Роман Дикарка, я тебя запомнил! глава Глава 193

Когда Виктория примчалась на место, то перед её глазами предстала такая картина: кровь, очень красная кровь, и неясно, кровь ли это Годдарда, или же кровь Женечки. Годдард не двигался, обычно очень живая и активная доченька безмолвно лежала на земле. В глазах у Виктории потемнело, ноги обмякли, еле удержавшись от падения, она стиснула зубы, сдерживая дрожь в теле. Женщина достала телефон и набрала экстренную службу спасения. Такое, казалось бы, простое действие потребовало от Виктории собраться со всеми силами. Всё её тело тряслось, как никогда прежде: руки, ноги, даже мышцы лица сводило. Но она знала, что сейчас она не может упасть, не может позволить себе быть слабой!

Все время оставаясь в ясном сознании, Виктория стояла, поддерживаемая двумя мужчинами с двух сторон. К счастью, больница была рядом с местом происшествия и буквально через минуту карета скорой помощи уже была здесь. Широко раскрытыми глазами наблюдая, как врач и медсестра заносили Женечку и Годдарда в машину, Виктория следовала за ними, не отступая ни на шаг. Загорелись мигалки скорой помощи.

Виктория сидела на длинной скамье в отделении реанимации, лицо её было мертвенно бледным, без единой капли крови. Женщина свернулась в клубок, пряча голову между колен, хрупкие плечи её дрожали. Она думала о том, что сцену, которую она только что видела, ей уже не забыть вовеки! Она во всем винила себя: если бы только она крепко держала дочь за руку, не отпуская, если бы она предупредила её не бегать вокруг, если бы она лучше следила за дочерью! Это все её вина. Если бы она не отвлеклась в тот момент, то ничего этого бы не случилось! Она даже не желала и думать о возможном исходе.

В квартире.

Тётушка Ли готовила ужин, и, глядя на пустую гостиную, не могла не сдержать печальный вздох. За последние несколько дней здесь было очень оживлённо благодаря Женечке и её матери, повсюду раздавался смех, детский голос, однако сейчас… Няня видела, что хоть в эти дни Виктория и хозяин были холодны друг с другом, но их определенно связывали чувства. Господин Тимофей никогда особо не улыбался, он всегда был очень холоден и спокоен, что заставляло людей держать дистанцию и не сметь распускаться в его присутствии. Но с приездом Виктории со своей дочерью, он изменился: практически всегда можно было заметить приподнятые уголки губ, выражение лица его стало гораздо мягче. Эти дни они жили как самая обыкновенная счастливая семья.

Но сейчас, что же сейчас!

В этот момент на пороге появилась высокая фигура Тимофея, пристально всматриваясь, первым же делом он спросил:

— Они вернулись?

Отрицательно покачав головой, няня ответила:

— Вчера вечером я позвонила ей, и она положительно ответила, однако до сих пор они так и не вернулись.

Услышав ответ, Тимофей свёл брови и, развернувшись, вышел прочь.

— Господин Тимофей, ужин готов, — сказала тётушка вслед удаляющейся фигуре.

— Оставь здесь, я поеду за ними, когда они вернутся тогда и поедим… — произнеся эти слова, высокий силуэт уже скрылся из виду, и в воздухе остались лишь отголоски звуков, разносимые сквозняком.

Сидя за рулём чёрного Ленд Ровера, Тимофей на всём пути прибавлял скорость, торопясь в отель. За пятнадцать минут преодолев путь, который обычно занимает больше двадцати, не заезжая на стоянку, он припарковал машину сразу у отеля. Зайдя в холл, он прямиком направился к стойке регистрации, за которой в тот момент стояли две работницы, которые общались и хихикали, абсолютно не замечая прибывшего мужчину. Тот в свою очередь постучал костяшками сжатых пальцев по столу, раздался звонкий звук.

— Скажите, в каком номере живет Виктория Уе? — брови мужчины были напряжены, выдавая волнение.

Даже не повернув голову в его сторону, девушка за стойкой автоматически ответила:

— Извините, но мы не вправе оглашать личную информацию наших гостей.

— Номер вашего менеджера каков… — Тимофей снова постучал по столу, при этом повышая голос.

В этот момент, обе работницы подняли головы и, увидев, кто стоит перед ними, испуганно произнесли:

— Господин… Господин Тимофей!

На этот раз мужественное лицо его было спокойным, и он повторил низким голосом:

— Назовите мне номер телефона вашего менеджера…

— Мы скажем вам информацию о проживании госпожи Уе Виктории, извините, что заставили долго ждать, — произнося эти слова, девушка параллельно очень быстро работала в компьютере, — господин Тимофей, она проживает в номере 1112,

— Спасибо, — выжал из себя Тимофей, разжимая зубы, и, развернувшись, направился к лифту.

