Роман Дикарка, я тебя запомнил! глава Глава 168

Но Женечка не понимала, как она могла уместиться в животе у мамочки, ведь тот был таким маленьким? Однако, учительница определенно не стала бы обманывать, поэтому Женя наверняка приплыла к мамочке не по озеру, а появилась из ее живота. Маленькой девочке совсем не легко скрыть свои мысли, о чем она думает, то тут же отражается на ее милом личике.

— Я — твой папа, — сердце Тимофея смягчилось, он ласково посмотрел на нее и, поджав губы, слегка наигранно сказал своим низким голосом

Он никогда не имел дело с такими маленькими детьми — когда рядом с ним находилась эта маленькая и нежная куколка, он полностью костенел и не знал, что ему делать.

— Правда? — Женя, наклонив миниатюрную головку, посмотрела на него. Она все еще не верила ему, ведь мамочка никогда не говорила, что у нее есть папа.

— Конечно! Что будешь пить, сок или колу?

— Ничего не буду! Разве ты не говорил, что мамочка скоро придет, когда она уже придет? Я хочу к маме, не надо мне ни сока, ни колы! — Женя скривилась в ответ Тимофею.

Она не верила его словам. Ей хотелось к маме, Женя поверит, что он ее папа, только если мамочка скажет это.

— Мама прилетит на следующем самолете, очень скоро ты увидишь ее, — говоря, Тимофей посмотрел на глазки дочери, которые были так похожи на его глаза и сердце мужчины размякло еще больше.

Женя посмотрела в иллюминатор, она очень скучала по маме. Этот противный дядя сказал, что мама велела лететь им в одно место, и что мама приедет к ней, как только завершит неотложные дела, правда ли? Разве мамочка еще не покончила со своими срочными делами?

Не имевший опыта общения с детьми Тимофей, увидев реакцию Жени, замолчал.

Через два часа они приземлились в аэропорту Шанхая. Неизвестно когда уснувшая к кожаном кресле Женя, не проснулась даже когда самолет заходил на посадку. Слегка наморщившись, стройный Тимофей нагнулся и неестественным, стесненным движением с особой осторожностью поднял дочку на руки.

Женя обычно ложилась спать в девять вечера, сейчас был уже одиннадцатый час и она, естественно, была такой сонной, что не могла разомкнуть глаз. Черный автомобиль ждал их на выходе из терминала аэропорта, широко ступая длинными ногами, со спящей Женей в своих объятиях, Тимофей подошел и уселся в него. Одной рукой обнимая девочку, другой он достал мобильник из своих брюк и включил его. Всего было пропущено двенадцать звонков, семь от нее и пять от Льва.

— Тимофей! Куда ты увез мою дочь?! — скользнув по экрану длинными пальцами, он перезвонил Виктории, соединение произошло почти мгновенно, и он тут же услышал ее гневный голос.

— Угадай? — шевельнув губами, Тимофей спросил ее, а потом не спеша добавил, — естественно, в такое место, которое ты не найдешь...

— Тимо-фей!!! Скажи немедленно! — его ответ заставил Викторию более яростно вспыхнуть гневом.

— Шанхай... — сказав мрачным голосом одно слово, мужчина словно обжигаемый гневным пламенем своей бывшей, случайно скользнул взглядом по Жене.

Та во сне начала морщиться и хмуриться от их назревавшей ссоры, поэтому Тимофей уже положил трубку.

— Ах, ненавижу!.. — прежде чем Виктория успела что-либо сказать ему, она услышала в трубке гудки прерванного звонка.

Она смотрела на телефон и яростное пламя злобы жарким костром взметнулось в ее сердце, в этот момент мобильник Вики зазвонил снова. Это был Лев.

— Я был у брата в квартире, там пусто. Но найду его, жди моего звонка, — сказал он ей.

— Лев, не надо, не ищи. Он уже сам позвонил мне, — Виктория на ходу ответила ему, она шла так быстро, что Лев через телефон смог услышать звук ее шагов.

— Он сам позвонил тебе?

— Да, ладно, уже так поздно, иди отдыхать.

— Хорошо, если тебе что-то понадобиться, звони мне. И еще, ты не переживай, ведь Женя как-никак его дочка, он ей не навредит. — после слов Виктории Лев тоже успокоился.

