Роман Девственница глава Глава 19

– Я разбудила вас? – восклицает юный голос. – Пожалуйста, простите…

Приподнявшись на кровати вижу совсем молоденькую девушку, которая держит в руках какую-то одежду.

– Думала тихонько смогу занести вещи…

– Все в порядке. Кто вы? – спрашиваю, охрипшим почему-то голосом. Горло побаливает. Только простудиться мне не хватало!

– Моя мама работает в этом доме, я помогаю, – смущенно объясняет девушка.

– Чей это дом? – решаюсь на еще один вопрос. Который, явно смущает девушку.

– Извините, я пойду. Я должна была только занести вам одежду. Тут халат, платье, спортивные брюки и футболка. Может, вам еще что-то нужно?

Прежде чем успеваю подумать и ответить, девушка выскальзывает за дверь.

Рассматриваю принесенные ею вещи. Они явно не из магазина. Ощущение, что кто-то их одолжил, интересно, кто? Эта девушка? Или другая? Почему так сложно объяснить, что происходит?

Куда хуже ситуация, когда у тебя нет одежды. Так что выбора у меня никакого. Надеваю спортивные тонкие штаны и футболку, розовую, с надписью на английском: «Sweet dream». Вот уж совсем не в тему, какой уж тут сладкий сон, моя жизнь сто процентный кошмар.

Мне совсем не хочется выходить из комнаты, но я корю себя за трусость, и все-таки делаю над собой усилие. Дом очень красив изнутри, даже чем-то напоминает музей. Он, пожалуй, куда роскошнее даже, чем дом моего отца. Каждая комната обставлена дорогой мебелью, на стенах дорогие картины, много книжных полок, на которых помимо книг еще и разные статуэтки. Богатство и элегантность, я бы так охарактеризовала этот дом, хотя прошла всего один коридор, заглянула в пару комнат. Ни единой души. Почему-то мне кажется, что это не жилище Тагира. Не подходит ему. Хотя, кто я такая, чтобы решать, что ему подходит?

Когда я уже совсем было отчаялась выбраться из сумрака переходов, и найти хоть кого-нибудь, передо мной оказывается залитый солнцем внутренний дворик, выложенный плиткой, обсаженный диким виноградом. На плетеном кресле сидит моя вчерашняя попутчица, перед ней столик, сервированный завтраком.

Женщина поднимает голову, в ее взгляде нет ни грамма радушия, скорее раздражение. Она делает мне знак подойти.

– Здравствуйте, – подхожу к столику, возле него хлопочет служанка, а рядом с женщиной стоит еще одна, одетая строго, но не похожая на прислугу. Лет сорока, на ней синий костюм, белая рубашка, пиджак застегнут на все пуговицы, хотя солнце припекает так, что мне даже в футболке жарко.

– Доброе утро, – отвечает пожилая дама. – Выспались?

– Да… спасибо.

– Как нога?

– Хорошо…

– Ясно.

– Я могу спросить вас? – нарушаю повисшую паузу, чувствуя усиливающуюся неловкость под не особенно дружелюбными, скорее любопытными, тремя парами глаз.

– Да, конечно.

– Где… Тагир? – с трудом выдавливаю из себя это имя.

– У него дела, он уехал, – коротко отвечает дама в кресле.

– Он ничего не сказал про меня? Мне домой нужно.

– Он сказал, чтобы ты дождалась его здесь. Но он скоро вернется.

Женщине явно неприятен этот разговор, да и похоже мое здесь нахождение – тоже. Но ведь она должна понимать, что и мне все это крайне неприятно.

– Можете идти, Ольга Петровна, – обращается к женщине в костюме, и ты Амина, тоже. Да, Амина, принеси, еще одну чашку и приборы, для девушки, – добавляет, когда служанка уже повернулась спиной. Та разворачивается и кивает.

Обе женщины уходят, мы остаемся наедине.

– Ты можешь сесть, Вилена, – произносит моя собеседница, а я вдруг понимаю, что мы даже не представлены друг другу. Как ее зовут? Вчера в кабинете я слышала женское имя. Наверное, те слова относились к ней, хотя не могу быть уверенной. В любом случае, то имя отчество сразу вылетели у меня из головы.

– Я не голодна, – говорю первое, что приходит в голову, и тут же желудок предает меня, жалобно урчит, а женщина напротив усмехается.

– Садись. Советую подкрепиться. Силы тебе понадобятся.

