Роман Девочка Шаха глава Глава 39

Лера

- Лера, будешь завтракать? - заглянула ко мне бабушка.

- Не хочу, - помотала я головой, не поворачиваясь. За окном шел мелкий дождь, я уже какое-то время смотрела на серое небо, которое олицетворяло мое настроение. Вставать с постели не хотелось.

- Жду тебя за столом через пять минут, - строго произнесла она. Тихо прикрыв за собой дверь, бабушка ушла.

Вчера я настояла, чтобы Марат отвез меня домой. Он не соглашался, просил остаться хоть ненадолго у него, но все-таки уступил. Я понимала, почему Марат не хочет отпускать меня в таком состоянии, почему хочет поговорить, но я не готова была обсуждать с ним произошедшее, рассказывать о том, что произошло в нашей семье…

Сердце сжималось от боли, на душе было темно и пусто. Я все это время жила с уверенностью, что мать вернулась в свой родной город, а она жила рядом и ни разу не пришла меня навестить. Она даже на похороны Вики не пришла… Мне было обидно и больно не из-за себя, а за сестру. Может, мама не знала? Мне нужно было срочно поговорить с бабушкой и дедушкой, выяснить, что они не были в курсе того, что родительница находится в Москве.

Марат проводил меня до двери.

- Лера, мы завтра обо всем поговорим. Как только освобожусь, позвоню. - твердо, с нажимом произнес Марат. Он не прятал голову в песок, а смело встречался со своими врагами, неприятностями и сложностями. Мне же хотелось сейчас отмотать время назад, выкинуть этот день из головы. Я предпочла бы и дальше с ней не встречаться! - Я не давлю на тебя, но если ты не примешь эту ситуацию, она начнет тебя разрушать. Я этого не допущу!

Поцеловав меня в макушку, он дождался, когда я войду в квартиру. Разговор с дедушкой и бабушкой получился непростым – для них это тоже оказалось неприятной новостью. Когда не стало Вики, дедушка посылал телеграмму в Ростов, оттуда даже пришел ответ с соболезнованиями, но это точно была не мать. Наверное, бабушка или дядя послали ответную телеграмму. Неужели они ей не сообщили? Все она знала, но не хотела присутствовать на похоронах больного ребенка. У таких женщин не может быть ничего неидеального в жизни. Наша родительница хотела Вику еще в роддоме оставить, отец не позволил. Тогда она ушла от нас всех.

Разговор с родными получился сложным, воспоминания тяжким грузом ложились нам на плечи. Бабушка украдкой утирала слезы, а дедушка посерел и осунулся на глазах. Я была ребенком и многого не помнила, они всегда щадили мои чувства и не говорили плохо о матери, но я и сама все понимала…

А как мне было стыдно за то, что я винила Вику в уходе матери! Обиженный ребенок не сдерживал эмоций и выплескивал все, что было на душе. А Вика была такая чистая, светлая, она не обижалась, не умела… Любила нас всех. И меня любила…

Мне так стыдно и больно за свои слова и поступки! Пусть мне было тогда всего семь лет, но я уже что-то понимала. Конечно, со временем все забылось. Вику я очень любила… Очень. У меня была самая замечательная сестра и самый хороший отец. Мать я и не помнила. Она никогда не утруждала себя заботой о нас. Сказки нам читал папа, он же занимался с Викой, делал ей гимнастику, массажи, водил по врачам. Целовал, обнимал, играл, проверял уроки – папа. Неудивительно, что сил не хватило выдержать такой ритм…

Я не желаю больше видеть эту женщину! Не хочу быть ее дочерью! Она разрушила не только нашу семью, но и влезла в чужую… Рассорила сына с отцом. Меня больше ничего с ней не связывает. Я не хочу о ней ничего знать. Мои детские призрачные иллюзии умерли в один момент. А ведь я иногда с надеждой думала, что она переосмыслит свою жизнь, захочет со мной увидеться и все объяснить. Пусть бы мы не стали настоящей семьей, но могли бы хоть иногда общаться… Но вчера эту глупую надежду в корне задушила моя биологическая мать.

- Лера, - крикнул дедушка. Нехотя поднявшись, я направилась в кухню. Как бы мне ние было тяжело, не стоит заставлять их переживать. За завтраком мы старались общаться, и наши разговоры не касались матери, но складывалось ощущение, что ее тень словно нависла над нами, не позволя нам расслабиться. Дедушка ушел работать в свою комнату, а я хотела помочь бабушке. «Нужно жить дальше», - вновь напомнила себе. Услышав гудок мобильного телефона, поспешила в спальню. Сотовый лежал на кровати.

- Привет, - первой поздоровалась, как только приняла вызов.

- Привет. Хотел узнать, как ты? - вчера вечером после беседы с родными Марат несколько раз звонил, писал, но мы так и не поговорили. Я тихо плакала в подушку и не хотела, чтобы он об этом узнал.

- Почти хорошо.

- Лера, я приеду после тренировки. Этот вопрос нужно закрыть, а для этого мне нужно понять, что произошло.

- Все хорошо, Марат. - мы оба понимали, что это только слова, за которыми ничего не стоит. Хорошего было мало, но мне хотелось взять себя в руки. Ему самому было непросто – женщина, которую он ненавидит – моя мать. Вчера я даже допустила мысль, что он больше не захочет иметь со мной ничего общего. Стало страшно и больно. Не оставил… Чтобы это понять, мне нужно было просто успокоиться.

- Мне нужно идти. Лера…

- Пока, увидимся. - я слышала, что ему сигналят парни.

- Увидимся. До вечера.

В дверной звонок кто-то настойчиво трезвонил, сбросив вызов, я поспешила выйти, но опоздала. Бабушка уже открыла дверь.

- Здравствуйте, Лидия Васильевна. - я узнала этот голос. Мать стояла за порогом, мне ее не было видно, а вот по удивленному растерянному виду бабушки поняла – никто ее не ожидал здесь увидеть. - Скажите Лере, что я хочу с ней поговорить. Я подожду внизу, пусть спустится. Здесь, я знаю, мне будут не рады.

Я была шокирована ее наглостью. Как она посмела сюда прийти!

- Лера никуда не пойдет, - из своей комнаты вышел дедушка и подошел к бабушке. - Если ты хочешь ей что-то сказать, говори при нас.