— Господин Тимофей, — окликнула его одна из работниц, — сегодня рано утром она вместе с маленькой девочкой покинули отель и до сих пор не возвращались.

Длинные ноги остановились, Тимофей так и застыл на месте, затем он достал телефон и набрал сотовый номер Виктории. Спустя очень долгое время на звонок ответили, на том конце провода ответили абсолютно пустым и обессиленным голосом:

— Ало?

— Где вы сейчас? — услышав подозрительно изменившийся голос девушки, мужчина свёл брови и понизил голос.

— В больнице…

Услышав ответ, он нахмурился ещё сильнее, лицо его потемнело, зрачки сузились:

— Почему вы в больнице?

— Женя…доченьку… Её сбила машина… Сейчас всё ещё в реанимации…

Тимофей сжал тонкие губы, и его лицо изменилось моментально, глаза почернели, излучая холодный блеск. Он с силой сжал телефон своей большой, с отчетливо виднеющимися костяшками пальцев, рукой, обычно холодное и всегда спокойное сердце его в этот момент забилось чаще, пропуская удары, как будто его кто-то сжал:

— Какая больница?

— Центральная…

Мужчина сразу же сбросил звонок и стремглав помчался на выход из отеля, запуская холодный ветер.

Девушка на ресепшене все еще стояла в исступлении, очарованная Тимофеем, которого она впервые увидела так близко, ведь обычно она наблюдала за ним издалека. Каким же чарующим и привлекательным он оказался!

После разговора губы Виктории всё ещё дрожали, Тимофей — родной отец Жени, и он имеет право знать всю правду. В этот момент Виктория желала лишь, чтобы её дочка стояла здесь перед ней, кривляясь и балуясь! Она не могла представить, что вот в эту секунду Женечка стоит возле неё, крича, что хочет йогурт, а секунду спустя — лежит на земле в луже крови. Она ведь малышка, ей всего-то три года, если бы только было возможно, Виктория хотела бы лежать на этом месте вместо дочери!

Мгновенье спустя Тимофей ворвался в отделение реанимации и увидел тонкую фигуру, сидящую на скамье. Услышав шаги, девушка подняла голову:

— Женечка попала под машину. Она все ещё в реанимации, ещё не выходила…

— Понял, — откликнувшись, мужчина начал звонить. Он говорил низким голосом, но чувствовал, как пересохло в горле. Тимофей распорядился кому-то на том конце телефона, чтобы сюда приехали все лучшие врачи в Шанхае и обязательно как можно скорее! После этого он подошел к скамье и устремил свой взгляд на девушку. Лицо Виктории никогда ещё не было таким бледным, все её тело содрогалось. Она вся сжалась, и, не говоря ни слова, не подняв головы, продолжала сидеть в такой позе. Сердце мужчины наполнилось болью и нежностью, он присел и заключил девушку в свои объятия.

— С дочкой все будет хорошо… — низким, мягким голосом он пытался её успокоить.

Это тепло стало островком спасения в океане отчаяния для девушки, она крепко сжала обеими руками одежду на груди мужчины:

— Но она до сих пор не выходила…

— Когда придет время, она выйдет. В конце концов, она дочь наша, сильная, никто не посмеет её обидеть или причинить вред…

Голос Тимофея был все ниже и ниже, словно проникал под кожу, и в то же время он был настолько холодным, что пробирал до мурашек.

— Я не должна была отпускать её руку, мне следовало всегда её держать, постоянно смотреть за ней, это всё моя вина, моя…

И в эту секунду, Виктория сорвалась, слезы из её глаз вырвались наружу, и она больше не могла сдерживать плач. С самого детства и до сих пор все разы, когда она плакала, можно было пересчитать по пальцам одной руки, а в этот раз женщина страдала так, что буквально захлебывалась слезами, не в состоянии больше терпеть.

— Ты ни в чем не виновата, Женя будет в порядке. Поверь мне… — большая рука мужчина опустилась ей на спину, поглаживая её. Тимофей успокаивал Викторию, и в то же время не сводил глаз с операционной…

В это время к ним навстречу поспешил главный врач. Тимофей распорядился, чтобы самые выдающиеся врачи, разделившись на две команды, занимались лечением Женечки и Годдарда. Дверь операционной раскрылась, медсестра сообщила, что девочка потеряла много крови, необходимо переливание. Виктория встрепенулась, мужчина произнес:

— Я её родной отец, возьмите мою кровь…