Против таких слов невозможно оставаться спокойной. Сажусь, сцепляю руки на коленях, заламываю под столом пальцы – моя неосознанная привычка с детства, когда нервничаю, всегда так делаю.

– Меня зовут Маргарита Сергеевна, ты находишься в моем доме. Боюсь это максимум информации, которую могу тебе дать, – сказав это, женщина достает сигарету. Затянувшись, продолжает разглядывать меня.

Прибегает служанка с приборами. Ставит передо мной тарелку. Дрожащей рукой поддеваю кусочек свежего огурца.

– Амина, поухаживай за нашей гостьей, наполни ее тарелку, – холодно приказывает Маргарита Сергеевна.

Принимать пищу в компании «Железной леди», так я окрестила мысленно свою собеседницу, так себе удовольствие, мне с трудом удается проглотить немного омлета, пару кусочков огурцов и половинку хрустящего тоста.

– Большое спасибо за завтрак, – чуть отодвигаю от себя тарелку. – Вы можете позвонить Тагиру и сказать, что я очень жду, когда он приедет? Он должен отпустить меня…

– Я была вчера в том доме, задумчиво произносит Маргарита Сергеевна, отпивая кофе. Ты, наверное, помнишь это, ты меня видела. Как и я тебя.

– Да, конечно. Потом мы вместе ехали сюда. Я при вас рассказывала, что у меня ребенок, я не могу разъезжать по гостям.

– Да, это я слышала. Знаешь, я совсем не рада тебе в этом доме, – совершенно невыразительно, без тени эмоции признается женщина. – Но я не могу отпустить тебя, увы. Это дело Тагира. Я не стану вмешиваться.

От ее слов спина покрывается липким потом. Что значит вмешиваться? О чем она? Прозвучало так, словно Валиев меня тут пытать планирует.

– Не надо оправданий, Вилена, – видя, что собираюсь ответить, перебивает меня Маргарита. – Для меня они не могут иметь значения. Объясню почему, хотя не считаю, что обязана оправдываться перед тобой. Дело в том, что однажды ночью, я услышала стон. Я гуляла с собакой, с моим любимцем Арчибальдом, которого уже нет со мной, к сожалению. Услышала, как кто-то стонет, хрипит на обочине. Это был Тагир. На него было страшно смотреть. То есть, тогда я не знала, кто это. Невозможно было даже понять, мужчина это или женщина.

Меня передергивает от этих слов, завтрак просится наружу от нарисованной картины.

– Да, Вилена. Это было жутко. Наверное, ты знаешь число, месяц и год, когда произошло это событие? Догадываешься?

Опускаю голову, и тяжело сглотнув, киваю.

– Тагир не из тех, кто будет мстить женщине. Он мне даже никогда не рассказывал, что произошло. Я узнала урывками, от других людей. Я вы/ходила его. Хотя, в то время это было опасно – его искали. Твой отец искал, чтобы добить. Когда я собрала, спустя время обрывки информации, мне стало даже любопытно, взглянуть на девчонку, которая все это затеяла. Знаешь, в то время я говорила, и не раз, Тагиру – тот, кто это сделал, заслуживает самой жестокой «ответки». Но поверь, вчера вечером, когда мы ехали на этот аукцион, нам и в голову не приходило такое. Ни я, ни он не подозревали о том, что ты там будешь стоять как лот, и на тебя будут делать ставки. Для меня это был шок. Да, я хотела побывать в доме проклятого мерзавца Шахова. Для меня это было все равно что посетить склеп Дракулы.

Женщина замолкает, мне все сложнее держать голову прямо и смотреть ей в лицо. Хочется сжаться в комок. Хотя в ее голосе нет ненависти. Есть презрение, и пожалуй, это еще хуже.

– Не знаю, что тебя привело туда, – помолчав, добавляет Маргарита Сергеевна. – Да по большому счету, мне и не интересно. Открывать свою жизнь перед тобой – тем более, не интересно. Меня волнует только Тагир. Не хочу, чтобы ему что-то навредило. Сразу предупреждаю тебя. Если это какой-то план…

– Я уже никому не могу навредить, – признаюсь сдавленным голосом. – Нет никакого плана. Меня обманом туда завлекли. Не знаю, за что. Не хочу верить, что предала единственная подруга.

Меня душат слезы. Но если расплачусь – буду выглядеть уж совсем жалко. А главное – больше всего боюсь, что не смогу остановиться. Я так долго запрещала себе слезы. Лишила себя права на них. Последний раз я плакала в ту жуткую ночь… оплакивала Тагира, молила отца о пощаде.