Поговорив с ним и вернувшись домой, Виктория первым делом купила билеты до Шанхая. Конечно, купить билеты на сегодняшний вечер уже не представлялось возможным, поэтому ей пришлось купить билет на самый ранний утренний рейс.

Вика, думая о дочери, ворочалась с боку на боку и всю ночь не могла уснуть. Она вовсе не беспокоилась о том, как Тимофей обращается с Женей, ее тревожило то, что без нее дочка будет плакать и не сможет уснуть... Кроме того, с тех пор как Женя была еще младенцем, она всегда спала вместе с матерью. Теперь, когда дочки вдруг не оказалось рядом с Викой, она определённо чувствовала пустоту в душе и не могла уснуть.

Лежа на боку, Виктория время от времени бросала взгляд на телефон, находившийся радом с подушкой. Не исключена возможность, что Женя в любой момент позвонит ей, поэтому Виктория не убирала мобильник слишком далеко от себя. Однако, тот промолчал всю ночь, что даже хорошо. Это означает, что Женечка не плачет и не капризничает, что делало Викторию немного более спокойной.

Еще засветло, на рассвете следующего дня Виктория, нигде не задерживаясь даже на мгновенье, поспешила в аэропорт.

*

Одна шанхайская квартира.

Рослый Тимофей в ночной пижаме сидел у панорамного окна. Он, как всегда, имел облик, который был прекрасен в своем безразличии.

В комнате, в центре большой кровати спала трехгодовая девочка. Через некоторое время Женечка проснулась и, протирая свои заспанные глазки, села на краешек кровати и словно не понимая спит она еще или нет, позвала маму. Не получив ответа, девочка убрала от лица ручки, которым терла глазки и, увидев незнакомую, чужую комнату, она спрыгнула с кровати и босиком выбежала из нее.

— Где твоя обувь, — услышав топот маленьких ножек, Тимофей посмотрел на босую дочь и нахмурившись спросил ей.

— Где моя мама? — Женя тоже сдвинула брови, ее личико сейчас нахмурилось так же, как и у него.

— Обуйся... — не ответив дочке, Тимофей спокойно велел ей.

— Где мама? Я хочу к маме! — не слушаясь его, Женя начала громко звать маму.

Оторвав взгляд от непослушной детской фигурки, Тимофей почувствовал себя беспомощным.

— Тетушка Ли, — поджав тонкие губы, Тимофей позвал себе подмогу.

Няня, услышав голос хозяина, поспешила выйти из другой комнаты.

— Деточка, сначала нужно обуться, — когда няня увидела босую Женю, она быстро принесла из комнаты, где спала девочка ее тапочки и с заботой сказала Женечке.

Тетушку Ли вчера ночью специально привезли сюда, чтобы она помогала ухаживать за Женей. Она усадила девочку на диван, и присев на корточки, хотела обуть ее. Но Женечка совсем не желала слушаться, без остановки брыкаясь маленьким ножками, она звала свою маму! Едва только тетушке удалось одеть тапочки на ножки Жени, та отшвырнула их далеко от себя.

— Деточка, будь послушной, надень тапочки, хорошо? — тетушке Ли пришлось сходить подобрать тапочки, после чего она снова, нежно уговаривая Женю, сказала ей.

Крепко сомкнув свой маленький ротик, Женя снова с силой отшвырнула тапочки со своих ног, потому что не хотела слушаться ни незнакомую тетушку, ни Тимофея. Ничего не поделать, няне снова пришлось подобрать тапочки и принести их девочке.

Тимофей смотрел как капризничает его дочка, а его изначально ласковый взгляд становился все мрачнее.

— Если ты еще раз попробуешь выбросить тапки... — он прикрикнул на Женю ледяным голосом.

Черты его лица и так были холодными и суровыми, но сейчас Тимофей выглядел еще более жестким. Женечка всего лишь маленькая девочка, от того, что на нее прикрикнули суровым и тяжелым голосом, она всем телом вжалась в диван, а потом разрыдалась в голос. Ее маленькие плечики тряслись, а носик покраснел от плача, сейчас Женечку было очень жалко.

У няни на мгновенье защемило сердце, она обняла девочку и, похлопывая по спине, стала утешать ее.

Смотря своими бездонными глазами на крупные как горошины слезы, что стекали по лицу дочки, Тимофей почувствовал такое сильное стеснение в груди, что он почти начал задыхаться. Брови мужчины в немом вопросе подымались вверх и вниз: неужели только что его тон был слишком суровым?