Роман Девственница для миллионера глава Глава 31

— Мне очень жаль, что все так вышло, — опускаю голову вниз.

Тщательно продумываю в голове дальнейшую речь. Я должна уговорить хряка дать мне ещё один шанс! Он — моя единственная надежда на спасение. На спасение моей сестры…

Слышу скрип, мужчина встаёт из-за стола и шагает ко мне, так и не затушив дымящуюся палочку. Ненавижу запах табачного дыма. Всё равно, дорогие это или дешёвые сигареты — меня тошнит от табака. Курить вредно.

— У меня есть к тебе заманчивое предложение… — обходит меня по часовой стрелке, жадно разглядывая, словно я — вещь на витрине магазина. — Хочешь вернуться?

— Д-да, конечно хочу, тем более, что у меня проблемы. Мне очень нужны деньги. Но не для себя, а для сестры. Она после аварии, лежит в коме. Вы ведь это знаете?

Боров слишком толстокожий, ничем не пробьешь внушительный слой жира под рожей, чтобы добраться до души. Он ленно кивает головой, продолжая расхаживать с видом гордого гусара.

— Я безумно сожалею, что всё так вышло. Тогда, когда я разбила фужеры.

— Отличный вид сзади, — бормочет шёпотом.

Что-то мне дурно становится.

Жар обжигает щеки.

Напрягает, что он так пристально таращится, рассматривая меня со всех сторон как шлюху на панели.

Надо убираться.

Не нравится мне все это.

— Знаете, я кое-что вспомнила, з-забыла про важное д-дело, — делаю шаг назад, но ноги становятся ватными, неуправляемыми.

— А ты красивая, черт, жаль, что раньше не разглядел, — внезапно перебивает он меня.

— Что? — моргнув, спрашиваю, не понимая, на что уродец намекает. И не успеваю даже предположить, ведь… Вениамин резко хватает меня за руку и опрокидывает спиной на стол. Нависает сверху, больно сжав пухлыми ручонками мои хрупкие плечи.

Я не понимаю, что происходит. Перед глазами всё как на аттракционах вращается и расплывается. Не успеваю среагировать, закричать. Но меня накрывает лавиной кошмарного осознания — сукин сын что, собирается меня изнасиловать?

Оказавшись опрокинутой на стол и обездвиженной, я понимаю почему. Владелец ресторана пьян, от него несет не только табачным дымом, но и тем самым дорогущим коньяком.

Неужели никакой зарплаты не будет? Урод просто заманил меня в ловушку, потому что нажрался?

Господи…

— Станешь моей шлюхой? Что скажешь, милочка?

Ублюдок начинает расстегивать штаны, там уже выпирает толстый и мерзкий бугор.

— Вы с-спятили? Не стану! Вы за кого меня принимаете?

Пытаюсь встать, но кретин опять толкает меня на стол. В этот раз грубее. Я бьюсь затылком о твёрдую поверхность стола и всхлипываю. Мир в глазах переворачивается вверх дном от простреливающей боли.

— Лежать, тварь. Место!

От него несет как из помойной ямы просроченных спиртных напитков. Может Вениамин не только пьян, еще и под дозой. А я попала под горячую руку ублюдка.

Наклоняется ближе к лицу, пытается вскарабкаться на меня сверху. Я начинаю рыдать в голос, потому что никак не могу спихнуть с себя омерзительного бегемота.

У него из пасти воняет, он дышит мне точно в лицо. Я чувствую, как он раздвигает коленом мои ноги, чтобы добраться до трусиков.

Пусть лучше задушит, я ведь не вынесу этого! Если старая мразь хотя бы пальцем меня там тронет.

— Буду потрахивать тебя на рабочем месте, соглашайся. Будешь жить как Золушка, блять. Можешь даже не работать, просто дырку подставляй и я тебя буду долбить в нее периодически, может тебе даже не придётся работать, —раскатисто смеётся, брызжет слюной. Тянется к лицу, чтобы поцеловать.

Резко дёргаюсь.

Ударить пытаюсь.

Слишком тяжёлый.

Даже дышать не могу от тяжести целюлитной туши.

— Не брыкайся, сука, иначе я сделаю тебе больно!

— Пусти! Урод!

Он уже это делает. С размаху бьёт меня по лицу, разбивая губы в кровь.

Мамочка, мне страшно и больно!

Он изобьёт меня, изнасилует, а потом убьёт, чтобы я не обратилась в полицию и не выдвинула обвинения. Идеальная жертва… я. У меня нет ни друзей, ни родственников. Если я пропаду, никто искать не будет.

Я отчаянно вырываюсь. Из последних сил пытаюсь дать отпор, сделать хоть что-то, но подонок слишком сильный. Он вырывает ремень из штанов и связывает им мои руки.

Я кричу, но на мои крики никто не реагирует. Я лишь сильнее злю ополумевшего, обозлённого психа.

Вениамин срывает с шеи галстук и засовывает его мне в рот.

Слезы ручьями катятся по щекам. Я стону, захлёбываюсь. Не только в слезах, но и в ужасе. Меня всю трясёт. Тело охватывает озноб, а адреналин бьет в голову сильнее военного снаряда.

— Дырка драная!

Подонок бьет меня по лицу дважды. И один раз в живот. Так сильно, что я сгибаюсь пополам и начинаю задыхаться. В глазах мелькает тьма. Он еще раз хватает меня за колени, широко разводит ноги, насмехается, болтая отвратительные гадости, но я ничего не могу разобрать. Я понимаю, сейчас мне будет в сотню раз больней. Неужели никто не поможет?

Происходящее не может быть реальностью.

Просто сон. Идиотский кошмар.

Я приказываю себе проснуться, но не могу.

Моя жизнь не может закончится вот таким вот ужасным образом. Я обещала спасти сестру! Я обещала! Не могу умереть. Не могу! Боже, пожалуйста!