Роман Девственница глава Глава 41

К счастью, весь оставшийся день я не видела больше этого мужчину. Мне хотелось увидеть Тагира, но и его не было. После обеда снова пришла Нурпат.

– Тебя отец не будет ругать за то, что ты снова с нами общаешься? – спрашиваю со вздохом. Настя только что проснулась после дневного сна, и я переодевала ее. Гулять мы сегодня уже не пойдем точно. Надеюсь скоро увижу Тагира, и он объяснит мне, сколько пробудем здесь и что нам позволено.

– Нет, не будет ругать, – улыбается девочка. – Он вообще никогда не ругает меня. Только разговаривает долго и серьезно, если я что-то не так делаю, или хулиганю… Не понимаю, обычно папа довольно гостеприимный. Что на него нашло?

– Ничего страшного, мы здесь чужаки, не знаем ваших правил. Я понимаю, почему твой отец строг с нами, – пытаюсь сгладить ситуацию. – А твоя мама? – хочу сменить тему.

– Она умерла, – отвечает Нурпат.

– Прости пожалуйста. Я не хотела задеть такую больную тему, – беру девочку за руку. Очень хочется обнять ее, но я не решаюсь.

– Ничего. Я ее совсем не помню, мне и годика не было. Ее убили плохие люди. Говорят, после этого папа стал таким. Суровым и нелюдимым. После той истории многое поменялось. Теперь нашу деревню круглосуточно охраняют. Не доверяют чужакам. Но со мной папа всегда очень добрый. Поверьте, он не злой человек.

– Конечно, я верю тебе, дорогая, – обнимаю девочку, не в силах противостоять неодолимому порыву. – Знаешь, я тоже росла без мамы. Она умерла, при родах. У меня нет ни одной фотографии, где она держала бы меня на руках.

– Вас тоже вырастил отец?

– Можно и так сказать, – вздыхаю. – Только он не был таким хорошим человеком как твой.

– Он вас обижал?

– Нет… Он обижал только моего брата. Он был очень жесток с другими людьми. Несправедливо жесток. Поэтому, мы с братом убежали от него.

Погружаюсь в воспоминания, сидим с Нурпат обнявшись, Настя, которой не интересны наши разговоры, играет в свои игрушки, собирает башню из кубиков. У меня по лицу текут слезы. Чувствую невероятное единение с девочкой, отец которой меня ненавидит. Подняв глаза, вижу, что Далхан стоит на пороге. Просто стоит. Смотрит. Явно слышал как минимум часть наших откровений.

– Папа! – восклицает заметившая отца Нурпат.

– Ты опять здесь? У тебя урок английского, девочка. Тебя ищут по всему дому. Никому и в голову не пришло посмотреть тут.

– Прости, я забыла про урок, – вздыхает Нурпат. – Уже иду, папа.

Далхан бросает на меня еще один долгий взгляд, но ничего не сказав, скрывается вслед за дочерью.

Оставшуюся часть дня я не могла найти себе места. Не помогли ни успокаивающая ванна, ни даже массаж, который сделала мне Варвара, смотревшая на меня с тревогой. Разговор с Нурпат разбудил воспоминания, которые я затолкала как можно дальше, в самые темные уголки души. Перед глазами по-прежнему стоял образ мрачного Далхана. Он? старший из братьев, самый главный в этой семье, в этом доме, считает, что мне здесь не место, смотрит настолько презрительно, что хочется скукожиться от его взгляда. Второго брата я даже в лицо не запомнила, но уверена – он тоже ненавидит меня всей душой. Все обитатели этого дома, точнее, поместья – это слово гораздо больше подходит, смотрят на меня с недоверием и неприязнью. Сколько я выдержу в месте, где все дышит ненавистью ко мне?

Мы легли пораньше, я взяла Настю к себе в постель, мы долго читали сказки, пока девочка не уснула. А я поняла, что сегодня сон мне не светит. Устав ворочаться, я отправилась на кухню. Выпить бы травяного чая, что приносила вчера вечером Совгат. Он подействовал очень успокаивающе. Для этого нужно спуститься на главную кухню. Принимаю решение рискнуть, набрасываю халат, к слову, все мои вещи прибыли в этот дом и теперь нет недостатка в одежде.

