Через три дня родители улетали.
Самолёт был в двенадцать часов дня, и мы встали ранним утром, чтобы спокойно собраться и доехать до аэропорта. Примерно в девять я спросила у мамы, нужно ли вызвать такси и, получив ответ «нет», весьма ему удивилась.
— Я уже вызвала, — ответила мама на мой невысказанный вопрос. — Через десять минут выходим.
Я всегда знала, что родители у меня немного авантюристы, но такого всё же не ожидала…
Перед подъездом я обнаружила красивый чёрный внедорожник, а рядом с ним — Влада. Серьёзного, даже сосредоточенного, одетого как всегда — с иголочки.
Вот черти.
Я непроизвольно напряглась, не зная, что он тут делает, и не понимая, как вообще себя вести с ним теперь.
— Здравствуй, Леся.
Он не улыбнулся, и я тоже решила держать лицо.
— Здравствуйте.
Да, вот так. Нечего ему «тыкать».
Подошедшие сзади родители поздоровались с Владом в более радужном тоне. Папа даже руку ему пожал. А я тщетно старалась смотреть на Разумовского как можно меньше…
Как же я соскучилась.
Гад. Ненавижу.
— Садитесь, — сказал Влад, погрузив все чемоданы в багажник, и внимательно посмотрел на меня. — Лесь?
Я глупо шмыгнула носом, но всё же села. Причём пришлось плюхнуться на переднее сиденье — заднее было уже занято родителями и их ручной кладью. Хитрые черти…
Я пыталась расслабиться, но не получалось. Мама с папой непринуждённо разговаривали с Владом про Европу в целом и Германию в частности, даже пробовали втянуть в разговор меня, но я могла только натянуто улыбаться и цедить слова сквозь зубы.
Разумовский тоже был напряжён. Улыбался редко, зато постоянно смотрел на меня. Я даже испугалась, что он не сможет нормально вести машину и мы во что-нибудь врежемся. Но обошлось…
И практически сразу, как мы вошли в аэропорт, мама с папой сказали, что дальше справятся сами, а «ты иди, Лесенька, иди».
— Да ладно, я с вами, — попыталась было возразить я, — это… Влад пусть идёт. А я потом такси поймаю.
— Я сегодня твоё такси, — заявил Разумовский тихо, но твёрдо. — Ты в курсе, сколько местные таксисты денег за транспортировку дерут? Без штанов остаться недолго.
— Жмот, — буркнула я, и он засмеялся.
— Согласен. Но даже не надейся от меня избавиться. Не получится.
Я и не надеялась…
Когда мы встали в большую очередь для сдачи багажа, меня впервые накрыло паникой.
Три месяца… Господи, что я буду без них делать?!
Наверное, мама с папой всё поняли по моему лицу. Обняли по очереди, поцеловали.
— От-тдыхай, дочка, — негромко сказал папа. — Побольше отдыхай. Наработалась.
— Кушай хорошо, — тараторила мама, поправляя на мне то шапку, то шарф, то зачем-то дергая за карман куртки. — Три раза в день, поняла? А то знаю я тебя. И гулять не забывай. И звони нам. Каждый день.
Я кивала, изо всех сил стараясь не разреветься. Зачем я вообще отпускаю их одних? Надо было настоять, поехать вместе. Зачем я…
— И не смей себя винить, — шептала мама мне на ухо. — Мы с папой справимся. Ты у меня самая-самая, поняла? Леся, милая, мы будем гораздо быстрее выздоравливать, зная, что ты больше отдыхаешь… что ты счастлива…
— Мам…
— Обещай мне, — она сжала мою руку. — Обещай, что будешь больше отдыхать.
Я постаралась улыбнуться.
— Обещаю…
— И что будешь счастлива.
— Мам…
— Обещай.
Я открыла рот, не зная, что сказать. Как такое можно обещать?..
— Будет, — вдруг произнёс Влад и положил руку мне на плечо, сжал его. — Обязательно будет, Валентина Алексеевна. Я обещаю.
От возмущения я на миг перестала дышать. А мама с папой смеялись и говорили, что ловят Влада на слове…
Черти… и как я буду без них?.. Не знаю…
Комментарии
Комментарии читателей о романе: Чудовища не ошибаются