Роман Девственница для миллионера глава Глава 26

Я медленно открываю глаза. Ноздри трепещут от бесподобного запаха мускулистого тела, которое крепко вжимает меня в себя. Оно огромное и горячее. Я льну к нему всем своим хрупким тельцем, словно не могу никак им насытится.

Прижавшись щекой к могучей мужской груди, я так и лежу абсолютно голая.

И он рядом… Самый богатый и завидный мужчина страны. Денежный магнат, успешный банкир и просто обворожительный засранец, обладающий дьявольской красотой.

Я замечаю, что наши тела еще влажные, сплелись друг с другом очень тесно, после ночи бурного секса. С ужасом я обнаруживаю, что уже настало утро. Значит, мы провели в постели, занимаясь любовью, целую ночь.

Если честно, после третьего оргазма, я уже не могла мыслить от слова “вообще”. Не помню, каким образом, в каких позах терзал меня этот безумный дикарь. Сколько оргазмов за ночь я получила… Ни черта не помню. Лишь укусы, отметины, красные полосы на теле и кошмарная слабость говорят о том, что ночка выдалась насыщенной.

— Проснулась?

Слышу лукавый смешок и дёргаюсь, когда жёсткие пальцы дотрагиваются до ключицы. Двигаются вниз, рисуя спираль, оставляя на покрасневшей от поцелуев-засосов коже невидимые узоры.

Он такой большой и сильный мужчина, а я такая маленькая на его фоне. Одно неловкое движение — миллионер раздавит меня в лепёшку. Я боюсь его гнева, поэтому подчиняюсь. Если он меня удавит за неподчинение, кто же тогда поможет моей бедной сестрёнке?

Но сейчас мужчина выглядит через край довольным. Как какой-то кот, до отвала наевшийся сметаны. Он гладит меня подушечками пальцев, это очень приятно. Блаженная дрожь рассыпается по всему телу — не хочу, чтобы он останавливался.

Мужчина тиран дарит мне ласку?

Это так странно.

Ждём подвоха.

Как затишье перед бурей.

Бах!

Грянет гром.

Он вдруг вытащит плеть из-под кровати и как следует меня выдерет.

Я встряхиваю головой. Так, пора вернуться на землю, прийти в себя! Хватит летать в розовых облаках. Надо бежать! Я всего лишь вещь. Рабыня для сексуальных утех напыщенного подонка. Он со мной просто играет, а я так быстро в него влюбляюсь. Голову мне морочит, подлец, а я сопротивляться не могу. Попользуется вдоволь и сердце в осколки… Такой итог наших постельных встреч.

Я не могу играть роль куклы для траха, ради денег и ради того, чтобы его не разозлить своим сопротивлением, своими отказами.

Чувствам не прикажешь.

Я начинаю влюбляться в монстра.

Всё еще хуже, чем я себе представляла.

Надо бежать. Немедленно! От греха подальше.

Дальше будет ещё хуже. Когда я привяжусь к монстру теснее.

Глупые чувства с каждой новой встречей становятся всё сильней и сильней.

Оттолкнув его руку, я вскакиваю на ноги с кровати. Зацепившись ногой за край ковра, почти на пол падаю. Паникуя, пытаюсь взглядом отыскать свою одежду. Мятое платье уборщицы лежит на полу, рядом с хрустальным столиком.

Я лихорадочно подбираю вещи с пола, пытаюсь одеться, но роняю их обратно на ковер — слишком нервничаю. А Давид, тем временем, внимательно наблюдает за моими нелепыми действиями со стороны.

Пытаюсь вывернуть лицевой стороной наружу платье, но руки плохо слушаются. Как вдруг сзади на мою талию обрушиваются сильные руки. Как цепи сдавливают в объятиях, сгребая в охапку, и отрывают от пола.

— Куда-то собралась? — устрашающий голос шипит на ухо.

Вот черт!

Давид Бестужев голодно облизывает мою ушную раковину. Влажными губами обхватывает мочку и начинает её сосать.

Господи…

Дай мне сил вытерпеть это безумие и не сдаться навсегда!

Я опять возбуждаюсь. В нижней части живота просыпается извергающийся вулкан.

— Мне р-работать вообще-то н-надо, — бормочу невнятно, тая в горячих руках дьявола как снежная скульптура.

— Твоя работа теперь — мой член. Будешь на нём сутками напролёт трудиться.