Немного неловко рыться на чужой кухне, но в конце концов, я же только немного заварки возьму. Нахожу наконец то что нужно, воду закипячу уже у себя на кухоньке, поворачиваюсь к выходу и тут вижу, как дверной проем загородила огромная фигура. Темно, не разглядеть, только силуэт различаю. Определенно, мужчина. От испуга дергаюсь в сторону, задеваю полку, с которой падают какие-то банки, раздается звон стекла, а я прихожу в ужас.

– Простите ради бога, что я наделала! – густо краснею, начинаю наводить порядок, собирать осколки.

– Не трогай ничего, – резкий грубый окрик заставляет замереть. Это голос Тагира. Застыв, поднимаю глаза на приближающуюся фигуру.

– Прости пожалуйста, – шепчу едва слышно.

– Хватит, Вилена. Ты же случайно, это ерунда.

Сильные руки обхватывают мою талию, поднимают меня в воздух. Тагир выносит меня из кухни. Ставит на ноги, когда оказываемся в коридоре. Только в этот момент понимаю, что потеряла тапочки, они слетели с меня. Тагир опускает голову и смотрит на мои голые ступни. Машинально поджимаю пальцы ног.

– Я хотела сделать травяной чай, – говорю едва слышно. – Идиотка…

– Тсс. Идем.

Тагир берет меня за руку и ведет куда-то наверх. Через пару минут оказываемся в комнате. Сразу понимаю, что это его комната, по обстановке, по стилю. Просторная, в темных тонах, пара книжных стеллажей, черный ковер на полу. Очень подходит ему. Мне очень нравится.

– Оставайся здесь. Не вздумай никуда выходить, поняла? Пожалуй, я тебя запру, – задумчиво произносит Тагир. И уходит. Слушаю как поворачивается ключ в замке и меня охватывает дрожь. Мне не по себе. Но бежать никакого желания. Я рада, что я здесь. Потому что истосковалась. Как же хочется думать, что и Валиев тоже. Что поэтому меня сюда привел.

Его нет минут десять, за это время хожу по комнате, переживая. Тагир появляется на пороге, с подносом в руках. На котором стоит чайник, две чашки, и корзинка, наполненная домашним печеньем. Комнату наполняет запах свежей выпечки.

– Не стоило все это приносить, – говорю, сама не зная почему. Мне приятна его забота. Но слишком страшно привыкать к доброте.

– Ты хотела чай, я его принес. Что такое, Вилена? Откуда столько нервозности? Что тебя беспокоит? Знаю, что ты ждала меня, хотела поговорить. Вот и поговорим. Если все еще хочешь. Или просто попьем чай. Я устал. Давай только без выяснения отношений и криков типа «я здесь не могу находиться». Будь взрослой. Здесь самое безопасное место для тебя.

Возле большого окна стоит стеклянный столик, Тагир опускает на него поднос. По обе стороны – два кресла. Валиев садится в одно из них, вытягивает длинные ноги, голову откидывает на мягкую спинку.

– Ты нашел людей, который на нас напали? – спрашиваю, садясь в кресло напротив.

– Еще нет, но мы активно работаем в этом направлении.

– Я не хочу приносить тебе неприятности, – произношу едва слышно.

– Иногда наши желания неисполнимы.

– Знаю. Но пока я рядом…

– Пей чай, Вилена. Расскажи, как прошел твой день.

Мне не хочется рассказывать. О чем говорить? О косых взглядах, о грубости Далхана? Как бы то ни было, эти люди приютили меня, кормят меня, заботятся. Нельзя обижаться на то, что не рады чужакам.

Чай такой вкусный, мне становится удивительно уютно. Засовываю под себя ноги, смотрю в окно. Между нами виснет молчание, но оно не тяготит, наоборот. Мне комфортно, замечательно сидеть вот так.

– Я хочу, чтобы ты сегодня спала здесь, – неожиданно говорит Тагир. – Я уже предупредил Варвару, она заняла твою постель.

– Ты все решил…

– Ты против?