ты не хочешь поощрения от учителя? Или хочешь, чтобы одноклассники говорили, какая ты прогульщица?

Женька недовольно надула губки. Как бы ей ни хотелось не идти в школу, ей пришлось сдаться.

— Ладно, мамочка.

Виктория затем обратилась к Тимофею.

— Если хочешь ещё повидаться с дочерью, приходи завтра. Сейчас ей пора спать. Так что до встречи.

За отца в тот же миг вступилась Женька:

— Мам, на улице льёт дождь; и холодно; и темно. Давай дядя сегодня переночует у нас?

— У нас нет места для дяди. К тому же дядя уже взрослый и не боится ни темноты, ни холода. Дядя справится сам.

— Взрослые дяди тоже боятся темноты и холода, — вставил Тимофей, насупившись.

Виктория бросила на него разгневанный взгляд. И это говорит «взрослый дядя»?

— Ливень сейчас действительно сильный, — сказал Годдард. — Господин Тимофей к тому же не знает города. Пусть проведёт ночь у нас, Вика.

Тимофей издал носом язвительный смешок и скорчил кривую ухмылку. Иронично, что этот её мужчина подсобил ему.

— Я могу спать на диване, — сказал Тимофей Виктории.

Виктория пошла с Женей в ванную, Годдард вернулся к себе в комнату.

Наступила ночь. В доме воцарилась тишина. Летний день в Биньхае выдался на редкость холодный. Тимофей ворочался на диване и не мог уснуть. Послышались тихие звуки шагов: это украдкой пришла Женька с одеялом в руках, которое было больше её самой. Девочка с усилием перекинула одеяло на диван и шепнула:

— Это тебе, дядя.

Тронутый таким жестом, Тимофей поцеловал дочь в лоб и мягко сказал ей:

— Иди скорее спи.

Девочка чмокнула отца в ответ и отправилась к себе.

Следующим утром

Тимофей проснулся рано. Он пошёл умываться. В ванной он обратил внимание на купленные вчера Викторией умывальные принадлежности и безжизненно усмехнулся. Он воспользовался всеми предметами: умылся, почистил зубы, побрился и вытерся. Тимофей вышел из ванной и из зала услышал, как из спальни Годдарда донёсся голос Виктории.

— Хочешь надеть костюм? Не стоит. Думаю, в спортивном тебе будет удобнее.

Скрежеща зубами, он сделал два шага в сторону комнаты. В его глазах было нечто угрожающее. В комнате он увидел Викторию, которая изучала вещи Годдарда в шкафу и предлагала ему идеи, во что одеться, — точно заботливая жена. Тимофею захотелось сначала убить Годдарда, потом убить Викторию! Ненавидящий взгляд Тимофея пал на женщину. Он шаг за шагом приближался к ней. Глаза его наполнялись звериной злобой. Тимофей своей массивной рукой схватил Викторию за запястье втащил в зал с такой силой, что место, за которое взялся мужчина, покраснело, а женщине стало больно.

— Отпусти меня!

Виктория колотила Тимофея по спине, но его это не останавливало. Он увёл её из квартиры, спустился с ней вниз и вывел на улицу. Виктория била всё сильнее. Двое начали мокнуть под дождём. Было скользко, но Тимофей стремительно шёл, не обращая на это внимание. Его грудь вздымалась от ярости. Бушевавший внутри него огонь не затушил бы никакой дождь. Виктория поскользнулась и упала, больно ушибившись коленом. Почувствовав, что женщина не удержалась на ногах, Тимофей, наконец, выпустил её. Затем он нагнулся и протянул руку, чтобы помочь Виктории встать, но та ударила по ней. Левой рукой женщина вытирала капли дождя с лица, правой упёрлась в землю. Стиснув зубы, Виктория поднялась. Её грудь вздымалась от злости также сильно, как грудь Тимофея.

— Я хочу… с тобой… кое-что обсудить… — отрывисто проговорила Виктория.

Женщина, прихрамывая, двигалась в сторону Тимофея. В эту минуту она посчитала жизненно важным растравить все точки над и в их отношениях. Так продолжаться больше не могло.

Дождь ещё шёл. Виктория была одета в зелёное платье, которое колыхалось от дуновений ветра. Она прихрамывала. И когда Тимофей смотрел на неё такую, в его сердце что-то пробудилось — чувство для него неясное и постыдное, оно странным образом подавило всю озлобленность, что накопилась в нём.

Дальше всё произошло будто в мгновение ока: пришли в кафе, толкнули дверь, колокольчик над дверью зазвенел. Биньхай — не такой роскошный город, как Шанхай, но в нём было нечто особенное: маленькие улочки и переулки, антураж старины. В такое раннее утро в кафе не было посетителей. Тёплый и приглушённый жёлтый свет проливался с ламп. Заняли места у окна. Виктория заказала две чашки кофе. С неё ещё тонкими струями стекала вода. Двое сели друг напротив друга. Официантка подала кофе. Её ошарашил потрёпанный вид гостей. Виктория сделала несколько глотков, чтобы отогнать озноб. Женщина глубоко выдохнула, подавляя гнев и цепляясь за остатки благоразумия.