Мужчина засовывает руку между моих ног и резко хватает меня за промежность. Сжимает мою дырочку крепким жимом своей большой и сильной руки.

— Мокренькая… Попробуй только вякни, что тебе это не нравится. Ненавижу ложь. Девки, которые не хотят, так не текут.

Платье опять валится из моих рук, из-за того, как он нагло и настырно ощупывает мои складки, раздвигая их пальцами. Ощупывает так, будто заявляет на моё тело права.

Так и есть. Он объявил себя хозяином моего тело. Мнение игрушки господина Бестужева не интересует.

Глаза поневоле закатываются. Открыв рот, я начинаю часто дышать. Соски твердеют за секунду, наливаясь свинцом до ноющей боли. Давид раздвигает мои ноги ещё шире, с размаху вгоняет в промежность сразу два пальца, одновременно с этим сильно сжимая горло.

— Бо-же, а-а-х!

Ублюдок начинает быстро трахать меня пальцами.

— Блять! Да, детка!

Насаживает меня на свои пальцы грубо и глубоко, вынуждая течь ещё обильней. Его рука вся мокрая, на ней серебряными бликами блестит моя влага — тело-предатель охотно отвечает на грязные ласки мучителя.

Я сжимаю пальцы влагалищем максимально жадно, скоро начну сокращаться, а он в ответ сильнее сжимает моё горло. Тьма мелькает в глазах, но это лишь добавляет остроты в ощущениях.

Бестужев матерится, когда чувствует напряжение на стенках лона. Мужчина отнюдь не ласково тащит меня в сторону окна, туда, где стоит большой стол из тёмно-красного дерева.

Бросает на него животом. Надавив на голову ладонью, прижимает щекой к гладкой и холодной поверхности лакированного стола. Приподняв попку, он разводит шире мои ноги и осатанело толкается в лоно членом.

Стол скрипит, шатается. Над головой звучат разъяренные хрипы и маты. Миллионер таранит меня прямо на своём рабочем столе, на которых лежат какие-то папки и документы.

Белые листки разлетаются во все стороны от такого сумасшедшего напора. А стол всё шатается и шатается, поскрипывая, будто скоро развалится.

Аппетиту Бестужева можно только позавидовать. Он точно ненормальный человек. Даже не человек, а секс-монстр.

Давид жадно мнет мои бедра пальцами — кожу щиплет.

Сколько на мне уже синяков и ссадин?

Можно сбиться со счета, если посчитать.

Соски трутся о полированную поверхность стола. Меня это заводит намного больше, чем просто долбёжка пальцами внутри лона.

Бешеный взрыв приближается. Мы кричим громко, в унисон, не стесняясь того, кто может находится в доме. Навалившись со всей силы и всем своим впечатляющим весом, мужчина кончает, щедро накачивая меня спермой. Я тоже получаю очередной оргазм, который кажется мощнее предыдущего.

Из меня будто вытекают литры липкого белка, но Давид продолжает двигаться, пружиня на своих мощных ногах, непристойно хлюпая членом внутри моей киски.

Очередной оргазм выбивает пол из-под моих ног. Теряя последние силы, я обмякаю на столе, но чувствую, как он, прижав меня к столу своим потным и раскачанным телом, до сих пор сокращается внутри.

Наконец, отдышавшись, он выходит из лона. Смяв мои ягодицы, наклоняется, и проводит языком по ложбинке. Останавливается в области анального отверстия. Пощекотав это запретное местечко языком, целует прямо туда. С особой нежностью… Почти с любовью.

— Нет!

Мои щеки пылают от смущения. Мне бы сейчас под ледяной душ. Я губами хватаю воздух, с запахом витающего в комнате секса, щекой трусь о прохладную поверхность стола, чтобы хоть как-то остыть.

Безумно жарко!

Если он ещё хоть раз меня возьмёт… я точно умру!

Он истязал меня. Почти до смерти замучил. Его любовницы под ним не выживают, их точно по скорой в реанимацию увозят.

— Мой лакомый десерт. Скоро и его оприходую. На сегодня хватит, у меня скоро важная встреча, вечером продолжим. Начнем с попки! Хватит откладывать на потом самое вкусненькое.

Гад награждает мою попку звонким шлепком.

Ох, как больно!

Там уже нет живого места.

Вот он сволочь поганая!

— Не оприходуешь, — рычу себе под нос, очень тихо. — Я не стану твоей игрушкой. Никогда! При первой же возможности сбегу.